Бесконечный [вечный] импульс перемен

Бесконечный [вечный] импульс перемен
Евгений Лыткин

Человеческое развитие зашло в тупик, а для эволюции нужен рывок – импульс. Появляются люди с невероятными способностями и опытом сотен поколений прошлого. Судьба обязала их нести перемены, но все ли "перемены" к лучшему? Их ждут. Ждут, чтобы уничтожить всех до единого.

Евгений Лыткин

Бесконечный [вечный] импульс перемен

Пролог

Мы, импульсы, – для мира, как буря. Мы встряхиваем его, давая толчок для перемен. Поэтому нас боятся. Поэтому нас ждут. Ставят подножки, не думая о том, что весь невидимый груз, цели и надежды, которые судьба на нас возложила, рухнут вместе с нами, как смертоносный оползень, погребая всех вокруг заживо. Мы приносим себя в жертву в какой-то радостной надежде. И если судьба – это механизм, то мы её верные шестерёнки. Единственное, что нам остаётся – верить, что этот механизм безупречен.

С самого начала я был непростой парень. Но я хотел большего, и я получил. Кажется, я сумел обмануть судьбу, или она просто мне подыграла. А значит, я смогу вернуться, даже если не вспомню об этом. И всё-таки, оборачиваясь назад, голос в моей голове каждый раз спрашивает:

«Не жалеешь ли о том, что наделал?»

И каждый раз я вздрагиваю, не зная, что ответить.

Даже за одного хранителя – люди платят невероятную цену. А сколько же придётся заплатить за двух?

Вечность и бесконечность. Две противоположные силы, которые лежат в основе всех прочих сил, должны объединиться.

Глава 1. Урок на всю жизнь.

Дмитрий зашёл в комнату сына и не закрыл за собой дверь. Окинул придирчивым взглядом небрежно застеленную кровать и покрытые пылью полки. Он хотел поговорить о чём-то важном, и судя по лицу сына, тот сразу догадался об этом. Но Дмитрий почему-то не решался, словно его привела за руку чья-то воля, но не объяснила, с чего начать.

– Садись, пап, – сказал Рома и кивнул на кровать.

Его родной сын, – темноволосый юноша, бросил на него короткий неприятный взгляд и поморщился, словно раньше самого Дмитрия понял, о чём будет разговор.

– Самое ценное, что есть вокруг нас, Рома, – это люди! – неожиданно для самого себя ляпнул Дмитрий без всяких вступлений.

– Люди глупые, – небрежно бросил Рома в ответ и сделал глоток крепкого чая.

Что ещё мой упрямый сынуля мог ответить?

– Откуда ты семнадцатилетний можешь что-то знать о людях? – нетерпеливо фыркнул Дмитрий. Потом, словно одумавшись, добавил:

– Ладно. Согласен. Глупые. Но и, слава Богу! Хуже, если бы все были умные.

Он замолчал, пытаясь найти точные слова, чтобы зайти с другой стороны. Но не нашёл.

– Посмотри на себя! Подойди к зеркалу! Ну и кого ты там видишь? Спортсмен? Вундеркинд? Кем ты себя возомнил?

Сын улыбнулся одними губами и смачно растягивая слова, произнес:

– У родителей-неудачников и дети – такие же!

– Ох, уж этот максимализм, – вздохнул Дима. – Ты дослушай сначала. Суть в том, что нельзя быть первым во всём. Конечно, упорство и труд принесут плоды. Человек сможет добиться успеха в любой сфере, но его легко обгонит тот, у кого будет талант.

Отец сделал паузу, чтобы сын успел переварить услышанное. Рома задумчиво глядел на него своими зелёными глазами.

– Однако преуспеть везде реально. Всё, что нужно для этого, это знать людей, которые сильны в этой сфере. Знать, дружить, общаться и… использовать. Люди – это бесконечное сокровище возможностей. Цени талантливых людей, цени связи с ними, ведь ты никогда не знаешь, кто будет полезен тебе. А когда ты соберёшь полную коллекцию всех талантов, считай, что ты научишься всему.

Рома в раздумье провёл рукой по щеке и впервые почувствовал редкий ёжик молодой щетины. Удивился.

– Но где найти талантливых людей?

– Поверь мне, каждый человек в чём-то лучше остальных. У каждого есть своя роль в этом театре жизни.

– Вся жизнь Илья. А люди в ней Егоры! – вспомнил Рома шутку из интернета. Дмитрий улыбнулся.

– Все, – богачи, прокуроры, медики и прочие уже имеют множество знакомых, которые вешаются им на шею. Толку им от меня?

– Любой богач, прокурор и полицейский когда-то играл в песочнице, ходил в школу, учился в университете, возможно, был беден и никчёмен. Самые лучшие связи создаются с теми, кто ещё не успел разбогатеть или стать полезным. Учись замечать таких людей, когда они только в начале своего пути. Присматривайся к ним, иди рядом с ними, помогай. Пусть дружба с тобой будет им выгодна, если они смогут быть полезны тебе.

Рома задумался, пытаясь найти хоть какую-то слабину в этих простых истинах.

– А что я могу им предложить взамен? Как быть полезным им?

– Будь тем, кто знает всех. Ведь они тоже нуждаются в других людях. Но только ты будешь обладать этими полезными знакомствами, – Дмитрий расправил плечи и свысока посмотрел на сына:

– К нужным людям относись хорошо, а к остальным – взаимно!

Он с облегчением выдохнул, словно сдал экзамен, которого сильно боялся.

– Зачем ты мне это говоришь именно сейчас? Потому что я поступаю в университет? Или потому что я начинаю взрослую жизнь? – перечислил Рома, каждый раз постукивая чайной ложечкой по столу. А потом ехидно добавил: – А может потому что вы уезжаете на отдых без меня?

И вправду, зачем я об этом заговорил?

– Э-э-э, – промычал Дмитрий, каждым нервом почувствовав, как развалился его самоуверенный образ, оголяя правду.

– Ах, забей, пап…

– Ты сам всё знаешь, Ром. Каждый год в это время мама становится сама не своя…

– Всё из-за того давнего случая… – перебил его Рома.

– Всё из-за того случая, – медленно повторил Дмитрий. – Давнего. Случая.

Случая, когда Рома был ещё слишком мал, чтобы запомнить всё.

Но недостаточно давнего, чтобы о нём забыл сам Дмитрий и его жена, которую, кажется, он до сих пор любил. Это был скелет в шкафу его семьи. И эта трагедия была настолько сильна, что, если бы о них снимали сериал, эта тайна стоила того, чтобы её «жевали» до финального эпизода. Жуткая тайна, ужасная трагедия молодых родителей.

– Ты же знаешь, мы стараемся не говорить об этом. Мама всё ещё винит себя. Каждый год я надеюсь, что время поможет ей. Но, – Дима сглотнул. – Это тяжело. Особенно, для женщины. Поэтому каждый год, в начале июля, я увожу её куда-нибудь на недельку, чтобы отвлечь от этих воспоминаний. Надеюсь, ты понимаешь.

Он знал, что его сын, его Ромка понимает, – понимает даже больше, чем было сказано вслух. Порой Рома переставал быть обычным подростком, порой в него словно что-то вселялось и смотрело на Дмитрия словно насквозь так, что тот чувствовал себя голым грешником.

Ох, что за чушь я несу! Ромка – обычный ребенок, что с него можно взять…