Жизнь с куклой

Было начало одиннадцатого, уже третий час он сидел на моих ушах, которые давным-давно свернулись в трубочку от его нытья и причитаний. Обычно за арендную плату я рассчитывался безналичным расчётом, Марк приходил в гости за наличкой, когда у него что-то случалось, когда ему нужно было найти свободные уши, чтобы пожаловаться на свои проблемы. Это был как раз такой вечер. Уж лучше бы я провёл это время в объятиях Ксюши, чем выслушивал его жалобы и пустую болтовню. Мы были разных взглядов на жизнь, я считал Марка лицемером… в крайнем случае просто ленивым зомбированным идиотом. Не знаю и знать не хочу, что случилось с его матерью, но отец у него был при деньгах. Жил во Франции, поставлял вино в Россию, неоднократно говорил сыну перебираться в Европу и вместе заниматься бизнесом, но нет. Марк был патриотом своей страны, он искренне верил, что солдаты НАТО стоят у наших границ, что надо жить и работать на родине, он даже умудрялся осуждать отца, который восемь лет назад переехал за границу, чтобы развивать свой бизнес. Марк осуждал своего отца, который купил ему три квартиры: две однокомнатных и одну двухкомнатную. В двухкомнатной он жил с женой и годовалой дочкой, одну квартиру сдавал мне, а в другую при удобном случае водил любовниц, когда их не было, тоже сдавал однушку в аренду, чаще посуточно. В своих глазах Марк всегда мог себя оправдать, ссылаясь на то, что после родов Лариса, его жена, стала редко заниматься с ним сексом. Мне было начхать на его личную жизнь, на его проблемы и дела, но я вынужден был всё это выслушивать, ведь, как бывшему коллеге, он сдавал мне квартиру по низкой цене: пятнадцать тысяч в месяц. По крайней мере, хоть чипсы с пивом принёс на этот раз. Хотя и пивом это пойло было трудно назвать: четыре полторашки нефильтрованного, такие на нашем районе стоили около ста двадцати рублей. Но от этого дерьма мне было проще слушать Марка, главное – сдерживать себя и не ляпнуть лишнего. Разговоры о политике продолжались, Марк осуждал оппозиционеров:

– Этот Новиков точно из америкосов… ну или из Европы, говорю тебе, проплаченный, если не из Европы, то как минимум хохол, точно тебе говорю, хохлы ему платят! Они всех нас ненавидят, нас – русских! А эти дебилы подписываются на него, сколько там уже, более пяти миллионов на его канале, и ведь не переубедить их.

– Но ведь он правду говорит, документы все показывает, выписки. Судя по отчётам, чиновники воруют в масштабах всей страны.

– Ой, да прекрати. Кто сейчас не ворует?

– То есть ты признаёшь, что это нормально?

– Нет, я не признаю. Просто липовые все эти справки, документы, что он там показывает. Да, может, и воруют, а где не воруют?! Вон в Европе, отец говорит, тоже воруют, хохлы вообще больше всех воруют, бандеровцы. А эти америкосы – вообще гомосеки, лесбухи да феминистки. Ромчик, ты пойми, у нас страна – как последний оплот здравомыслия и стабильности.

Как же мне хотелось выкинуть Марка из окна, бедный-бедный человек. Такое впечатление, что Прохоров лично промывал ему мозги, замешивал миксером всё самое абсурдное. Для нынешнего режима Марк был идеальным патриотом. Страшнее всего то, что таких вот патриотов была целая армия, готовая грудью защитить Прохорова, который с них же стянет последнюю рубашку. Я не знал, что можно было возразить Марку, ведь подобные разговоры были не впервой, а все логические доводы этот зомби просто не воспринимал всерьёз. Но всё-таки я решил попытаться в очередной раз:

– Слушай, ну, может быть, в чём-то с тобой можно согласиться, но посмотри на тот же Запад, на Европу посмотри, у тебя же отец во Франции бизнес наладил. Разве плохо там живётся? Разве хуже, чем у нас?

Марк запрокинул кружку с пивом, уверенно осушив её четырьмя большими глотками, поставил на стол и ответил мне:

– Эх, Ромчик, ну что ты понимаешь? Отец рассказывал, там тоже есть откаты: тому дай, этому дай, третьему заплати. Так что там ничуть не лучше.

– Да, ну а люди-то, люди же лучше живут. Уровень жизни выше.

– Это кто тебе такое сказал? Ты сам-то там был, видел?

– Ну не был, но факт же.

– Какой ещё факт? Раз не был, вот и молчи. – Он открыл последнюю полторашку и начал разливать по кружкам. – Небось в интернете начитался, как и все. Блогеров этих насмотрелся.

– Так а что, ну не будут же все они поголовно врать.

– Будут, Ромыч, ещё как будут, им за это денежка падает, а это сейчас популярно, модно, понимаешь, в тренде такой контент.

– Нет, не понимаю.

– Чего, ну чего ты не понимаешь?

– Ты хочешь сказать, что все эти блогеры проплачены, что все они врут?

– Именно.

– Не соглашусь, может быть, Новиков и более радикален, чем остальные, но есть действительно те, кто более-менее лояльно рассуждают о происходящем.

– Ну и, например?

– Так хотя бы тот же Маска, потом этот, как его, Скворцов и Капустин с канала «Новости смехдержавы».

– Маска – хохол, Скворцов – пидор, а Капустин тупо бабло рубит со своего канала.

Мать честная, вот и расписал, какой же он кретин. Ну как, как можно было с таким спорить? Что ему ещё нужно было? Какие доводы, какие примеры приводить? Он же прозомбирован до мозга костей. Мне просто хотелось налить полное ведро этого самого пива, которое он принёс, кинуть в ведро фотографии Прохорова, премьера Савельева, пропагандистов Сладкова и Орлова, после чего утопить Марка в этом ведре. Спорить было бесполезно, пиво заканчивалось, значит, этот зомби скоро должен был попросить деньги за аренду квартиры и уйти, нужно было просто потерпеть… ещё чуть-чуть, ещё немного. Но терпел я полчаса как минимум. Всё не закончилось хорошо. Я положил перед Марком пятнадцать тысяч рублей, тот выдержал небольшую паузу и неуверенно обратился ко мне:

– Слушай, Ромчик, тут такое дело, я понимаю, что ты звёзд с неба не хватаешь, но у меня семья, сам знаешь, а с работой ну что-то совсем у меня не ладится сейчас. Вторая квартира простаивает, на дитё расходов много, хоть и получаем десятку от государства, всё равно иногда не хватает. Декретные у Лариски небольшие, денег в запасе мало остаётся. В общем, нам бы аренду с тобой поднять со следующего месяца. Это, возможно, временно, потом вернём как было.

– Марк, ну я и вправду звёзд с неба не хватаю, у самого финансовые трудности.

На деле не было у меня никаких финансовых трудностей, я просто не хотел платить больше этому идиоту, это было дело принципа.

– Ты же не семейный, молодой, здоровый. Это мне за тридцать стукнуло, семью кормить надо.

– Ну так попроси у отца, думаю, он тебе не откажет в финансовой помощи.

– Ты это… отца-то не приплетай, не хочу просить его. Он с родины уехал, мы тут с Лариской уж как-нибудь сами разберёмся.

– Я могу попробовать на работе поговорить, может, вакансию какую для тебя подберут.

– Нет, Ромыч, в связь я не вернусь, не хочу больше.

Марк уже стоял в коридоре, его язык заплетался, но всё-таки смог произнести то, что запланировал его же пьяный мозг. С натянутой улыбкой нетрезвый зомби протянул мне свою руку.

– В общем, давай со следующего месяца на три тысячи поднимем, до восемнадцати, а там дальше посмотрим, что как, добро?

Нехотя я пожал его руку и проводил до двери, вернувшись в комнату, уселся в кресло. Маленькая Ксюшка тут же заметила мою усталость:

– Опять все уши прожужжал?

– Не то слово, ещё и аренду поднял.

– До скольки?

– До восемнадцати.

– Вот мудила. Так, давай, доставай из шкафа, в большую перелезу, пожалею тебя.

– Ксюш, я сейчас не в настроении, правда.

– Дурачок, я не про секс, доставай, говорю.

Я открыл шкаф, большая нагая Ксюша грациозной пантерой прошлась по комнате и остановилась напротив:

– Садись в кресло.

– Ксюх, ну я же говорил…

– Я тебе уже сказала, садись.

Я послушался её и упал обратно в мягкое кресло, Ксюша села ко мне на колени, свесив ноги, обняла обеими руками, медленно, нежно поцеловала в щёку и зашептала на ухо:

– Главное, что мы есть друг у друга. Теперь даже сексом заниматься можем. Всё остальное неважно, всё вторично, понимаешь?

– Да-да, я понимаю.