Долгая машина

В тебе, открытой, как детская книга,
я ходил и читал не сказанные слова:
«Милый», «Любимый», «Я без тебя не могу» —
средь будничных фраз и междометий…

Всё это мелькало, всё это то?,
чего человек устыдится, как слабости,
чем назовёт по имени чувства,
меняющие жизнь, не дающие выбора.

В твоей стране зачёркнутой нежности,
исправленной любви, многоточий взгляда
так много вежливых умных страниц,
где тебе удаётся не плакать одной…

Не плакать вдвоём, не плакать со всеми,
не плакать со мною – влившимся в губы,
говорящим, как нет ничего, как это
похоже на сон, забывшийся прежде…

Тело твоё, которое я чувствую
горячими прикосновениями сквозь одежду,
его изгибы, его волнение —
с приветливой силой оно отвечало…

С горечью инея, усыпляющего траву,
с живостью судна, затёртого во льдах,
с выживанием на ощупь среди темноты —
ты длилась, плавилась, прекращалась…

И странно отпрянув, как будто в игре,
смотря друг на друга детским испугом,
мы дышали с улыбкой, и я видел близко
твоё тепло, твоё желание…

Поезд виноватых

В долгом поезде куда-то
ехал са?мою весной,
видел – с видом виноватым
люди ехали со мной,

ели суп из бич-пакетов,
спали сверху и внизу,
и как стыд давил за это,
за мелькание в глазу…

Вещи, головы и пятки,
ровный стук подпольных рельс —
ехал поезд без оглядки
мимо линии небес…

Боковой сосед в окошко
всё глядел, как часовой,
а потом упал немножко
головой на столик свой…

С видом, словно покаянным,
задремал он у окна,
и над ним сияла странно
непонятная вина.

Головою он в сторонке
на руках своих лежал,
а над ним навис тихонько
горней совести кинжал.

Может, он убил, ограбил,
может, мучился тайком,
может, женщину оставил
в положении каком…

Поезд, где как будто спрятан
человек, а стук во мглу —
виноватей виноватых
ехал я в своём углу.

Я глядел в своё окошко,
я скучал, входя в тоску,
я сошёл с ума немножко,
я придумывал строку,

слушал песни с тишиною,
ел и пил, томился сном,
и висело надо мною,
и сияло за окном —

заоко?нная, иная,
и вагонная, моя,
непрожитая вина и
даль по самые края…

Кто расскажет, что с тобою,
если долго ехать, плыть,
если плохо сам с собою
человек умеет быть.

Если он умеет много,
не умея быть в беде,
если он – ещё дорога