Русская философия. Анализ истории. Том 2

. Тогда мир предстает без дыр, то есть в той же полноте восприятия (именно в такой кондиции пытаюсь погружаться в глубины ядерной физики). Именно по этому пути пошел пораженный первородным грехом древний человек в процессе своего эволюционного становления. Так как первопринцип тождественного различия был абсолютно многогранен и велик в полноте образа Божьего

, то и выражение великое Бога в пределах земных ограниченных возможностей могло идти в более долгом временном промежутке

. То есть человек возник самым первым на Земле, как пораженный грехом, и самый последний обрел то естественное для нас обличие к данному моменту эволюции, привычно воспринимаемое нами ныне. И это ещё не все, ибо, если сказать, что Бог – абсолют в величии, то эволюционное становление человека должно будет идти вечно. Проявление Божественного в данном ракурсе нас радует.

***На основании всего сказанного, есть смысл повернуть освещение и исследовать самые общие моменты физики внутреннего мира материи. Всё, что мы чувственно распознаем наделено некоторой степенью подобия Богу, а потому пребывает в родстве и нам – наделено жизнью, то есть такими характерными Ему чертами, как полнота и цельность по образу-подобию самого первого образа, сотворенного Богом. Сие не могло быть утраченным при исходе из бытия Царствия Небесного в бытие этого привычно воспринимаемого мира – из примитивного образа чувственно воспринимаемой пустоты в многообразные формы усложнений того же образа, то есть в пределах образа и подобия ей, пустоте. К примеру, окружности, специфического свидетельства о постоянстве в данной ограниченной природой узкой области инобытия, выделенной из всей всеобъемлющей многогранности. Благодаря этому образу ограничения в чистом виде, чем является точка, материя предстает перед нами в данном привычном для нас образе – в границах. То, что не имеет границ, то не имеет контраста, то есть безгранично чувственно нами не воспринимается

. Но данное утверждение не корректно. Я специально привел вновь эти суждения. На самом-то деле это бытие обязано своем существованием непосредственной динамике межличностных отношений. Человек, попавший в иную реальность, получил новые формы речи богообщения. Человек, не смотря на грехопадение остался участником Предвечного Совета Пресвятой Троице в пределах Замысла Его. Но слова Творца теперь звучат иначе и потому ищет в окружающем мире то, что свойственно ему самому как личности. Ничего более, кроме общения с Богом, ученый любого направления исследований искать не может.

1.0.-49(1) Поиск Истины, что это такое? Если мы стоим на позиции божественного постоянства и смотрим через призму свойств постоянства берега на течение вод изменяющейся реальности (относительности всего видимого), то в глаза нам бросается всё то, что несет в себе образы постоянства. Так как жизнь – это постоянство, то мы замечаем только то, что востребовано жизнью в данных окружающих её условиях – многообразные оттенки постоянства

, выраженные в некоторой уникальной специфике посредством перемен всего вокруг и пытаемся с ними работать, их использовать

. Это есть все то, что имеет твёрдость, прямолинейность, закономерность, постоянство в чем-то ином – к примеру, в окружности мы видим не окружность, а точку, как носитель постоянства и закон изменения. То есть посредством равноудаленных от центра точек, мы видим элемент постоянства кривизны линии. Замкнутостью кривой в окружности мы видим непрерывность и неизменность в цельности единства, как ещё одного имени постоянства. Это та самая неуничтожимая энергия, переходящая из одного состояния в другое по Закону Сохранения Жизни. Так как только человек пребывать призван на Предвечном Совете в меру дозволенного Богом, то только ему ведомо о порядках Божьих и только ему через беседы с Ним знаемо каков мир Царствия Небесного. Поэтому мы отделяем разноплановые оттенки Царствия Небесного, явленные нам как постоянство, а именно её неуничтожимую энергию от вечно текущей природы опосредовано себя. Наш организм как бы вершит сравнительный анализ всего вокруг с Той Самой Частицей, Которая была вдунута Богом в лицо человечества. Пропуская через самих себя и по этим крупицам как мозаику восстанавливаем прежний мир Божий Царствия Его и строим Его Царствие здесь и тем самым отвоевываем у смерти все новые и новые пространства. Божье наделено свойством неуничтожимости, что и стало Законом Сохранения. Таким образом, человек, имеющий в себе Частицу Бога, получает способность видеть подобие Ее вокруг и перестраивать под себя Вселенную, чтобы Его присутствие в Ней было Ему более удобоприемлемым. Это иное имя или иное определение межличностным отношениям Бога и человека

. Животное этой способности лишено, а потому для того, чтобы жить в процессе эволюции постоянно перестраивается под условия жизни в жесточайшем естественном отборе в борьбе за выживание. Животное берет какое-то свойство Божественного и опосредовано оного, свойства, утверждает себя в бытии. Так востребованными стали рога, копыта, шерсть, мощная пасть и так далее. Бог человеку дал не свойство, а Частицу Самого Себя, чтобы мы могли видеть Её сущностное естество во Вселенной, ибо подобие познается только своим же подобием. Человек рожден в радости Царствия Небесного и потому быть счастливым – естественное состояние для него и Частицей Творца он утверждает радость, благодаря коей и держится мир. Зла, как такового нет, но есть ложное позиционирование себя при созерцании мира. То есть если мир виден как разрушение, то это означает, что мы не видим радующее сердце движение к лучшему, мы не видим перестроение из одной формы в более совершенную другую. Хотя это естественно для природы в процессе возрастания ее до подобия Божественному, а вот это-то нам закрыто ограниченностью греховной природы. Ибо, если мы зрим мир через границу в чистом виде, то есть через точку, то видим ее подобие вокруг – границы, свойственные формам. А также видим через абсолютную ничтожность греха множество его прообразов – множество ничтожных частиц. Поэтому мы вычленяем из окружающей Вселенной радующее возрастающее Естество подобия Ему и отбрасываем все то, что мешало перестроению. Именно по этой причине, всякий научный анализ привязан не к воспринимаемой естеством греха греховной бесконечности, но к околонулевому участку такого пространства и призван искать естественное сопутствующее счастью – отсутствие греха, то есть призван в закономерностях видеть Того, Кто эти закономерности порождает. Научный анализ всегда мотивирован утверждать жизнь вечную. Именно по этой же причине, Сын Божий часто помятует о Духе Святом и оставляет Его на людях, как теперь уже новую Частицу Божественного, позволяющую видеть Путь ко спасению в вечность.

***На основании всего сказанного, есть смысл опять повернуть освещение и исследовать самые общие моменты физики внутреннего мира материи. Изначально, проводя исследования, мы позиционируем себя с околонулевым участком пространства. То есть нам не важно, что именно творится с явлением или функциональной зависимостью в бесконечной дали, но только то, что в пределах ноля, в пределах нашего естественного подобия – человек является переходным звеном в потусторонний мир через начало всех начал. Мы видим мир только в пределах этого участка Вселенной – то есть все то, что вращается или колеблется вокруг точки всеобщего равновесия Вселенной – волны и то, что они исповедую – атомы. Прибегаем к расчетам, задействуя влияние иного бытия.

1.0.-49(2). Так как, ввиду отсутствия греха, ограничений во грехе во Царствии Небесном нет, то до грехопадения человек мог созерцать только внутренний мир Вселенной, он видел не внешние границы, как мы ныне, а само наполнение форм. (Именно по этой причине русские иконописцы на иконах не изображали тени, ибо точка и граница форм остаются частью одного единого целого, там Во Царствии Небесном все есть и жива каждая душа пребывает в межличностных отношениях) Но замысел на человеке не изменился по грехопадению и ему, как прежде, чтобы жить надо продолжать видеть только внутренний мир Вселенной только уже не только в непосредственным богообщением, но и опосредовано внешнего, а именно формально законов поведения фигур

. Беседа с Творцом теперь происходит в иных реалиях. В этом наш образ и подобие Богу, который сердцеведец есть, ибо видит то, что творится в душе человека – Он сердцеведец есть. Как это явлено на природе человека?

Мир нашего мировосприятия после грахопадения – граница. А потому в каждой микроне бытия Вселенной две составляющие её природы и одна из них постоянная, как мы знаем (берег-река). Одна из них естеством ближе к Богу, а потому наделена определённым спектром свойств Божественного. Приобщая себя к этой реалии для созерцания на Вселенную, мы как бы смотрим через призму абсолютного постоянства и замечаем только лишь то, что наделено этим свойством в бесконечной переменчивой Вселенной. Абсолютное постоянство в этих островках выражено разнопланово и разнообразно, благодаря этому мир предстает перед нами в Божественных красках. Мы видим только островки постоянства также, как в абсолютно черном фоне или в абсолютной темноте мы видим только источник света, как напрямую, так и во множественных отражениях. И то, и это в земных условиях имеет значение, как разные образы богообщения и разные составляющие всей полноты богообщения:\

– непосредственное общение с Личностью Предвечного Совета;

– общение с Ним через проводники к Нему, через носители Его сущностей.

При этом надо сказать, что без непосредственного общения с Личностью Предвечного Совета человек начинает впадать в крайности и гибнет. Без общения с Ним через посредники нет полноты жизни в ином проявлении, а потому каждая фибра человеческого организма – это инструмент для общения с Богом в радости, в противном случае, всякая из них даже не возникла бы в реалии. Эволюция имеет только такое направление – более лучше видеть (быть в межличностном общении с Ним) Творца даже через посредники. Если Бог – торжество жизни, то природа под это торжество подстраивается. Оная подобно художнику карандашом одного цвета, в рисунках коего белые места остаются не тронуты, а с помощью все более и более совершенной игры теней, то есть гармоничных усложнений, старается показать некоторые смысловые оттенки белого

. Это нужно для того, чтобы сберечь присутствие Божественного в первоначальном образе и удобоприемлемо адаптировать Его бытие в данной реалии, благодаря чему жизнь присутствует в земном бытии. И то и другое важно для правильного обоснования научной доктрины. То есть, если взять за основу понятие лосевского первопринципа, иными словами, постоянство ноля, то перед нами возникнет исповедь о ноле во множественных функциях многомерного пространства (иными словами, как корабль назовёшь, так он и поплывет). Мы просто посредством функций даем разные имена нолю. Это важно, ибо именно этот первопринцип заложен в нашей природе человека – ведь именно с дуновением Бога в лицо Адама вошёл в нас первопринцип Божественного со всем его спектром свойств.

Нерушимость – это ещё одно имя постоянства. Так как мы несем в себе образ и подобие Божье, то нам востребовано для жизни только созерцание внутреннего нерушимого мира и приобщение к нему, а не к его внешней форме

. Ту составляющую, которую уничтожить невозможно, мы разрушить не сможем, а ту, которая может быть разрушенной, разрушаем, оставляя то, что непорушаемо, в поте лица добывая себе этот неразрушаемый хлеб насущный, утверждающий в нас хоть какое-то приобщение к вечности в условиях земного бытия. Итак, подобно Богу, нам жизненно важно быть сердцеведами, созерцать внутренний мир Вселенной, то есть то, что мы делаем, разрушаем Вселенную извлекая из неё внутренний мир – это естественная потребность человека иметь образ Божий, без которого он жить не сможет. То, что было естественно для человечества во Царствии Небесном до отпадения из его пределов из-за греха первородного (Вселенная, на самом деле – это внутренний мир), теперь стало трудом в поте лица – мы разрушаем форму, чтобы быть приобщенными к тому же внутреннему миру Царствия Небесного. (Но опять же, если есть молитвенное общение с Богом, ибо, в противном случае, разрушение Вселенной обретает противоположный знак, становится преступлением). То есть наш человеческий образ Божий в том и лежит, что мы подобно Богу с помощью организма человека можем входить в общение Ним через внутренний мир материи и Вселенной

.

1.0.-50. Это мы рассмотрели тот случай, когда мир созерцается с позиции Божественной высоты, с постоянного берега на текущие воды реки. Если же мы смотрим на берег со стороны всеобщей относительности и движения вод, то родственного движению там на берегу, в абсолютном постоянстве Божественного нет ничего – перед нами восстает абсолютная пустота греховного движения. Так как нет ничего соизмеримого с нашей чувственной греховной природой (или же эта соизмеримость ничтожно мала), то нам кажется, что Бога нет и, созерцая пустоту, становимся материалистами. В этом отличие теоцентризма от антропоцентризма, свойственного уже поражению от грехопадения. Теоцентризм – это когда собственное эгоистическое естество пребывает в естественном для Вселенной месте – в Центре мира (единственное оправдание эгоизму, ибо позволяет видеть в себе временное и греховное) и потому предполагает единство всего в Любви и творение Вселенной абсолютно постоянно и вечно.

Более наглядно это видно из следующего. Перед нами живой организм яблока, упавшего с ветки. Так как оно живое, то наделено такими свойствами, как постоянство, хотя и относительное (ибо когда-нибудь оное загниет). Ибо если мы разрушим ткань клетчатки этого фрукта для познания его, то, как продукт оное тут же начинает загнивать. То есть в погребе до следующего сезона оное уже не доживет. Яблоко также наделено чувственно воспринимаемой пустотой, ибо, если мы не разрушим ткань фрукта, то вкусовые качества мы так и не распознаем. То есть яблоко для нас – вкусовая пустота до того самого момента, пока мы не разрушили клетчатку его мякоти, если так можно выразиться. Яблоко наделено ещё одним важным свойством – оное едино есть. Если его разрезать или нарушить это единство цельности, то, как мной уже сказано, оно испортится. Также как единство начала и конца – важное условие цельности, а значит жизни667766????. Если, к примеру, началось развитие растения из семени, то это начало едино с концом этого развития – цветком. Если это единство цельности нарушить, то сие не есть уже образ единого Бога, а значит жизнью это растение уже не назвать – растение погибло, как утратившее образ Божий в свойстве замкнутости, а потому не дало созревших семян и осталось навсегда в прошлом. В этом же ключе работают и другие имена Божии: замкнутость тождественно единому в нашем случае; полнота образа; упругость; корпускулярные свойства

. Итак, постоянство тождественно пустоте, тождественно, замкнутости, тождественно полноте, тождественно единству, тождественно упругости, тождественно Закону Сохранения

, тождественно всем формам устойчивости. Все это – разные имена Божии

, разные свидетельства об одном и том же – это жизнь.

***На основании всего сказанного, есть смысл повернуть освещение и исследовать самые общие моменты физики внутреннего мира материи. Итак, в нашей теории определились важные определяющие внутренний мир материи. Единое, постоянство, пустота, замкнутость, полнота, устойчивость, стабильность, упругость, сохранность, корпускулярные свойства. Если Бог есть, то все эти реалии должны присутствовать, быть свойствами материального мира, как характерные личностные черты Его. Творение Бога, представленное нам как внутренний мир материи – это есть жизнь. С позиции живого, то есть через призму своего внутреннего мира мы созерцаем мир и ищем свое подобие и находим в нем характернее черты свойственные только личности, которые оказались в поле зрения научного анализа в виде Закона Сохранения, в виде множественных математических формул. Как ни странно, но всякое учение, известное человечеству – это специфическое выражение личности в природе материи. Это никак не попытка создать многобожие язычества. Это попытка приручить разрушенный грехом мир, это попытка любить Вселенную, чтобы вернуть через себя ее Богу в преображенном образе и представить ее на Суд Ему.

Конечно, некоторые скажут о том, что у такого научного поиска есть мотивация поиска Божественного ради воспитания людей нравственности, но к науке сие не имеет никакого отношения. Они скажут, что наука – нечто независимое от жизни и её прихотей, нечто само по себе определяющееся. Тогда зачем заниматься научными поисками, если, во-первых, искать не то, что нужно жизни для победы её над смертью и, во-вторых, не использовать научные открытия для утверждения живого там, где без научного прогресса сие невозможно. Новые формы межличностных отношений с Богом, явленные в виде научно-технического прогресса – это возможность побеждать смерть там, это возможность отвоевывать у нее новые пространства. И с другой стороны, сам по себе научный анализ в любом его виде – это чистой воды биологическое, привязанное к физиологии, ее гармоничное продолжение. Это потребность живой души

.

1.0.-51. То есть человеческое эго должно пребывать в центре всего мироздания, тогда оное теряет разрушающую силу. Если до грехопадения сие было естественным проявлением жизни, то после него ради сохранения того же естественного порядка, при котором человек пребывает в прежней полноте счастья Царствия Небесного, востребовано понуждение себя к подвигу стояния на высоте – в поте лица. В поте лица человек в пределах дозволенного Богом удерживать призван своё эго возле Божественного Предвечного Совета, то есть быть рядом с Богом в послушании Ему и сослужении Ему в пределах дозволенного, ибо только на Этой Высоте ограниченные тварной природой возможности человека имеют вселенское значение. Хотя надо сказать, что человек высокого смирения с Волей Божьей, как раз удерживает свое эго с Творцом.

Антропоцентризм – это когда эго людей утратило своё Богом определённое место, а потому утрачено первозданное благолепие, обуславливающее мирное состояние духа, готовность к подвигу и потому начинаются поиски прежнего естественного бытия. Только пребывание в радости, причем только в радости Божьей может толкнуть человека к жертвенному служению. В то время как всякий поиск наоборот сопряжен с борьбой за выживание, то есть в поиске нет главного – любви, ибо единство людей в Боге – ещё одно имя любви. А потому, если в пределах этого единства, все вокруг было совместным подвигом, то вне этого единства – все бесконечно относительное вокруг и переменчивое становится предметом раздора. Вне единения всё вокруг движется и изменяется, несётся не понятно куда. Так как всё вокруг преходяще, то неизбежно провоцирует заунывную мысль из ада о бессмысленности всякой деятельности – всё устроенное не во Царствии Небесном, а в сфере перемен всеобщего тока, все равно будет разрушенным. Ведь в пределах временности всего не распознать масштабы Божественного Промысла, Его Божественной величавой красоты, а чтобы эго человека пребывало на законном для Вселенной месте нужно понуждать себя, то есть нужен, повторюсь, труд в поте лица и терпеть скорби. То есть я не против законов диамата и даже материализма, а просто хочу поставить его в определённое Богом месте после грехопадения. Диамат самопроизвольно встанет на свое Богом откровенное место.

1.0.-52. Итак, как уже сказано выше по содержанию, жизненная, жизнеутверждающая полнота может реализоваться двумя способами. Это когда один стоит высоко на вершине и созерцает полноту Божьего мира с высоты как на ладони (мир оказывается вмещённым в пределы возможности мировосприятия), а другой – в низине, в долине созерцает и описывает все, что открыто вблизи, вмещая эту же полноту, открытую с высоты малыми частицами, удобоприемлемо. Оба варианта восприятия Истины важны для адаптации полноты Божественного в земных условиях, только в разной приоритетности перед вечностью души. А так как в обоих случаях речь идёт о животворной Истине, то оба они неизбежно должны присутствовать в природе человека. Также как на судне далеко в море каждый ответственен за жизнь корабля и каждый, пребывая на своем месте утверждает бытие всех, но приоритетность в субординации – тоже важная грань торжества живого над смертью.

Так как в непосредственной близости всеобщий обзор полноты не доступен, а жизнь без полноты невозможна, то живое, чтобы жить, «выкручивается» (соблюдает Закон Сохранения Образа), то есть оставаясь в пределах своей искаженности или ограниченности набирает жизненно важную полноту иначе – простым последовательным перечислением, постоянными «дорисовываниями» и добавлениями к опытно известному уже, основному контенту старых знаний и опыта. Описанием всего того, что открывается в пределах плохих возможностей падшего с вершины человека. То есть достигает совершенства, причащается к полноте естества живого не сразу, как это было во Царствии Небесном, а удобопостепенно, последовательно порционно в соответствии с Божественной субординацией приоритетов ценностей (по образу змия) и в пределах образе Его. В данном случае и в данном срезе созерцания точка, а также и то, что как-то иначе выражает полноту Божественного в прообразе точки, тождественны через то, в чем они едины – в Начале начал, то есть в причине обоих. Просто различные природы дают различные образы одного и того же. А так как и то, и другое пусть даже односторонняя, но все равно полнота, то жизнь начинает бить ключом даже в таких пределах и в данном срезе мировосприятия предстает перед нами как оттенки личности.

Просто, в данном случае, конкретно эта сфера-область бытия может свидетельствовать о Божественном только прямолинейно прямой линией, неся в себе постоянство, как характерное свойство Бога, посредством неизменности направления

. Но, если говорить о функциональном просторе, естественному математическому анализу (аналитическому восприятию Бога), то в озвученных пределах существуют и другие сферы-области бытия, природа которых способна нести то же самое Божественное свойство с помощью иных форм постоянства. К примеру приращение. Приращение, не смотря на свой образ Божий в постоянстве, может нести любые абсолюты максимума. И получается только одно, что абсолютная первообразная будет точка или прямая, из коих все производные определяют весь спектр многогранности окружающего мира.

Иными словами, перед нами сфера, в которой мы можем распознавать реальность Бога несколько косвенно. Мы видим только то, что оказалось в поле наших физических возможностей созерцать. А именно все то, что имеет прообраз линейности. Причинно-следственный механизм.

Какая-то иная сфера, имеет иную природу с иным набором свойств и качеств, посредством коих исповедуется Божественное. В ней могут быть иные рисунки с иными формами выражения постоянства, а так как Божественное наделено вечностью постоянства, то и производное его будет тоже рождаться постоянно. Это никак не разовый акт, а вечное истечение, попавшее в поле наших возможностей обозревать окружающий мир. В поле наших возможностей обозревать Бога попадает только Его производные. Почему? Потому, что сам организм человека – это производное эволюционного становления мозга. Ум был прежде всего и он им остался, только имеет вот такое видимое выражение. Подобное познается подобным, а потому производное ума видит только производное Бога. Это более развитые формы межличностных отношений человека с Богом.

Итак, перед нами точка (или прообраз ее), постоянно источающая энергии. Точка источает пространство, но в поле нашего зрения оказывается только то, что подобно нам. Мы зрим Источник через ничтожество абсолютной ограниченности (точку) и видим свой же прообраз, также абсолютную ограниченность – точку, прямую или тот же образ, но только в иной среде

.

Главное, что пред нами опять встает два в одном. Точка имеет множество степеней свободы (в потенции) и в то же время не имеет никаких степеней свободы вообще, то есть оная – граница в чистом виде (луч причинно-следственного механизма только одну степень). Сама по себе прямая причинно-следственного механизма – это такая природа, которая стала уже следствием чего-то первообразного. Это уже много раз сказано, но вот противопоставлять ее своей же первообразной будет заблуждением. Первообразная этой природы имеет иное естество и остается в пределах своей же производной. Они никак не взаимоисключаются. При начале движения из состояния покоя мы имеем дело с ускорением. Каково оное по природе? Подобное порождает только свое же подобие, а потому всякое движение довольно продолжительное время остается покоем (всякое начало движения не есть еще движение). Время уже идет, а движения нет. Иными словами, перед нами приращение, которое имеет значение стремящееся к бесконечности. Просто это остается в пределах природной возможности данного бытия терпеть такие перегрузки какое-то время. Это состояние природы мы назвали бытийной единицей. После, вступают в силу уже иные грани бытия. В результате, мы видим равномерное движение.

Эти разрозненные фрагменты мозаики также чуть позже будут востребованными в общей картине и потому мы отложим его пока в сторону, чтобы воспользоваться им и вставить в нужное место.

Бог, сотворивший всё вокруг, мог создать только Свое подобие, а потому все это также живое и также для своего бытия требует Его полноты, при этом всей божественной полноты Царствия Небесного – таково условие жизни. Бог опосредовано Солнца стимулирует и поддерживает в земных реалиях активность жизни. И живительная полнота обладания Божественным, как неотъемлемое условие бытия живого, пребывает в условиях среды, которая неизбежно либо покушается на эту живоносную полноту и стесняет её, либо ей пособляет животворно. Плохие условия внешней среды сужают пределы внешней манифестации жизненной активности, стимулируемой Богом опосредовано Солнца и, наоборот, хорошие условия расширяют эти грани. Но в обоих случаях вся полнота Божественного пребывания Царствия Небесного хоть и с ярко выраженной односторонностью, но остается той же, ибо оная есть ещё одно имя жизни, пребывающей в обоих случаях. Иными словами, если говорить о жизни, то надо говорить о межличностных отношениях человека с Богом. Все есть речь Бога к человеку.

Это выражено ещё и по-другому. Так как полнота Царствия Небесного является условием живого, то мы имеем два варианта. Когда многогранность этого бытия пребывает в самых зачаточных состояниях всех эволюционных токов, тогда вмещать в себя, в свои природные возможности охвата живительную полноту данной зачаточной кондиции естественно и потому относительно легче (оная имеет бытие близкое к вечности). Такая форма жизни нами не воспринимается адекватно в привычном общении (оная есть везде, к примеру даже на Марсе). Это первый вариант. Второй, когда эволюционные токи, стимулируемые Творцом, имеют такой предел срока развития, за гранью которого вмешать в себя живительную полноту Божественного, посредством прежнего набора свойств и возможностей природы становится затруднительным. Мы видим его в каких-то оттенках односторонности выражения, но не более того. А так как живое требует своего развития, как свойство жизни (а за пределы свойств оное выйти не способно), то наступает момент такого стеснения, в коем развитие преступает пределы, за коими начинается утрата полноты и последующего за ним дальнейшего визуально обозреваемого разрушения. Так полнота выражается в ограниченных возможностях естества. Так как оная есть жизнь, то оная есть полнота. Но полнота в определенных пределах возможностей свойств данной природы, эту полноту выражать. Иными словами, в данном случае, эта полнота не является всеобъемлющей в абсолюте Божественного. Эта полнота во всеобъемлющем феномене явится в иных промежутках времени, ибо Божественное ввиду абсолютного своего величия требует этого бесконечного растяжения времени. Сбрасывая семена в землю, растение, тем самым, дает возможность дальнейшего возрастания до большей всеобъемлющности в образе живых организмов млекопитающих, тем самым развитие

, как условие и естество жизни, остается в природе бытия. То есть надо сказать, так как Бог вечен, то путь возрастания человека к более многогранной полноте тоже вечен и, так как ничего в Божественном не является преходящим и временным, то и не может закончится физической смертью, он просто не укладывается в органические возможности природы воспринимать Его Полноту. Поэтому визуально воспринимаемое разрушение ради дальнейшего движения к большему причастию к полноте Истины становится неизбежностью в любом случае. Но это только лишь перестроение в более совершенную форму, созерцаемое ограниченной грехом природой как разрушение. (Недостаточное причастие к Богу в данный ответственный момент приводит к преждевременной смерти). Но, повторюсь, это только визуально воспринимаемая остановка жизни, ибо если есть возрастание, то живое не прекратит своё бытие даже после визуального разрушения, то есть физической смерти. Такими слабыми мы стали после грехопадения

.

Просто для жизни оказываются важными все виды полноты свидетельства о Боге и они, в любом случае, будут специфически сложенным, уникальным проявлением жизни: и точка вершины (как носитель полноты), и процесс становления (как движитель к полноте). Именно это выражено на схеме процесса продолжения жизни: семя-организм-семя

. Каждая сфера-область

этот путь свидетельства о Боге всегда проходит в пределах своей способности природных свойств Вселенной и естественен в области для данного греховного состояния человека, ибо грехопадение, как событие особой трагичности, должно было оставить печать на каждой йоте мироздания, а не только на флоре и фауне. Таким же образом, в пределах своих природных возможностей Вселенная была способна свидетельствовать о явлении Христа народу – закономерная реальность жизни. К примеру, когда Спасителя распяли на кресте, разверзлась земля и мгла поглотила Иерусалим с шестого часа по третий. Более никак окружающая природа об этом беззаконии исповедовать не могла

. Это речь Бога, обращенная к личности человека

. Ученые мира ищут Истину в своих исследованиях, но на самом деле имя этому иное – попытка понять речь Бога, обращенную к человеку. В данном случае, эта речь призывает человека покаяться и следовать за Христом. (07.01.00)Надо заметить, что мы видим здесь образ человека. Бог говорит человеку слова Свои, которое человек узнает, так как они сообразны Личности. Человек слышит их и понимает эту речь.

1.0.-53.В Священном Писании Бог творит Адама. Адам беседует с Богом, Потом общается с Евой. То есть перед нами Личности и межличностные отношения. Ничего более во Вселенной нет и быть не может. Все вокруг нас – это речь Ьога, обращенная к человеку. Все вокруг в пределах Этого Предвечного Совета и вне Оного быть ничего не может