Чуваки. Правдивые истории

Чуваки. Правдивые истории
Евгений Петрович Горохов

В посёлке Чуваки живут обыкновенные люди, но с ними происходят удивительные истории. Начальник полиции считает, что в Чуваках действует мафия и он ищет её следы. Жена Каца кладёт его в наркологическую клинику в городе, из которой Кац сбегает и селится у кладбищенского сторожа. По ночам Кац выходит погулять по кладбищу и его принимают за призрак. Полицейские начинают охоту за призраком и происходят забавные истории.Неля в отсутствии мужа тайно отправляется в город на романтическое свидание, а начальник полиции считает, что с ней расправилась мафия. Он начинает расследование.

Гамлет – чувак датский.

Много в России мест с интересными названиями, например, есть в Ивановской области деревня с наименованием: «Хреново». Не знаю хреново жить в той деревни или нет, но название говорит само за себя. Под Ростовом, есть посёлок именуемый: « Весёлая жизнь», конечно так и тянет поселиться там. А как же? Каждый хочет жить в весёлой жизни.

Наш посёлок Чуваки из той же серии. Откуда появилось такое название, я сказать не берусь. Живут в нашем посёлке разные чуваки. Есть, к примеру, интересный персонаж, которого все зовут Пахомыч. Вот уж у кого завихрений в башке столько, что просто диву даёшься. Вроде и лет-то мужику больше полтинника, должен бы уж ума набраться, а иной раз послушаешь, что городит, просто диву даёшься.

Про себя Пахомыч говорит, что он истинный интеллигент. Объясняет это так: дескать, имеет он за плечами три университетских образования. Первый университет это МГУ, который Пахомыч закончил в молодости. Второй университет тюремный. От большого ума, Пахомыч отмотал три срока: за фарцовку, валютные операции и мошенничество. Ну а третий университет, это сама жизнь, которая у Пахомыча была весьма поучительная.

Сейчас Пахомыч работает сторожем на складе пиломатериалов, где одна фирма изготавливает бани-бочки. В одной из таких бань-бочек находится его сторожка. Пахомыч любитель выпить. Вот только бухать с ним мне не нравиться. Попытаюсь объяснить почему. Что есть главного в нашем российском застолье? Неважно где оно происходит: в рюмочной, в кустах за гаражами или в строительной бытовке. Основное в таком мероприятии, это беседа индивидуумов с различным интеллектуальным уровнем и жизненным опытом. В процессе потребления горячительной жидкости, происходит духовное единение людей, или наоборот сталкиваются две противоположные жизненные позиции, и дело заканчивается мордобоем. Но это уже эксцесс. Я же говорю о единении людей во время совместного пития.

С Пахомычем у меня такого единения не происходит, сколько бы водки мы не выпили, а всё из-за его заносчивости. Только по телу пробежит приятная волна от первых выпитых сто граммов и мозг раскрепоститься, зашевелятся там умные мысли, которыми непременно хочется поделиться. Начнёшь обсуждать животрепещущие темы, такие как: изменяет ли молодая жена восьмидесятилетнему артисту Ивану Краско, или начнёшь обсуждать развод Армена Джигарханяна, и тут Пахомыч обломает весь кайф. Заявит, что эти разговоры « свидетельство примитивизма и быдлачества». Ну, скажите, кому это придётся по душе?

Мало кому у нас в Чуваках, нравиться выпивать с Пахомычем и слушать его разговоры, о каком-то колайдере или подтверждении теории «большого взрыва».

Впрочем, есть у него два друга, его постоянные собутыльники: это Семён Моисеевич Кац, учитель труда в поселковой школе, и другой учитель, только уже рисования, Павел Павлович Репнин. Они-то выпивать с Пахомычем любят. Вот с такой их совместной пьянки и началась эта история.

В тот тёплый майский день, троица собралась у Пахомыча. Разложив на столике литр водки, банку тридцатирублёвой кильки в томате и краюху хлеба, приготовились к заумным разговорам. Опрокинув первые сто грамм, Кац спросил:

– Не пойму я Пахомыч, почему все тебя Диогеном зовут?

– Сеня, ты же педагог! – с укором произнёс Пахомыч. – Хоть ты и трудовик, но должен младое поколение обучать не только рубанок в руках держать, а прививать им тягу к знаниям.

– Причём тут моя специальность? – как всякий нормальный человек, Кац не понял заумных речей Пахомыча.

– А притом, – стукнул ладонью по газетке Пахомыч, – что тебе как педагогу, должно быть известно, кто такой Диоген.

– В Древней Греции, – стал просвещать друга Репнин, – жил такой философ по имени Диоген. Странный, был субъект этот самый Диоген.

– Чем же он был странный? – полюбопытствовал Кац, разливая водку по стаканам.

– Он презирал золото и был таким бедным, что не имел своего жилища, – продолжил Пахомыч, – жил Диоген в обыкновенной бочке. Я так же сплю в бочке-бане, поэтому местные острословы прозвали меня Диогеном.

– Замечательная личность был этот Диоген, – добавил Репнин, опрокинув в рот стакан водки.

– Чем же БОМЖ может быть замечательным? – Кац так же как его друг, залпом выпил свою водку.

– Простого БОМЖа люди не будут помнить две с половиной тысячи лет, – поморщившись, Репнин стал жевать бутерброд с килькой.

– Однажды царь Александр Македонский, – сказал Пахомыч, делая при этом бутерброд с килькой себе и Кацу, – предложил Диогену много золота, за то что бы он обучал царя философии.

– Диоген согласился? – Кац был любознательным, потому и дружил с Пахомычем.

– Философ ответил царю: «Отойди Александр! Ты загораживаешь мне Солнце»,– ответил Пахомыч.

– А как-то раз он бегал с факелом по городу и кричал, что ищет человека, – вспомнил Репнин.

– Как звали того человека? – поинтересовался Семён Моисеевич.

– В том то и шутка, – развёл руками Репнин, – среди людей он искал человека.

– Так он что слепой был?! – не понял Кац.

– Нет, – покачал головой Пахомыч, – он лишь этим хотел сказать, что не каждый индивидуум может зваться человеком.

– Большой оригинал был этот Диоген,– вздохнул Кац, разливая по стаканам остатки водки из первой бутылки. Он провозгласил тост: – Предлагаю выпить за умных и образованных людей. Стало быть, за всех нас, сидящих за этим столом.

Тост вызвал одобрение у компании, однако, дальнейшее обсуждение поведения Диогена пришлось прекратить. На велосипеде к ним ехала девочка.

– Это Оля, – с расстояния в сто метров, узнал её Кац.

У Семёна Моисеевича две дочери – близняшки: Оля и Таня. Им по двенадцати лет. Даже вблизи никто у нас в Чуваках не может их различить. Пахомыч принялся было прятать бутылки со стола, но Кац остановил его:

– Не надо, – сказал он, – Оля не выдаст.

Тем временем девочка подъехала к троице философов, поздоровавшись с Репниным и Пахомычем, она сказала отцу:

– Папа, мама послал меня к тебе в школу, но я как чувствовала, и прямо сюда приехала.

– Что мама велела передать? – осведомился у девочки нетрезвый родитель.

– Нужно что бы ты сходил к бабуле Розе и отремонтировал ей замок на входной двери, – ответила Оля.

Жена Каца работает главным врачом в нашей больнице. Она хороший врач, вот только вылечить собственного мужа от неприличной болезни, именуемой, алкоголизмом, пока ей не удаётся.

– Хорошо Оленька, я всё сделаю, – кивнул Семён Моисеевич, – только ты доченька меня не видела.

– Не маленькая, уже поняла, – кивнула девочка и поехала назад к Чувакам.

Поспешим же и мы за ней, ибо что-то мне порядком надоели эти спившиеся интеллигенты.

Въехав в посёлок, девочка покатила по главной улице, мимо кирпичного, одноэтажного здания, у входа в которое висит грозная табличка: «Поселковое отделение полиции «Чуваки»». На крыльце здания стоял полицейский с майорскими погонами на плечах и курил. Когда Оля поздоровалась с ним, он лишь осведомился, как её зовут: Оля или Таня?

Лицо у этого полицейского было несколько простоватым, можно даже сказать глупым. Вследствие чего, не знающий его человек впадал в заблуждение, считая этого майора придурком. Многие криминальные личности после этого сожалели о своей ошибке. Полицейский этот – наш участковый уполномоченный Александр Александрович Лютиков.

Когда Оля на своём велосипеде скрылась из виду, Лютиков швырнул окурок в урну и направился в полицейский участок. Там за столом дежурного, сидел сержант полиции, и с глубокомысленным видом изучая электрический чайник, который держал в руках.

– Что это ты Феденька, отец родной, взглядом чайник буравишь? – поинтересовался Лютиков.

– Выключатель у чайника поломался, – вздохнул, сержант, и поставил чайник на стол, – шеф взялся его починить и совсем доломал.

– Нехорошо Феденька, – укоризненно покачал головой Лютиков, – кажется, ты уже должен был понять, что Евгению Павловичу ничего в руки давать нельзя, ибо у него всё в руках горит. Вот и чайник сгорел.

– Как же не дашь, он же начальство! – развёл руками Феденька и покосился взглядом на дверь с табличкой: «Начальник отделения полиции «Чуваки» подполковник полиции Лошак Е.П.».

– А ты в следующий раз, когда он возьмётся что-либо починить, не давай ему, – наставлял сержанта Лютиков, – объясни, что его обязанность руководить и думать, а руками и ногами работать будем мы, его подчинённые.