Мемуары цифровых изгоев

– Тем не менее прими мою благодарность и вот еще: если поклянешься, что не передашь эту информацию третьим лицам, то я кое-что тебе покажу.

– Клянусь, – отрывисто сказал я. Ничего ведь не теряю. Но всё же уточнил: – И ты вот так просто поверишь мне?

– Ты показал себя честным игроком. Сделку со «святыми» ты провел по всем правилам, – проговорил он. – Вот тебе моя благодарность.

Система уведомила меня, что Чертовсон запрашивает ответ на прием видеозаписи. Я согласился, после чего открыл её. Это были те секунды большого бада-бума, которые я не мог увидеть по причине цифровой смерти. Снято было практически с крайнего места из-за стола-подковы. Вот я активировал навык «Сердце смерти», пожертвовав девяносто девять процентов экспы, и на волю вырвалось почти двести тысяч дамага. От моего живописно разорвавшегося тела в разные стороны с воем устремились серые волны стихии «Смерть». Они пожирали игроков, словно огонь промасленную бумагу, мгновенно превращая их в горстки праха, которые при достижении пола собирались в полупрозрачные трупы. Эх, забрать бы с них лут. Погибли, конечно, далеко не все, а только слабейшие в совете – те, кто был около двухсотого уровня. Таких набралось больше пятидесяти. После их смерти такой шум поднялся! Игроки вскакивали и пронзительно верещали, будто в свинарник забрался минимум медведь! Их рожи были перекошены от гнева и удивления. Каких только матюгов они не слали на мою шахидскую голову! Все казни египетские кажутся детскими насмешками в сравнении с их проклятиями!

В какой-то миг камера переместилась на того самого мужика, который представлял меня совету. Он зло сверкал глазами, глядя в сторону Вильгельмины. Она же с каменным лицом по-королевски встала с кресла и вышла из зала. На этом запись обрывалась.

– А ничего так, я очень неплохо смотрюсь в кадре, – протянул я задумчиво, почувствовав удовольствие от увиденного зрелища.

– Я тоже так подумал и решил, что это вопиющая несправедливость оставлять тебя в визуальном неведении относительно такого красочного выступления, где ты в главной роли, – произнес Чертовсон, злорадно ухмыляясь, и еще больше обнажая клыки.

– У тебя, значит, есть шпион среди их клана? – спросил я, просто чтобы поддержать разговор, так как ответ, в общем-то, не требовался, ведь я его видел. Орк согласно кивнул головой. – Не боишься доверять мне такую информацию?

– Ты же поклялся, что не выдашь ее третьим лицам, – спокойно сказал Чертовсон. – Я научился разбираться в людях.

– В «святых», я так понимаю, у тебя тоже есть крот?

– Если представить гильдию как сыр, а шпиона как дырку в этом сыре, то «святые» это один из самых ноздреватых сыров в Иллирии.

– Да уж. А то я всё никак не мог отделаться от чувства, что за мной иногда не следят, – иронично пошутил я.

– У меня много глаз и ушей.

– Что-то ты больно откровенен, – подозрительно протянул я, нахмурив брови.

Чертовсон ухмыльнулся. Какие же крупные зубы у орков: ими деревья перегрызать можно. Не от бобров ли они ведут свой род?

Он вальяжно произнес:

– Я отдаю себе отчет в том, что делаю.

– Ты пришел лишь ради того, чтобы передать видео?

– Не только… Ты общался с другими Владыками? Что тебе известно о них? – напрямую спросил он, внимательно следя за выражением моего лица.

– Нет, и ничего, – соврал я, не моргнув глазом, и не став упоминать о письме от одного из них.

За всей этой беготней, случившейся с того приснопамятного момента, в голову только недавно пришла замечательная мысль, что по вензелям на письме, можно многое понять: достаточно пообщаться с каждым Владыкой и прикинуть – кто может такие использовать? Думаю, квест как раз и рассчитан на то, чтобы я познакомился с коллегами по цеху – это же классика.

Тем временем орк сделал несколько шагов, сел на траву, возле прогоревших остатков моего костра, и внушительно проговорил:

– Тогда я кое-что тебе расскажу. Бесплатно.

Чертовсон отложил шестопер и накидал в пламя веток из приготовленной мной кучи. Взвилось пламя. Оно принялось танцевать под напором ветра, дующего с океана. У меня в голове такие огненные танцы всегда ассоциировались с извивающимися под музыку стриптизершами. Сейчас же мне там виделся орк, отрывающий эльфу уши. Чур меня, чур.

Чертовсон, протягивая громадные ручищи над костром, признался:

– Люблю смотреть на огонь. Успокаивает он меня. Особенно люблю глядеть на то, как горят мои противники. Они так смешно верещат, – закончил орк, попытавшись изобразить добрую улыбку.

Наигранность прозвучала в каждом его слове и сквозила в эмоциях. Я сглотнул комок, который все же встал в горле, и осторожно присел к костру. Формально я здесь хозяин, но таковым себя не ощущал.

Чертовсон мазнул по моему лицу изучающим взглядом, пытаясь определить, как я отреагировал на его слова, и начал говорить:

– Пять Владык, включая тебя, номинально принадлежат светлой стороне, а пять – темной. Воздух, Земля, Вода, Жизнь и Свет – относительно светлая сторона. Ментал, Хаос, Тьма, Смерть и Огонь – относительно темная.

– Почему «относительно»? – перебил я его.

– Потому что это условное деление. Просто они появились на той или иной стороне, но равнодушны к обеим и могут свободно путешествовать по любой территории, – проговорил орк, бросив на меня предупреждающий взгляд, чтобы я больше не перебивал его. – Один ты – уникум. Изгой. Кстати, тебе дали достижение «Иуда»?

– Что-то они мне Иисусами не показались, чтобы награждать таким достижением, но между тем я его получил. Такой уж Владыка воздуха получился. Слушай, а почему другие Владыки могут свободно бывать на любой стороне, а я нет? Что за произвол?

– Уникум, – повторил он. – Значит, у тебя есть что-то другое, нивелирующее такое их преимущество.

– Равновесие?

Он кивнул головой и продолжил говорить:

– Все Владыки между собой не ладят. Особенно почему-то невзлюбили друг друга Владыка тьмы и Владыка смерти. Оба вроде темные, да еще и дроу, но вот что-то вражда у них лютая, будто тянется уже многие годы. – На пару секунд повисло задумчивое молчание, потом Чертовсон произнес: – Они все выдают квесты, и чаще всего эти квесты связаны с кознями другому Владыке.

Скверное предположение относительно того, зачем он здесь появился, молнией сверкнуло в голове. Брови резко взлетели до волос, теряясь где-то в их глубине, и я пораженно выдохнул:

– Тебе кто-то заказал меня, и ты явился сгубить мою невинную душеньку?!

– К твоему счастью – нет, – обрадовал он меня. – Я пришел, чтобы узнать, на чьей теперь ты стороне? За светляков или за нас?

– Буду честен: у меня нет врагов и нет друзей. Есть только свои интересы.

– Уважаю за прямой ответ. В некотором роде, не стал юлить, – сказал орк, одобрительно хмыкнув. – Тогда еще один вопрос: квесты можешь выдавать?

– Нет, – честно ответил я. – Наверное, мне, сперва, самому надо выполнить какое-нибудь задание.

По линии Владык у меня есть два квеста, видимо, один ведет к полноценному статусу Владыки со всеми вытекающими отсюда атрибутами.

– Так выполняй. Чего сидишь? – рыкнул Чертовсон нахмурившись.

– Нервы восстанавливаю. Релакс у меня, – ответил я. – Вон, видишь, руки дрожат как с похмелья.

Чертовсон хочет с вами дружить. Принять заявку? Да/Нет.

Орк внимательно на меня посмотрел. Я подумал, что с ним нужно дружить, даже если мне не особенно этого хочется, поэтому нажал «Да». Он одобряюще кивнул головой.

– В гильдию не зову – не нужен ты нам, – сказал орк, немного уязвив мое самолюбие. – Асоциальный ты тип. Но люди не врали: дело иметь с тобой можно. А если встанешь в нужный момент под знамена темной стороны, то заплачу золотом или реальными долларами. Будешь квесты выдавать только тем людям, на кого я укажу – отблагодарю. Расскажешь о джиннах – сам выбирай награду.

Чертовсон, нехорошо прищурившись, уставился на меня, ожидая ответа. Во взгляде был посыл, что его лучше не злить. Он не всегда предлагает такие условия.

Я замялся, но собравшись с духом, произнес: