Ветер с севера

Ардки с шелестом потянули из ножен мечи, мужчины-арды освободили топоры из петель на поясе, готовясь к бою, но Нед предупредительно поднял руку:

– Не надо. Тихо. Поговорим.

Он сделал несколько шагов и встал перед испуганными домочадцами Бранка, побелевшими руками сжимающими свое жалкое оружие. Нашел взглядом Седору, нынешнюю жену Бранка, и махнул ей рукой:

– Седора, подойди! Иди сюда, говорю! А вы, – он указал на работников Бранка, – стойте на месте. Двинетесь – голову снесу. И вообще, бросьте оружие, выглядите с ним как дураки. Седора, не бойся, никто тебя не тронет!

– А я бы тронул, – тихо буркнул один из ардов. – Довольно сочная бабенка, а? Ребята, как вам она?

– Заткнись, – негромко и жестко сказал Нед. – Иначе сейчас получишь в ухо. Не трогать местных! Без моего разрешения. И без их разрешения – тоже…

Женщина медленно двинулась вперед, опустив здоровенный мясной нож, потом бросила его на пол и, сойдя с крыльца, подошла к Неду.

– Нед? Правда, ты? Зачем ты пришел?

– Жить, – усмехнулся Нед. – Я забираю этот дом и все имущество Бранка. Теперь они мои. Чтобы не было вопросов – Бранк мертв. Я его убил.

– Ах! – Женщина прикрыла рот рукой и оглянулась на слуг и рабов. – Убил! Это невозможно! Тебя посадят в темницу и казнят!

– Вот что, – выступил вперед Бордонар, – властью, данной мне Советом Замара, я, принц Бордонар, объявляю все имущество покойного Бранка принадлежащим Неду Черному – вот он, стоит перед вами. А вот мои грамоты, данные мне Советом, высшей властью Замара, пока король не может править королевством. Все! Принимайте нас – кормите, поите, спать кладите. А еще – давайте лошадей, фургоны, скоро тут будет масса народа. Показывайте, куда пройти, – хочу руки помыть и чего-нибудь поесть. Вы там что-то готовите? Чую, пахнет едой. Приглашай к столу, хозяйка!

– Проходите, – испуганно кивнула Седора, – туда, в гостиную…

– Я знаю, где гостиная, – кивнул Нед. – Пойдем с нами, поговорить нужно.

Топая ногами по деревянному полу, вся компания ввалилась в большую гостиную, в которой могли уместиться человек пятьдесят – дом был построен на совесть еще отцом Бранка, и Бранк к нему пристроил амбар, еще одну конюшню – видимо, дела у него шли совсем не плохо. Может, этому способствовали и те прозрачные камешки, которые некогда нашел Нед и отдал хозяину. А может, Бранк поднялся, скупая у ловцов жемчуга их трудную добычу и перепродавая жемчужины в город. Впрочем, одно другому не мешало. Бранк умел делать деньги, это у него было в крови.

Седора ушла на кухню, видимо, чтобы отдать распоряжения, потом появилась в гостиной и робко встала у порога, глядя на разговаривающих и улыбающихся «гостей». Нед немного подумал, поднялся и, подойдя к женщине, предложил:

– Есть место, где можно поговорить наедине? Пойдем туда. Так будет правильнее.

– Есть, – заколебалась Седора, – кабинет Бранка. – Но если он узнает, что мы туда заходили…

– Я же тебе сказал – я его убил, – нетерпеливо мотнул головой Нед. – Пойдем! Раньше у него не было кабинета. Что, пристроил?

– Помнишь, те прозрачные камешки, что ты нашел на берегу? Он их в город свозил, приехал довольный такой… даже не побил никого в этот день. А потом начал строить, строителей пригласил – кабинет пристроил, новую большую спальню, амбар, конюшню. Лавку открыл большую. Раньше он скупал жемчуг понемножку, а теперь стал скупать почти все – переругался с трактирщиком по этому поводу. Тот требовал пополам скупать – половину Бранк, половину трактирщик. Да где там! Это Бранка не знать – требовать такое! Кстати, он хвастался, что ты был его самым лучшим приобретением. Ты принес ему удачу. Вот сюда проходи, ага. Тут никто не помешает. Я распорядилась, твоих… друзей сейчас покормят. Ты что, вместе с ними… грабишь? Пират? Как ты тут оказался? Присаживайся, ага. Вот тут удобнее, в кресло. Я тут тоже редко бываю – сам знаешь, какой у Бранка характер… был. Точно убил?

– Точно, – усмехнулся Нед, глядя в лицо женщины.

Миловидная. Не красавица, но очень даже недурна. Под тридцать… но… скорее всего, моложе. Лет двадцать пять, не больше. Старит отпечаток какой-то тоски, безнадежности на ее лице. Нед слышал раньше, что она из бедной семьи, родители фактически продали ее Бранку, почти рабыня, хотя номинально жена богатого по местным меркам человека. Не дура и к Неду относилась неплохо, по крайней мере не обижала и кормила-поила.

– Это хорошо… что точно, – вздохнула Седора. – Простите, боги, меня за длинный язык. Дрянь был человек. Думала, долго не проживу. Он уже поговаривал о том, что вместо меня надо ему взять молодую жену, пошустрее. Чтобы работала расторопнее, хозяйство вела. А я уже старая кляча, которая ни на что не годится! Старая кляча – в двадцать пять лет! Представляешь? Он меня состарил… и детей у меня не будет – отбил все нутро, гад. Норовил все в живот ударить. Ненавижу папашу с мамашей – продали гаду на растерзание. Да ладно, не обо мне речь. Что теперь будет? Что ты хочешь? И как ты представляешь себе: убил Бранка, и что – заберешь его имущество? И ты думаешь, власть Шусарда это допустит? Это же убийство и грабеж! И что там этот парнишка толковал о каком-то Совете? Принц? Он что, с ума сошел?

– Не сошел. Он принц, – серьезно сказал Нед, разглядывая украшенные резьбой стены кабинета, – и у него грамота Совета, позволяющая ему очень многое, в том числе – вершить кое-какое правосудие, если можно так сказать. Тут штука такая – Бранк преградил нам дорогу и приказал нас убить. Мы представители Совета, он видел грамоты, потому Бранк фактически пошел против власти. Ну а его имущество реквизировано в нашу пользу. В мою. Я достаточно поработал на Бранка, так что…

– А я? – Седора пристально посмотрела в глаза Неда. – А что со мной? Я его жена и должна наследовать имущество после смерти мужа.

– А он закрепил ваш брак в храме Селеры? Или в храме Создателя?

– Нет, – потупилась женщина, – такого не было. Но все знают – он мой муж!

– Вот что, – вздохнул Нед, – я не собираюсь выгонять тебя из дома. Живи как живешь. Но все это сейчас мое. Я так решил. Ты будешь управляющей, будешь получать жалованье, потом мы с тобой поговорим какое. Ты вправе уйти к своему любовнику, выйти за него замуж и жить с ним. Я вручу тебе приданое. Какое, обсудим. И… в добрый путь! Понятно?

– Понятно, – порозовела Седора, – а откуда ты знаешь про любовника? Никто же не знает!

– Я много чего знаю, – пожал плечами Нед, – знаю и то, что он не собирается на тебе жениться, а ты ему нужна только для удовлетворения похоти. Так что можешь поискать кого-то получше, если будет желание. Да не о том мы говорим. В общем, так, я тебе назвал те условия, на которых ты можешь остаться здесь. Плохо ли это или хорошо – мне все равно. Мне нужно так, а не иначе. В селе разместятся две тысячи ардов, навсегда. Будут тут жить. Это будет небольшой город-крепость. Я – главный у ардов, конор. Мое слово для них закон. Как и для любого в этом селении. Это чтобы ты не строила иллюзий. Хочешь – будем вместе работать. Нет – собирай вещи и уходи. Я бы хотел, чтобы ты осталась и помогала мне с управлением хозяйством. Кстати, скоро тут будет мой лекарь – очень сильный лекарь-маг. Он полечит тебя – я попрошу. Возможно, восстановим твое деторождение. Так что не все потеряно.

– Хорошо бы… – слегка оживилась женщина, – а что касается Ситара… ну да, я ему нужна только для удовлетворения похоти, я знаю. Но я же еще молода, а Бранк редко меня касается… касался. Он меня не брал в постель – зачем я ему? У него четыре молодые рабыни, которых он берет… брал в постель каждый день. Так что… Что касается управления – да куда я денусь? Конечно, буду помогать чем могу. Бранк перевалил на меня все хозяйство – сам только деньги считал да пиво пил. Будучи в уверенности, что это он так хорошо всем управляет. Глупец! Если бы я померла, туго бы ему пришлось! Тут и с лавкой надо управляться, и со слугами, с рабами, с работниками. Ненавижу его… хорошо, что ты его убил. Кстати, не так давно почему-то вспомнила тебя. Даже приснился. Думаю, где он сейчас, что с ним? Когда ты пропал, убежал, Бранк так бесился – особенно когда тебя не нашел. Я так радовалась, что тебя не поймали! Честно-честно… так жалко тебя было, когда Бранк измывался. Я как-то сказала ему что-то по этому поводу, упрекнула за то, что он над тобой издевается, так Бранк меня избил… и у меня потом с мочой кровь шла неделю или больше. Чем на самом-то деле я от тебя отличалась? Да ничем… все думали, что я за спиной мужа как за каменной стеной, что живу в достатке и сытости, а я тут как рабыня была! Родителям говорила, они и слушать не хотели – вру, мол. Хорошие деньги, видать, от Бранка получили. Больше нет у меня родителей. Видеть их не хочу!

– Что было, когда я исчез? Расскажи, – прервал Нед откровения женщины, погрузившейся в горестные воспоминания.

– Ну что было, – вздохнула Сидора, – когда нашли мертвого старосту и его подручных, охотники сразу определили, что это ты их убил. Ясно, что те хотели тебя побить, а ты им не дался. В деревне много обсуждали этот случай, большинство не верили, что ты смог убить десять человек без оружия, голыми руками. Кто-то тебя проклинал, кто-то, наоборот, говорил, что на тебя навесили чужое преступление и как бы не сам Бранк был в нем виноват. Ведь после смерти старосты он стал старостой. Богаче и влиятельнее его не нашлось, вот Бранка и выбрали. Приезжал лекарь, Сенерад, – они с Бранком разговаривали, и лекарь шибко ругал его – не знаю за что, но материл его самыми черными словами. Потом лекарь куда-то уехал, и теперь у нас нет настоящего лекаря, только знахарка Дрогна, ты ее знаешь. Толку от нее не очень много, но другой-то нет. Отвары она делает неплохие, но магией не владеет. Ну вот… живем, тебя иногда вспоминаем – куда, мол, делся. Торгуем, работаем.

Женщина помолчала, потом робко спросила:

– Скажи… а это правда, что ты заколдовал дочь старосты и еще трех парней? Или ты ни при чем?

– При чем, – кивнул Нед, – я. Они пришли вчетвером и стали надо мной измываться. Я и не стерпел. Засадил им демонов в голову. А что, они еще живы?

– Живы, – кивнула женщина, – лежат, под себя гадят. Едят, если им в рот ложку с едой сунут. Больше ничего не делают. Смотреть страшно… лучше бы сразу убил, чем такое мучение им и их родителям. Кузнец грозился тебя убить, как увидит. Ты с ним поосторожнее, он такой сильный – просто ужас! Он лошадь как-то на спине поднял! Вот какой здоровый! И трактирщик обещал с тебя живого кожу снять. А тогда… Антура… тоже ты? Он умер…

– Антур был мерзкой скотиной, – угрюмо бросил Нед, – да, я. И не жалею. Ненавижу людей, которые измываются над другими. Что касается кузнеца – пусть попробует убить. Интересно будет посмотреть… А трактирщик сейчас сидит и трясется, в штаны наложил. Небось и забыл, как я выгляжу. А дочь старосты… ведь я когда-то был в нее влюблен. Она красивая была. Самая красивая в деревне.

– И не ты один был влюблен, – усмехнулась Седора, – многие по ней сохли, даже взрослые мужики. А она была… хм… разборчива. Девка с норовом, вредная. Папаша староста, как же! Жалко все равно ее… может, возможно вылечить? Как считаешь? К ней пробовали привозить лекарей из города – мать привозила. Не получилось у них. Говорят, не в наших силах. Так-то их время от времени подлечивают. Им даже лучше становится. Но потом опять все хуже и хуже. Вообще народ говорит, что ты тут ни при чем, это, мол, наказание за гордыню и строптивость. Все эти ребята не отличались хорошим поведением – родители богатые, вот и вели себя как принцы с принцессами!

– Принцы разные бывают, – задумчиво протянул Нед, – ну что же, неплохой кабинет отстроил Бранк. А где он деньги хранил, не знаешь?

– Извини, не знаю, – развела руками Седора, – ты же знаешь, какой он жадный… был. Видишь, какое платье на мне? Самая дешевая ткань! Перед другими женщинами стыдно – богатый муж, а хожу как нищенка! Говорят, мол, жадная ты, жалеешь себе хорошей ткани из своей же лавки взять и сшить нормальное платье! А попробуй расскажи, что Бранк за это убьет, если узнает! Не поверят ведь. Ну что, пойдем, я тебя покормлю? Жить ты будешь в доме, да? Я постелю тебе в спальне Бранка. Ты… насчет женщин – как? Рабынь тебе готовить? Они рады-радешеньки будут, что избавились от этого изверга. Получить вместо старого урода молодого красавца – одно удовольствие. Это уж без всякого сомнения.

Нед с усмешкой посмотрел в глаза Седоры, и вдруг почувствовал жадный интерес женщины. Она чего-то ждала, буквально с замиранием сердца. Чего-то такого, что ей нужно. И вдруг понял – она ждала, что Нед скажет: «Теперь ты моя и будешь со мной спать!» Ему стало еще смешнее, а потом немного грустно – несчастная женщина…

– Нет, с рабынями я потом разберусь, – улыбнулся Нед, – пока что мне никого не надо. Не до того. У меня две жены. Но одна далеко, а вторая тут, рядом, но… больна. Она спит. Нужно будет о ней позаботиться, а тебе потом скажу, как. Ее сегодня привезут. А насчет постели… там посмотрим. Может, мне не рабыни, может, мне ты нужна. Ты красивая женщина, молодая… может, я тебя захочу.

– Как скажешь, Нед. – Седора потупила глаза, и на Неда вдруг пошла такая волна радости, что он даже слегка расстроился – вот демон его дернул за язык! Зачем было обещать то, что выполнять не собирался?! У нее есть любовник… или был, по крайней мере. Так что зачем ей Нед?

Как будто услышав его мысли, женщина смущенно поморщилась и сказала:

– Я уже давно с Ситаром не встречаюсь. Дурак он. Хоть в постели и умелый. Никого у меня нет. И чего я так с тобой разоткровенничалась? Как с близким человеком. Даже самой странно. Не видела тебя столько времени, и… Знаешь, мне здесь и поговорить-то не с кем. Подруга – я с ней редко встречаюсь, да ей и не до меня. Тем более что она на меня в обиде. Им надо было лодку отремонтировать – на камни выбросило. Она попросила у меня взаймы, а я не дала – откуда у меня деньги? Только если из лавки взять, но продавец сразу Бранку доложит, и тогда муж меня изобьет. А подруга не поверила… никто не верил, что я так живу! Хорошо, что ты пришел. Ненавижу эту деревню, – внезапно с ожесточением добавила женщина, – сожгла бы ее дотла! А людей разогнала! Тупые деревенщины!

– А ты разве не отсюда родом? – удивился Нед. – Я думал, ты тут всю жизнь жила.

– Нет. Я из Шусарда, – улыбнулась Седора. – Я в школе училась, читать-писать умею, считать. Родители так и живут там, в городе. Отец – обедневший торговец, сейчас продавцом работает у одного торговца-ювелира, мать дома сидит, вяжет. Вот они меня и продали – я молоденькая, красивая была, семнадцать лет всего. Восемь лет уже у этого негодяя прожила… как целую жизнь. Сколько раз хотела повеситься, да не решалась. Говорят, что самоубийцы не попадают в чертоги богов, нехорошо с собой кончать. Вот так и живу. Тебе натопить баню? Помоешься с дороги?

– Хм… неплохо было бы, – кивнул Нед. – И распорядись насчет фургонов. Есть в хозяйстве? Телеги, фургоны?

– Есть, три штуки. И лошади есть! Сейчас распоряжусь, чтобы запрягли. Пойдем, я тебя покормлю, а потом пойду насчет фургонов распоряжусь.

Седора поднялась с места, пошла к двери, но вдруг остановилась и тихо сказала, не глядя на Неда: