Грань

– Ну, ты тогда внимательней смотри. Может появится, как пропал.

Луков ушел.

В ту смену я спал немного. Долго смотрел записи камер видеонаблюдения. Как мне и сказали около двух часов дня техник Степаныч укомплектованный ящиком с инструментами, спустился в подвал. Вход, невысокий, чуть больше метра в высоту и около метра в ширину, был недалеко от комнаты охраны, а двери открывались вовнутрь. Видимо ввиду того, что с освещением внизу было плохо, техник не стал запираться. Открытый вход в подвал стал центром притяжения школьников. Они заглядывали в него, делали снимки на телефоны. Пару наиболее смелых даже забирались ненадолго. В какой-то момент все присутствующие рядом с темным проемом резко отбежали. Видимо Степаныч на них крикнул, чтобы не загораживали свет.

Через час школа начала пустеть и вход в подвал перестал быть кому-либо интересен. Он так и смотрел, почти до четырех часов вечера, на мимо проходящих без особого внимания к себе. До тех пор, пока завхоз, отправивший Степаныча в подвал, видимо сообразил, что техника на месте нет. Снова вход в подвал привлек внимание окружающих, но на сей раз, это уже были работники школы. Луков совместно с завхозом несколько раз забирались с фонарями, но каждый раз возвращались ни с чем. Позднее в здании появились сотрудники полиции, и в конечном итоге я увидел себя, заходящего в школу.

Часы показывали уже почти полночь, когда я, перед тем как подремать несколько часов, отправился на обход. В нормальную погоду я всегда обходил здание снаружи, но сегодня, как и в любой другой холодный день, решил, что достаточно будет обойти по первому этажу.

Черный зев так и не запертой двери в подвал неожиданно показался мне пугающим. Странное неописуемое чувство. Я проходил мимо него множество раз, и даже не задавался вопросом, что это за нестандартная дверь. Она всегда была заперта, но думаю, что не это послужило появлением ощущения опасности, а знание, что возможно где-то там сейчас находится человек и его отсутствие покрыто некоторой тайной.

Стоя на расстоянии вытянутой руки, я направил луч фонаря в подвал. Прутья старой ржавой лестницы – первое, что бросилось мне в глаза. Из-за сырости, что присутствовала внизу, все железо покрылось толстым слоем буро коричневой ржавчины, местами потертой руками спускавшихся. Пол подвала располагался в метрах полутора внизу. Прямо тут, у входа он оказался бетонным. Противоположную стену пересекали металлические трубы разного сечения и состояния. Верхние были менее подвержены коррозии. Я предположил, что это связано с температурой воды, что в них течет. Вода горячая, батарея сухая, меньше подвержена воздействию кислорода на нее.

Ненадолго мелькнула мысль, а не забраться ли в подвал и поискать техника. Уже в процессе ее формирования, до того, как мысленно она была произнесена, я осознал, что это не желание найти старика, а вызов себе. Сможешь ли ты сейчас забраться в подвал. Вот тут уже мысли не прилетали мгновенно. Теперь нужно было найти доводы в поддержку своего решения.

Я вспомнил, что вообще направился на осмотр здания школы и решил обдумать свой выбор в процессе. Знаете? Повернувшись спиной к проему, я ощутил сильный озноб, скользнувший по спине. Не легкий холодок, а дуновение ветра. Я не обернулся. Это показалось мне признаком трусости, и это было первым аргументом в пользу того, что в подвал я не полезу. Несколько следующих шагов я ожидал, что мне на спину сейчас что-то кинется из подвала. Чувство холода не отпускало. Я обернулся. Коридор оказался пуст, но чувство… Я что-то ощутил. Присутствие? В свете фонаря только школьный коридор и никакой мистики. Чувство страха в противовес чувству трусости дало мне первый аргумент в пользу того, что я должен спуститься вподвал.

9.

Обход, что обычно занимал не более 10-15 минут, на этот раз затянулся. Тщательно осмотрев заперты ли все двери, не оставлен ли включенным свет в туалетах школьников, в тот день я даже проверил двери в кабинеты, чего раньше не удосуживался. Но обмануть себя не возможно. Я-то знал, что причиной такого скрупулезного исполнения обязанностей ночного сторожа, было желание найти весомую причину не спускаться в подвал. То, что я обязательно спущусь не вызывало сомнений, в виду внутреннего спора трусости с храбростью. Одна утверждала, что боятся нечего, как никак взрослый человек, обычный подвал, что там может произойти? А чувство самоуважения опустится ниже плинтуса. И как ты с этим потом жить будешь? Но разумная составляющая моей рассудительности в этом случае находилась на трусливой стороне. Или все – таки рассудительной? От переименования понятий основная мысль не меняется. Я искал доводы в пользу даже не приближаться к подвалу. Забыть? Нет. Просто забыть не получится, я себя знаю. Единственный вариант убедить свое эго в отсутствие составляющей трусости в нежелании спуститься.

Я не нашел весомых доводов, не сумел убедить беснующееся эго в отсутствие необходимости спуска в подвал.

Заглянул в зев двери. Слева, метрах в пяти тускло освещая насосный узел, прижался к потолку пыльный плафон. Переплетение труб разного сечения мне, как человеку совершенно не сведущему в этой области, представилось внутренностями нелепого монстра. Несколько труб по стене устремлялись направо к входу и исчезали в неровных отверстиях с рваными краями. В противоположном направлении трубы скрывались в широком проеме, совмещенном с входом в следующее помещение, если вообще можно называть подвальную часть зданий помещением. Коричневые капли свисали с труб и оставляли пятна соответствующего цвета на пыльном бетонном полу.

Ржавый поручень негромко скрипнул, под весом моего тела. Ощущая спиной выдуманные разыгравшимся воображением взгляды я, ежесекундно ожидая обрушения этой ветхой в силу времени и отсутствия обслуживания, конструкции, спустился. Здесь пахло сыростью. Воздух казался густым и тягучим, но возможно всего лишь воображение было в данном случае источником этого ощущения. Следы в пыли перешли в следы на песке, когда я ступил в темный проем, покидая насосную. Свет фонарика телефона слабо освещал пространство, и разглядеть я мог только на пару метров вперед. Здесь трубы выглядели еще хуже. Сколько микрометров стали оставалось еще под толщей слоящейся ржавчины видимо известно только богу. Я вспомнил, что как-то зимой школа была заморожена, или, как говорится грамотно, разморозили систему отопления. Так вот, ничего удивительного, решил я, увидев в каком плачевном состоянии она находится внизу, вне зоны видимости администрации школы.

Песок под ногами приглушенно шуршал, и через эти звуки я расслышал слабый шорох. Не будучи уверенным на сто процентов я остановился. Прислушался. В течение пары минут вслушивался в тишину.

Звук легкого прикосновения к песку несколько напугал меня, но теперь помимо желания доказать себе, что боятся нечего у меня появился мальчишеский азарт. Я вспомнил, как с Ильей мы забегали ночью в старый заброшенный дом и стояли там, пока у одного не сдавали нервы, тогда с криками мы покидали это место. Мы называли это «пугаться». Те ощущения и страхи достаточно сильно щекотали нервы и будоражили мозг. Тогда я еще не знал слова адреналин. И стоя в подвале, прислушиваясь к звукам, я ощутил нечто похожее на ту самую детскую игру.

Сделав несколько осторожных шагов вперед, я понял, кто издает звуки. Прижавшись в песок около стены под трубами, притаилась мышь. Я сделал вид, что не заметил ее и продолжил свой осмотр. Ящик с инструментами все еще был здесь. Может быть, он был уликой, может, были на то другие причины, но его не стали забирать. Я тоже не стал к нему прикасаться. Вероятнее всего техник именно тут чинил протечку, так как песок в этом месте был сильно истоптан, и одна из труб оказалась обмотана резиновым бандажом.

– Хитрое решение», – подумал я, – быстро и достаточно надежно. Понятно, что это временное решение, но оно работало и как часто происходит, временное может превратиться в постоянное.

Я продолжил изучать подвальное помещение. Бесконечный влажный песок слегка проминался под моими ботинками, с грязного пыльного потолка время от времени падали капли конденсата, одна из которых попала мне на шею. Рукой, свободной от телефона, я стер ее с шеи и удивился, насколько она оказалась густой. Размазанная по ладони капля больше напоминала не воду, а сироп. Растерев остатки по одежде, я проследовал дальше. Несколько отпечатков ног уходили вперед. Я рассмотрел следы четырех людей. Они вели по периметру помещения вдоль стены и возвращались к выходу. Отпечатков в центре не было.

Упругое дуновение воздуха прошлось по моему лицу. Это было крайне неожиданно. Это могло служить знаком того, что кто-то открыл дверь, например входную в школу, создав поток воздуха, через вентиляционные отверстия. Но насколько я знал, отдельный ключ от здания школы был только у зама по безопасности, и… Скорее всего, все. Для чего он нужен, если в здании всегда находится охрана, или дневная или ночная. Как раз на случай, если что-то случится с охранником. Сердечный приступ или другая проблема со здоровьем. Другой причиной дуновения могло быть открытие двери где-то впереди. Самопроизвольное или все-таки там и правда кто-то был. Тогда возможно и пропавший техник прячется где-то тут.

Следующая волна воздуха оказалась сильней первой и… От нее сильно пахнуло зловониями. Запахом внутренностей животного. Я старательно всматривался в темноту, стараясь рассмотреть какое-либо движение в свете телефонного фонарика, вслушивался в темноту, пытаясь расслышать едва уловимые звуки, но тщетно. Все, что мне удалось расслышать это падение капель конденсата недалеко от меня и слегка уловимое потрескивание труб.

– Есть кто здесь? – громко сказал я в темноту.

Она не ответила.

Добрая половина рассудительной части моего сознания пыталась достучаться до меня и привести к мысли о быстрейшем возвращении, но оставалась среди той самой рассудительности мысль, что если все-таки техник где-то тут, и ему нужна помощь, то мой побег может оказаться для него фатальным. Я продолжил движение вперед.

Следы уверенно вели меня по периметру на расстоянии пары метров от стены, и я уже повернул на 90 градусов, упершись в стену, удаляясь от труб отопления, когда в стене увидел проход в следующее помещение. Ничего удивительного в нем самом, не наблюдалось, но вот отпечатки обуви, проходивших тут до меня в поисках пропавшего техника вели себя странно, если не сказать не логично. Они проходили мимо. Ни один след не повернул в сторону входа, как будто его тут и не было. Уверен, что любой, кто участвовал в поисках не оставил бы без осмотра ни единого закутка, тем более, что речь шла о жизни человека.

Я посветил в проход. То же песок на расстоянии луча фонарика, тот же потолок. Чувство беспокойства не оставляло меня на протяжении всего времени, что я находился в подвале, но сделав первые шаги в новое помещение, я перевел его на новый уровень. Запах внутренностей тут был особо густым. Тут не было ничего, кроме этого запаха.

– Эй?

Я удивился, насколько тихим оказался мой голос. Словно я боялся что-то разбудить.