Ассасин

В дверь кабинета негромко постучали.

– Войдите, – пригласил Волков.

Дверь открылась, и в кабинет вошла Ангелина.

– Антон Михайлович, все уже собрались. Ждут вас.

– Хорошо. Я сейчас подойду. И не забудьте включить магнитофон. Я хочу проанализировать записи. Возможно, что какие-то замечания и пожелания понадобятся мне для работы над окончательным вариантом фильма.

– Хорошо, Антон Михайлович.

Девушка вышла. Волков подошел к большому старинному зеркалу, поправил ярко-алую бабочку, слегка сбившуюся набок, и вышел из кабинета.

На кафедре собралось одиннадцать человек, именно те люди, мнение которых ему было особенно дорого. Атмосфера была почти домашняя – люди сидели на стульях перед белым экраном. Рядом на низком столике стояла синяя вазочка с печеньем. Кушайте, дорогие гости! Но гости больше нажимали на чай, подливая его из пузатого фарфорового чайника.

Едва перешагнув порог кафедры, Волков вдруг почувствовал невольное волнение. Нечто подобное бывает перед первой лекцией в новом учебном году. Казалось бы, чего нервничать, за плечами колоссальный научный багаж, огромный педагогический опыт, но новые лица, взирающие на тебя сосредоточенно и очень внимательно, буквально как на светоч знаний, заставляют сердечко забиться поактивнее.

– На мою научную долю выпала невероятная удача, – устроился за столом Антон Михайлович. – Подобный случай выпадает всего лишь один раз в жизни… И то не у каждого. Мне повезло. – Волков щелкнул кнопкой пульта. – У меня уже имеется договоренность о трансляции фильма по одному из центральных телеканалов. Вы же просмотрите полную версию. Что-то придется вырезать… Ведь весь формат составляет около полутора часов. Взгляните сюда. – На экране появилась глыба льда, через которую просвечивал неясный силуэт. Из людей, топтавшихся подле, никто еще не знал, что через каких-то несколько минут они лицом к лицу столкнутся с настоящей сенсацией. – Это единственная в своем роде столь хорошо сохранившаяся мумия, причем древнего возраста. Но, строго говоря, мумией ее назвать нельзя. Ведь у нее прекрасно сохранились все внутренние органы, и медики, исследовавшие их, сошлись на том, что этот человек был на редкость здоровым и находился в прекрасной форме. – Неведомый оператор направил объектив на мужчину, фотографировавшего наледь. – Это мой коллега – профессор Иван Федорович Марков – делает снимки, именно они впоследствии составят основу фотоальбома. К месту находки мы прибыли небольшой группой. Я со своей ассистенткой и еще несколько человек из Министерства по чрезвычайным ситуациям, которые, по существу, выполняли обязанности рабочих. Надо сказать, что они нам очень здорово помогли. Ледяная глыба оказалась очень большой, и ее нужно было размораживать. Размораживали мумию мы не полностью, иначе бы она просто погибла. Вместе со льдом мы перевезли ее в Москву. Это тоже была отдельная история, но и здесь нам тоже очень помогло МЧС. Мумию мы доставили на специальном самолете.

Изображение приблизилось, один из офицеров МЧС был запечатлен крупным планом, улыбнувшись в объектив, он подошел к наледи и, едва ли не прижавшись лицом к стылой поверхности, пытался рассмотреть, что же там в самой толще. Он с едва заметной усмешкой рассматривал контуры фигуры, скрытые толщей льда. Лицо спокойное, выражающее разве что интерес. В какой-то момент его глаза недоуменно застыли. Отшатнувшись с расширенными от ужаса глазами, он снова начал пристально вглядываться в глыбу льда.

– Здесь запечатлен довольно любопытный случай, – оживленно продолжал профессор. – Как вы знаете, все, что связано с мумиями, окутано разнообразными тайнами и мистификациями. Так вот, этот офицер впоследствии сказал мне, что увидел, как мумия пошевелилась. – Широко улыбнувшись, он добавил: – Сам я этого не заметил, как ни всматривался. Мне думается, что все дело в оптическом эффекте. Вот взгляните на поверхность льда… Как раз в это время выглянуло солнце. Преломившиеся лучи он принял за какое-то движение внутри наледи. Впрочем, он так и не поверил в подобный эффект и впоследствии держался от мумии на значительном расстоянии. Нам даже пришлось управляться без его помощи. – Картинка поменялась. На небольшой полянке, скрючившись, лежала потемневшая мумия, покрытая тонкой корочкой льда. Истлевшая одежда едва прикрывала тело. Сквозь прорехи ветхой одежды на груди был виден амулет, похоже выточенный из кости. – Впоследствии я приезжал сюда еще дважды, – неторопливым спокойным тоном продолжал профессор, – и более тщательно обследовал место, где его обнаружили. Так вот, на этом месте мною было подобрано еще несколько наконечников от стрел. Причем весьма тонкой обработки. Такое впечатление, что они были отшлифованы на алмазном круге. Остается только гадать, что это был за инструмент. У меня сложилось впечатление, что эта мумия приготовила нам еще немало сюрпризов. Все покажет дальнейшее исследование.

– А кто был оператор? – спросил доцент Кобзев, седой сухощавый человек.

– Произвести съемку я пригласил одного молодого человека, он заканчивал операторский факультет во ВГИКе. Весьма способный оператор.

Кобзев удовлетворенно кивнул.

Оператор предпочитал крупный план, так что даже крохотные неровности на коже мумии выглядели холмами. Отснятый материал вполне походил на кадры из фильма ужасов.

Словно прочитав мысли присутствующих, Антон Михайлович, улыбнувшись, продолжил:

– Конечно, можно было бы делать все это как-то поскромнее… Когда я впервые увидел отснятый материал, то у меня возникло впечатление, что мы снимаем не научно-популярный фильм, а какой-то триллер.

Оценив юмор профессора, присутствующие сдержанно рассмеялись.

– Но потом ничего, привык. В этом даже есть какая-то своя достоверность, и если хотите, то и притягательность.

– А что по этому поводу думает местное население? – спросил неугомонный Кобзев.

– Спасибо вам за этот вопрос, – благодарно кивнул Антон Михайлович. – Признаюсь, здесь наблюдается еще одна странность. Ко мне приходила целая делегация из местных жителей. Двое из них представились шаманами. – Волков опять улыбнулся. Что бы там ни говорили про его суховатый характер, но в действительности в нем пряталось целое море обаяния. – Так вот, они утверждают, что обнаруженная нами мумия не кто иной, как прародитель их народа, и об этом захоронении они знали давно. Это место у коренных жителей считается священным. И они утверждали, что если я не верну мумию на место, то со мной произойдет несчастье. Будто бы его проснувшийся дух будет мстить каждому, кто хоть однажды к нему прикоснется…

– А вы не боитесь, Антон Михайлович? – спросил Кобзев.

Присутствующие опять расхохотались. От прежней академичности не осталось и следа – просто собрались мальчишки, которым захотелось весело провести время.

– Если бы я боялся, то не занимался бы археологией… Правда, выглядели эти люди как-то уж очень странно, в азиатских халатах, кожаных сапогах… Как будто были современниками этого человека. А вот это уже лаборатория. С антропологом Марковым мы препарируем внутренние органы мумии.

– Мне кажется, что на этих кадрах кожа у мумии значительно светлее. Это такое качество съемки? – спросил Разаков, мрачноватого вида мужчина лет шестидесяти пяти.

– Кхм… Признаться, для меня этот факт тоже большая загадка. Дело в том, что мумии становятся черными в результате бактериологических процессов. По-другому, происходит разложение жиров, выделяется тепло, из-за чего мумия становится черной. Здесь же мы наблюдаем обратный процесс. Чем больше она находится на открытом воздухе, тем светлее становится ее кожа. И что удивительно, этот процесс не прекращается и по сегодняшний день. Так что нам предстоит еще разобраться с этим феноменом. Если бы я был верующим, то сказал бы, что она оживает… А теперь я бы хотел вам показать нечто такое, что действительно потрясло меня как ученого. – Антон Михайлович победно обвел присутствующих долгим взглядом. – Так это…

Неожиданно его лицо болезненно застыло. Затянувшееся молчание заставило присутствующих обратить на Волкова удивленные взгляды. Его глаза, наполненные ужасом, смотрели поверх голов собравшихся, совершенно не замечая направленных в его сторону недоуменных взглядов. Казалось, что среди стеллажей, заставленных старинными книгами, он увидел нечто ужасное, поразившее его воображение.

Губы Антона Михайловича разомкнулись, словно он хотел что-то выкрикнуть, но не мог издать и малейшего звука. Он сделал несколько судорожных глотательных движений, словно хотел справиться с подступившим удушьем. Захрипев, он ухватился обеими руками за ворот и сильно дернул его. На пол полетели пуговицы. Антон Михайлович попытался преодолеть жесткий спазм, сжавший его горло, и, не справившись, повалился лицом на стол.

– Доктора! – вскочил Кобзев. – Доктора!

– Распахните окно! – взволнованно закричала Ангелина. – Ему не хватает воздуха! У него больное сердце!

– Поверните ему голову! – Трясущимися руками Марков пытался извлечь из кармана упаковку с валидолом, но непослушные пальцы цеплялись за подкладку. – Я сейчас, я сейчас, потерпите… – Надорвав фольгу, он вытащил таблетку и сунул ее в открытый рот Волкова. – Вы только ее не глотайте, держите под языком.

Профессор Волков что-то слабо произнес.

– Я ничего не понял. Повторите еще раз, – склонился Марков над посеревшим лицом Волкова.

– Старик… В белой одежде. Тот самый…

– Что он сказал?

– «Ты первый…»

Широко открытыми глазами Волков, казалось, не замечал ни склонившихся над ним людей, ни переполоха, учиненного собственным падением. Невольно обернувшись, Марков увидел на экране мумию, лежавшую на анатомическом столе. Длинные руки мумии свесились, и кончиками пальцев она едва не касалась пола. В какой-то момент ему показалось, что голова мумии слегка пошевелилась. Увиденное было настолько необычным, что на какой-то миг заставило его позабыть обо всем остальном. Мумия словно бы тоже хотела понаблюдать за происходящим.

– Боже! – невольно ахнул Иван Федорович.

Правая рука мумии поднялась и аккуратно легла на живот. Затем так же осторожно приподнялась и левая и, удобно разместившись на груди, бережно обхватила пальцы правой ладони.

В реальность Маркова вернула громкая гортанная речь. Он невольно посмотрел на Волкова, издававшего какие-то странные звуки.

– Я ничего не понял! – в смятении воскликнул Марков, все еще находясь под впечатлением увиденного. – Повторите!

Опершись на локти, Волков подался слегка вперед, как будто пытался сообщить Маркову нечто важное, но уже в следующее мгновение дернулся, словно угодил под сильнейший удар тока, и тут же затих, расслабленно вытянувшись. Таблетка валидола, прилипшая к губе, отлетела и, приковывая к себе взгляды присутствующих, покатилась по полу.

Марков распрямился. Продолжая смотреть на умершего Волкова, он негромко сказал:

– Следующим буду я.

Глава 10

ТЫ СЛЕДУЮЩИЙ

Обобщить отснятый материал Иван Федорович решил сам. Очень не хотелось бы, чтобы уникальный труд последней экспедиции пропал, ведь в него было вовлечено множество людей, масса нервов, и, конечно же, он несомненно вызывает высокий научный интерес. Покойный Волков славился редкой педантичностью, он никогда не забывал фиксировать малейшие данные своей работы, фиксировал все мало-мальски важное. Надо завершить его труд. Получится очень хороший памятник его делу.

Просмотреть отснятый материал Иван Федорович сумел только после похорон Волкова. Уже на следующий день он сходил в лабораторию, где в ванне, наполненной раствором, лежала мумия. Здесь он провел около часа, сделав серию снимков.

Мумия лежала в прежнем положении. Ничто, казалось, не могло нарушить ее покоя, вот только ее кожа сделалась еще более живой. Никакого оптического обмана. Татуировка на бедре, прежде едва различимая, теперь отчетливо была видна, позволяя в полной мере оценить талант далекого неизвестного художника.