Ассасин

Но самый удивительный сюрприз преподнесла магнитофонная запись, причем в тот самый период, когда в лаборатории никого не было. Можно было отчетливо разобрать чье-то дыхание и скрип половиц, словно кто-то, тяжело ступая, расхаживал по комнате.

За окном послышался какой-то шорох. Марков повернул голову, увидел на подоконнике голубя и невольно улыбнулся собственным страхам. Понагнали тут жути, так что теперь любой звук можно принять за какую-нибудь чертовщину. Нужно как следует выспаться, отдохнуть, а потом уже вновь взяться за работу. И в первую очередь нужно помнить о том, что никакого проклятия мумий не существует, есть только случайности и стечения обстоятельств. Разве не случайность то, что Волков свалился с обширным инфарктом прямо на глазах у коллег. Ведь не секрет, что у Антона Михайловича и прежде шалило сердце. Будь он более внимателен к себе, так протянул бы еще как минимум пару десятков лет.

Единственное, что всерьез смущало Маркова, так это последние слова Волкова. Поначалу он воспринимал их как обыкновенный бред умирающего, что с медицинской точки зрения было вполне объяснимо. Но, прослушав запись с десяток раз, он вдруг начал выделять в этом бреду отдельные слова. Сказанное никак нельзя было назвать тарабарщиной, скорее всего это был какой-то язык, с которым Марков явно не был знаком. Это чувствовалось по его затрудненному, механическому произношению. Но почему он вдруг заговорил на столь экзотическом наречии?

Следовало обратиться к филологу, который мог бы расшифровать эту тарабарщину.

За советом Марков обратился к молодому кандидату филологических наук Зиновьеву, знавшему десятка два языков. Зиновьев был из той немногочисленной когорты счастливчиков, что в тридцать пять лет становятся профессорами, а в сорок академиками. Хронические везунчики и всезнайки, рядом с которыми невольно ощущаешь собственную пещерную дремучесть.

Прослушав пленку, молодой человек после некоторых раздумий сказал:

– Очень интересно. Но мне бы хотелось проанализировать запись дома. Вы не откажете мне в любезности?

– Пожалуйста, Валентин Маркович, возьмите. Как вы думаете, когда вы сможете расшифровать запись?

– Думаю, что через пару дней я вам дам ответ.

* * *

Стрелки неумолимо приближались к назначенному часу. Иван Федорович вдруг поймал себя на мысли, что слегка нервничает, так что, когда раздался негромкий стук в дверь, он испытал явное облегчение.

Молодой человек уверенно прошел в кабинет. Выглядел он заметно возбужденным. Положив на стол магнитофон, он включил запись. Раздались все те же гортанные звуки, очень напоминающие пение шаманов, потом неожиданно запись прервалась.

– Вы знаете, что это такое? – возбужденно спросил Зиновьев.

Марков невольно хмыкнул:

– Конечно же, нет, поэтому я к вам и обратился.

– Это язык древней цивилизации, которая существовала задолго до Древнего Египта. Как известно, языки очень похожи на людей. Они рождаются, развиваются и умирают. Взять хотя бы латинский язык, на котором разговаривали в Римской империи. Где он сейчас? Он умер, как и все его носители. Но латинскому языку еще повезло, он остался в книгах, им до сих пор пользуются в медицине и в биологии. А об остальных наречиях мы ничего не знаем. Хотя на земле их существовали тысячи. Мы можем только предполагать, как звучал тот или иной язык. Это тема моей будущей работы… Так вот, я хочу сказать, что перед смертью профессор Волков заговорил на языке шумеров.

– Что?! – невольно выдохнул Марков.

– Именно так, – убежденно кивнул Зиновьев. – Он когда-нибудь изучал шумерский язык?

– Вовсе нет, – растерянно ответил Марков. – У него просто не было никакой необходимости в этом. Он занимался другими вещами. Сфера его интересов не простиралась на древние языки. А вы уверены в этом?

Ему, конечно, говорили о том, что будущее филологическое светило со странностями, но ведь не до такой же степени!

– Абсолютно! Вижу, вы мне не верите. Хотите убедиться? – неожиданно предложил Валентин Маркович.

Иван Федорович растерянно пожал плечами:

– Не мешало бы. Вот только каким образом?

– А вот я сейчас вам покажу. – Раскрыв портфель, Зиновьев вытащил из него магнитофон и торжественно установил его на стол, нажал кнопку воспроизведения.

«…—Готово? – прозвучал глуховатый мужской голос.

– Да, – негромко ответила женщина.

– Тогда начинаем».

На несколько секунд в кабинете повисла пауза, а потом прозвучали уже знакомые гортанные звуки, очень напоминающие воззвания шамана к силам природы.

Затем все тот же вкрадчивый голос поинтересовался:

«…– Принцесса Аполи, как давно живешь ты в этом теле?»

Вновь послышалась сбивчивая торопливая речь. Звуки ее не были похожи ни на что ранее слышанное Марковым.

«…– Так, я понимаю тебя, принцесса. Ты говоришь о том, что ты вселяешься в тело, как только тебя попросят. Сейчас это Клавдия, потому что она больше всего подходит для общения с существующим новым миром».

Марков попытался вслушаться повнимательнее, но не сумел различить ничего, кроме гортанных звуков.

«…– Понимаю. Значит, Клавдию ты рассматриваешь только как сосуд для передачи рассказа о своей собственной судьбе и о том времени, в котором ты когда-то проживала. Расскажи, что случилось с тобой».

В это трудно было поверить… Получалось, что какая-то принцесса Аполи умерла несколько тысяч лет назад и теперь общается с живущими ныне людьми, выбрав для этого тело какой-то женщины.

В этот раз гортанная речь звучала значительно дольше. Принцесса, истомившись за тысячи лет в одиночестве, никак не могла наговориться.

Наконец ее пылкий монолог умолк.

«…– Товарищи ученые, – прозвучал все тот же размеренный мужской глуховатый голос. – Язык шумеров очень сложен. Он не похож ни на один из известных современных языков. Отдаленно он чем-то напоминает иранский и древнеегипетский. Предположительно, именно на нем разговаривали ассасины в значительно более поздний исторический период, ведь они были весьма образованными людьми своего времени. Они проходили специальную подготовку.

– Кто они такие – эти ассасины? – прозвучал высокий женский голос.

– Это одно из самых могущественных и тайных обществ Средневековья. По нашим предположениям, они сумели расшифровать язык шумеров и сделали его языком своего общения, чтобы спрятать свои тайны от посторонних. У них было девять ступеней посвящения, язык шумеров – четвертая ступень… С этими записями мне еще предстоит много работать. Но то, что я услышал, – настоящая сенсация. Принцесса Аполи умерла пять тысяч лет назад. Она была женой шумерского царя Халима. Она была отравлена в двадцатилетнем возрасте одной из жен его гарема. Этот факт тщательно скрывался от ее родственников. Тело Аполи было мумифицировано и захоронено в одном из царских склепов. Тайна ее смерти оставалась нераскрытой. Но скоро, по ее словам, должны найти могилу жреца, лежащего со свитком в руках, в свитке подробно рассказано о смерти принцессы…»

Зиновьев нажал на кнопку «Стоп».

– Эта запись была сделана почти полвека назад, – возбужденно заговорил он. – Ученый, который проводил эти уникальные исследования, умер, умерла и эта женщина, Клавдия, но могила жреца и свиток были обнаружены только в прошлом году. В тексте свитка действительно рассказывалось о смерти принцессы. Более того, я сам держал этот свиток в руках.

Губы Маркова невольно дрогнули – за легкой улыбкой он попытался спрятать нешуточное душевное смятение. Его рациональный ум растерялся. Что это – мистификация? Или правда? А Зиновьев, не замечая замешательства профессора, вновь нажал на кнопку воспроизведения.

«…– Обратите внимание, что голос испытуемой очень мягкий, в то же время, когда в нее входит дух принцессы Аполи, тембр ее голоса меняется, и она говорит заметно более низким голосом. Такая окраска тембра принадлежит совершенно другому человеку, и я осмелюсь предположить, что это и есть настоящий голос принцессы! У вас имеются ко мне вопросы?

– Как женщине удается так быстро перевоплощаться? – спросил кто-то. Судя по глуховатому голосу, можно было допустить, что он принадлежит пожилому мужчине.

– Клавдия уникальна в этом отношении. Достаточно только подать ей команду, как она тотчас входит в транс. Мне думается, что дух принцессы проживает в ее теле постоянно. Просто временами Клавдия настраивается на определенную волну и входит в контакт с ее душой.

– Это так необычно.

– Да, действительно. Это первый подтвержденный случай вхождения в контакт с умершим человеком. Думаю, что лет через пятьдесят такие эксперименты будут проходить на более высоком научном уровне».

Зиновьев вновь остановил запись.

– Что вы на это скажете?