Порядковый номер жертвы

Стас присел на кровать и вопросительно посмотрел на нее.

– Я насчет денег… – начала она.

– Мне не надо денег, – заявил Стас.

– Ну, а когда будет надо, ты найдешь их в моем шкафу.

– Хорошо, – удивленно посмотрел на мать Стас.

– Вот теперь иди, – она немного помолчала и положила свою ладонь на его руку. – Видишь, я задержала тебя совсем ненадолго.

– Тогда я пошел? – поднялся с кровати Стас.

– Иди. И будь осторожен, – добавила она и как-то странно посмотрела на него.

– Хорошо, мам. Пока.

– Пока…

Когда он вернулся с учебы, мама все так же лежала в постели.

– Тебе нездоровится? – спросил он. Но ответа не последовало.

Он вошел в ее комнату и увидел полузакрытые глаза матери. Они, не мигая, смотрели в одну точку. Внутри Стаса все похолодело:

– Мама, – только и сумел вымолвить он.

Горе было огромным, внезапным, подготовиться к нему не было времени. Может, поэтому слезы были невероятно горькими и обильными. Что делать дальше, Стас не представлял. Утерев слезы, он включил компьютер, вошел в Интернет и набрал: «Что делать, когда умирает человек».

Немногим позже подъехала полиция, подкатила «Скорая помощь». Никаких признаков насилия на теле умершей обнаружено не было, а подошедший участковый врач подтвердил, что «у женщины был неоперабельный рак четвертой степени». Уже расставаясь, врач посоветовал:

– Обратись в какую-нибудь погребальную контору. Они все сделают. Деньги-то есть?

– Не знаю, – ответил Стас, уставившись в пол.

Последующие несколько часов он просто сидел на кухне и смотрел в окно, не зная, что делать дальше. Все было как обычно, жизнь не прерывалась даже на секунду: куда-то спешили люди; разъезжали автомобили; в песочнице возились дети; кто-то выгуливал собак. Весь остальной мир был совершенно безучастен к навалившемуся на него горю. Казался холодным и враждебным. А вот для Стаса время как будто бы остановилось.

О деньгах он вспомнил только к концу суток.

Прошел в комнату матери и, стараясь не шуметь, как если бы опасался ее разбудить, открыл шкаф. Дверца пронзительно скрипнула, и Стас невольно вздрогнул. Среди многих аккуратно разложенных вещей нашел на самой верхней полке большой пакет. В нем лежало лежало нижнее белье, платье, пара полотенец, туфли. В носок одной из туфель был засунут плотный бумажный сверток. На свертке шариковой ручкой купными буквами было написано: «Деньги на похороны».

Стас развернул сверток и пересчитал деньги. В нем разными купюрами лежали сто двадцать тысяч рублей. В большом пакете отдельно лежал еще один пакет. Не такой большой. Когда Стас заглянул в него, там тоже оказались деньги. Много. Пять пачек пятитысячными купюрами и пять пачек тысячных купюр. То есть ровно три миллиона рублей. Стас знал, что отец, которого он не помнил, поскольку тот бросил мать еще беременной, выплачивал на него алименты. Скорее всего, деньги эти были те самые алименты за все восемнадцать лет. Мать до последних своих дней держала деньги в сбербанке, но, чувствуя скорую кончину, сняла их, чтобы у Стаса не было трудностей с их получением. Кажется, она продумала все, чтобы в связи со своим уходом причинить сыну как можно меньше неудобств…

По Интернету Стас выбрал ритуальную службу, что была поближе к дому. Позвонил, рассказал в нескольких предложениях суть дела и скоро к нему пришел агент службы, с которым Стас заключил договор. После чего работники службы взяли на себя оформление всех сопутствующих бумаг и стали готовить умершую к погребению.

На третий день мать похоронили. Единственного человека, который его любил, не стало. Было тяжело, мир сделался враждебным. В институте на Стаса никто не обращал внимания. Его личное горе прошло незамеченным для всех.

Стас кое-как доучился первый семестр, а потом просто перестал ходить в институт. Когда его отчислили, то он об этом совершенно не жалел. Наоборот, он почувствовал невероятное облегчение.

Несколько последующих лет он жил постно, безо всякой цели: никого не любил, ни с кем не встречался. Если однажды он не встанет с постели, то его исчезновения даже никто не заметит. В какой-то момент Стасу пришла мысль о том, что следует что-то предпринять, для того чтобы запомниться. После многочасового лазания по Интернету в его голову пришла любопытная идея. Такая, что если он ее сумеет реализовать, то заставит заговорить о себе весь мир…

Глава 6. Последний выезд Златы

Девушка была проституткой. В обычной жизни ее звали Тамарой Зыряновой. А вот на работе она имела броский псевдоним – Злата.

Родом Тамара была из Донецка. Переехала в Россию три года назад вместе со своей лучшей подругой Катюшкой, в то самое время, когда на Украине началась большая заваруха. В какой город именно ехать, вопросов не возникало, – разумеется, в Москву! С ее-то большими возможностями. Ведь не в Торжок же какой-нибудь. А работу там можно найти всегда, даже неважно кем, – пусть упаковщицей, продавцом, кассиром, уборщицей, дворником. С жильем там тоже не проблема. Вот сколько домов понастроили! Такой жилплощади на половину России хватит.

Сначала устроилась упаковщицей на склад с товарами народного потребления у станции метро «Площадь Ильича». Обещали пятьдесят тысяч. Дали только тридцать две. Сказали, что это временно. Мол, месяца через три, когда получишь соответствующие навыки и классификацию, тогда повысим и зарплату. Поначалу показалось, что тридцать две тысячи совсем даже неплохо! Для Торжка или города Горбатов получать такие деньги в месяц и правда хорошо. Но что такое тридцать тысяч в Москве, если только перекусить в какой-нибудь кафешке встанет тысячи в полторы! А если сделать простенькую прическу с укладкой в совсем недорогом салоне на окраине города, так это обойдется в целых две штуки. А с макияжем так и все три! А о прочих бытовых услугах даже заикаться не стоит.