овладения таковой. У них – это их собственное, естественное их мироощущение.
Пошлость и здесь оскорбляет, но не является для пошляка средством и действием
для получения некоего Ergebnis (результата), хотя, конечно, любое, даже самое
маленькое словцо, просто, как говорят некоторые: «Да я просто сказал…» -
просто не говорится. Все знают, что это антиномия и пользуются этим, чтоб
попользовать наречие в качестве какого-нибудь, извините, снова же, междометия.
Ещё, в этом случае, оскорбляется не всякое ухо, ну, разве что, только ухо
совершенного проходящего мимо альтруиста, которому стыдно становится за
человека, как за целое человечество, как за биологический вид и как за божье
создание. «Божье» здесь не потому, что бог создал такой феномен природы –
пошляка…
пошляк – человек (действительно, не может же быть пошляком кролик!).
человека создал Бог.
Бог создал пошляка!
Кто станет спорить? Хотя поспорить и выиграть спор можно запросто.
136
…«божье» здесь, как расхожий символ, как знак чего-то, что должно было бы
быть венцом, а оказалось невенцом.
У такого пользователя ограничено количество сторон обозрения. Он видит не
все грани октаэдра или тетраэдра, если хотите, а только ein Paar из восьми или
четырёх. И это, как сказал их соратник (один из их рати, так как они из одной
рати), не его вина, это его беда. Разговор, как все понимают, идёт о невежестве,
потому что, как в любой эмоциональной вербализации (и не только вербализации,
но и верификации, как заметил один наш персонаж, глядя на череп утки на своём
письменном столе, невежда выражает личное, вполне осознанное им, как
единственное и правильное мнение, базирующееся на способности, способности,
подчеркну (его способность этим ограничена), охватить или не охватить (лучше
было бы отхватить) какое-то количество граней жизни (воинствующее
невежество, в этом смысле, другое, сродни, как раз, намеренной, извлекающей
Vorteil (выгоду) пошлости). Т.е. невежественный человек всегда окажется
пошляком, не исключая, как было сказано, из списка и художника, и учителя,
создателя и палец, только эти, как уже, снова же, было сказано, пошляки – учёные
и намеренные извлекающие из этого свою выгоду. Да-да, конечно же, уже все
заметили и сделали правильный вывод, что невежда – всегда пошляк, а вот
пошляк – не всегда невежда.
Где же берёт пошляк свои пошлости? Конечно, все знают, в общих местах.
Необщие места, например, восьмую грань октаэдра или четвёртую тетраэдра, или,
хотя бы и четвёртую, пятую и шестую куба, видит только случайный избранник,
проникновенный художник, поэт-пророк, философ, провозвестник неуловимого
знания и, поэтому, умеющий различить и отличить добрый гений от видимых
всеми граней злодейства вывернутых на любой вкус, от истин, видимых
невооружённым глазом. Так что общие места – это не всё что есть, это лишь часть
всего что есть, а значит (будем считать, что доказано) – это область невежества.
Да, пошлость – это невежество, которое содержится в общих местах и,
правильнее, невежество, которым и являются общие места. Конечно, всё не так
просто. Бывает, что общее место, его ещё называют в среде художников
штампом, не выдерживает мощного содержания, вкладываемого в него
пронзительным, умеющим различать невидимые грани, как уже было сказано,
умом, и взрывается и, взрываясь, превращается в метафору1, обретая при этом
форму иронии. Но это только бывает. А мы о своём, о том, что всякая мудрость,