Похитители волшебной пыльцы

– Ого! Тут даже есть заклинание! – воскликнул Франсис и начал читать одно из них.

– Ты что делаешь?! – остановила его Клара. – А вдруг оно настоящее!

– Да уж, только песков Аграбы нам сейчас не хватало, – с опаской согласился с ней Ансельм.

Он напомнил друзьям, ради чего они сюда пробрались, и торопливо вернул карточки в ящики шкафа. Втроём они смогли открыть комод и добыть искрящиеся свечи, а затем отправились доделывать торт к состязанию.

Глава 1

кресле перед камином блаженно развалился устроитель торжеств господин Шарлизон. Праздник под его руководством удался на славу, и в благодарность король подарил ему свой перстень. Воспоминания об этом согревали сильнее пламени в камине. Господин Шарлизон поцеловал прохладный голубой сапфир в серебряной оправе, полюбовался его сверкающими гранями и прижал к груди руку с дорогим подарком. Но миг блаженства прервал грохот бьющейся посуды.

В первую секунду господин Шарлизон решил, что неуклюжая горничная всё-таки уронила вазу, которую он сам едва не смахнул со стола, в спешке собираясь на праздник. Он сдержал порыв подняться и устроить прислуге разнос, однако его слух вновь пронзил звон разлетающегося на куски фарфора. Звуки доносились из кухни. Кто-то не просто выронил по неосторожности тарелку, а кидал её одну за другой.

– Ансельм, – догадался господин Шарлизон и закатил глаза. Он нехотя поднялся и зашаркал на кухню. – Неужели нельзя найти иного средства выплеснуть гнев?

Каменные плиты пола покрывали осколки посуды. К ним добавлялись всё новые. Высокий худощавый парнишка хватал с полок тарелки и чашки и с яростью швырял их себе под ноги.

– Дорогой мой сын, – окинув взглядом погром, обратился к нему отец. – Надеюсь, у тебя есть убедительное оправдание этому вандализму? Не пощадишь даже любимый матушкин сервиз?

Ансельм замер, держа бокал, украшенный розочками.

– Нет, – шмыгая длинным носом и растирая по лицу слёзы, отозвался сын. – Матушка бы разбила всё!

– Разбей, если тебе станет легче. Но зарабатывать на новую посуду будешь сам.

Господин Шарлизон подошёл к сыну. Под ногами хрустели осколки посуды. Он взял из рук Ансельма уцелевшее напоминание о почившей супруге и убрал в опустевший шкаф.

– Я готов слушать. Рассказывай, – приобнял он сына за плечи. – Я думал, ты празднуешь с друзьями победу Клары в турнире кулинаров. Разве тебя не пригласили?

– Пусть лопнет от своей важности! – сквозь всхлипы прорычал Ансельм и разрыдался, а худенькие плечи задрожали в руках отца.

– Негоже взрослому парню так себя распускать, – строго сказал господин Шарлизон. – Даже если Клара снова тебя обошла, участие тоже почётно. Король тебя заметил.

– Мне нужна победа!

– Почему-то мне кажется, если бы выиграл ты, Клара более достойно пережила поражение…

Сын бросил на отца оскорблённый взгляд:

– Да! А я не умею… Я не Клара, которую вы все так любите. Даже ты ставишь её в пример!

Ансельм схватил очередную тарелку, но сдержался.

– Не сомневаюсь, что дело в Кларе, но ты бьёшь посуду не из-за её победы… Случайно, не ваша компания устроила на днях пожар в королевском парке?

– У меня нет компании…

– Вот как? Расскажешь, что случилось?

Господин Шарлизон заглянул в заплаканные глаза сына. Ансельм опустил голову и нехотя заговорил:

– Она сказала: «Тебе пора заняться тем, что у тебя будет получаться лучше. Согласись, что поварское дело не твоё призвание».

Передразнивая подругу, он изображал её писклявой жеманницей, и господин Шарлизон невольно улыбнулся.

– Да, на утешение и дружескую поддержку не очень похоже, – признался отец и задумчиво добавил: – Но я бы на твоём месте не отказывался от приглашения. Я пошёл бы и устроил себе праздник живота: наверняка там будет гора всевозможных сладостей.

– Что? Какой ещё праздник живота? От их довольных ухмылок меня стошнит!

– Ну, не упрямься. Кроме того, увидишься с Франсисом – с ним же ты не ссорился? И вот ещё что… – Господин Шарлизон открыл ящик стола, достал склянку с измельчёнными травами и покрутил ею перед носом сына. – Чтобы живот не болел от сладостей, завари себе этот сбор.

– Я подумаю.

– Вот и славно.

Господин Шарлизон похлопал сына по плечу и, уходя, велел прибрать разбитую посуду. С кислым лицом Ансельм проводил отца, поднял пару черепков. Он поискал, куда бы их выкинуть, и в ящике, где стоял желудочный сбор, заметил ещё одну склянку. Да это же сильное слабительное!

Ансельм вынул из кармана подаренные отцом часы: праздник в доме маркизы только начался. Он забрал из ящика склянку и пробормотал:

– Вот теперь я с удовольствием пойду в гости к дорогой подруге Кларе. Она надолго запомнит праздник. – Ансельм встряхнул пузырёк. – Тут на всех хватит…

Отец не догадывался о новых планах сына, в этом Ансельм убедился, выглянув из кухни. Он спрятал склянку в карман и пошёл за горничной: та была глуховата и вряд ли слышала кухонный погром.

* * *

Маркиза решила скромно отпраздновать победу дочери. Их двухэтажный, но всё же маленький дом не мог вместить всех, кого хотелось пригласить. В уютном кругу собрались только самые близкие друзья семьи. Вдовствующая маркиза рано осталась одна с малышкой Кларой. Она продала огромный холодный замок супруга, часть принадлежавших ей угодий, корабль и поселилась в доме, где жила по сей день с дочерью и тремя слугами.

Маркиза не скупилась на угощение для пятнадцати гостей, ведь её дочь победила в турнире на звание лучшего кулинара королевства. От изобилия блюд пестрело в глазах, объевшиеся гости, лениво развалившись в креслах и на диванах, слушали приглашённых музыкантов. Никто не заметил, как двое детей взяли по вазочке мороженого и уединились на балконе.

– Ты действительно хочешь жить во дворце и готовить для королевской семьи? – спросил Франсис, помешивая кусочки подтаявшего мороженого. – Ты ведь дочь маркизы.

– Готовить для короля – это разве не почётно? Я собой горжусь! – заявила Клара. – Никто из приближённых короля даже одеться самостоятельно не в силах, а уж если оторвётся пуговица, то они мигом теряют голову. А я умею и шить, и немножечко плести кружево, но лучше всего получается готовить.

– И твои кулинарные таланты мы чествуем сегодня! – подхватил друг.

Клара гордо подняла голову и откинула с плеча завитую прядь волос, такую же светлую, как у Франсиса. Они уже привыкли, что их принимали за брата и сестру, замечая в лицах едва уловимое сходство, их светлые волосы лишь усиливали заблуждения. Сами дети часто, не сговариваясь, выбирали одинаковый цвет в одежде, вот и сейчас оба нарядились в голубое. Такие совпадения особенно радовали Клару, она считала, что Франсис одевается так специально, чтобы сделать ей приятное.

– Я тоже тобой горжусь, но не представляю, как ты будешь готовить без нас с Ансельмом, – проговорил Франсис.

– Признайся, ты просто боишься, что придётся видеть меня реже, – стрельнула глазками Клара.

– Не стану отрицать, – чуть смутился Франсис, – но мы всё делали вместе, а теперь…

– А теперь ты сможешь заглядывать в мастерскую отца чаще. Всё ещё хочешь стать художником?

Франсис задумчиво кивнул.

– Или ты думаешь, я не справлюсь без вашей помощи? – Клара с подозрением взглянула на друга.