Девочка и пёс

Там она, со всем возможным для неё талантом актрисы, разыграла сцену из пьесы «Маленький напуганный (конечно же абсолютно невинный) ребенок в лапах ужасного безжалостного алчного злодея». Она живописала как ее коварно похитили, безжалостно забрав от ее семьи, засунули в мешок, связали, как она чуть не задохнулась. Как ее некоторое время сначала держали в ящике, бросая через щель объедки чтобы она не умерла с голоду, как ей пристегивали на шею цепь и держали на цепи, водя её на цепи даже в туалет. Рассказала о том что судья никакой не судья, а лишь выдает себя за такого, что он преступник и мошенник связанный с гроанбурскими разбойниками и близкий друг Хишена Головы, что он при участии своего верного прихвостня Галкута, жуткого убийцы-душителя, похищает людей и продает их шинжунские работорговцам. Что её он тоже готовит на продажу для какого-то особого покупателя, мерзкого безумного извращенца. Девочка умоляла помочь ей бежать, дать ей лошадь и ничего не говорить её похитителям.

Громми Хаг слушал очень внимательно и серьезно. Элен анализировала его ауру, но честно говоря так и не могла до конца понять верит он ей или нет. Однако какое-то волнение он определенно испытывал. Когда она наконец завершила свой надрывный монолог и поглядела на хозяина постоялого двора громадными прекрасными синими глазами в которых стояли настоящие слезы, Хаг взял ее за руку и сказал: «Идем со мной». Девочка послушно пошла с ним, не смея радоваться раньше времени, но полная надежды что он сейчас подведет ее к одному из стоил с лошадью.

Однако они проследовали мимо выхода, мимо босоного рабочего, мимо всех загонов и дошли почти до противоположного конца здания. Здесь обнаружился большой квадратный проем в полу и там была лестница. Они начали спускаться вниз. Трактирщик крепко держал ее за руку. Девочка начала подозревать, что ее ведут не к лошади. Сойдя с лестницы, они прошли по полутемному подвальному коридору, который уперся в массивную невысокую дверь, запертую на засов. Хаг одной рукой отодвинул засов и толкнул ногой дверь. Та медленно открылась, являя взору большую комнату, заставленную разнокалиберной, старой, ветхой полусломанной мебелью и прочим хламом. В комнату проникал дневной свет из двух узких окошек под самым потолком. Трактирщик потянул Элен вперед, но та воспротивилась.

– Что мне здесь делать? – Холодно спросила она, уже осознав что спасения не будет и её бесподобная актерская игра пропала втуне.

– Вам придется побыть здесь некоторое время, сэви, – спокойно проговорил Громми Хаг.

– С какой стати? – Еще более ледяным тоном поинтересовалась девочка.

– Совсем недолго, моя госпожа, – сказал трактирщик, не глядя на Элен. – Мой сын составит вам компанию.

Хозяйка Кита пристально посмотрела на владельца «Одинокого пастуха». Не оставалось никаких сомнений в его твердой решимости запереть ее тут. Дальнейшее сопротивление привело бы только к еще большему унижению. У Элен внутри все горело от горечи и обиды. Стоящий перед ней человек был подлый предатель. Она доверилась ему, а он… а он… У девочки язык чесался высказать все что она о нем думает. Однако голосу разума все же удалось пробиться сквозь пелену гнева и она не проронив ни слова, отвернулась от ненавистного трактирщика и гордо прошествовала внутрь. Дверь за ней закрылась и она услышала как засов вошел в петли, блокируя выход.

Откуда-то справа появился Мелиг. Он кинул на девочку быстрый взгляд, многозначительно приложил палец к губам и бросился к двери. Прижав к ней ухо, он некоторое время прислушивался к тому что происходило в коридоре. Наконец отвернувшись от двери, он вздохнул и удовлетворенно произнес:

– Ушел. – И с удовольствием добавил: – Клянусь грудями синеокой Миранды Тулунской, вскормившей четырнадцать богатырей Тулуна, ушел.

Элен внимательно посмотрела на мальчика и ничего не сказав, отправилась вглубь комнаты. Там она нашла старый маленький диванчик с продранной, протертой и выцветшей обшивкой, некогда темно-красного цвета и медленно села на него. Она сидела очень прямо и держала ладони на коленях, настроение у нее было скверное.

Мелиг прошелся по комнате, искоса поглядывая на неожиданную гостью. Затем он забрался на старый комод с выдвижными ящиками и уселся там, свесив ноги.

Некоторое время он глядел в окошко под потолком. Ему очень хотелось поговорить, но его немного смущал тот факт, что перед ним племянница королевского судьи. Впрочем, долго сопротивляться своему желанию он не мог.

– А тебя за что сюда?

Девочка подняла на него глаза, но отвечать не спешила. Раздражение, кипевшее внутри нее, искало себе выход. Она медленно вздохнула и задержала дыхание. Конечно же этот мальчишка был совершенно здесь ни при чем и язвить и отпускать колкости в его адрес было бы просто … Она не могла найти подходящее слово. Неподобающе, подло, невоспитанно? Не важно. Разум подскажет чего следует избегать, а сердце подскажет как следует поступить, всплыло у нее в памяти сказанное мистером Таругу. Сейчас и разум и сердце подсказывали ей что к этому человеку надо относиться как к товарищу по несчастью, а не как к сыну злобного, подлого, вероломного трактирщика, совершенно не оценившего талант юной актрисы.

– За желание свободы, – несколько туманно ответила Элен.

Мелиг поразмышлял над ее ответом.

– Ты пыталась убежать?

– В некотором роде, – сказала девочка и чтобы переменить тему, быстро спросила сама: – А тебя за что?

– Отец услышал как я в огороде пел частушки про Герцога, – с гордостью ответил мальчик. – Ну и дал мне по шее и посадил сюда до вечера.

– Про какого герцога?

Мелиг с удивлением поглядел на свою собеседницу.

– Про брильянтового, про какого же еще, – негромко сказал он.

– Кто это «брильянтовый герцог»?

Теперь уже мальчик смотрел на нее с подозрением.

– Это что какие-то судейские штучки?

Непонимание, отразившееся на лице девочки, было искренним.

– Что значит «судейские»?

– Ну не знаю… Может у вас учат прикидываться дурочкой чтобы выведывать секреты или … или …, – мальчик замолчал, не в силах выразить свое смутное подозрение до конца.

– У кого это у нас? – Спросила Элен и в ее голосе снова потянуло холодком.

– В семьях судей.

Недавнее раздражение, которое все никак не могло оставить ее в покое, тут же начало подбивать девочку поиздеваться над глупым мальчишкой, рассказав ему пугающую историю про семью судьи, где детей учат пытать и вести допросы. Но Элен не поддалась. Довольно спокойно она произнесла:

– Я действительно не знаю кто такой “брильянтовый герцог”. Я родом из очень далекой страны и про вашу почти ничего не знаю.

– Как же так, если ты племянница королевского судьи?

– Ну вот так. Сестра моего дяди, моя мама, вышла замуж за человека из другой страны и он увез ее к себе.

– Ты из Сайтоны?

– Нет, еще дальше.

– Куда же еще дальше?

– Моя страна вообще не на этом материке, это большой остров далеко на северо-западе.

– Материке? – Повторил Мелиг незнакомое слово. – Это что?

– Ну планета, материки, океаны знаешь?

Мальчик растерянно покачал головой.

– Не важно. В общем я из очень далекой страны.

– А как она называется?

– Макора.

– И у вас там нет герцогов?

– Брильянтовых нет, – улыбнулась девочка и мальчик тут же улыбнулся в ответ.

– Брильянтовым его называют потому что он очень-очень любит драгоценные камни, всякие там алмазы, рубины, – объяснил он. – А вообще он глава Судебной палаты, самый главный судья королевства.

– А-а, да я слышала о нем от дяди, – произнесла Элен, внезапно искренне заинтересовавшись разговором. – Верховный претор, да?

– Да, герцог Этенгорский. Говорят что он так любит камни, что прямо становится сумасшедшим когда видит какой-нибудь красивый брильянт. И что, мол, даже вельможи и богачи стараются не носить особенно красивые камни в его присутствии. Потому что он тут же захочет камень себе и хозяину придется его отдать, так или иначе. – Мелиг сделал паузу и с каким-то запоздалым раскаяньем добавил: – Только об этом запрещено говорить вслух.