За кулисами смерти

– Что ты, зачем, – улыбнулся майор, – все гораздо проще. Возьми два билета на ближайший спектакль и пригласи старушку, ей будет приятно, я думаю. А в антракте пройдитесь с ней по фойе, ведь там на стенах висят фотографии всех тех, кто нас интересует. Может быть, Тренева узнает кого-то.

– Сделаю, товарищ майор.

– Ну а теперь давай порассуждаем. Если предположить, что это все-таки убийство, кому оно могло быть выгодно?

– Пока нет никаких мыслей на этот счет, Александр Александрович.

– Это потому, что у тебя нет сведений о покойном и его отношениях с окружающим миром. А я кое-что выяснил по своим каналам. Итак, Заварзин прошлой осенью расстался с любовницей, артисткой того же театра Аллой Зуевой. Она, кстати, в мюзикле не участвовала. И завел роман с актрисой телесериалов и антрепризных спектаклей Александрой Коноваленко, постоянно проживающей в Москве, пригласив ее на роль Офелии. Далее, у Заварзина произошел серьезный конфликт с Лазаревским, который был категорически против постановки эпатажной трактовки «Гамлета». Максима поддержал отдел культуры мэрии, они хотели бы видеть Театр музыкальной комедии прибыльным, а не дотационным, Заварзин всех там убедил, что мюзикл даст полный зал и отличные сборы. И даже первая неудача его не слишком огорчила, он надеялся продолжить работу режиссером-постановщиком. А значит, вольно или невольно, метил на место худрука.

– Да, это важная информация.

– Именно так, Игорь, именно так. С одной стороны, возможная ревность отвергнутой женщины, то есть «шерше ля фам», с другой – опасность для побежденного учителя уступить в скором времени свой пост молодому победителю-ученику.

– Прямо как у Жуковского и Пушкина!

– Похоже, только вот проявил ли Антон Ильич такую же объективность, как Василий Андреевич? Я в этом не уверен.

– Но не могли же Зуева или Лазаревский убить Заварзина, да еще не просто убить, а застрелить из трофейного «парабеллума»!

– Согласен, это маловероятно, но исключить такую версию нельзя, согласись. Ведь это люди искусства, они привыкли жить страстями на сцене и в жизни, у них буйное воображение, необузданная фантазия, неустойчивая психика. А что касается пистолета, то, к несчастью, сейчас имеет место рост незаконного оборота оружия в нашем регионе. Хорошо бы выяснить, как провели тот вечер Алла Зуева и Антон Ильич Лазаревский, есть ли у них алиби. Ладно, пока что займись опознанием пожилого визитера, да не откладывай дело в долгий ящик, начальство ждет результат.

– Участковый, стажеры и я по десять часов были на ногах в последние дни, вы же знаете, – напомнил старший лейтенант.

– Так это процесс, Игорь, – улыбнулся майор, – а я говорю о результате!

* * *

Так уж сложилась жизнь Полины Евгеньевны Треневой, что она никогда не состояла в официальном браке. Был в молодости у учительницы тайный возлюбленный, человек семейный и занимающий ответственный пост в городском отделе народного образования, кормил ее обещаниями о своем разводе, да так на него и не решился. Пришлось Треневой доживать свой век в одиночестве, лишь изредка заходила к ней ненадолго дочь умершего старшего брата, да ее сыновья-школьники навещали еще реже. У всех дела, у всех заботы, мало времени на стариков у молодежи. Впрочем, Полина Евгеньевна не слишком переживала по этому поводу. Она давно привыкла к своему одиночеству и ничуть им не тяготилась. Каждый день был распланирован заранее, с педагогической педантичностью – с утра гимнастика, плотный завтрак, уборка квартиры, стирка и глажка, поход в магазин, скромный обед, короткий дневной отдых, общение с соседками-ровесницами во дворе, а вечером – последние известия, шоу и сериалы по телевизору, перечитывание любимой классики и прослушивание старых песен и мелодий. А перед сном чай с сахаром вприкуску, с баранками или с галетами. Все по расписанию, все без изменений.

Поэтому визит старшего лейтенанта Полякова и предложение посетить с ним Театр музыкальной комедии явились для Треневой приятной неожиданностью. Она попросила Игоря подождать ее на улице, быстро переоделась, сменив халат на старомодный, но хорошо сохранившийся синий брючный костюм, долго причесывалась, придирчиво разглядывая себя в зеркало, надушилась и нанесла на губы тонкий слой помады.

Маленький праздник начался с дефилирования по двору под завистливые взгляды удивленных товарок. На улице Поляков галантно распахнул перед пенсионеркой дверь своего автомобиля, Полина Евгеньевна удобно расположилась на мягком сиденье и пристегнула ремень безопасности. Поездка заняла минут сорок, ближе к центру город стоял в пробках, но к театральному зданию они прибыли вовремя, за двадцать минут до начала спектакля.

Давали в этот вечер «Принцессу цирка». Тренева вспомнила два замечательных советских фильма, с участием в одном Георга Отса, а в другом Наталии Белохвостиковой, и невольно улыбнулась: «Боже мой, когда же это было, в какое время, в какой жизни?» Но вот заканчивалось второе десятилетие двадцать первого века, рэп и рок-оперы царили в мире популярной музыки, а классическая оперетта, несмотря на все прогнозы о ее скорой кончине, выжила, радовала не только пожилых зрителей, но и молодежь, все так же, затаив дыхание, слушающих арии мистера Икса и княгини Палинской, Сильвы и Эдвина, Ганны Главари и князя Данилы. А может быть, и оперетта бессмертна, как, по мнению Михаила Афанасьевича, бессмертны «Саардамский плотник» и «Фауст»?

До третьего звонка Полина Евгеньевна и Поляков сидели за столиком в буфете, пили кофе и лакомились эклерами с заварным кремом. Места в партере оказались очень удачными, Тренева наслаждалась прекрасной музыкой Кальмана, мелодичными голосами исполнителей. А в антракте оперативник, вежливо улыбнувшись, сказал:

– Уважаемая Полина Евгеньевна, предлагаю пройтись по фойе и посмотреть фотографии корифеев сцены, может быть, вы кого-нибудь узнаете?

Иронически усмехнувшись, Тренева ответила:

– Мой юный друг, я прекрасно понимаю, что стало причиной вашего сегодняшнего приглашения скромной пенсионерки в этот храм искусства. Что же, пойдемте, попробую выступить в роли мисс Марпл.

Они вышли из зрительного зала и через пять минут, глядя на фото Антона Ильича Лазаревского, свидетельница заявила уверенно:

– Этот мужчина вышел из такси и вошел в подъезд высотки напротив моего дома в тот вечер, когда погиб Максим Заварзин.

– Вы готовы повторить эти показания на очной ставке? – спросил старший лейтенант.

– Разумеется, я еще не впала в маразм и за свои слова отвечаю, – с важным видом ответила старая дама.

9

Получив утром от Аллы Зуевой обещанные видео и фото, снятые ею во время первого и последнего представления мюзикла «Гамлет», и внимательно просмотрев их, Лобов решил, что для готовящейся публикации очень пригодился бы рассказ о детстве и юности Заварзина. Из Интернета журналист узнал, что Максим окончил семидесятую школу города Южногра-да. Эдуард спустился к стойке дежурного на первом этаже гостиницы и снова заказал такси.

В прибывшем вскоре автомобиле не работал кондиционер, уже через десять минут езды рубашка Лобова взмокла от пота, влажный горячий воздух стал затруднять дыхание, в горле пересохло и захотелось пить.

– Долго еще ехать? – спросил он раздраженно.

– Минут двадцать пять, – спокойно ответил привыкший к местному климату водитель средних лет, – эта школа на углу Лермонтовской и переулка Соколова, по пути будут пробки, так что придется вам немного потерпеть. Кондёр, конечно, надо срочно ремонтировать, уж извините, что так вышло, он полчаса назад сломался.

– И всегда у вас так жарко в мае?

– Май – это цветочки, в июле – августе в последние годы температура переваливает за сорок, так что асфальт плавится. Что вы хотите, это юг, влажность высокая, да еще всемирное потепление началось, такие дела, – спокойно констатировал таксист.

Они с полчаса двигались с черепашьей скоростью по главной городской магистрали, потом свернули в узкий переулок и через пять минут остановились возле четырехэтажного светло-серого здания. Слева и напротив него тянулись длинные серые панельные дома постройки семидесятых–восьмидесятых годов, прозванные в народе «лайнерами».

Лобов расплатился и вышел, водитель тут же уехал, получив по дороге новый заказ от диспетчера. Журналист быстрым шагом направился к входу, на стене перед массивной дверью висела табличка с номером и надписью «Специализированная физико-математическая школа».

Полный усатый охранник в черной униформе долго и придирчиво рассматривал его служебное удостоверение, наконец спросил недоверчиво:

– Цель визита в среднее учебное заведение?

– Мне хотелось бы поговорить с кем-то из учителей, знавших артиста Максима Заварзина, я пишу о нем статью, – объяснил Лобов.

Охранник оживился:

– Это которого похоронили недавно? Как же, знаю, наш выпускник. Наверное, вам стоит пообщаться с Мариной Васильевной Широковой, она давно работает в школе учительницей русского языка и литературы. Подождите на улице, я попрошу ее выйти к вам.

Высокая сухощавая шатенка лет сорока пяти появилась через несколько минут. Она приветливо поздоровалась с Эдуардом, глянула на часы и сказала:

– Так, у меня есть десять минут на разговор, давайте присядем на скамейку под кленом, там самое тенистое место перед школой.

И действительно, густая крона дерева защищала от палящих лучей полуденного солнца. Лобов сообщил, что получил задание от редактора подготовить статью о покойном Заварзине, встречался уже с художественным руководителем театра и коллегами Максима, а теперь был бы рад узнать что-нибудь о нем от школьных учителей.

Широкова задумалась, вздохнула и сказала:

– Что же, постараюсь вам помочь, я ведь с пятого класса знала Заварзина, преподавала ему и его одноклассникам свой предмет. Максим, должна сказать, неплохо учился по физике, алгебре и геометрии, но и в гуманитарных предметах был силен. И после окончания школы поехал поступать в столичный театральный институт, а не подал документы на мехмат нашего университета или в московские технические вузы, как другие выпускники и выпускницы. Думаю, такой выбор был обусловлен его успехами в качестве капитана школьной команды КВН, а также занятиями в музыкальной школе.

– А как складывались его отношения со сверстниками?

– Наилучшим образом, Заварзин запомнился мне заводилой, душой компании.

– С кем он дружил в классе?

– Его лучшим другом был Валера Житинский, мальчик серьезный, победитель городских и областных олимпиад по математике. Валера окончил Финансовый университет в Москве, вернулся в Южноград и стал совладельцем и президентом крупного местного банка. Оказывает спонсорскую помощь нашей школе, как мне рассказывали.

– А Заварзин своих учителей навещал?