Наконец я вернулся домой;
В своей гавани тихой и чистой
Разворачиваюсь кормой.
Никому уже парус не нужен,
И весло я бросаю к ногам;
С аппетитом съедаю свой ужин:
Я вернулся к родным берегам.
Что мне прежние штормы и бури?
Оставляю свои корабли;
И в глазах твоих нежных до дури
Я читаю о штилях любви.
Моя яхта
Л.Т.
Я твой капитан, моя белая яхта,
Тебя я направлю по быстрой волне;
Не надо бояться, я вышел без фрахта,
А надо довериться мне.
Я твой капитан; в бурном море житейском
Тебя от крушения я сберегу;
Пусть льдины о борт твой
ломаются с треском
И нет маяка на чужом берегу.
А если меня с тебя, белая яхта,
Вниз смоет волна набежавшая вдруг;
Дневная ли будет, полночная ль вахта
Ты бросишь мне белый спасательный круг.
«У поэта глаза голубые…»
Л.Т.
У поэта глаза голубые…
Видят всё из-под поднятых век:
Отшумевшие годы былые
И таинственный будущий век.
У поэта глаза голубые…
В них читают как с книжных страниц
Сказки жизни, легенды живые,
Что слетают на крыльях ресниц.
У поэта глаза голубые…
Пара чистых глубоких озёр…
Влага их тушит страсти любые
И любой отражает костёр.
У поэта глаза голубые…
Влюблена в их воздушную синь,
Ты сейчас, как и в годы былые,
На ветру этих глаз не простынь.
«Наши мысли не сходятся…»
Наши мысли не сходятся,
Наши вкусы разнятся,
Наши чувства (как водится)
Где-то в сердце пылятся.
Но любовь своим именем
К сердцу чуть прикоснётся;
Кровь уснувшую вытолкнет
И движенье начнётся.
Никотиновый дурман
Л.Т.
Я тобой одурманен до дури,
Я в тебе свои беды топлю,
И вокруг меня воздух прокурен
Каждодневным словечком «люблю».
Это слово колечками дыма
Всё висит над моей головой;
Я тебя называю любимой,
Я затягиваюсь тобой.
Я тебя называю голубкой,
Ненаглядной и милой зову;
Как моряк, распростившийся с трубкой,
Без тебя, и живя, не живу.
Твоих глаз и волос паутина
Завлекает и ловит, маня;
Словно сладкий дурман никотина
Твоя плоть отравляет меня.
Цунами
Л.Т.
Что случилось, желанная, с нами?
Первый крик твой ещё не затих,