Дети, родители и психотерапевты. НеУчебник

Дети, родители и психотерапевты. НеУчебник
Евгения Авдеева

Неформальная книга о детях, родителях и детско-родительской психотерапии, написанная практикующим психологом. Для специалистов и родителей.

Дети, родители и психотерапевты

НеУчебник

Евгения Авдеева

© Евгения Авдеева, 2020

ISBN 978-5-0051-8908-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Почему Не-Учебник

Это – не научная книга, хотя основана она отчасти на научных знаниях, отчасти на профессиональном опыте. Она родилась из моих разговоров с коллегами и с родителями на наших семинарах, из всего недосказанного, из всего, чем мне хотелось бы поделиться. Поэтому я представила себе, как бы я рассказывала то, что хочу рассказать, людям, которым нравилось бы меня слушать. И стала писать: так, как говорила бы, без особой академичности, без списка литературы в конце – так, как будто я сижу себе на столе, как обычно, и вещаю – и только очень не хватает вопросов и чтобы кто-нибудь перебивал и вдруг рассказывал что-то свое или спорил. Но я и тут нашла выход: показывала каждую главу своим друзьям и коллегам, учитывала их вопросы и пожелания, и так, в диалоге, родилась постепенно эта книжка.

Я надеюсь, она будет интересна тем, с кем я мысленно разговаривала все время: психологам и психотерапевтам, которые работают с родителями и детьми, и родителям, которые хотели бы понять, как работает детско-родительская психотерапия, что думает психолог о том, что происходит тут в кабинете. Это – очень прозрачная книга про то, что я думаю о детях, родителях, специалистах, о своей работу, ее трудностях и ее очаровании. В книге нет клиентских историй, только мои обобщенные зарисовки типичных, часто встречающихся ситуаций – ради соблюдения требований конфиденциальности. Зато в ней много моих собственных историй – потому что моя история полностью принадлежит мне и я могу ею делиться – и делюсь: в книге я рассказываю истории из всех трех своих ролей – и как ребенок, и как мать, и как детский психолог.

С точки зрения методологии и ценностей эта книга опирается на двух мощных китов: теорию и практику Позитивной транскультуральной психотерапии Носсрата Пезешкиана – метода, в котором я работаю. И – на Теорию привязанности, которая началась когда-то с идей Джона Боулби и Мэри Эйнсворт и с которой я впервые встретилась в работах Гордона Ньюфелда. Теория привязанности отлично дополняет концепции Позитивную психотерапии, потому что обе этих картины мира основаны на одних ценностях, одном представлении о человеке:

Человек от природы добр и наделен способностями к любви и к познанию, а также к развитию. Питательная среда, необходимая для развития – это человеческие отношения: безопасные, надежные, питающие наши главные потребности.

Вот – мой основной кодекс, которому я следую.

В этой книге будет много профессиональной лексики нашего метода: Актуальные способности и их названия, транскультуральность, сферы жизни, идея баланса и т. д. Я старалась на ходу кратко пояснять все термины для тех, кто встречается с ними впервые – и для того, чтобы было ясно, о чем речь (само собой), но и с тайной надеждой заинтересовать вас идеями ППТ, если вы с ней еще не встречались. Мне кажется, они того стоят – по крайней мере, я мало встречала методов, которые целиком, в основе своей, были бы так добры и бережны к человеку и так оптимистичны в отношении наших трудностей и возможности исцеления. В общем, мною владеет желания «заразить» как можно больше людей – а дальше уж решать вам.

Я пишу это предисловие, потому что мне все равно не хватает диалога (я и прямые эфиры не веду, потому что мне грустно не видеть глаз и не слышать речь тех, с кем я говорю). Поэтому я сразу, с первой главы, пытаюсь втянуть вас в диалог со мной, в разговор, в котором вы будете согласны или не согласны, и у вас, я надеюсь, будут свои идеи относительно того, о чем я пишу, и свои истории, которые вспомнятся по ходу чтения. Если вдруг вам захочется чем-то со мной поделиться, я буду ужасно признательна! Для меня это будет самой лучшей наградой и знаком того, что моя книжка разговаривает и живет, и в ней звучит мой голос. Вы можете написать мне на почту gynnie@mail.ru (mailto:gynnie@mail.ru) – а я обязательно постараюсь ответить.

Спасибо вам за то, что читаете.

Маме нужна мама

Вот о чем я вспоминаю: когда я была беременна третьим ребенком, моя сестра ждала первенца. Поэтому, когда она позвонила мне, чтобы посоветоваться, не начались ли роды, я не удивилась – вроде бы так и должно быть. Это было очень трогательно – учитывая, что между нами было пять тысяч километров. А через три недели, когда роды начались у меня, я тоже почувствовала, что хочу позвонить более опытной старшей подруге: зачем? – не знаю, но это было важно.

Получить ее благословение.

Тогда я впервые в жизни задумалась, как много значат женщины в жизни женщины.

Идея этой книги пришла ко мне, когда родила моя подруга. Мы стояли бок о бок над ее новорожденным милахой и очень беспокоились за его здоровье, потому что он простудился и сопел. Больше всего мне хотелось сказать «иди поспи, я за ним посмотрю». Но она бы не отдала мне его – как бы сильно ни устала, и мой опыт с детьми тут не играл никакой роли. Оставить заболевшего малыша можно только в руках тех, кому этот ребенок так же бесконечно дорог. Для кого он свой. Мужу можно. Маме. Или папе. Тогда я остро поняла, как важно родство – или такие отношения, которые почти родственные.

С первым сыном мне помогала свекровь. Мне было, так-то, восемнадцать лет – можно сказать, она усыновила нас обоих. Она его обожала, она была бесконечно терпелива с нами обоими. Она не критиковала меня, не отталкивала от ребенка, и все же как-то умудрялась наставлять и учить и приходить на помощь в каждую трудную минуту.

Наше окружение ее за это поругивало: говорили, что она не дает мне достаточно самостоятельности и что в конце концов это мой ребенок (то есть наш с ее сыном). Но для нее наш сын был – ее внук, ее обожаемый мальчик, и в этом была ее сила и источник моего бесконечного к ней доверия. Никому, кроме мужа и его мамы, я бы не дала малыша в руки.

Мой ребенок был для нее сокровищем. И мы – ее дети – тоже.

Я не знаю, как еще можно быть опорой молодой матери, если не так.

К рождению первого ребенка никто не готов – ни в восемнадцать, ни в двадцать восемь, ни в тридцать восемь лет. Может быть, в восемнадцать легче признать, что тебе еще нужна мама.

Но вообще-то мама нужна всем.

Наши родители, дай им бог здоровья, далеко не всегда могли быть нам опорой. Многих из нас гораздо чаще критиковали, чем поддерживали, чаще ругали и наказывали, чем ласково терпели – и, когда у нас родились свои дети, стиль наших родителей не изменился (не изменился в отношении нас – с внуками они могут быть другими, и от их новых способностей, доставшихся не нам, тоже рвет крышу).

А может быть, родители остались в других городах и даже в других странах.

А у кого-то из нас их уже не было на свете.

Связи между нашим поколением и поколением наших родителей довольно напряженные. Даже из лучших побуждений моя мама не могла бы помочь мне растить ребенка – она никогда не растила меня. Почти все, кто родился до 1981 года, должны были с 6 месяцев отдаваться в ясли, если только не было надежных бабушек, в редких случаях – нянь (с 1981 года декретный отпуск продлили до полутора лет, а потом так же – ясли). Родители видели нас пару часов в день, после садика и перед сном: они, если честно, понятия не имели, что происходит в нашей дитячьей жизни. Близость построить на этом довольно трудно. Оставалось делать ставку на послушание.

Но когда у тебя рождается ребенок, это вообще не про послушание. Это очень тревожное дело – быть матерью. Младенец бесконечно уязвим, он беззащитен. Долгие годы мы не вспоминали уязвимость и нежность своего детства, свои слезы и свои страхи. Мы выросли, сложили воспоминания в коробку, закрыли крышкой и наклеили надпись: «детство золотое». Пару картинок вставили в рамку и повесили на стену – а остальные – в коробке – спрятали. Но новорожденный – крошечный, хрупкий – вызывает не только прилив нежности и чувство ответственности. Он пробуждает все наши страхи, всю боль – всю, сколько ее есть со времени нашего рождения и до решения быть взрослыми. И по мере взросления ребенка распаковываются все новые и новые архивы эмоциональной памяти.

Вот почему маме нужна мама.

Чтобы не утонуть в этом.

По-честному, все это касается и отцов. Прикосновение к младенцу пробуждает и их – а им еще труднее говорить и чувствовать хрупкость жизни, потому что хрупкость – это слабость, а слабость это стыдно. Чужую хрупкость можно защитить – но куда бы девать свою? В итоге мужчинам часто приходится закрываться от собственных чувств – и от своих детей.

Я пишу о матерях, потому что в нашей культуре пока что матери гораздо больше времени посвящают уходу за детьми и общению с детьми почти во всех их возрастах. Матери чаще обращаются за психологической помощью и сотрудничают с психологом в разрешении детских и своих собственных трудностей. Это – реальность, которую я вижу вокруг. Но, строго говоря, любой человек, принимающий на себя полновременные родительские обязанности, сталкивается с теми же самыми проблемами и с теми же самыми чувствами, что и матери.

Если ребенок не первый, существенно ничего не меняется. Сколько-то прошлого опыта пригождается, а сколько-то разбивается об открытие, что все дети разные. И теперь их несколько.

И снова нужны руки, которые помогут с этим управиться.

Это, друзья мои, не инфантильность, никакая не незрелость – наверное, так устроена жизнь: нам нужна поддержка более опытных старших и нужен их пример. Мы так учимся. Так учиться проще всего.

Это значит, что учиться другими способами – гораздо трудней и дольше.

Растерянная и встревоженная мать может

– быть раздражительной и легко срываться;

– чувствовать стыд и вину, разочарование в себе, в ребенке, в материнстве;

– перегружать себя и не давать себе отдыха;

– отстраняться от ребенка, испытывать боль и усталость от контакта с ним;

– переживать отчаяние и беспомощность;

– из-за подавления всех этих нерадостных чувств может развиться депрессивное состояние, да частенько и развивается.

(В общем, если вы специалист и читаете эту книжку, то тут можно подумать, какие вопросы вы бы задали матери на приеме.

В сфере тела