Сказочная жизнь

– А как вы миритесь потом?

– Некоторое время выдерживаю, а потом начинаю заговаривать, налаживать отношения. И получается, что во всех неурядицах виновата всегда я. Но на этот раз я всерьёз обозлилась, и говорить с ним не хочу. Только ещё больше завожусь. Вчера сказала только, что если я его так раздражаю, то пусть к маме съезжает, на фига мучиться. А он ответил, если меня что-то не устраивает, чтобы сама валила.

– А может и стоит свалить? Сколько вы вместе, пять лет? И до сих пор не расписаны?

– Психологи говорят, что, если мужик в первые полгода знакомства не предлагает расписаться, так уж никогда не предложит. У нас не союз, а просто привычка. А он, получается, это в достоинство возводит.

– Из-за чего всё началось?

Рассказала вкратце. Подруга уточнила:

– И чего ты добиваешься? Предложения?

– Нет… точно нет. Я понять хочу… зачем я ему?

– А он тебе?

– Да вот… получается, и он мне не нужен…

А потом стало не до того. Позвонила дочь тёти Марусиной подруги тёти Нины, той самой, что приютила её в незнакомом городе двенадцать лет назад: у матери инсульт. Вдвоём они, сменяясь, дежурили в больнице у её постели. Но не удержали на этом свете. После похорон она вернулась обессиленная, свалилась на диван и уснула, даже не обратив внимания на мужа, пытавшегося с ней заговорить. И наутро он по своему обыкновению замолчал. Белла сразу хотела расставить все точки над «и», но уже опаздывала на уроки, поэтому отложила разговор на вечер. И вечером он не пришёл. Было это неприятно, но звонить она не стала ни ему, ни свекрови.

А назавтра, в субботу, выходя из ворот школы, она столкнулась с Виктором.

Шок. Ну, выкинула же их из головы! Только в последнее время, встретив знакомцев по Покровскому, пришлось кое-что проговорить. Теперь уж никто не знает о её сиротском детстве. Немного Зое когда-то рассказала, да Панафидиным на днях. После смерти тёти Нины все связи с Покровским обрублены. Но ведь не зря Зюкины тут появились, явно Любовь Ивановна влезла. За что она так с ней?

Белла развернулась и попыталась его обойти, но Виктор ухватил её за рукав куртки. Дальше какой-то сумбур: Белла грозилась позвать охрану, Виктор предлагал зайти в кафе и поговорить, Белла вырывалась, некстати появившаяся Зоя стала уговаривать её пойти в кафе и выяснить, что понадобилось родственнику, но Белла ответила, что её не интересует, что может понадобиться этим упырям, и вообще, она торопится. Вырвалась наконец и свернула к дому молодых Панафидиных.

Тамара удивлённо воскликнула:

– Ох, как ты всё успеваешь? Я слышала, ты за больной родственницей ухаживаешь!

– Когда ночами в больнице дежурила, рукоделием занималась, дремать же нельзя. Ирочка, проснулась? Давай маскарадный костюм мерить! И вот ещё шапочка еловая конусом и со звездой. Не то Робинзон Крузо, не то Верка Сердючка.

Пока Ёлочка выплясывала перед папой, Тамара шёпотом спросила, что у Беллы случилось. И так же шёпотом она высказала свою досаду. Тамара догадалась:

– Думаешь, Любовь Ивановна расстаралась? Я тоже не сомневаюсь!

Вова расслышал и возмутился. А Белла сказала:

– Не прощу ни его, ни того, кто меня ему заложил. Все мои шрамы загорелись, когда я его увидела! Вот… на руке – это он сигарету об меня притушил. А у виска – кулаком саданул, перстнем рассёк. А была я тогда в возрасте вашей Ирочки.

– Ужас! А ему сколько было?

– Не знаю. На студенческие каникулы из вуза приезжал. Больше восемнадцати точно.

Вова схватился за телефон. Тамара, провожая гостью, рассказала, что на этой неделе первый дом по программе сдали, и в нём первые десять очередников квартиры получили. Но там накладка вышла, один очередник выбыл. Его двухкомнатную схватила семейная пара из этой десятки, и осталась свободной закреплённая за ними студия. Очередников из второй десятки обзвонили, все отказались. Есть для Беллы реальная возможность оформляться и заселяться. Белла отмахнулась: слышала об этом, там девятнадцать метров, это жильё для одиночки.

Вечером Егор вернулся молча, своё отсутствие не объяснил. Но и она спрашивать не стала, надоело. Воскресным утром всё так же молча оба собрались и разошлись: он предположительно к родителям, она – в дом тёти Нины, обещала её дочери помочь разобрать вещи. И та огорошила её просьбой выписаться в ближайшие дни. Оказывается, дом давно оформлен на неё дарением, и теперь, когда он опустел, она собирается его продавать.

Возвращаясь домой, Белла грустно прикидывала, кто может сделать ей регистрацию. Родители Егора? Исключено. Значит, нужно искать. Есть, кажется, среди родителей её учеников полицейские, может, подскажут. И за прописку придётся платить чуть ли не как за ещё одну квартиру.

Как ни странно, Егор уже вернулся. Впервые Белла обрадовалась тому, что они не разговаривают: можно в тишине всё обдумать. Она прошла на кухню и занялась ужином. Но молчать не получилось. Вслед за ней на кухню вошёл Егор и занудил, что она даже в выходной куда-то уходит вместо того, чтобы делать домашние дела. Обычно она давала ему возможность высказаться, а потом уже возражала. Но на этот раз у неё вылетело:

– Зато ночью я всегда дома!

– Да ты знаешь, где я ночевал, – взорвался Дима. – В своей квартире!

– Сказать всё можно…

– Ты не поняла: в моей! собственной! квартире! – отчеканил он.

– О! Купил, значит…

– Оформил ипотеку. Естественно, квартира без отделки. Мы с папой уже третий день там вкалываем. Завтра мне на работу. А у тебя уроков нет. Так что изволь зад оторвать и завтра с родителями поработать. Там мусор надо вынести и стены выровнять. И перекусить с собой возьми, не объедать же моих…

– Так, подожди, квартира в Северном?

– Ну да, напротив родителей девятиэтажка.

– То есть я там жить не буду?

– Ну, со временем… пока сдавать будем, надо же ипотеку платить.

– А сдавать ты будешь сестре?

– Какая разница!

Всё понятно. До Северного сорок минут пилить на общественном транспорте, и это если повезёт. То есть жить там будет сестра Егора, а он будет по-прежнему жить у Беллы. Откровенно, она и сама не стала бы селиться в этом районе: химкомбинат и мусороперерабатывающий завод рядом, экология плохая, до работы далеко, а перейти работать в какую-нибудь из тамошних школ, так там детки – шпана ещё та. И с Егором они это давно обсудили. Но один плюс есть.

– У меня для тебя тоже новость. Тёти Нины дом продаётся, мне нужна регистрация. Пропишешь?

– С какой стати?

– Ну всё, вопрос закрыт.

– Так завтра ты с утра пораньше…

– Егор, с утра пораньше я займусь своей регистрацией. А ты переезжай к родителям и занимайся своей квартирой.

Он хрястнул дверью. А Белла сгоряча позвонила Тамаре и спросила, можно ли взглянуть на студию. Тамара откровенно обрадовалась и сказала, что сама лично ей всё покажет. Договорились на утро.

Показывать квартиру явилась не только Тамара, но и начальница её отдела. Видно, что-то там у них горело. Да так горело, что они под белы ручки потащили её оформлять собственность. Белла сопротивлялась, у неё немного не хватало на первый взнос. Дамы посоветовали ей воспользоваться кредитной картой.

Она вошла в банк и, не решаясь сделать последний рывок, топталась у терминала, раздумывая, на какую банковскую операцию нажать. Сзади кто-то приобнял её за плечи:

– Ты тратить или копить?

– Марк, – обрадовалась она. – Вот кто меня подтолкнёт!