Сказочная жизнь

– Лёш, ну ты что?

– Папа сказал, праздник с колокольчиком!

– С колокольчиком, папа сказал!

Попробуй их не услышать, если они всегда эхом повторяют. И сияют:

– Там Лёша!

– Лёша!

– Держи! – вскрикнула она и ухватила в последний момент Илью. А Лёшке пришлось пробежаться за Ваней почти до середины стадиона под сочувственный смех школьников и учителей.

Лёша-младший обошёл каре по внешнему контуру и принял на руки братишку из рук Беллы, ей же со своим классом стоять.

Уф, наконец-то торжественная часть завершилась! Теперь вальс – и всё. Кружатся старшеклассники. Ага, теперь приглашают учителей. Бедный Левчук, чувствуется, шаги считает, чтобы не сбиться, Белла шепчет ему: «Я веду, не трусь». А рядом, заглушая музыку и не в такт орут её весёлые ребята: «Папа, пойдём танцевать!», «Танцуй, папа».

– Ага, – бормочет Белла. – Сейчас все Борисовы будут танцевать, стоит папе разжать руки. Трепещи, двадцать третья школа!

Народ расходится. Мужская часть семьи уходит домой. Белла отстаёт от класса, отвечая на телефонный звонок Гимлина. Она извиняется, что задерживается, говоря, что пока в школе и ещё занята. Вот некстати его принесло! Григорий Семёнович горячо уговаривал Беллу принять его предложение об аренде части испанской недвижимости, ведь за последний год тонкий ручеёк средств, поступающих от производства, ещё больше истончился. Что-то он говорил про лофт, в дальнейшее она не пожелала вникать. Неохота с Черномором связываться, пусть лучше этих денег не будет. Дети с сентября, с двух лет ходят в ясельную группу, Белла работает, проживут они на две зарплаты. А сегодня с утра Лев Михайлович позвонил и поставил её перед фактом: он едет в Новогорск и настаивает на личной встрече.

Когда Белла выходит из ворот, она видит стоящего у раскрытой двери автомобиля Гимлина:

– Белла Родионовна, прошу!

– Давайте здесь поговорим, меня дома ждут. Извините, в гости не приглашаю, у меня небольшая квартира и маленькие дети.

– Но я должен показать вам проект…

– Не интересуюсь проектами и ничего в них не понимаю. И вообще не хочу слышать об этом имуществе, пусть оно сгорит!

– Почему вы так? Это же в будущем имущество ваших детей.

– Если бы не это имущество, я бы не моталась по окраинам с неблагоприятными природными условиями, скрываясь от алчных преследователей, желающих на нём руки погреть, и родила своих детей не по принуждению, а в браке и любви. Этот мой папаша незаконный жил как Кощей Бессмертный почти девяносто лет, а чтобы с того света похихикать, устроил мордобой наследников. Он этой недвижимостью мне едва жизнь не поломал! Не подходите больше ко мне, я всё сказала!

Вечером рассказала мужу об этом внезапном визите. Он согласился, что с этим жуком лучше не связываться. А через неделю, выходя из школьных ворот, наткнулась на сумрачный взгляд Змея Горыныча:

– Белла, за что ты со мной так?

– Хм… ну, поговорим! Гимлин, значит, за мной шпионил. Давай зайдём на школьный двор, здесь перед стадионом есть удобные скамейки.

– А в дом не пригласишь?

– Это дом, в котором живут шесть человек, и пятеро из них тебе незнакомы.

– И в том числе двое моих сыновей.

– И что же даёт тебе основание считать их своими?

– Вот!

Он протянул ей телефон с фотографией близнецов на фоне ограды детского сада. Они держались за руки, а с двух сторон их держали родители, которые в объектив не попали, только их руки.

– Давай присядем. Значит, Лев Михайлович проследил и заснял. Скажи пожалуйста, а как эти дети появились на свет? Как я вынашивала их, в каких условиях жила, какие угрозы моей и их жизни преодолевала, на какие средства существовала?

– Глупые вопросы, ты знаешь, где я был!

– Но позже ты, конечно, поинтересовался? Когда ты вышел, им было четыре месяца.

– Но я не знал, что они мои!

– То есть на моих детей тебе плевать?

– Это демагогия!

– Записали: демагогия. Пошли дальше. А что у нас с тобой было?

– Я любил тебя!

– А я?

– Не знаю!

– Я тоже не знаю, но предполагаю, что это была похоть. И с твоей стороны тоже.

Максим Ильич вскочил:

– Зачем ты так?

– Не согласен? Тогда уточняю вопрос: сколько длилась твоя любовь? В какой момент она прошла и почему?

– Но я подумал, что ты с другим!

– А поговорить? И не ссылайся на свой диагноз. Любимая женщина, зная, что ты бесплоден, захотела стать матерью. Ты это не принял. И в чём ты обвиняешь теперь меня? Что я не сказала? Ты не получил мой призыв поговорить? Скажешь, можно было всё изложить в СМС? А твоё предупреждение, что ты уязвим?

– Можно было встретиться…

– Одинокой женщине, не имеющей родни, бросить девятимесячных младенцев и уехать искать аудиенции у одноразового партнёра, который обижен и встречаться не желает? А ты знаешь, что СМС я послала тебе из реанимации, где лежала с инфарктом? Максим, я могла тебя полюбить, если бы ты любил меня. Но ты меня бросил. Водяной ухватил царя за бороду и потребовал отдать то, что он в доме своём не знает. И он отдал! Это к лучшему, у моих сыновей замечательный отец, и я его люблю. Уезжай. А когда вернёшься домой, попроси Григория Семёновича ответить на вопросы, которые я задавала. Тебе будет полезно.

– Белла, неужели ничего нельзя исправить? Это же моя кровь!

– В них ещё моя плоть. А я из колена Кощеева, да в родстве со Змеюкиными, а по материнской линии мой дедушка был гармонист с белым кудрявым чубом и ходок. А тётка моя была ехидна, царствие ей небесное. А у моих детей любящие родители и названные сестра и брат, и независимо от наследственности все мы будем счастливы.