Путешествия туда, но, главное, обратно

Жанна сидела, как обычно, качаясь на задних ножках стула, грызла конец ручки и делала вид, что происходящее её не интересует. Ёжик протянул трубку Белле.

– С тобой хочет говорить шеф.

Белла напряжённо вытянулась, вслушиваясь в голос на другом конце провода.

– Ты будешь работать в моём отделе, или пойдёшь за ворота, – орал разъярённый шеф.

– Значит, пойду за ворота, – спокойно ответила Белла. Спокойствие давалось ей с трудом. Было заметно, как в её руках дрожала телефонная трубка. Белла не боялась шефа. Она просто не переносила, когда на неё кричали, а орал он как подорванный по любому поводу. Когда шеф распалялся, старейший технолог отдела, пенсионер Плотвичкин, шипел себе под нос:

– Опять жена плохо приняла.

Жанна решительно встала со стула и взяла трубку из рук Беллы.

– Добрый день, – промурлыкала она елейным голосом. – Как вы себя чувствуете?

– Ты слышала, Белка собирается уходить из отдела? Я из этой засранки сделал технолога, а она всё бросает и уходит в кладовщики. Там и мозгов-то не нужно.

– Ну, это вы преувеличиваете. Мозги нужны везде, – продолжала мурлыкать Жанна. – Ничего страшного. На её место вы всегда найдёте желающих. Тем более что в связи с объявленной перестройкой везде начинаются увольнения, а с вашим умом и дальновидностью ничего не стоит найти ей замену. Кроме того, она уходит в начальники, а это для вас почётно, что именно Вы в своих рядах вырастили такого достойного грамотного руководителя подразделения.

– Ты же знаешь нашу специфику, – уже спокойнее продолжал шеф. – Нашему делу нигде не учат. Опять придётся целый год натаскивать новичка.

– А вы берите женщину, а не ребят. Женщины более усидчивые и работящие. Хорошо вникают в нюансы, а мужчин раздражает мелочёвка. Вам же что-нибудь глобальное подавай, – пела она дифирамбы шефу.

– Ладно, – примирительно согласился шеф, – передай трубку Ежевикину.

Ёжик опасливо приложил трубку к уху.

– Подпиши ей и пусть катится.

– С какого числа? – неуверенно спросил Ёжик.

– С сегодняшнего, – рявкнул шеф.

Глава 5

Так Белла стала начальником склада производства специзделий. Теперь её рабочим местом был персональный кабинет в «режимной» части завода. После светлого отдела главного технолога, где работали весёлые молодые ребята – почти «подземелье». Окна режимных цехов были затянуты частой сеткой из прочной стали. Сетки не было только на форточке кабинета начальника цеха (!). Его кабинет располагался на первом этаже здания, а единственное окно выходило на глухой задний двор, из которого была видна лишь кирпичная стена забора. В цехе из-за непрерывной работы чеканочных прессов, стоял грохот, от которого Белле первое время закладывало уши. Штамповщики, в массивных противошумных наушниках, были похожи на огромных Чебурашек, а звон пересыпаемых изделий походил на перезвон миллионов крошечных колокольчиков. Кто хотя бы немного знаком со спецификой складского дела, знает, что новая работа Беллы была вовсе не простой, а должность весьма ответственной, тем более на таком Предприятии. Дни шли за днями, будни плавно перетекали в выходные. Новая работа была не такой увлекательной, зато весьма скандальной.

Подросшую племянницу Танюшку они со Славой окончательно забрали к себе. Мама Беллы болела всё чаще и чаще и уже не могла одна управляться с вертлявой девчонкой. Танюшка была слабеньким, словно выросший в темноте росток, существом, и пионерлагерь ей был противопоказан. Да и куда они девались, ведомственные детские лагеря? Госучреждения уже не могли содержать их на балансе, и директора предприятий распродавали их за гроши деловым людям, либо по хитрым схемам оформляли на себя. Перед Беллой встал вопрос о приобретении дачи, куда она могла бы отправлять на лето Танюшку с мамой.

Предприятие имело свои садовые участки, которые были выделены ему ещё в шестидесятых годах двадцатого столетия, но в начале девяностых граждане, занятые в основном поисками пропитания и средств к существованию, почти забросили свои крохотные шестисоточные дачки. Некогда шумные летом участки стояли в запустении. Казалось, старые давно не крашенные почерневшие домики с покосившимися заборами умирали среди векового леса на берегу заповедного озера. Их владельцы, потеряв надежду выжить, распродавали заросшие бурьяном клочки земли за весьма солидные деньги, которых у Беллы не было. И всё же она решила поговорить с одним из владельцев, желающим избавиться от своей собственности. На заводе к владельцу выстроилась целая очередь, жаждущих купить эти вожделенные сотки. Хозяин был странным. Желая продать, он, тем не менее, после непродолжительной беседы всем отказывал. Профком Режимного Предприятия, был в недоумении и уже махнул рукой на строптивого хозяина.

Белла всё же решила поговорить с ним. Хозяин внимательно выслушал доводы Беллы и пообещал подумать. Через несколько дней он позвонил сам и предложил посмотреть участок, прежде чем она примет окончательное решение. Белла, зная сложившиеся цены, понимала безнадёжность затеянного мероприятия, но отказываться было уже неудобно, и она согласилась поехать. В один из выходных они с мужем отправились на дачу. Хозяин уже ждал их у ворот, на которых витиеватыми железными буквами было выведено название садоводческого товарищества.

Участок располагался в противоположном конце от въезда, почти у самого леса. Видавшая виды славина Волга подкатила к завалившемуся забору. В глубине участка за зарослями черноплодки стоял недостроенный заброшенный дом. Белла задумчиво разглядывала сооружение. За годы запустения дом приобрёл жалкий вид, но видимо именно с ним у владельца была связана некая любовная история. Доказательством служила полустёртая временем надпись на некогда чёрном растрескавшемся рубероиде кровли. «I love you!!!» – кричало сердце влюблённого. Внутри дома комнаты были завалены новым строительным материалом, включая стёкла и оконные рамы, что давало надежду на возможность завершения строительства. В саду росли старые яблони, ветви которых обросли ажурным серебристым лишайником, намекая на экологическую чистоту этого места. Белла с сожалением посмотрела на мужа. Он понял её взгляд: для жилья дом был непригоден. На участке не было даже обычной туалетной будки, но само место расположения садового товарищества было изумительным.

– Ну, как? – спросил хозяин, стоя у покосившегося крыльца рядом с цветущим кустом душистого шиповника. Пчёлы хлопотали, перелетая с цветка на цветок. Чёрный большой жук копошился в золотой сердцевине дикой пунцовой розы.

– Хорошо, – выдохнула Белла, – но цена, которую вы нам так и не назвали, скорее всего, будет нам не по силам.

– А откуда вы знаете, сколько я запрошу?

– Мы не знаем, но предполагаем, что не мало. У нас ничего нет, кроме комнаты в коммуналке и племянницы, брошенной родной матерью.

– А где племянница?

– Девочка живёт у нас.

– Вы не сдали её в детский дом?

– Как же я могла её сдать? Это же моя родная кровь. Мне это даже в голову не приходило. Она мне как дочь.

– А вы не пригласите меня в гости? – неожиданно сменил тему хозяин. – Вы где живёте?

– На Ленинском, – удивлённо переглянулись супруги.

– А я – на Дмитрия Ульянова. Это рядом.

– Хорошо. Поехали, только по дороге купим пива и что-нибудь перекусить, – сказал Слава, приглашая жестом всех в машину.

До Москвы, по практически пустому шоссе, долетели быстро. Войдя в квартиру, гость обошёл небольшую комнату, заглянул в витрину старого буфета, внимательно просмотрел корешки книг, расставленных на книжных полках, висящих почти под самым потолком, потрогал сидящую на Танькиной кровати куклу и, удовлетворённый осмотром, сел за стол. Выпив пива и поговорив о том, о сём, гость поднялся, собираясь уходить. В дверях он неожиданно остановился.

– Я продам вам участок. Только цену назову после того, как съезжу навестить отца. – С этими словами он простился и вышел за дверь.

Белла была в недоумении.

– Что ты об этом думаешь? – спросила она мужа.

– Странный он человек, но, наверное, хороший. Забудь. Денег на покупку дачи у нас всё равно нет. А те, что есть, уйдут на квартиру.

– Придётся маму с Танькой опять на всё лето отправить в дом отдыха.

– Ничего, не первый раз, – заметил Слава.

* * *

Недели через две Белла сидела в своём кабинете и заполняла накладные на отгрузку. Она не любила эту работу, но летом народ разбредался в отпуска, и обязанности рядового кладовщика приходилось выполнять и начальнику. На столе зазвонил телефон. Белла, оторвавшись от работы, с раздражением взяла трубку. Звонил хозяин вожделенного участка. Белла давно похоронила эту идею, понимая безнадёжность затеянного мероприятия.

– Вы участок покупать будете? – услышала она в трубке требовательный голос. Вопрос был задан настолько категорично и твёрдо, что Белла растерялась.

– Спасибо, конечно, но мы вам уже объяснили, что такой суммы у нас нет.

– А откуда вы знаете, о какой сумме идёт речь? – почти повторил он уже заданный ранее вопрос. – Вот встретимся и обсудим. Я жду вас после работы у главного входа.

– Хорошо, – безнадёжно махнула рукой Белла.

В пять часов настойчивый хозяин ждал Беллу у проходной завода. Рядом с ним стояло эмалированное ведро, вместо крышки обвязанное чистой белой тряпицей.

– Это вам, – показал он рукой на ведро.