Противный Новый Год. Новогодняя история

Противный Новый Год. Новогодняя история
Евгения Ивановна Хамуляк

В Новый год исполняются почти все мечты или решаются многие проблемы, и большинство людей уповают на чудо или вмешательство волшебных сил в этом вопросе. Но только не героиня этой новогодней истории Юлия, у которой вместо новогоднего настроения намечался нервный срыв. Взяв волю в кулак, Юлия решает вернуть свою прежнюю счастливую жизнь, поднять боевой дух и переломить ситуацию, самостоятельно разобравшись с проблемами, чтобы справить Новый год так, как хочется ей, а не абстоятельствам.

Как она это собирается провернуть? И получится ли у нее? – читайте в новогоднем рассказе "Противный Новый год".

* в тексте сохранена авторская пунктуация

Евгения Хамуляк

Противный Новый Год. Новогодняя история

Посвящается всем, кто запретил себе быть жертвой и взял поводья от жизни в свои руки

Юлия очень любила Новый год – трепетное семейное празднество, на которое собиралась вся семья, обмениваясь хорошим настроением и подарками. Традиционно приезжали родственники из Ярославля и Пскова, оставались весёлой гурьбой на даче, соревнуясь, кто вкуснее и сытнее друг друга накормит своими зимними закрутками и соленьями. Семья укреплялась, разрасталась, осчастливливалась в эти чудесные дружные дни.

Но в этот год всё было не по-новогоднему.

До Нового года оставалось три с половиной месяца. Ещё в сентябре Юлия почувствовала, что её одиннадцатилетнюю дочь Василису украл-таки страшный бабайка, которым пугали девочку в детстве, подменив на противного, хмурого, наглого подростка.

– Вася! Вася! Вася! Чёрт побери! Вася, ну ты идёшь? – кричала с порога одетая мать, чувствуя, как пар и пот начинают затмевать французские духи. – Вася, я прибью тебя! Немедленно спускайся! Если мы опоздаем на музыкалку, потом не проси меня врать Валентине Анатольевне, что по моей вине ты опоздала!

Юлии всё-таки пришлось поскидывать сапоги, чтоб взбежать на второй этаж, предвкушая намерение треснуть одному нахальному подростку по жопе, чтобы тот наконец-таки спустился.

Василиса, словно пава, выплыла-вышла сама как раз в тот момент, когда мать почти ворвалась в детскую, а точнее теперь подростковую, где хранился и содержался бардак, к которому нельзя было прикасаться под страхом смерти.

– Как будто мне это надо? – кричала мать, желая, но не рискуя покуситься на конский хвост дочери, чтоб расчехлить его до павлиньего за непослушание.

Василиса накрашенными ресницами повела в сторону своего зимнего пальто.

– Я это не надену, – просто сказала она, намекая, что детские одежды и детская жизнь в прошлом.

Юлия ей хотела повторить свой воспитательный монолог прошлого раза, что: мол, не хочешь на музыкалку ходить, где ты выигрываешь все конкурсы и тебе светит великое будущее, – не ходи, расти бездарью и становись бухгалтером, как баба Люда. Не хочешь тепло одеваться, а хочешь таскать какое-то рваньё из пластика – не одевайся, тебя будут ждать насморк, отит и ангина. Вспомни, как ты недавно болела, понравилось?!

На что её дочь спокойно развернулась и пошла в свою комнату.

– Ты куда? – не поняла мать.

– Ну ты сама сказала… не хочешь – не ходи. Я не хочу, – непонимающе ответила Василиса.

– Щас!!! – взревела мать, представляя упрёк в глазах взрослой Василисы, которая в будущем 100 процентов стала бы винить мать за проявленное малодушие перед подростковым протестом и не настояла, чтоб из дочери вышел музыкант или кто-то ещё выдающийся.

На этот счёт была подготовлена другая лекция про юность Баха или Бетховена.., или Моцарта?! Юлия всё время забывала подробности. Короче, кто-то из них категорически отказывался учиться музыке, но родители силком и розгами заставляли гения брести на уроки, и он (или они) стали теми, кем стали. Гениями! Благодаря твёрдому духу матери и отца. И немножечко розгам.

– Ты про это уже рассказывала, – скучно напомнила Василиса, только услышав первые «Бе..».

– Ладно, последний раз надень это пальто, а потом уже тебе купим то, что ты хочешь. Поедем в магазин вместе…

– Я хочу с девочками поехать, а не с тобой, – мирным тоном произнесла Василиса, а у Юлии задёргался глаз, когда она представила, куда и на что будут потрачены деньги, которые так были нужны их семье прямо сейчас.

– Противная, – сквозь зубы прошипела Юлия. – Ты растёшь противная! Даже не знаю, в кого ты такая??

Василиса даже не повела бровью, то ли соглашаясь, то ли вовсе не слушая маму.

До Нового года 1 месяц и 1 неделя.

Деньги закончились с майонезным директорством Вадима, которого сместила с должности директора новая команда родственников учредителей завода. Всё бы ничего, но гордый Вадим уволился. Майонезный бизнес пострадал от его ухода. Учредители хватились ценного сотрудника, но пока у руля стояли «свои профаны», как выражался муж, о возвращении речи не шло.

– В срок от полугода до года прибыли упадут, начнутся сбои в поставках. Выбивать из сетей оплаты – тут вообще мне равных нет. Тогда и позовут. Но я должен выдержать паузу, иначе с ними не сторговаться. Ничего, найду что-то подходящее. На безрыбье и этим перебьёмся, – говорил печальный Вадим, помыкавшись в поисках других мест, которые были заняты другими «профанами» и поняв, что родной завод, где он плавал как рыба в воде, точнее в майонезе, не сможет заменить никто и ничто. – Придётся затянуть пояса потуже.

Юлия могла бы затянуть пояса, но образ жизни, а также разные родственники не понимали, что «затянутые пояса» распространяются и на них.

Недавно родной брат попросил взаймы на квартиру и очень обиделся, когда ему отказали.

Не сговариваясь с ним, ярославские родственники запросили приюта их троюродному брату, который приехал из деревни с мешком чеснока в качестве благодарности. Подарок провонял на весь дом, но ещё хуже, родственник вместо одного месяца жил уже три, явно собираясь справлять Новый год вместе с Юлей и её семьёй.

Наконец, псковская родня объявила, что, к сожалению, в этот раз на празднество приехать не сможет, но перешлёт на Новый год с каким-то деверем Юлины любимые солёные грузди. И если можно деверь тоже останется на празднество, потому что отродясь не видал Москвы, Кремля, Арбата, цирка и зоопарка. Слёзно просили устроить экскурсию.

Добила семейный уют недавно овдовевшая бездетная тётка Вадима, которая жалобно попросила Юлю о какой-либо занятости, например, уборке дома, уходу за Василисой, обучению девочки французскому.

– Я могу приезжать только на выходных! – при этом добавила несчастная вдова обрадованной предложением помочь Юлии. Ведь “затянуть пояса” включало увольнение домработницы. А тут убивались три зайца: помощь приятной одинокой старушке, которая к старости лет решила быть поближе к единственным родственникам, о которых раньше не сильно-то вспоминала, ну это ладно; экономия на уборке; уроки французского Василисе. Благородный язык очень бы пригодился девочке в будущем. Ведь молодые таланты много гастролировали.

Но с первых же выходных соседство не заладилось. Прожившая много лет во Франции Лидия переняла от французов не только прекрасный акцент, но и европейские фамильярности, например, ходить по дому в уличной обуви, не принимать душ, но изрядно духариться так, что аромат перебивал чесночное амбре другого родственника. Наконец, комплименты. Последние доводили Юлию до белого каления. Лидия ими сыпала в адрес благодетельницы, которую исключительно называла любовно «Мамочка».