Гав-мяу и сердца стук

–Да, мадмуазель, он самый! Я думал она нормальная телка с крутым четвёртым размером… А, она! Ботаник, блин! Я полгода, как дурак выслушиваю разницу в каких-то там типах и толку никакого!

– А, это Вы, наверное, про психотипы. Поленька же у нас на психолога учится…-снисходительно прокомментировал пожилой мужчина в вязанном свитере, поливающий цветы, возле распахнутого настежь окна.

-Ах, что Вы, Автандил Петрович! -воскликнула дородная женщина с дизайнерской авоськой из которой очень по-обычному торчал длинный хлебный багет, запакованный в плотную плёнку.

Женщина подходила к подъезду и внимательно прислушивалась к занимательной беседе.

–Апа Пирогова учится на социолога! Я это знаю точно, поскольку живу с их семьёй на одной площадке!

-Светлана Григорьевна, позвольте с Вами не согласиться! Я играю в шахматы вот уже пятый год с отцом Поленьки и уж знаю наверняка на кого учится дочь моего лучшего друга! Она учится на психолога!

– Автандил Петрович! Вы за своими шахматами света белого не видите! И у Вас в голове одни ферзя с рокировками! Мне лучше знать! Я с её бабушкой в одной кулинарной группе на Фейсбуке состою! Говорю же Вам, на социолога!

Пока Автандил Петрович в возмущении подыскивал слова пообиднее, что бы, ужалить ими несговорчивую соседку, Федька уныло махнул на все рукой и побрел прочь из двора той, с которой хотел замутить весёлые отношения.

-

-Ботаники, блин… Они тут все ботаники… И как я сразу не догадался? Провелся на сиськи как последний дурак,-бурчал раздосадованный Фёдор себе под нос.

Аполлинария же, тем временем, рыдала у себя в комнате. Развеялись её последние надежды на то, что Федя Смирнов интеллигентный молодой человек и что репродуктивные функции не доминируют над его мыслительными способностями.

Апа очень верно оценила ситуацию и надеяться на Федькин интеллект было бесполезно. Его репродуктивные функции, ого-го, как доминировали над мыслительными способностями.

А наряду с этими самыми функциями ещё и самолюбие зашкаливало. Ведь все его друзья знали что он решил замутить с шикарной тё… тёмноволосой девушкой из соседнего двора, с большими си.. синими глазами.

Уж как он возле неё кружил, уж сколько он ей комплиментов отвешивал, а все без толку! Она только и могла что часами болтать о своей науке. А он стоял и скрипел мозговыми извилинами как ду…думающий человек и пялился на её си… синие глаза.

Признавать своё поражение Федору не хотелось, и он затеял испытать последнее средство. Пригласить Апку на просмотр кинофильма! В приватной обстановке.

Надрав букет сирени в заброшенном саду Федя вновь стоял у подъезда девушки.

Автандил Петрович снова поливал свои цветочки у раскрытого окна. Юная профессорская жена гуляла во дворе с коляской, Светлана Григорьевна сидела на лавочке в окружении таких же дородных женщин. Все они сосредоточенно вязали кто спицами, кто крючком и время от времени внимательно поглядывали вокруг себя, сканируя все происходящее во дворе.

Высокую фигуру с жалким сиреневым веничком зафиксировали сразу с нескольких точек наблюдения.

-О, молодой человек! – воскликнул Автандил Петрович. – Вы, сегодня, похоже, трезвы и осознанны. Вы проанализировали свою стратегию, поработали над ошибками и решили возобновить атаку?

-Чего? -растерялся Федька.

-Будешь брать крепость штурмом? -подняла голову от вязания Светлана Григорьевна.

-Ээээ…– замычал Федька, слабо понимая, о чем говорят высокоумные соседи Аполлинарии.

-Ой, ну Вы опять решили к Апе подкатить? – перевела Катушкина полушепотом, стараясь не разбудить младенца, которого покачивала в коляске.

-Ага! – облегченно выдохнул парень, наконец поняв, о чем ему толкуют все эти люди.– Решил! Это… Того… Ну… В общем… Кино типа посмотреть…

-И на какой же фильм Вы хотите повести нашу Поленьку? -вопросительно поднял бровь Автандил Петрович.

-Ну… Я это… Не знаю ещё… Какой понравится, такой и посмотрим… Я это…того… У друга флешку с фильмами разными взял… У него и можно посмотреть… Он уехал в горы на неделю, попросил меня хомяков его кормить.

-Оооо! -дружно выдохнули вязальщицы на лавочке.

-Да уж,– нахмурился Автандил Петрович. -Ну и молодёжь нынче пошла! Вот в наше время, вначале квартиры получали, потом женились, а потом уж только кино смотрели. В собственной квартире, а не у друга.

-Ну что Вы за ахинею несёте, Петрович! -воскликнула Светлана Григорьевна. -Кто сейчас квартиры кому будет давать? Пока этот молодой человек заработает на квартиру, чтобы пригласить туда девушку кино посмотреть, то он превратится в такого же трухлявого ворчливого пенька, как и вы. И ему уже не до кино будет. Пока молодой, то пусть пользуется любой возможностью фильмы смотреть.

-Ну, во-первых, Григорьевна,– взвился Автандил Петрович, -я вовсе не трухлявый пень! В моем возрасте ещё можно такое кино крутить, что вам и не снилось. Вон профессор Катушкин тому подтверждение! А во-вторых если девушка не дура, то она с нищебродом вообще фильмы смотреть не захочет!

-А как же "с милым рай в шалаше"? -в голосе Светланы Григорьевны звучало насмешливое ехидство. -И потом, нечего профессора сюда приплетать, он исключение из правил.

Юная Катушкина краснела и бледнела и все порывалась что-то сказать, но спорщиков оглушил рев младенца. У ребёнка был богатырский трубный голос и отличные лёгкие. Поэтому всем уже было не до дискуссий. Соседи рванули к коляске и стали вокруг неё водить хороводы и сюсюкать тоненькими голосами.

Все это время, вернувшаяся из института Аполлинария стояла возле подъезда и внимательно слушала разговор.

Она вдруг подумала, что к Федьке за эти несколько месяцев уже привыкла и что внешне он очень даже ничего и что ей по возрасту уже можно смотреть фильмы в компании симпатичного парня.

И что свой первый фильм она не хочет смотреть, как Катушкина, с дядькой на тридцать лет ее старше.

И правда, чего это она тормозит? Зачем ей Федькин интеллект? Разве для просмотров фильмов мозги нужны? Там совсем другие механизмы задействованы!

Апа рванула в свою квартиру, достала из родительской аптечки пачку презервативов, кинула её в сумочку и вернулась на улицу. Схватив за руку оторопевшего от воплей младенца Фёдора, девушка стала уводить его со двора.

-Апа, куда это мы? – спросил Федька. -Куда ты меня тащишь?

–Как куда?! Фильм смотреть! На квартиру к твоему другу. Сам же говорил. Или ты уже передумал?

Федя радостно улыбнулся, сжал одну руку Аполлинарии покрепче, в другую сунул ей букет сирени, и они вместе побежали на встречу новым ощущениям.

Квартира Федькиного друга была однокомнатной, маленькой, чистой и комфортной. Почти весь центр комнаты занимал большой стол с огромной клеткой, в которой был построен целый городок для хомячьего семейства.

Хомяки смешно перебирая лапками, бегали по дорожкам и тропинкам, собирая разбросанные по ним куски яблок и останавливаясь на время, чтобы затолкать это лакомство в защёчные мешки.

-Ой, какие хорошенькие! -умиленно воскликнула девушка, рассматривая забавных пушистиков. Фёдор тем временем включил ноутбук и вставил туда флешку.

Когда Апа бросила взгляд на названия фильмов, то густо покраснела и категорически отказалась смотреть "такое".

Федька повздыхал, поискал на ноуте "что-нибудь приличное", но ничего не найдя, снова вздохнул и тоскливо посмотрел на… Нет, не на большие синие глаза Аполлинарии, а именно на её эффектную грудь четвертого размера.

Несколько пуговок на блузке девушке расстегнулись и взору молодого человека предстали два манящих полушария, которые одежда скрыть полностью не могла.

У Фёдора от волнения пересохло в горле. Он сглотнул слюну, но взгляда от груди Аполлинарии отвести не смог. Апа проследила за взглядом парня и привычно нахмурившись, приняла застёгивать пуговички. Потом, вспомнив для чего именно она здесь, снова расстегнула пуговицы.

Но нахмурилась ещё больше. Всё-таки застегнув пуговицы на блузке, она прошлась по комнате и увидев брошенный на диване букет сирени, взяла его и направилась в кухню. Федька поплёлся за ней.

-Апа, ну чего ты?

–Ничего, -сердито бросила девушка, открывая кран.