Дождь

– У меня также – и того, и другого, – ей даже не хотелось делиться своими проблемами, а ведь всегда так и было: «Как дела? Привет-пока!» И относилась она к этому нормально, более близкие и доверительные отношения ей были не нужны. А сейчас ей потребовалось большего, или она просто пытается разделаться со всеми атрибутами прошлой жизни?

А он рассказывал про какой-то заказ. Куратор заверил, что договоры якобы были подписаны, просто долго шло согласование по разным отделам заказчика: все визировались то в одном ведомстве, то в другом, и необходимо было только прислать курьера за подписанными договорами. И тут выясняется, что нет визы финансового отдела, тех не устраивает цена, и вот Илья Петрович сказал то-то, а Сан Саныч это, и в итоге случилось третье и так далее.

Аля сидела и слушала. Это «слушала» заключалось в том, что она смотрела в окно, по улице ходили люди, а на противоположной стороне сидела собака, забившаяся от жары в тень…

–… а сам проект-то не самостоятельный, под него выстраиваются другие, первые уже запущены в работу, а те, что за ним на паузе из-за… – она вспомнила кота ветеринарной клинике, интересно, он еще придет или нет?

– Аля!

– А?

– Я тебя спрашиваю-спрашиваю! – укоризненно произнес он. – Ты хотела встретиться, что ты хотела?

– Да ничего особенного… Может быть мы расстанемся, а?

– На время? Или насовсем?

– На совсем.

– Что-то случилось? У тебя кто-то появился?

– Нет, никто.

– А в чем причина?

– А в чем смысл наших отношений?

– А зачем везде искать смысл?

– А как жить без смысла?

– У нас не разговор, а передача «Что? Где? Когда?» Так и будем вопросами разговаривать?

– Давай не вопросами.

– Пытаясь сформулировать свои мысли, она опять погрузилась в размышления. С течением времени в стабильной супружеской жизни на смену влюбленности и страсти приходит любовь, а потом привязанность, взаимоуважение и даже привычка, тогда брак продолжается, а если отношения не цементируют эти составляющие, то такой брак перестает быть таковым и остается сожительство или соседство, даже порой в одной кровати. Вот так и у них, было скорее сожительство или соседство.

– А может, если уж основательно порыться в глубинах подсознания, все дело в том, что инициатором их отношений была ее мать, и таким образом она сводит счеты с матерью? Она, наверное, долго будет искать ответ на вопрос, но к одной мысли она сегодня точно уже приходила: она больше не хочет этих отношений без поиска каких-либо ответов.

– Я понял и принимаю это к сведению. Но ты на всякий случай имей ввиду, что тема не закрыта и ее всегда можно будет возобновить.

– Ой, я надеюсь, ты на меня не сердишься?

– За что? Ты вольна в своих поступках!

– Спасибо тебе за все! Ты правда не сердишься?

– Сколько раз тебе надо повторить?

– Ладно! Спасибо за все! Я побежала! – она чмокнула его в щеку и почти вприпрыжку побежала из ресторана, так и не оглянувшись при выходе и забыв про десерт.

Аля заскочила домой, переоделась в удобные джинсы, взяла Маркиза, необходимые вещи и уже в машине написала Кристине сообщение, что она уезжает на дачу. Когда она подъезжала, раздался телефонный звонок:

– Да, – ответила она.

– Алевтина Александровна? – спросил незнакомый женский голос.

– Да.

– Добрый день. Вы меня не знаете, меня зовут Ольга, я родственница погибшего в аварии, в которой вы выступаете как свидетель. Можно с вами встретиться?

– А по какому вопросу? – с кем-то встречаться сейчас было мало желания.

– Дело в том, – женский голос изменился, словно она собралась плакать, но взяла себя в руки и продолжила, – что мне очень важно пообщаться с человеком, который расскажет, как было все на самом деле, не сухим официальным языком, как это все изложено в протоколе, а своими словами. Это все для нас настолько неожиданно… – и тут ее голос сорвался, раздались всхлипы.

– Послушайте, я все понимаю, но сегодня и вообще в ближайшее время я не могу, у меня отпуск и прямо сейчас я еду на дачу.

– Я могу приехать на дачу.

– Это далековато, – и Аля назвала направление.

– Ой, это в наших краях! Пожалуйста, это очень важно для меня!

– Ну, хорошо, – нехотя согласилась Аля и рассказала, как доехать.

В этот раз Аля значительно быстрее доехала: вот, что значит отсутствие дачников на дороге. Галка радостно встретила подругу, Аля вручила ей переноску с Маркизом, взяла пакеты с покупками, и они пошли в дом.

– Как твои дела? – спросила Галка.

– Дела по-разному, сейчас сядем где-нибудь и расскажу. А я шашлыки купила!

– Здорово! А у меня бутылочка припасена, – улыбнулась Галка. – Только на троих опять не хватит.

– Третий наверняка со своей придет, – улыбнулась в ответ Алька.

– Наверняка! А если нет, будет сок пить. Голодная?

– Угу, я на обед только салат перехватила.

– Можно бутербродов нарезать и пойти разжигать.

Наконец они расположились в креслах на улице, Аля принялась за бутерброды, а Галка стала разводить костер в мангале.

– Ты знаешь, – неожиданно начала Аля, – я уже ничего к ней не испытываю! Вот как отрезало! Я смотрела тогда на нее, как будто чужая тетка сидит. Я уже ее не боюсь, я не рефлексую в ее направлении – НИЧЕГО! Я одно поняла: я не хочу быть такой!

– Ты никогда такой и не будешь, ты другая! И ты слишком резво побежала.

– Что ты имеешь ввиду?