Дождь

Дождь
Евгения Константинова

Аля – женщина 38 лет с непростой судьбой и кучей проблем, которые она связывает с кризисом среднего возраста. Она продолжила бы и дальше терпеть непростые отношения с родственниками, ходить на нелюбимую, но хорошо оплачиваемую работу, и мучиться поисками смысла жизни, если бы однажды не произошла цепь странных событий, перевернувших ее жизнь словно песочные часы с ног на голову, которые произошли после сообщения анонима в интернете, процитировавшего Лао Цзы: «Будьте внимательны к своим мыслям – они начало поступков».Эта книга о настоящей дружбе, поиске смысла жизни и любви.

Евгения Константинова

Дождь

Глава I. Отпуск

Четверг

Цветы политы, окна и балкон закрыты, газ и вода перекрыты, мусор собран. Аля пнула пакет с мусором, лежащий у ее ног: «Вот он, осталось только выкинуть». Вроде ничего не забыла, но ее не покидало какое-то странное ощущение. Ощущение тревоги.

Пытаясь собрать с мыслями, она в очередной раз стала проверять содержимое дорожной сумки, и в очередной раз убедилась, что ничего не забыла. А собственно говоря, что такого особого нужно для отдыха на даче подруги в ста километрах от города?

Аля решила, что пора выходить, подошла к зеркалу, расчесала волосы, сделала шаг назад и придирчиво себя оглядела: вьющиеся каштановые волосы до плеч, карие глаза, чуть вздернутый нос. Кто-то назвал бы ее симпатичной, кто-то милой, но Аля считала свою внешность самой обычной. Правда, льстецы утверждают, что больше тридцати лет ей никак не дашь, особенно, когда взамен делового костюма на ней футболка, джинсы и кроссовки, на лице полное отсутствие макияжа, а волосы свободно лежат на плечах, а не собраны валиком на затылке. Она покрутилась у зеркала, может и не совсем льстецы те, которые говорят, что в свои тридцать восемь она выглядит на тридцать. Не зря же столько времени и средств положено на алтарь красоты в фитнес-клубе и косметическом салоне.

И тут ее озарило: она забыла про холодильник! Заглянула внутрь и обнаружила, что портиться-то и нечему, да и не стала бы она беспокоиться по поводу каких-то творожков. Поэтому решив больше не тратить время впустую, она подхватила сумку и пакет с мусором и направилась к выходу.

Аля вышла из подъезда и сразу же очутилась в знойных объятиях жаркого июльского дня. В тени деревьев кто на лавочках, кто на принесенных стульчиках скоротали время бабульки, обмахиваясь газетками как веерами, и даже малышня на детской площадке не так активно резвилась, как прежде, а вяло ковырялась под грибком в песочнице. Знойная удушающая жара стояла уже неделю, нужен был хороший летний дождь, казалось, что даже в воздухе висело это ожидание дождя, но чистое голубое небо с раскаленным солнечным диском.

Она открыла машину, и ее обдало таким жаром, от которого сразу же перехватило дыхание; было ощущение, что это не машина, а доменную печь. Аля открыла противоположную дверь и, чуть проветрив машину, села и завела двигатель. Работа кондиционера сначала не приносила ожидаемого эффекта, но постепенно воздух стал наполняться спасительной прохладой.

Очень хотелось курить! Но с сегодняшнего дня – первого дня отпуска – она решила, что бросает курить. Ей даже утром удалось обойтись без обязательной сигареты с чашечкой кофе, и еще полдня прошло без сигарет. Для начала надо себя похвалить и сказать какая она молодец! Ничего страшного, если она выкурит одну сигарету, но курить на улице в такую жару не очень хотелось, а курить в машине – нельзя. По этому поводу у нее было жесткое правило, так как пропахший сигаретным дымом салон, прожженные дырки в обивке и пепел противоречили ее эстетическому мировоззрению о чистоте. Но как же хотелось курить! «В принципе, – подумала она, – если не выкуривать всей сигареты, а сделать всего пару затяжек прямо здесь в машине, то может это не будет считаться, что я курила?» Таким образом, найдя некий компромисс и приведя к консенсусу свои желания и совесть, она достала сигарету и закурила.

Никогда еще курение не приносило ей такого удовольствия. Выторгованные у совести две затяжки она растягивала так долго, как только могла. У нее улучшилось настроение, и начали успокаиваться вконец расшалившиеся нервы. С одной стороны, плохо, что она сорвалась, но, как всегда, была и оборотная сторона медали: она продержалась почти полдня без сигарет! Как там про пессимиста и оптимиста: у одного стакан наполовину пуст, а у другого – наполовину полон. «Ну, так я тряпка, что не курила только полдня, или я молодец, что не курила почти полдня?» – улыбнувшись своему отражению в зеркале, она не без сожаления потушила сигарету и плавно тронулась с места.

Сейчас она держала путь на загородную дачу подруги. Вообще, отдых ей нужен был уже давно! Смотаться бы недельки на две, а лучше на месяц на край света на какие-нибудь острова, чтобы все проблемы были далеко-далеко! Пусть это будут не голубая лагуна из рекламных проспектов туристических фирм с белым песком и высокими пальмами, между которыми висит гамак, а предупредительный персонал своевременно подносит прохладительные напитки и коктейли. Она согласна даже на дикий остров на краю земли из одного реалити-шоу, где нужно самому добывать еду, искать воду, строить шалаш и валяться на пляже без всякого гамака и предупредительного персонала, но только подальше от всех своих проблем! Но кто же ее отпустит с работы на такой срок? Если только она уволится.

Именно поэтому в качестве отдыха ее ждали не острова с рекламных проспектов, и даже не дикие места на краю земли, а дача ее подруги Галки в Подмосковье в обществе самой Галки, сроком на полторы недели, и ожидал ее примерно тот самый дикий отдых, на который она была согласна, правда, несколько в другом антураже: без моря-океана, пальм и белого песка. Оптимистически настроенная она все-таки нашла положительный момент предстоящего отдыха: у Галки стоит небольшой домик, поэтому шалаш строить не надо.

Но почему с самого утра было так неспокойно на душе? Что ее может тревожить?

Едет она на дачу, где бывала уже не раз. Кругом такие же дачи, народу будет предостаточно – лето ведь! К тому же послезавтра приедет сама Галка и составит ей компанию (она себе тоже организовала недельный отпуск), а рядом знакомый Галкин прораб строит соседскую дачу, в случае чего, можно будет к нему обратиться.

Отсутствие общества ее совершенно не беспокоит, наоборот! Ей просто необходимо место, чтобы побыть одной, все обдумать, расставить по своим местам, а самое главное – решить, что делать дальше в своей жизни, в которой она немного запуталась.

На работе тоже временный штиль: все отчеты сданы, основные вопросы проработаны, проблемы закрыты, указания сотрудникам розданы. Что там может быть не так? Устала она от работы, и предстоящий отдых должен только радовать: на какое-то время и работа, и все проблемы, с нею связанные, будут от нее далеко.

Олег? Вот про кого совсем не хочется думать, так это как раз про него.

Дочь? Дочь – взрослая девица девятнадцати лет, считающая, что совершеннолетие дает полный карт-бланш на любые поступки и игнорирующая любое вмешательство в ее жизнь. Ну, может быть, пожалуй, за дочь она немного и переживает. Но, с другой стороны, она настолько привыкла к ее выкрутасам, что и чувство тревоги уже притупилось. Нет, с дочерью однозначно надо что-то делать, книги что ли какие-то почитать или к психологу сходить, но это потом. Сейчас ясно одно: чувство тревоги однозначно вызывает не Кристина.

На выезде из города Аля свернула на заправку. В этот момент что-то тренькнуло в телефоне, он оповестил, что разрядился. «Балда! Хорошо, что, хотя бы не забыла его!».

К каждой колонке стояло по две-три машины, что было многовато для середины рабочего дня. Когда Аля наконец добралась до касс, причина стала ясна: вместо трех работала только одна, и к этой единственной кассе выстроилась длинная очередь. Какое-то время люди ждали, а потом, когда терпение иссякло, стали жаловаться. Тут же с недовольным видом появилась вторая кассирша, которая бурчала себе под нос, что нельзя даже на минутку отойти.

К вновь открытой кассе встал мужчина, за ним пристроилась Алька. Доставая карточку, она услышала, что мужчина расплачивается за четвертую колонку.

– Э-э-э, простите, но вроде это моя колонка, – сказала Аля, обращаясь к мужчине.

Кассирша перевела взгляд с мужчины на Алю, потом обратно на мужчину и грозным голосом совдеповской продавщицы спросила:

– Мужчина, у вас какая колонка?

Тот растерянно бросил взгляд в окно на машину и ответил:

– Получается, что шестая, – на стойке лежали его же автомобильный журнал и стакан кофе с ватрушкой из кафе на заправке.

– Девушка, а у вас четвертая? – спросила кассирша Алю.

– Четвертая.

– Ну и что делать будем? Я не могу отменить платеж, менеджер только через час придет, а он карточкой расплатился! – уперев руки в бока кассирша грозно глядела на мужчину на виновника всех ее, кассирши, бед.

Потом спросила у Али:

– Вы можете ему отдать деньги за бензин?

– Если бы у вас тут стоял банкомат, то могла бы, потому что столько наличных у меня нет, – сказала спокойно Аля. – Не смогу и перевести. Телефон разрядился.

– И у меня только на карточке, – вставил мужчина.

– Карточки у них, – пробурчала кассирша. – А что мне делать?

«Что она себе позволяет?» – негодующе подумала про себя Аля, а вслух сказала:

– А сколько надо заплатить за бензин в шестой?

Кассирша озвучила сумму, которая была больше, чем было заплачено мужчиной за Алин бензин.

– Проведите платеж за шестую с моей, – и Аля положила на стойку свою карточку.

Как так? – обалдела кассирша.

– Мужчина заплатил за мой бензин, я заплачу за его.

– Ну и как я его буду проводить? Это же больше той суммы, которая была заплачена! – запричитала кассирша.

«Как она вообще работает? Я бы ее давно уволила!» Внутри уже закипало, но она спокойно сказала:

– Это же не ваше решение, а мое! Мне еще не хватало целый час ждать вашего менеджера!

Тут уже мужчина вступил с протестами, что не совсем правильно так делать.

– Хорошо, – сказала Аля, – предлагаю вам отдать мне ваши ватрушки и кофе, и мы будем в расчете. А будет желание, вы себе еще купите и с карточки расплатитесь, – улыбнулась она.

Тот с радостью вручил и кофе, и ватрушки, пытался еще и журнал, но Аля отвергла это предложение, она такую литературу не читала.