Мгла

Отчаяние. И смерть, вот она.

– Мама, мама! Где же ты, мама?

Что-то меняется в рыле гадины. Судорога искажает его. Губы шевелятся.

– Сынок… сыночек мой…

Хватка ослабевает. Лишь бы выбраться из гибельных объятий! Ну, пожалуйста, нахрен. Дергаюсь, всхлипываю и вырываюсь. Тварь лежит, распластанная, на полу. Блин, блин! Ее тело бьется, как у припадочной. Меня тоже колотит. Не хватает воздуха. Сваливать, пацан, нужно, слышишь? Глубоко вздыхаю несколько раз. Цепляю табуретку, отлетевшую к стене. И делаю ноги. Жалко нож, но его уже не забрать. Он совсем рядом с этой. С мразью гребаной.

Ага. Круто. Жив. А что же дальше, ядрена вошь? Как выманить гадину из хаты? Пока она здесь, я мертвяк. Без вариантов, ешкин кот. Думай, думай, придурок хренов! Ворочай мозгами, блин. Можно типа распендюрить входную дверь и положить у порога приманку. Ну, клево. Только что там оставить-то? Кусок мяса, что ли? Ништяк. И не хило бы еще обзавестись припасами и новым оружием. Заметано. На кухне беру другой нож. Еще меньше и бесполезнее, чем прежний. Перетаскиваю к себе жрачку, чайник, воду в банках. Потом крадусь в коридор. Ешкин кот, входная дверь не на замке! Вот я лошара! Надо было раньше проверить, дебил. Щас-то поздняк метаться. Отвали, понял? Не до тебя. Распахиваю дверь настежь. Кладу на площадку мясо из холодильника. Клево. Короче, одно дело сделано. Снова чапаю в свою комнату. Остается только ждать.

Проходит несколько часов. Ничего не меняется. Только стрелки движутся. В натуре подыхаю от безделья. Все это порядком выматывает, да, пацан? И вообще, может, надо самому сматываться, а не торчать тут, хрен знает зачем? Если завалит куча гадин, то мне по любому крындец. А помирать как-то неохота. По ходу, после укуса твари, чел точно превращается в такую же дрянь. Не сразу, конечно. Иначе этого ублюдка с видоном папани никто бы сюда не пустил. Отстой, короче, полный. Еще ништяк, что в меня не вцепились. А то не было бы тут щас Сереги Черемухина. Копыта бы он откинул. Понял? И в его теле колбасилась бы гадина. Клево?

За стенкой резкий звук. Началось? Ушки на макушке, блин. В родительской комнате по любому что-то упало. Завозилось. Пауза. Потом тяжелые, волочащиеся шаги в коридоре. Останавливаются. Как по правде вижу, тварь стоит, принюхивается, решает, сволочь, куда ей двинануть. Сердце, ешкин кот, здорово колотится. Увел бы ее кто-нибудь подальше. В натуре, а? Щас, блин. Держи карман шире! По ходу, не помогает ни мясо, ни хрен знает кто. Уродина шаркает прямиком к моей двери. Торкается, дергает. А дальше сладенько просит открыть мамочке. Ведь мамочка принесла Сереженьке что-то вкусненькое. Вот мразь поганая! По телу проходит дрожь. Представляю, блин, кто щас там торчит за тонкой перегородкой. Убирайся вон, гадина, убирайся. Но сам сижу тихонько-тихонько, боясь пошевелиться. Впустую, ядрена вошь. Ручка вращается сильнее, слышатся глухие удары. Маманин голос переходит в рычание. И уже не разобрать слов. В комнату просто ломятся.

Лоб и ладони вспотели. Вдруг догоняю, что еще минута, и все будет кончено. Твою мать! В отчаянии рву окно. Вмиг ветер в рожу, осыпает снежной пылью. А возня у двери внезапно прекращается. Гадина, по ходу, шкрябает к выходу. Переваливает через порог и тащится вниз. В спешке, задыхаясь, ломая ногти, разгребаю свою заграду. Выскакиваю, бросаюсь к двери. И хряпаюсь. Блин, ядрена вошь! Поскользнулся на маманиной косынке. Твою мать! Взвыв от досады, быстро встаю. Захлопываю дверь, замок, засов, еще замок. И только потом перевожу дыхание. Ржу, как чокнутый. Еще отсрочка. Я жив!

Внизу крик, эхом проносящийся по подъезду. По ходу, охота вышла успешной, блин. Желаю жертве мигом откинуть копыта. Другой помощи у меня нет. В натуре. Ложусь, закрываю глаза. Пацан, слышь, не хило бы порешать, что делать дальше. Нужно учесывать. Как можно скорее, ешкин кот. Нам здорово повезет, если ходит поезд. Пешком не выбраться. По любому.

По лестнице тащат тяжелый мешок. В башке ералаш, я почти отрубился. Пинки в дверь. Глухое ворчание, сменяющееся визгом. «Мамаша» точняк решила перекусить у себя. Или припрятать жратву на будущее. Соорудить, блин, запасик. Удары снова и снова. Тварь по любому не догоняет, почему не попасть в квартиру. Блин, и еще этот вой! Натурально окосеешь. Прикинь, ведь вчера гадина была моей матерью. А щас маманя где? Ну, вот где, а, пацан? Нету ее нигде, понял? И не будет! Заткни, короче, пасть. Хватит киснуть. Тоже мне нашелся неженка, ядрена вошь.

Очухиваюсь, когда уже темно. Свет фонаря елозит по роже. Поди, он и разбудил. Вокруг тихо. Во всем доме тоже ни звука. Поднимаюсь, стараясь двигаться бесшумно и мягко. Прокрадываюсь к входной двери, резким движением врубая свет по пути. Никого, засовы тоже не тронуты. Окончательно продираю зенки. Ну чего, пока все ништяк. Нехотя доедаю вчерашний суп. Потом от нечего делать верчусь на стуле, болтая ногами. Устал я бояться, пацан. По ходу, пофигизм пошел. Отстой, короче, какой-то, блин. Встаю и таскаюсь по хате, совсем не при делах. Заруливаю в комнату родоков. Ну, тут почти ничего не изменилось с позавчера. Включаю телек. Щелкаю каналы. Ядрена вошь, ни одна программа не в курсе наших событий.

Вообще без понятия, чем заняться. Досуг, туда его растуда. Ты, пацан, короче, задумывался, что случится, когда твари прикончат всех людей? Вот что они будут делать? Жрать друг друга? Чет я сильно в этом сомневаюсь. А ты? Ну, и я тоже. Га-га. Сами помирать, что ли, будут? И откуда они, блин, выпали? Вот вопросец на сто баксов, да, пацан? То ли выпустил кто. То ли сами пришлепали из задницы какой. Ну, типа с другой планеты. Вариантов, по ходу, много. Короче, одни заморочки. Вот если бы бомбой по ним шарахнуть, а? Или взвод терминаторов напустить. Круто? Было бы классное рубилово. Ты чего молчишь-то? Опять отключаешься, блин?

В дверь бьются настойчиво и сильно. Низкое рычание и высокий визг вгрызаются в уши. Нестройный вой с улицы поддерживает эту хренотень. В скважине замка ворочается ключ. Ага, они еще не разучились им пользоваться. Ништяк, что я все заблокировал. Дверь можно выломать, но не открыть. «Папа» и «мама» вернулись домой. Га-га! В общем, было бы круче всего, если бы их память отрубилась. Тогда они по любому забудут дорогу сюда. А вот как по правде, я без понятия. Долбятся и долбятся, ешкин кот. О чем-то базарят. Задрали! Блин, по ходу лучше забить на все и снова завалиться спать. А, пацан? Ну, клево.

Просыпаюсь. Светит солнце, прикинь. Сначала не просекаю, чего так хреново. Ослабел, что ли, пацан? Разнюнился во сне? Мамку вспомнил? А вот тебе реальность, недоумок чертов! Сильнее надо быть, короче. Типа мужественнее. Ты ведь хочешь выжить, пацан? Ну, так давай, шевелись, ешкин кот. Смотайся в город. Проверь, что и как. Надыбай, блин, продуктов. В натуре. Хрен знает, сколько здесь еще париться. Давай, давай, пошел!

Долго одеваюсь. Беру нож, брошенный в комнате родителей, сумку для продуктов. Зашнуровывая ботинки, вдруг допираю, что делаю это уже минут десять. Клево. Видать, совсем западло выдвигаться. Здесь-то, ешкин кот, более-менее безопасно. Ну, ладно, ядрена вошь. Отодвигаю засов. Открываю замки. За дверью никого. Но пол прям скользкий от какой-то дряни. Как бы не хряпнуться. Потом хрен отмоешься, блин. А железная обивка двери, прикинь, в рваных царапинах и вмятинах. Все-таки круто, что вчера я сумел выжить.

В стекла на площадке пендюрит ослепительный свет. Типа ничего не случилось, ага? А в натуре-то, даж думать страшно. Короче, чапаю на первый этаж. Готовый, чуть что, сразу броситься обратно. Ништяк. Тихонько выскальзываю наружу. Притормаживаю и зыркаю по сторонам. На улице пусто. Только поодаль ковыляет старикан с палкой. Короче, двигаю к магазину. Там, кроме продавца, тусят еще два чувака. И все цепко оглядывают меня снизу доверху. Точняк, встречались с тварями. По любому. Один из мужиков засовывает руку в карман телаги. И чем-то там вертит. Ага, типа не безоружный. Да и я, блин, тоже. Втыкаешь?

Возвращаюсь той же дорогой. Никого из гадин не засекаю. По ходу, днем они охотятся только в одиночку. А вот ночью колбасятся в стаях. Хрен знает, правда ли это. Но по любому надо всегда приходить засветло. Короче, добираюсь без приключений. Складываю продукты в холодильник. Сажусь в кресло, крутя в пальцах игру. Только теперь лучшеет внутри, пацан. В натуре. Отрываюсь до сумерек. Время от времени посматриваю на улицу. Там почти нет народу. И в домах дохрена темных окон. Но фонари все-таки зажигаются. По ходу, город еще живет, ешкин кот. Может, у меня тоже есть надежда?

Тося

Колупаю обивку не очень чистого сидения. Сколько людей протирало здесь задницы и спины до меня. И сколько еще будет. Когда нечем заняться, приходят разные мысли, которых совсем не ждешь. Они медлительны и ядовиты. Как отрава, действующая не сразу, но безотказно. Жесть. Что же делать, если не устраивает то, чем приходится заниматься? Я имею в виду не работу за деньги, а службу у существ, незримо присутствующих в жизни землян черт знает сколько лет. Окей. Именно они объединили в замкнутую группу разных чудиков. Тех, кто может, например, летать. Или предметы двигать. Или еще что-то в этом роде. Наставники мастаки определять таких людей. И обещать им с три короба – тоже. Когда вешают лапшу о твоем персональном участии в судьбах вселенной, крышу сносит капитально. Отказаться невозможно. Хе-хе. Вот не смогла и я. Но время, блин, идет. Начинаешь разбираться во многих вещах. И даже смотреть на них по-другому. Короче, взрослеешь, набираешься ума-разума. И такой тухлой бредятиной, оказывается, несет от большинства идей, что просто зашибись.

Конечно же, я пыталась узнать или хотя бы понять, что представляют собой эти создания – то ли учителя, то ли хозяева, а может, и сердобольные прохожие. Да только похвастаться, нафиг, нечем. Такую скрытность еще поискать, блин. Хе-хе. А стопроцентно известно следующее. Пришли издалека, это раз. Утверждают, что несут добро – два. Крайне текучи – три. Оп-ля, любая форма и размеры только у нас! Не падайте, если с вами заговорит ваш же стул или соседская кошка. Ничего невозможного нет. Каждый наставник торчит в нашем мире как сознание. Которое может внедрить в любое существо или предмет. Жесть. А если надо, то и создаст под себя, все, что угодно. Я просто фигею от них, если честно.

Елки, елки проплывают за окном. Вот так и все в жизни проходит мимо, мимо. Блин. Странные штуки проявились во мне давно. На излете, короче, детства. А началось все со смертельной, как казалось тогда, ссоры с родителями. Ржача. Послав всех подальше, я закрылась в своей комнате. Замкнула дверь ножкой стула. И от всей души, со всей яростью пожелала очутиться где-нибудь подальше. Хе-хе… Желание не преминуло осуществиться. Хотя и не совсем так, как загадывалось. Верно? Меня, конечно же, никуда не перекинуло. Зато перед выпученными моими глазами возникло светящееся окно. С неровными такими, будто плывущими краями. Черт. Короче, заорала я как резаная. От ужаса, офигительности и собственного кретинизма. Мама утверждала, что вопли слышал весь город. Хе-хе. Думаю, она преувеличивала. А вот родители уловили точно. Благо тоже торчали дома. И, короче, давай кричать, долбиться. Требовать впустить. Ржача. Я же словно окаменела. Сидела себе на корточках в углу, как коматозник. И не смела даже вякнуть. Какое там пошевелиться. В общем, когда отец выбил дверь, ничего волшебного в комнате уже не было.

Меня отпаивали, блин. Растирали. Хлопали по щекам. Реально. Но поверить не сумели. И закончилось все это, на самом деле, печально. Ведь я наотрез отказалась признать свое чудо выдумкой. Чем окончательно вывела отца из себя. Окей. Всыпал он мне тогда по самое первое число. Чтобы, короче, впредь не придуривалась. Не помогли ни слезы, ни завывания. И задница потом болела долго. Хе-хе. Зато урок не пропал даром. Чего уж. Верно? С тех пор родители вообще мало что обо мне знали.

Вот с такого неприятного случая и начались путешествия в другие пространства. И сначала все выглядело дико интересным. Настолько, что бывшие друзья реально оказались за бортом. Причем со всеми своими дурацкими и ничтожными предпочтениями. Что они могли знать о мире, блин? Болваны! Озабоченные только тем, какое впечатление производят на окружающих. Задолбанные разгулявшимися гормонами да собственным положением в стае. Прыщавые, дурно пахнущие и мнительные. Зашибись. Мы стали совершенно разными. Ведь передо мной-то открывалась целая вселенная. Хе-хе. Но именно тогда меня впервые посетило настоящее одиночество. Реально. Ведь никому ни о чем рассказать было нельзя. Верно?

А немного позже появилась еще проблемка. На которую какое-то время я забивала. В общем, мне никогда не было заранее известно, куда попаду. Ясно, что требовалась какая-то предварительная настройка. Но как ее сделать? А? Вот то-то же, блин. Меня выкидывало в самые невообразимые миры. Причем совсем не те, которые я представляла. Хе-хе. И чем дальше, тем хуже. Страшнее и страшнее. Омерзительнее и омерзительнее. Жесть. Короче, щепка, гонимая волной, оторванный ветром лист. Блин. И однажды я просто поняла, что когда-нибудь вернуться не смогу. Чисто физически. Окей. Тогда пришлось остановиться. Чтобы не сдохнуть. Попытаться, короче, стать нормальным человеком. Ржача, конечно. Ну, и учебу надо было как-то заканчивать. Реально. И можно сказать, у меня почти получилось. Остались всякие сны да закидоны. Вроде того, что идешь такая, и вдруг бац! Ткань пространства рядом с тобой истончается. Тронь, и прорвется. Круто? Но, в общем, я завязала со всеми экспериментами. Стала больше времени проводить со сверстниками. Даже в обычную жизнь втянулась. Как это ни странно выглядит, нафиг.

И тут-то, блин, выпали наставники. Хе-хе. Удивительные создания. Лучистые и совершенно не страшные. И до того прикольные в общении, что даже сравнить не с чем. Короче, оказалось совсем нетрудно убедить меня работать с ними. Помогать, в общем, в некоторых их делах. И случилось это уже давно. Вот с тех пор мы и колбасимся вместе. Но то, что мне приходится наблюдать, не фонтан, если честно. Ведь они не останавливаются ни перед чем, чтобы привлечь нужного человека. Или выполнить задачу, которая представляется им необходимой. Реально ни перед чем. Наверное, именно это называется целеустремленностью. Верно? Окей. Но разве это нормально? Должны же быть какие-то рамки. Ну, моральные нормы. Иначе остается только право сильнейшего. А так неправильно, черт возьми. И еще. Наставники нечестны в делах. Ну, это отдельный разговор. Фиг с ним.

Короче, меня они используют для закрытия проемов. Открытых случайно или по злому умыслу. На самом деле, деятельность крайне важная для поддержания границ и чистоты нашего мира. Хе-хе. Ведь он должен оставаться цельным. Лишенным, в общем, влияния чужих элементов. Реально. Все это так, но я не могу избавиться от ощущения, что знаю лишь крохотную часть правды. Блин, а что скрыто в основной части долбанного айсберга, а? Может, такое, что эта их правда и не нужна вовсе. Верно? Жесть, короче. Башка пухнет.

А еще я, как правило, одна. И причинка здесь даже не в моей тайной работе. Хотя, конечно, переезжаю довольно часто. Просто для установления и поддержания хороших отношений нужно прикладывать усилия. А это напряжно. Ну, и до кучи, получать всегда хочется больше, чем можешь дать сама. Верно? Поэтому окружают меня не друзья, а случайные, нафиг, знакомые. Вот так, зараза. Невеселые мысли, короче.

Трясусь в этом пропахшем вагоне, как маромойка. Будто и делать больше нечего. Зашибись. Куратор выдал задание всего пару дней назад. Проинформировал, что имеет место истечение темной энергии. Которое нарушает, блин, баланс сил в данной, нафиг, части пространства. Круто? И не где-нибудь эта мутотень происходит, а в некотором богом забытом городишке. Ну, конечно, а как еще-то? Хе-хе. В дыре под гордым названием «Залучинск Уруганского района». Это ведь тебе не баран чихнул. Понятно? Тоска, короче, зеленая. Думаю, придется дольше добираться, чем работать. Поди, два дохлых дома с пятью хмырями. За день все расколбасить можно. Реально. Нашел, гадство, зачем отрывать от зашибенских моих занятий дворника. Скребла я себе двор и размышляла о судьбах вселенной. Прикольно. Мне в принципе очень даже нравилось. Особенно после преподавания математики в школе. Хе-хе. Все-таки дети – такие придурки! Передушила бы собственными руками. А сейчас и из дворников пришлось сваливать. И скрытые цели мироздания оказались в полном пролете. Жесть.

Короче, еду в этот Задрючинск, хе-хе. В плацкарте дофига народу, большая часть – студенты. Кемарю, прикрываясь книгой. Избегаю, так сказать, любопытных взглядов. Похоже, тут практически все знают друг друга. Офигеть. Моя же моська им незнакома. Но внешность у меня, слава богу, непримечательная. А посему интереса у окружающих не вызывает. Окей. Что, собственно, и требуется. При случае они и не вспомнят обо мне. В общем, навостряю уши и слушаю, кто о чем говорит. Понятно, что еще до прибытия нужна какая никакая предварительная информация. А, выходит, в городе явно не все в порядке. Реально. Треплются о странной болезни, гребанной администрации, ну, и беспокоятся о родных и близких. Вот зерна, блин, отделенные от плевел. Больше почерпнуть не удается ничего. Жаль. Пока, нафиг, не понять, насколько серьезна ситуация.

Качаю ногой, смотрю в окно на заснеженный лес. И почти отрубаюсь. Продираю слипающиеся глаза – все те же белые деревья, гул голосов, бряканье колес. Скучно. Мимо кто-то проходит, где-то смеются, что-то обсуждают. В вагоне стоит крепкий дух давно не проветриваемого помещения, забитого изо дня в день людьми. Жесть. Темнеет. А поезд все идет и идет. И путь кажется бесконечным. Стук выскользнувшей из пальцев книги пугает. Блин, наверное, задремала. Два парня напротив исподтишка ржут надо мной. Зашибись, как весело. Чего такого-то, нафиг? Щурюсь и пытаюсь сосредоточиться.

Сколько еще ехать, гадство? Вот ведь послали в захолустье. Сами туда бы и ехали. А у меня уже просто плоскожопие какое-то. Реально. Без конца ерзаю на жестком сидении, хочется размяться. По вагону, что ли, погонять? Глупее не придумаешь, нафиг. Все же топаю в тамбур. Вглядываюсь в сумерки за стеклом, провожаю глазами редкие огни. Ну, все к черту! Ага, до кучи вваливается пьяная компания с намерением покурить. Офигеть, как интересно. Короче, приходится пендюрить обратно. Покрутившись туда-сюда, усаживаюсь на место. И когда же тягомотина эта закончится? Перелистываю страницы книги, не понимая ничего. Вялые мысли о бесконечности дороги перетекают в звенящую пустоту. Тяжелеют ноги, руки, веки закрываются сами собой. Незаметно проваливаюсь в сон.

Будит толчок поезда. А оживление аборигенов ясно говорит, что мы наконец прибыли. Зашибись. Кидаю в сумку свой потрепанный томик. Торопясь, одеваюсь. Почему-то боюсь остаться последней в быстро пустеющем вагоне. Реально. И двигаю к выходу. Перрон где-то совсем внизу. Прикольно. Прыгать, что ли? А мимо бегут, сталкиваясь и ругаясь, пассажиры. Хе-хе. Чего они так волнуются-то? Такое впечатление, что спешат в одну, не видимую мне пока, точку. Ржача. Короче, сползаю, как могу. И плетусь вдоль маленького занесенного снегом вокзала. Поворачиваю за угол и неожиданно выруливаю на площадь, окруженную лесом. Круть офигенная. Красиво-то как, блин.

С визгом захлопываются дверцы последнего автобуса, и он, кренясь, отчаливает. Понятно. Вот куда торопились все эти чуваки. Вдыхаю морозный воздух, полный сухих снежинок. Да, заросли вокруг, конечно, выглядят мрачными. Но дело, однозначно, не в них. Что-то тут реально не так. Короче, наставник был, наверное, прав. Похоже на присутствие дыры с черной энергией. Выблевывающей гнусное дерьмо в окружающее пространство. Жесть. Правда, где эта пакость, пока не пойму. Ну, и фиг с ней. С наскока такие дела никогда не решаются. Окей. Плохо то, что поток почему-то набирает силу. Будто плотину прорывает, блин. Короче, получается, если его быстренько не заткнуть, он хлынет дальше. Офигеть, как позитивно. Верно? Окей. Хотя торопиться с выводами все-таки не стоит. Тем не менее, интересно, сколько времени у меня еще есть? Ясно, что сдерживающим фактором здесь выступает тайга, простирающаяся вокруг на многие километры. Но как долго? Надеюсь, блин, до завтра этот мир не рухнет, хе-хе. Хотелось бы выспаться, отдохнуть после дальней дороги. Реально. Ну, чего? Вечер поздний. Город незнакомый. Малолюдный, опять же. Отмаза ведь есть всегда. Верно? Окей. Вглядываюсь в темноту, переключаясь на энергетическое видение. Вот, блин, и маячок, оставленный для меня коллегой. Именно там находится экранированное убежище. Берлога, где я буду жить, пока не закрою проем. Надеюсь, все это не затянется. Ведь вязнуть в глуши совсем неохота, хе-хе.

Крайне суперски тащиться глухой ночью по сугробам. Да по незнакомой местности. Да волоча за собой тяжелую сумку. Офигеть, как здорово. Просто получаю от жизни все удовольствия сразу. Зашибись. А впереди внезапно мелькает скрюченная тень. Стремительно уходя в сторону. Почти сразу за спиной рык. Ну, нифига себе подарочки! Оступаюсь, гадство, и чуть не падаю. Защитное поле автоматически увеличивается до метра. Спасибо ему, конечно. Но какого черта? Обычно любое живое существо инстинктивно чует, что со мной лучше не связываться. И держится подальше. А это нечто выпало, блин! Зараза. Ага, понятно, у него просто зажигание позднее. Вот, уже сваливает. Ну, давай, греби. Туда тебе и дорога. А вдалеке до кучи вдруг проступает вой, чем-то напоминающий волчий. Жесть. Тру варежкой замерзший нос. Ну, мутотень! Я ведь почти испугалась. Кто же это пытался напасть-то на меня? Не человек. И, вроде, не зверь. Здоровый, блин, какой. Короче, надо двигать быстрее к дому. Только приключений мне сегодня и не хватает, нафиг.

Нет, а все же, что ж это за создание такое было? А? Поди, связано с проемом. Не иначе. Вот так встречка. Ускоряю шаги. Реально не по себе. Зараза. Черный поток вполне может вызывать трансформацию. Подобное случалось. Или же сквозь дыру проникают некие существа. С неизвестной пока целью. Офигеть, только приехала, и сразу попалось это чудо-юдо. Прямо как знак какой-то. Только не понять, какой. Хе-хе.

Стараюсь быстрее шевелить ногами. Идти уже недолго. Короче, семь минут, и я у цели. Нормально. Нужный дом ничем не выделяется в ряду остальных. Так надо. Двери подъезда приветливо распахнуты. Но внутри темнота. Под ботинками неприятно скрипит битое стекло. Поднимаю голову вверх. Ага, все лампочки разбиты. Видимо, чтобы жить было интереснее. Пока до квартиры доберешься, столько всего занятного испытаешь, блин. Верно? А вот и моя дверь.

Гашу маячок. Запираюсь, проверяю общую защиту. Порядок. Теперь и отдохнуть можно. Посмотрим, что у нас тут за обстановочка. Оглядываюсь, обнюхиваюсь. Окей. Ну, вроде неплохо. Удобные шкафчики, мохнатый диван с пледом. Холодильник набит едой, в ванной – свежие полотенца. Похоже, коллега предусмотрел все, чтобы мне было комфортно. Прикольно.

Раскладываю вещи, ставлю чайник и с удовольствием откидываюсь на спинку кресла, прикрывая глаза. Здорово. Все дела отложим на завтра. Сегодня законный нерабочий день. Понятно? Может, и так, но жрать хочется, черт побери. Придется вставать и делать бутерброды. А чего? Нормально. В кухне тепло, вытертый коврик щекочет босые ноги. Хе-хе. Наливаю чай, уплетаю за обе щеки нарезанные ломти. Круто. Свет лампы неясно очерчивает тени вокруг. Блин, какой покой! Всегда бы так. А после еды неминуемо клонит в сон. Короче, пора, красавица. И что-то там еще, в общем. Хе-хе. Мою посуду. Стелю постель, и ныряю под пушистое одеяло, сворачиваясь комочком. Офигеть, как здорово. Теперь спать!

Тикают часы, отмеряя время. Стрелки подходят к нужным делениям. Звонит будильник. Зашибись. Ну, что за непруха? Даже не подрыхнуть в свое удовольствие, блин. Зевая, сажусь и пытаюсь очухаться. Черт! А это еще что такое? В груди ощутимо екает. Просыпаюсь окончательно. Зараза. За ночь ситуация изменилась кардинально к худшему. Везде темнота. Кружится, гадство, вибрирует. Света совсем мало. Интересно, за счет чего такое стремительное падение? Странно. Короче, медлить нельзя. Ведь мне неизвестно ничего.

Вскакиваю, быстро умываюсь и поглощаю завтрак. Надо же, какая скорость развития. С ума сойти! Блин, разобраться-то я, может быть, и разберусь. А вот найти проем в такой черноте будет непросто, гадство. Выглядываю в окно. Всю ночь шел снег. Засыпаны улицы, дома, деревья. Причем следов не видно. Значит ли это что-нибудь? Фиг знает. Короче, плевать, там посмотрим. Одеваюсь и спешно выхожу. Окей.

Но на первом этаже застываю, как вкопанная. Зараза! На цементном полу широкая полоса крови, тянущаяся в подвал. Что за дерьмо, черт? Не город, а просто фильм ужасов, реально. Спокуха. Сейчас проверим. Толкаю перекошенную скрипящую дверь. Нутряной запах подземелья бьет в ноздри. Спускаюсь по ступеням, стараясь не поскользнуться. Пусто, нафиг. Нет даже крыс и кошек. Трупа тоже. Прикольно! И куда же он подевался, блин? Ведь явно произошло убийство, столько крови вытекло. Так? Вроде, да. А тело – тю-тю. Нормально. Сожрали, что ли, целиком? Окей. А разве такое бывает? Не в курсе. Может, перепрятали? Что ж это за убийца-то такой, таскает труп туда, сюда? Занимательный, блин.

Короче, прикольно. Получается, хищник подстерег жертву и убил ее. Правильно? Ну. Насытился. Это под вопросом. Окей. Затем перепрятал. Но зачем? Чтобы не нашли. Ну. Или оставил в подвале! Так как ему было наплевать на последствия. И жертва через какое-то время оклемалась. Просекаешь? И ушла. Своим, понимаешь ли, ходом. Реально. Окей. А с чего вдруг такие интересненькие выводы? А с того, блин! Опыт, понимаешь ли. Предчувствия. Да ну? Поверь на слово. Прямо нюхом чую, не все так просто с этим трупом. Не перепрятали его, нафиг, а произошло что-то. Окей.

Выхожу на улицу, с трудом продираясь через сугроб. Пурга, блин, была ночью, метель. Вокруг сплошная девственно чистая равнина. Нормально. Снегу выше колена. И ни тропинки, ни следочка. Зашибись. Ну, как говорится, с богом. Делаю несколько шагов и проваливаюсь по пояс. Офигительный у меня в этом Задрючинске досуг. Главное, такой разнообразный. Реально. И развлекуха-то тебе, и фитнес. Верно? Вылезаю на корячках. Ползу минут десять. Прямо как на минном поле. Пытаюсь встать. Решение неверное. Перезагрузка. Продолжаю доблестный путь на четвереньках. Не встречаю ни души. Будто вымерли все. Ах, чтоб вас! Дыхание сбивается. Капли пота ползут по вискам и замерзают на щеках. В варежки и ботинки набивается снег. Он медленно тает, стекая противными струйками. Жесть. Присаживаюсь отдохнуть. По-прежнему никого. Прикольно. Переубивали, что ли, подчистую? Неизвестно. Блин, и задницу уже прихватило! А нефиг, короче, рассусоливать.

На самом деле, людей должно остаться достаточно много, судя по фону. Видимо, попрятались, боятся выходить. Окей. А заснеженный город вполне себе красив. Реально. Мешает только ощущение опасности и угрозы. Угу. Смотри-ка, а ведь впереди кто-то болтается. Барахтается, бедняга, как и я. Пытается, короче, двигаться. Нормально. Вот этот человечек мне и нужен. Точнее, не сам он, а информация, хранящаяся в его голове. Хе-хе. С хрустом отдираю днище от наста и делаю рывок. Наверное, со стороны я проламываюсь, словно танк. Ржача. Чувак оборачивается. Вопит как резаный и пытается ускориться. Дурачок. Слава богу, это точно человек. Страх бьет из него просто фонтаном. Видимо, чего-то уже напридумывал, идиот. Хе-хе.

Блин, расстояние сокращается слишком медленно. Я уже запыхалась и устала. Еще несколько дней таких занятий, и прекрасная физическая форма будет мне обеспечена. Реально. Наконец остается метров пятнадцать до этого кадра. Окей, сойдет. Высунув язык, торможу и блокирую незнакомца. Он фигеет. Хе-хе. Теперь можно немного передохнуть. Высморкаться. Вытереть пот. Нормально. Скоро мышцы окрепнут, дух возмужает, а фигура приобретет известное изящество. Зашибись. Ну вот, ноги перестали дрожать. Окей. Глубоко втягиваю морозный воздух и, не спеша, подгребаю к аборигену. Хватаю за воротник. Поворачиваю к себе и вижу, что это мальчишка лет четырнадцати – пятнадцати. Перепуганный насмерть. Ну, офигеть.

Он тут же начинает верещать. Но вдруг затыкается, вытаращив зенки. Несмело улыбается. А потом ржет. Почти беззвучно. С едва слышными подвизгиваниями. Зашибись. Свихнулся, что ли? Только этого мне и не хватало, блин. Встряхиваю пацана и сурово спрашиваю:

– В чем дело, чувак?

Без толку. Продолжает счастливо хрюкать как идиот. Встряхиваю сильнее. Ага, что-то бормочет. Не разобрать.

– Чего? Давай-ка попонятнее. Слышь, приятель?