Инсайт. Книга 1

По толпе пробежал взволнованный шепоток, и снова раздался вопрос:

– Как же вам удалось доказать, что вы не бездарность?

– Доказывать мне не пришлось. Мой учитель – пианист-виртуоз Антистес. Он приезжал в наш городок с концертом, когда мне было шесть, и отец чудом вырвал у него аудиенцию. Я до сих пор помню восторг, который испытал, когда увидел рояль настолько близко! Я был поражен и восхищен, когда учитель нажал на клавиши и нутро этой черной махины вдруг отозвалось музыкой. Я так обрадовался, что стал подпевать, когда музыкант вдруг остановился и попросил меня пропеть мелодию, которую он сыграл. В тот день он взял меня в ученики. Именно он раскрыл мой талант.

– Поразительно! – ахали слушатели.

– Вы женаты? – поинтересовались газетчики.

– Я женат на музыке, – скромно улыбнулся пианист. Девушки в зале облегченно вздохнули.

– Какое совпадение! – громко заявил кто-то из зала. Толпа расступилась, дав пройти мужчине лет тридцати в костюме темно-серого цвета. – Ведь и я женат на этой особе! Дож Лансени, альтист.

Он дружественно протянул руку пианисту, Дарий учтиво улыбнулся и пожал ее. Этот брюнет со свинцово-серыми глазами вызывал симпатию.

В тот вечер они говорили о музыке, обнаружив много общих интересов, в результате чего Дож предложил устроить совместную репетицию.

Улучив момент, они сыграли вместе, и Дарий был удивлен тем, как альт дополнил его музыку. Как будто они были созданы для того, чтобы звучать дуэтом. Дарий и раньше задумывался об оркестре или о напарнике, но не решался на сотрудничество с музыкантами, так как нелегко сходился с новыми людьми. Но с Дожем все было иначе, они сразу нашли общий язык. Несмотря на то, что Дож был довольно дерзким, смелым и к тому же донжуаном, чего Дарий совсем не приветствовал, они стали друзьями и напарниками. С тех пор они путешествовали вместе.

После концертов Дож по обыкновению пропадал в питейных заведениях или в компании прекрасных поклонниц. Музыкант умело использовал свое обаяние и деньги, и девушки сами бросались к нему в объятия.

– Не понимаю, чем тебе так нравятся эти девушки? – интересовался Дарий. – У них ведь, кроме симпатичного личика, больше ничего нет.

– А что тебе еще нужно? – удивлялся Дож, закуривая сигару. – Женщины, друг мой, созданы для того, чтобы делать жизнь мужчины краше. Им не обязательно быть умными. Да я и не встречал таких. Не думаю, что они существуют.

– Существуют, – возразил Дарий, откладывая ноты, – но вот беда: их внешность меня совсем не вдохновляет. Это либо уже пожилые дамы, либо молодые, но, увы, не красавицы…

– Да-да, а наивные красотки заглядывают тебе в рот, ловя каждое твое слово, – подхватил Дож, – и покуда они готовы на все ради нас, нам остается лишь брать.

– Не знаю, Дож. А как же любовь?

– Ее не существует. Это иллюзия.

Дарий не знал, так ли это. Он много размышлял, но ответа не находил. Хоть Дож был старше, его опыт не был показательным. Дарий рос на книгах, в которых рыцари сражались за сердца прекрасных дам, но реальность оказалась слишком прозаичной. В конце концов он уверился в том, что, вероятно, одна и та же женщина не может быть красивой и одновременно с тем иметь пытливый ум, а хорошее воспитание так вообще не всем дается легко. Обманывать женщин он не хотел, но после редкой ночи с какой-нибудь красоткой всякий раз испытывал отвращение к самому себе и своей плоти.

Как бы там ни было, несмотря на столь разные взгляды на жизнь, друзья прекрасно ладили. Дож частенько подшучивал над пианистом из-за его скромности и замкнутого характера, Дарий же принимал друга таким, какой он есть: умным, отзывчивым, но при этом развратным и циничным. Их совместные концерты имели успех. Однако именно Дарий оставался душой дуэта: он сочинял музыку, а Дож добавлял к ней шарма в виде альтовых партий. Музыканты усердно работали над новыми пьесами, не забывая оттачивать звучание старых, после чего отправлялись в путешествие, чтобы явить творчество миру. Они стали желанными гостями почти во всех городах материка. Так прошло два года, после чего Дож предложил осваивать новые земли – отправиться на Стеклянные острова.

Они остановились в столице острова Мирах – городе Серпенте. О концертах еще предстояло договориться с местным управлением, которое не было готово сразу же освобождать залы для артистов, поэтому первый концерт предложили сделать благотворительным и только для учеников местной гимназии. Дож был против: все-таки они – известные музыканты и не должны растрачивать силы на детей, которые этого даже не оценят. Но Дарию эта идея понравилась. Он ведь и сам когда-то был на месте гимназистов: после такого же концерта, на который случайно попал в детстве, Дарий понял, что хочет учиться музыке.

– Знаешь, Дож, – сказал он, – возможно, теперь настал и мой черед нести свет в их детские души. Я намерен согласиться. С тобой или же без тебя.

– Хочешь сказать, что пойдешь играть для малышни один? Бесплатно?! – нахмурился Дож.

– Да. И если ты против, то придется без тебя. В конце концов, я не один год давал одиночные концерты. Если тебе настолько претит эта идея, я не могу заставлять тебя.

– Что ж, – вздохнул альтист. – Раз уж ты настроен так серьезно, то я с тобой.

Концерт в гимназии прошел отлично: учащиеся слушали музыкантов, затаив дыхание, а самые смелые даже подошли к ним после концерта, чтобы узнать, где можно обучиться их ремеслу. Мероприятие закончилось, и Дарий собрался уже идти на выход, когда заметил в зале девушку – брюнетку с густыми волосами, заплетенными на затылке. Пряди из прически длинными волнами спускались на ее плечи и спину. У незнакомки были большие синие глаза, аккуратный нос с крохотной горбинкой и красивые полные губы. Судя по строгой одежде и бумагам в ее руках, она была учительницей. Открытый и добрый взгляд девушки притягивал. Дарий помедлил, но набрался смелости и подошел к незнакомке. Девушка очаровательно улыбнулась, увидев приближающегося к ней композитора, и поблагодарила его за концерт. Она действительно оказалась молодой учительницей, ее звали Электа.

– Окажете ли вы мне честь, госпожа учительница, прогуляться со мной сегодня в парке? – спросил Дарий, не сводя восхищенного взгляда с Электы.

Щеки красавицы подернулись легким румянцем. Польщенная вниманием маэстро, она постаралась быстро взять себя в руки и ответила вежливым кивком.

Спустя час они прогуливались в парке на берегу озера и разговаривали. Дарий не мог поверить в то, что перед ним та самая мифическая девушка: красивая, молодая, образованная и скромная. Дарию казалось, что Электа сможет поддержать разговор на любую тему. Он был очарован.

– Знаешь, – говорила Электа, – когда нам сказали, что приедут музыканты, я подумала, что это будут очень гордые, надменные мастера. Обычно они такие. И я весьма удивилась, когда на сцену вышли вы с господином Лансени. Оба молодые и стройные, – Электа издала смущенный смешок. – Чаще всего ученики не очень внимательны к искусству, но вас они слушали затаив дыхание. Особенно девушки.

Они проговорили несколько часов, не заметив, как наступил вечер. Дарий проводил Электу домой. Лицо и волосы девушки освещало закатное солнце, казалось, что его лучи теряются в темных густых локонах. Взяв с Электы обещание увидеться снова, окрыленный Дарий вернулся в гостиницу.

По дороге в свой номер он заглянул в комнату Дожа. Тот на удивление был там.

– Дож, ты не поверишь, но я нашел ее!

– Кого это? – Дож оторвался от чтения газеты.

– Девушку, которой не существует! – радостный Дарий впорхнул в номер и прямо в плаще плюхнулся в кресло, обратив мечтательный взор в потолок.

Дож слушал очень внимательно и молча, со снисходительным выражением лица, с каким взрослые слушают рассказ наивного ребенка.

– Она необыкновенная, – вздохнул Дарий. – Такая умная! Просто находка. Представляешь, любит цветы какие-то необычные, как же их?.. Крокусы. Ты когда-нибудь видел такие?

– Да, – кисло отвечал Дож, – цветут весной. Маленькие, вроде подснежников, голубые, сиреневые, желтые…

– Сиреневые! Она любит сиреневые! Вот все женщины любят розы, а Электа любит эти скромные подснежники! Представляешь?

– Угу.

– Знаешь, что я думаю? Раз она так любит эти крокусы, я найду их для нее.

– Но сейчас осень, – заметил Дож, однако Дарий его уже не слышал. Он закрыл глаза и погрузился в собственные мысли, мечтательно запрокинув голову.

Вскоре для музыкантов подготовили концертный зал и сделали афиши. Вечерами после репетиций Дарий пропадал с Электой. Накануне концерта он познакомил ее с Дожем. Тот был крайне любезен и даже одарил девушку парой изысканных комплиментов, отчего Дарий почувствовал себя самым настоящим счастливчиком: его лучший друг и любимая девушка поладили. О чем еще он мог мечтать? Достать крокусы ему не удалось, но хозяин оранжереи сказал, что существует осенний сорт этих цветов и через некоторое время они у него появятся.

Все складывалось замечательно, но настало время покидать Серпент. Они и так сильно задержались на острове, и в другие города архипелага уже успели дойти письма с афишами от музыкантов. Там их давно ждали и подготовили для них залы и апартаменты. Уезжая, Дарий дал обещание Электе вернуться сразу после завершения гастролей.

В разлуке он сильно скучал по девушке, а привязанность к ней только усилилась, несмотря на расстояние. Своими размышлениями он часто делился с другом. Дож отличался умением слушать, однако после каждого монолога Дария об Электе становился все задумчивее.

Вернувшись в Серпент, Дарий первым делом навестил хозяина оранжереи, а после – лавку ювелира.

Стояла та особенная осенняя пора, какая бывает в середине октября, когда дни еще согревают остров теплом, а ночи сковывают его первыми морозами. Дарий надел свое любимое темно-синее пальто и бордовый шелковый шарф, что подарила ему Электа в день, когда они с Дожем уезжали.

Дарий устроил для нее настоящий сюрприз: приехал за ней в дилижансе, запряженном двумя вороными, и отвез в то самое место в парке, где полтора месяца назад они впервые прогуливались вместе. Дарий вышел сам и подал руку Электе, после чего они отошли от колеи ближе к озеру. Вода в нем, подернутая легкой рябью, искрилась в лучах закатного солнца. Экипаж остался стоять рядом.

Дарий крепко обнял Электу и погладил по длинным волосам.

– Как же я скучал… – прошептал он.

В ответ Электа прижалась лицом к его груди. Дарий поцеловал миниатюрную девушку в макушку и подал знак кучеру. Тот вытащил корзину с крокусами и, поставив ее за спиной у Электы, бесшумно вернулся в повозку.