Приключения ДД. Рубиновый след

– Не понял, а где же вход в храм? – изумился Дима.

– Это не совсем храм, – пояснил наставник. – Подобные ступы являются своего рода образом цели буддийского пути, то есть полного Просветления и избавления от страданий. У них редко бывают внутренние помещения. В основном они построены монолитно. Бывают и такие ступы, которые ставят как памятник определённому событию или даже являются могилой некого праведника или правителя. Как правило, в ступах хранятся частицы останков Будды.

У Димы отвисла челюсть: – Э-э-э. И что мы тогда тут делаем, если туда не войти?

– Ищем любое несоответствие или несовершенство. Какое-то отличие, которое говорит о том, что было вмешательство, – разглядывая стены строения, медленно проговорил Анатолий Александрович.

Дима покосился на наставника: – Чтобы это обнаружить, надо знать, как должно быть в оригинале. У меня таких познаний нет.

Дозорный поджал губы, словно что-то вспомнил, а потом как бы, между прочим, обронил: – У меня был опыт буддийского монашества.

Наставник, провёл рукой по стене: – Я попробую взобраться наверх. Надо осмотреться. Побудь пока здесь.

И прямо на глазах изумлённого юноши, Анатолий Александрович сбросил обувь и начал карабкаться на высоченную ступу.

«Должно быть, у него очень сильные пальцы на руках и ногах» – Дима смотрел с восхищением на происходящее, тут юноша вспомнил о Хорасе: «Он же выглядел как шаолиньский монах и называл наставника Анатоликос. Видимо у них было общее прошлое».

Тем временем дозорный, как паук, по спирали исследуя все стороны шарообразной ступы, добрался на самый верх купола. Он немного там постоял и стал спускаться, головой вниз. Дима, затаив дыхание, поражённый физической подготовкой нунтиуса, восторженно наблюдал за неожиданно проявившейся эквилибристикой дозорного.

Когда наставник обувался Дима, замявшись, спросил: – Обнаружили что-нибудь?

И через мгновение, поддавшись охватившему любопытству, добавил: – Вы воинствующий монах? Я слышал о таких от папы.

Какая-то тень страдания промелькнула на лице наставника, с трудом подбирая слова, он ответил: – Иногда в жизни бывают ситуации, когда ищешь способ забыться. Вырвать из памяти, кто ты или что ты сделал. Путь воина наполнен нелицеприятными картинами. Когда представляют воинскую доблесть, почему-то видят себя на белом коне в медалях. А это ещё пот, кровь, смерть и не только врагов, но и товарищей. И те и другие это чьи-то дети, родные и близкие. Войны бывают захватнические или освободительные. Но и в том и другом случае гибнут люди. Можно как угодно хорохориться, но призраки войны преследуют каждого… И генерала, и солдата.

Дозорный встал, отряхнулся и вновь отстранённым голосом продолжил: – Я заметил подкоп с северной стороны. Он зарос травой, но очевидно, что это следы раскопок. В ступу кто-то хотел проникнуть и сделал это.

Дима встрепенулся: – Будем копать!

Анатолий Александрович покачал головой: – Это будет заметно. Если кто-то появиться могут возникнуть проблемы. Зачем оставлять в памяти местного населения как в воздухе около священной ступы летали лопаты. Если это место под контролем Дивинус, то нас смогут выследить.

Молодой волхв скрестил на груди, пляшущие от нетерпения пальцы: – Что тогда будем делать?

Наставник махнул рукой, приглашая пройтись: – Здесь ещё несколько подобных памятников только меньших размеров. Изучим их. Возможно, к ним тоже хотели подобраться.

– Но если тут нет сокровищниц, то зачем что-то изучать? Мы же рубины ищем? – оторопел Дима.

– Останки мощей святых, достигших просветления, тоже сокровища. Им поклоняются, используют в ритуалах. Это не просто кости, а намоленные объекты почитания верующих. Страшно подумать, что случится, если Дивинус захотят подменить мощи. Народы будут лишены защиты. Более того, при подмене могут разложить оккультные вещи, которые будут качать энергию во вражеский эгрегор. То есть вместо подпитки в храмах и святилищах, люди будут разряжаться. Что неминуемо приведёт к восстанию Малум ипостаси. Всё не доброе, заложенное в человеке для распознания другого зла, поднимется против светлой его части. Бонум ипостась потеряет положительную подпитку. И в итоге человечество Вселенной Аниматум начнёт погружаться в хаос.

– Так вот оно что, мы ищем следы не только от похищенных рубинов! – осенило Диму.

Наставник кивнул: – Мы пытаемся отследить систему нападения, которую выстраивает Дивинус. Похищение рубинов это лишь часть некого вражеского плана. Поиск крупных рубинов, среди которых может быть и осколок Коркулум это основная цель нашего путешествия, но не единственная.

– И как же противостоять Дивинус? Нельзя же всё пустить на самотёк! – воинственно заявил Дима.

– Мы передадим то, что выяснили другим нунтиусам. У нас достаточно разветвлённая сеть контактов по всему миру. Они доведут до сведения в общины основных религий на планете о необходимости усилить охрану мощей, – поведал Анатолий Александрович.

– А вдруг часть святыней в храмах уже подменена? – обеспокоенно спросил юноша.

– Кто знает… Кто знает… – пробормотал наставник, увлекая за собою Диму. – Территория не маленькая, поспешим.

Нунтиус и юный волхв уставились на кирпичные сооружения. Полусферы были утыканы на равнине со всех сторон от центральной ступы.

И тут Дима, вспомнив, что его вопрос остался без полного ответа, набравшись смелости спросил: – А как живут монахи-воины? Откуда они вообще взялись ведь монахи, вроде бы должны быть мирными?

Анатолий Александрович сощурил глаза, метнул резкий взгляд на юношу и, покачивая головой, проговорил: – Что же, давай обсудим… Прежде всего, набожность есть у всех настоящих воинов. Человек без особой нужды не лишает другого жизни. Поэтому берут в плен врага, хоть и понимают, что он может предать, но всё же дают человеку шанс исправиться. В пленного стрелять – солдатскую честь терять. В смутные же времена поднимаются на защиту Родины все, кто способен держать оружие. Ты же слышал о Пересвете?

Дима непонимающе уставился на наставника: – Каком Пересвете?

– Александр Пересвет. Это русский воин-монах. Он вместе с другим иноком Родионом Осля?бя участвовал в Куликовской битве. Да не просто участвовал, а в первом богатырском поединке сражался.

Юноша закивал: – Вспомнил! Папа рассказывал, что раньше все монастыри были, как крепости построены и что даже пушки там были. То есть, получается, что там и воинствующие монахи жили. В Соловецком монастыре вообще целый монашеский полк был, отражавший нападения ливонцев и шведов. И монахи Троецко-Сергеевой лавры с поляками бились.

– Соловецкие монахи ещё от Никоновской реформы отбивались не один год, когда раскол в монашеских рядах был, – прибавил Анатолий Александрович.

– Знаете, в истории столько раскольников было, что уже такое ощущение, что от оригинальной веры ничего не осталось! – неожиданно выпалил Дима.

– Ну почему же. Есть носители правды, но они не всем к истине доступ дают, – выдохнул наставник.

– Опять секреты! – возмутился молодой волхв.

Дозорный строго посмотрел и погрозил пальцем: – Не спеши. Информацию надо усваивать постепенно. А то выхватишь фрагментарно и в кучу, потом слепишь, себя запутаешь и других. Эх, к учителю тебя бы приставить. Да такому, чтобы без лукавства был, и кривды всякой не наплёл.

Дима грустно посмотрел на наставника: – Где мне найти такого учителя?

– Обожди. Проведение всё как надо управит. Смотри-ка, а тут тоже подкопы были, – указал на рытвины в земле Анатолий Александрович. – Не к добру это всё. Ох, не к добру. Ладно. Мне тут всё ясно стало. Пора нам на следующую точку маршрута.

Юноша решил в этот раз не спрашивать, куда они направляются. Он послушно подошёл к наставнику и приготовился к перемещению.

Глава 14

Светло-коричневые храмы, построенные из песчаника и гранита на массивных барельефных платформах, возвышались монументальными памятниками древнеиндийской архитектуры, наполненной нарядными круговыми каменными гирляндами. Витиеватая мастерская резьба завораживала. Скульптуры людей и животных выглядели весьма натурально. Храмовый комплекс растянулся на равнине, где среди цветущих редких деревьев и кустарников высились удивительной красоты колоссы. Кое-где виднелись фигуры туристов.

Пока Елизавета Леопольдовна неспешно смотрела по сторонам, выбирая направление для исследования территории, Паша и Маша вбежали в первый попавшийся храм. Продолговатый вход-портик был небольшим, но сразу создавал грузную атмосферу тишины и спокойствия, ребята, не успев войти в расширяющийся вестибюль с балюстрадой, очутились в сумраке прохлады древнего здания с резными потолками и прямоугольными колоннами. В центре храма стояло богато декорированное квадратное возвышение с колоннами по углам, преграждая путь к святилищу. В нём толпились люди, рассматривая статуи внутри. Быстро обойдя все помещения, Паша и Маша вышли наружу. Разглядывая великолепие внешней отделки в свете закатного солнца, они весело болтали, как вдруг оба уставились на открывшуюся из-за угла картину одной из стен многоярусной конструкции. Великолепные изображения поражали видами выступающих форм. Кровь прилила к лицу Паши, разливая по щекам жгучие красные озёра, глаза были готовы выскочить из орбит. Маша тоже стояла пунцовая. Она безмолвно шлёпала губами, силясь, что-то сказать. Открывшиеся перед ними барельефы были сплошь наполнены откровенными сценами. Такого подростки никак не ожидали. К ним подошла дозорная. Лицо Елизаветы Леопольдовны было спокойным, казалось, она вообще не видит ничего осудительного в подобном проявлении наготы и страстно обольстительных поз в местном искусстве.

– Оёёюшки! Это точно храмы? – наконец тонким голоском выдавила Маша, теребя оборки на розовом платье.

Дозорная посмотрела на ребят и, догадавшись, что именно их смутило, попросила: – Посмотрите выше.

Те дружно задрали головы.

– Вы видите там нечто подобное?

– Не-е-е-т, – хором ответили подростки и опустили ждущие ответа взгляды на Елизавету Леопольдовну.

Она улыбнулась: – Эротика это часть жизни человека. В этих тантрических храмах ей отдано немало пространства на барельефах, однако расположение подобных сцен вы можете увидеть лишь на самых нижних ярусах. Это говорит о том, какое место в жизни занимает секс. У древних индусов ему отдавалось три основных роли: продолжение рода, удовольствие и просвещение. Даже трактат такой есть Камасутра, где освещается чувственная, эмоциональная сфера жизни. В Индии, как вы уже заметили, по-другому воспринимаются такая эмоция как отвращение, так вот, а сексуальная тема не является здесь табу. В обществе могут свободно об этом дискуссировать. К тому же у них в соединении физического удовольствия и йоги имеется ритуальный символизм. Йога, конечно, достаточно широкое понятие, которое объединяет в себе совокупность духовных, физических и психических практик, но в этом контексте речь идёт о контроле над собственными эмоциями и телом.

На ставших бледными лицах ребят отразилось ещё большее непонимание.