Приключения ДД. Тайна Чёрного леса

– Такая особа ни перед чем не остановится. Будь с ней осторожен, – предостерёг нунтиус.

– Романтичность моих намерений, уже как рукой сняло, а вот её шаги в сторону магии надо пресечь, ведь именно я ей открыл путь в этом направлении! Я теперь чувствую себя виноватым!

Дверь распахнулась. Беседа прервалась. На пороге стоял Дима.

– К дедушке пора, – улыбался казачонок.

Каникулы пролетели незаметно. Дима отдохнул и даже успел позаниматься уроками. Пользуясь добротой дедовой Бонум ипостаси, он выспросил, у обычно молчаливого старика, самые разные семейные истории и довольный отбыл домой. Дозорный обещался регулярно заглядывать в гости, перемещаясь к нему с помощью перстня.

На пути в Воронеж, мальчишка с лёгкой завистью и беспокойством раздумывал о товарищах, которые уже давно обосновались где-то в Мире Грёз, но оставалось только ждать их возвращения, чтобы отправиться домой в Аниматум.

Глава 10

Солнце ласково щекотало кожу лица юного рыбака. Тёплая озёрная вода касалась ног Паши, сидящего на деревянном пирсе, далеко выпирающем в лазурную гладь. Привычный камуфляж поистрепался, и казалось, стал второй кожей.

Мальчишка выставил руку перед собой и скучным голосом сказал: – Стакан воды.

В эту же секунду стакан появился.

Паша осушил его медленными глотками и произнёс: – Стакан исчезни. Пусть поют птицы.

Стакан испарился, словно его и не было, а над головой казачонка пронеслась стая щебечущих птах, тут же устроившихся на дереве на берегу и затянувших приятные слуху трели.

С удручённым видом и словно не видящим взглядом, мальчишка заново забросил удочку, автоматически проверив наживку, и снова погрузился в тяготящие душу не весёлые размышления: «Я даже не могу понять, сколько времени здесь нахожусь. Где искать выход? И нужно ли искать? Ведь всё, что не пожелаю теперь у меня есть. Теперь есть, но в начале…».

Паша глубоко вздохнул, вспомнив, как он очнулся в чёрно-белом пространстве около плещущих угольного цвета морских волн. В непроглядном небе грозно свисала огромная белая Луна, испещрённая графитового цвета кратерами. Белый песок пустынного пляжа резко контрастировал с чёрным небом без единой звезды. Мучительно хотелось, есть и пить. Он был один. Совсем один. В полной тишине. Волны делали свой набег, не издавая ни какого звука. Сначала Паша думал, что потерял слух. Он старался вспомнить, что с ним произошло, и не мог. Лишь пара вещей крутилась в его голове – собственное имя и то, что он здесь чужой. Долго бесцельно слоняясь по берегу, он наткнулся на бутылку с запиской, с размытыми символами, которые ни как не мог разобрать.

Тогда в отчаянии он воскликнул: – Что от того, что я нашёл это послание? Ведь помочь не могу.

Он отбросил бутылку и судорожно вздыхая, прошептал: – Хотел бы я понять, что здесь написано.

И снова посмотрел в текст, перед тем как выбросить намокший листок. Неожиданно мальчик осознал, что знает, о чём там сказано. Он протёр глаза и снова пробежал письмо глазами.

Короткое послание гласило: «Спасите. Я на острове под самой Луной».

Паша всмотрелся в нависший гигантский диск Луны.

– Под самой Луной? Там где-то в море? Х-м-м. Тогда мне нужна лодка.

И вдруг перед ним закачалась на волнах лодка с вёслами.

– Ух-ты! Хочу моторку! – воскликнул мальчишка.

И тут же рядом с ним появилась моторная лодка.

Удивление на лице казачонка сменилось веселой рожицей, и он прокричал: – Хочу котлету с хлебом!

В его руках возник поднос с едой. Голодный мальчишка закинул котлету в рот и понял, что по вкусу это один в один, как готовит его мама.

– Какое замечательное место! – восхитился Паша, спихивая лодку на воду.

Какое-то время он бороздил морскую черноту.

– Ничего не видно, – прошептал он и, немного подумав, воскликнул: – Пусть будет Солнце!

Мир вокруг резко преобразился, но всё ещё был блеклым и тогда по своему желанию Паша раскрасил его, припоминая какие смог цвета и оттенки радуги. Всматриваться в синеву моря стало удобнее, но острова, со ждущим спасения человеком, всё равно нигде не было видно. Тогда он пожелал иметь бинокль. Однако и с помощью него желаемый объект не был обнаружен. Казачонок нахмурился и, предположив, что это послание в бутылке долго болталось в море, решил, что нет смысла искать отправителя. Он развернул лодку и поплыл обратно. Вдруг на берегу прямо по курсу Паша увидел смутно знакомую фигуру. Какой-то мальчишка в казачьей парадной форме и кинжалом на боку расхаживал важной походкой с гордо вскинутой головой.

– Накорми меня! – услышал Паша капризный голос у самого уха и очнулся от воспоминаний.

– Павел Алексеевич, когда ты начнёшь использовать вежливые формы вместо приказных? – недовольно вспыхнул Паша, взглянув на парня, имеющего сильное внешнее с ним сходство.

– Ты что не собираешься меня кормить? Совесть не замучает? – сузились у того глаза, как у хищного зверька и он затопал ногами в сапогах по деревянной пристани, распугав птиц.

– Прекрати, – сдался Паша и пожелал различные блюда, чтобы успокоить буяна.

– То-то же, – хмыкнул Павел Алексеевич, направившись к появившейся на берегу крытой беседке с обильно накрытым столом.

Паша создал для себя оазис метрах в пятидесяти от моря, из воспоминаний о рыбалке на лесном озере и всё время просиживал с удочкой в этом зелёном уголке. Это место было единственным якорем, напоминающим ему кто он, и помогающим восстанавливать события из прошлого, припоминать которые становилось всё труднее и приходилось для этого делать всё больше усилий.

Мальчик взглянул на поплавок, мирно покачивающийся на воде, и пожаловался ему: – Сбежала от нас рыба. Вот как пожелать, чтобы рыбалка удалась? Ведь не нужно мне ведро рыбы сразу. Поудить, посидеть интересно, а тут так не работает. Или результат сразу, или ничего. Как объяснить, что удовольствие от самого процесса получаю?

Поплавок, раскачиваясь, кивал, словно соглашаясь с Пашей.

Мальчишка вздохнул и бросил грустный взгляд через плечо на берег: – Лопает. Хоть бы раз поблагодарил. Что за ипостась такая?

Он смотал удочку и дал команду ей исчезнуть. Птицы вернулись, снова преобразив тишину не затейливыми мелодиями.

Паша вздохнул, и, продолжая сидеть на пирсе снова приуныл: «Память начинает подводить. Плохо здесь думается. Всё есть на острове. Никуда спешить не надо. Пожелал, исполнилось. Рай. Что же мне так тягостно? Скучаю, наверное, по родителям и друзьям. И вот, главное – не стало цели в жизни. Незачем куда-то стремиться. Скучно становиться от того, что всё легко даётся. Некуда ум применить».

Казачонок потёр ладонями лицо. В этом удивительном месте не спалось. Совсем не спалось. Паша несколько раз пытался, но безрезультатно. Свинцовая тяжесть хоть и наполняла веки, но сон обходил стороной. Мальчишка снова мельком взглянул на беседку.

«И зачем я хотел увидеть свою Малум ипостась. Вон сидит себе воображает не понятно что. Неужели я и вправду могу себя так вести?» – ссутулившись и тяжко вздыхая, думал мальчик.

Паша понял, что каким-то чудесным образом напиток из кувшина перенёс его в некую точку возможно на планете Земля, а может и куда подальше. Это не мог быть Малум. Дозорные объясняли, что все три Вселенных идентичны. Но он всё же попал куда-то… куда-то между. И попал вместе с не самой лучшей копией себя, которая тут же нагло заявила величать её Павел Алексеевич. Видите ли, звать просто по имени это плебейские привычки. Сопоставив короткие разговоры, потому как Алексеич не любил долгие беседы и тут же уходил, Паша предположил, что он вытянул неким образом себя и свою ипостась из Малум на этот необитаемый остров. Алексеич сразу написал послание в бутылку и, закинув в море, стал ждать спасения, пока сам Паша ходил по другой стороне острова.

Единственной причиной, почему гордецу Алексеичу приходилось общаться с Пашей, было то, что он не мог вытворять эти штуки с желаниями, материализуя еду и другие не хитрые вещи из воздуха.

– Вот договорились бы и поплыли бы куда-нибудь. Всё ж веселее, чем без дела сидеть. Людей других отыскали бы. А как с ним договориться? Еду себе и то со скандалами вымогает. Правду говорят, если человек сам с собой не в гармонии, то далеко он не уплывёт, – с кислым видом прошептал Паша, всё чаще подмечавший, что стал разговаривать вслух.

Неожиданный крик, разорвавший тишину, взъерошил казачонка, размышлявшего под нежное щебетание птиц.

– Да что там у тебя опять стряслось? – поднялся на пристани мальчик, повернувшись лицом к морскому берегу.

Неудовольствие тут же сменилось страхом и тревогой. Незнакомцы в рваных одеждах и тельняшках, с саблями на боку тащили Павла Алексеевича к лодке, болтавшейся в такт с пенящимися волнами.

– Помоги мне! Помоги! – взывал о помощи извивающийся Алексеич.

Паша стремглав устремился на зов, по дороге раздумывая, что кинжал на поясе вряд ли поможет ему одолеть трёх взрослых мужчин. Но видя на горизонте корабль с пиратским флагом, он понимал, что бой надо дать на берегу.