Путешествие длиной в три века…

Потрясение вызвал детский мемориал памяти. Этот мемориал создавался на деньги супружеской пары, которая в войне с фашистами потеряла своего единственного малыша, которому было всего два года, его сожгли в газовой камере. Зал построен в виде ночного звездного неба, на котором каждая звездочка – это душа погибшего ребенка. Входишь в зал, в котором полная темнота. Люди проходят через весь зал, держась за поручни. В зале полная темнота, где-то сбоку Лина увидела единственную маленькую свечу, которая отражалась в куполообразном потолке миллионами звездочек. Пару минут занимает переход по всему залу, и все время звучит негромкая музыка и женский голос перечисляет имена и фамилии детей, погибших от рук фашистов. Например: Дмитрий Коган,5 лет, Франция и т. д.

Музей существует с 1953 года, имена зачитывают весь рабочий день. Однако, список прочитан не весь, повторений имен нет.

Лина с болью подумала:

– Сколько же детей нужно было убить, чтобы десятилетия подряд произносить их имена… От детей остались лишь их имена, а дети в виде пепла ушли в землю, на поля, на которых фашисты выращивали пшеницу. Это ли не кощунство!

Напрасно антисемистски настроенные элементы утверждают, что Холокоста не было и это все придумки евреев, чтобы вызвать к себе жалость. Но ведь сама Германия признала факт Холокоста и выплачивает жертвам войны, бывшим во время войны были еще детьми. Теперь это уже глубокие старики, и Германия выплачивает им компенсации за физический и моральный ущерб в виде ежемесячных денежных сумм, оплачивает им приобретение лекарств, на покупку одежды и обуви и т. д.

С каждым пройденным залом было все тяжелее на душе. Выйдя из очередного зала Лина прошла с десяток шагов не обнаружила никаких новых экспонатов. Она вела за руку свою маму, зал был пуст и они автоматически шли вперед и вдруг поняли, что перед ними совершенно прозрачная стеклянная стена. Этот зал был завершающим и совершенно пустым, заканчивался так, что душа, пережив настолько трудный маршрут, увидев столько горя и смертей, свидетельств бессмысленной жестокости гитлеровцев, как будто вырывалась из плена и летела на свободу. И эта часть зала была поднята достаточно высоко, что даже взрослые деревья оказывались внизу, а люди, стояли у прозрачной стены, которую ощущаешь лишь тогда, когда упрешься в нее лбом. Было огромное желание души улететь прочь, подняться в небо от этого горя, от страданий.

Только тут, на улице, они смогли с мамой перевести дух. Лина больше не могла здесь находиться. Этот траурный маршрут памяти изменил ее восприятие мира. Она уже была взрослой девушкой, считала, что успела увидеть в жизни и хорошее, и плохое. Но оказалось, что не видела ничего плохого. Вот сейчас тут перед ней приоткрыли правду жизни и она еще более возненавидела тех молодых накачанных парней, фашистски настроенных. А ведь они живут среди нас, россиян. Это готовые фашисты… Стоит лишь начаться какой-нибудь зварушке на территории России, как вот они, убийцы мирных людей. Им только оружие дай и они повернут его против своих же граждан.

После такого душевного потрясения Лину уже не так взволновали православные монастыри. Да, это красиво, монастырям сотни лет, и там мирная остановка. И слава Богу! Так закончилась экскурсия в Иерусалим. Лине казалось, что она повзрослела на двадцать лет…

Глава 8. Израиль – шкатулка сюрпризов…

Для Лины ночь прошла беспокойно. Она металась по кровати, всё пыталась кого-то спасать. Ей виделся памятник, который она увидела вчера в музее памяти, где несколько детишек прижимались к мужчине, своему учителю. Еврейские дети облепили со всех сторон своего учителя. Это был известный польский педагог, писатель, врач и общественный деятель Ян Корчак. Немцы уговаривали его оставить детей, фашисты практически подарили ему жизнь. Но он не бросил малышей. Погиб вместе с ними в газовой камере. И он обнимал их сразу всех, пытаясь защитить собой. Успокаивал детишек и говорил, что скоро они будут есть самые вкусные пирожки и встретятся со своими мамами, в то время как их везли в Треблинку. Когда уводили детей в газовую камеру, немцы пытались оттолкнуть его от детей, но он только обнял всех и вместе с ними вошел в камеру смерти. До последнего момента пытался успокоить детей, это подвиг мирного человека.

И Лина вместе с ними переживала всё, что произошло уже семьдесят лет назад. Но память жива и никогда не умрет ненависть к фашистам и к фашизму вообще.

Утро было прекрасным, светило яркое солнце. В Израиле каждый летний день именно такой и есть: ни капли дождя, безоблачное небо, яркое солнце… Море, на берегах которого загорает полмира. Все стремятся побывать хоть раз в стране вечного лета и пальм. Этот день Лина с мамой решили посвятить прогулке по Тель-Авиву и Яффо.

Первое, что сделали россиянки, с утра побежали на пляж, который находился буквально через дорогу от отеля. Это было первое знакомство со Средиземным морем. Несмотря на раннее утро, пляж уже был задействован. Несколько рядов лежаков вдоль линии воды, разноцветные зонтики, деревянные навесы – все это создавало радостное праздничное настроение. Детишки строили замки из песка. Вот девчушка уложила своего папу и теперь носит ведерками песок, смешивает его с водой и строит на отцовской груди какой-то замок. Ребенок испытывает радость и удовольствие от своего необычного занятия, а папа-еще более. Для него всякий отдых на море считается хорошим отдыхом.

Море совершенно спокойное, полный штиль и только голубовато-бирюзовые волны одна за одной набегают на песок. Обе россиянки – белокожие, их тела до сегодняшнего дня еще не видели средиземноморского солнца, а горячее солнце приглашало под свои лучи. Но прежде надо броситься в волны, что они и сделали.

– Мамулька, какая прелесть, вода теплая, ласковая! Посмотри, мам, какая вода прозрачная, а рыбки-то, вон на дне, их так много, плавают у нас под ногами!

Хорошо бы жить на берегу теплого моря, правда, мам? Да, надо с Павликом на следующий год приехать сюда.

Так незаметно пролетели два часа, потом еще позагорали немного, правда, под навесом. Настроение было отличное, и Лина даже ни разу не вспомнила свои гаремные страдания. Ей уже было трудно справляться с эмоциями, совершенно нерадостными. Столько вопросов и ни одного ответа. И, в конце концов, она решила отдаться радостям счастливых дней отдыха.

Набережная, идущая вдоль моря от Тель-Авива к Яффо была настолько живописна, вокруг цаетущие деревья, металлические ажурные скамейки, спуск к волнам, сколько приятных позитивных эмоций, и прогулка была радостной. Поднявшись от набережной к улицам Яффо, они оказались среди узких улочек, среди таких древних строений, некоторым из них уже более тысячи лет. На многих зданиях мемориальные таблички, и необычные названия улиц: все двенадцать знаков зодиака нашли тут свое место.

Все улочки с возвышенной части города стекались к морю, где располагался рыбацкий пирс. Тут же рядом у волны они увидели небольшой ресторанчик. И не только увидели, а и по запаху они все равно пришли бы именно сюда. Здесь готовили свежую рыбу.

Лина видела где-то в кино, как криминальные авторитеты красиво ели лобстера, вот также красиво развалившись в мягких креслах у самой волны. А тут в меню они увидели лобстера на гриле, как можно было отказаться от пиршества на свежем воздухе, под звуки восточной музыки. Но и лобстер не обманул ожиданий россиянок. Его мясо напоминает по вкусу мясо крабов.

Нагулявшись вдоволь по улицам Яффо, Лина предложила зайти на блошиный рынок, мимо которого они как раз проходили. Сказать, что этот рынок, имя которому в Израиле пишпешим, значит не сказать ничего! Каждый житель страны и туристы считают необходимым посетить это замечательное место.

Здесь нет никакого цивилизованно организованного торгового комплекса. Это открытая территория, торговые ряды расположены прямо на земле, продавцы сидят тут же на циновках. А о товаре, который предлагается здесь, стоит поговорить особо. Чего здесь только нет! Не напрасно слово рынок или базар называется на иврите «шук». Вспомните, украинское слово шукать, что значит искать. Ищи и найдешь! Вот что такое шук! И пишпешим-точно такой же шук, только в еще более расширенном варианте.

Здесь можно найти и приобрести за пустяковые деньги и чертеж атомной бомбы, и современные предметы интерьера, и одежду самых разных эпох и времен, шкатулки с секретами и без, сабли и кинжалы, кувшины и вазы из всех концов света. Люди, занимающиеся поиском антиквариата, на этом рынке чувствуют себя как рыба в воде. Знают, где что ожидается, у них постоянная связь с продавцами, их интересные вещички уже ожидаемы потенциальными покупателями.

Иногда случается, владелец антикварного магазина купит у старичка-араба шкатулку за 5 долларов, принесет ее в свой дорогой магазин, почистит от вековой грязи и выставит за 5 тысяч долларов. И в этот же день за ней придет покупатель. Ценителей старины, на самом деле, очень много. А сколько продается старинной мебели! Неизвестно, где она хранилась, в каких кулуарах… Не могла такая утварь стоять в доме бедняков. Бархат и золотая парча давно бы истлели под грязными ногами многочисленных детей в доме бедняка. А здесь…

Лина с мамой не были специалистами по старине. Но любой образованный человек видит ценность старинных вещей. Правда, покупать их – иногда опасно. Не знаешь, какая судьба была у этой шкатулки, покрытой замысловатым узором с замочком. А ключик к ней – из чистого золота. Какие письма лежали в ней? Или письмо с признаниями в любви от самого желанного мужчины в мире, или флакончик с ядом для бывшего желанного, который стал врагом номер один, или подарки в виде драгоценных подвесок – подарка султана его наложнице.

Поэтому Лина не планировала что-то приобретать. Она верила в то, что энергетика чужой вещи может сыграть не только хорошую службу, но и самую плохую. Но посмотреть, что вообще может быть в этих рядах, было невероятно интересно. Так что обе женщины с повышенным интересом рассматривали предметы антиквариата, даже брали в руки и пытались прочесть буквы, но редко попадалось то, что можно было прочесть на английском. Здесь были буквы древной арабской вязи и древнего иврита. А чему удивляться? Кто тут жил, того и письмена изображены на предметах.

Лина вспомнила рассказ гида, что древний иврит – единственный выживший и сохранивший свою прелесть и актуальность до сегодняшних дней. Именно этот древний иврит является государственным языком государства Израиль. Любой малыш-первоклассник может прочесть древние рукописи, найденные в пещерах Мертвого моря совершенно спокойно, как записку от мамы.

Россиянки вошли в ряд, где на земле было выставлено штук семьдесят кувшинов. А то и больше. Самой разной формы, изготовленные из разного металла. Некоторые кувшины были медные, правда, никто их не чистил уже лет сто-двести, потемневшие, но видно, что изготовлены мастером не вчера и даже не в этом веке. Другие кувшины были металлические, покрытые ржавчиной. Но явно, в них была своя изюминка, если продавец рассчитывал на интерес возможных покупателей.

Кувшины были начиная с размера наперстка и заканчивая высотой в рост человека. Старик, что продавал кувшины, сидел на циновке прямо на земле, как йог, поджав под себя ноги, но его манера общения с людьми была оригинальной. Два слова на иврите, несколько арабских, на французском и на английском. Увидев россиянок, он выпустил изо рта не менее древнюю, чем его кувшины, трубку, которую он курил, сидя на земле в позе йога, улыбнулся… Эта его улыбка, обращенная к двум молодым, красивым белокурым женщинам, не была дежурной. Он улыбнулся так душевно, что россиянки это почувствовали душой.

Ну, как было не остановиться у его кувшинов, хотя они и не собирались ничего покупать у старика. А старик смотрел на них самым добрым взглядом, взгляд был насмешливый, живые черные глаза из-под седых бровей смотрелись очень молодо, а улыбка неожиданно показала все его зубы, белые и крепкие. Лина подумала, какой человек! Видно душой очень молод, если сохранилась такая манера общения с незнакомыми людьми. Улыбка какая!

Лина ответила старику самой искренней улыбкой. Меж ними как будто искорка проскочила. И она подумала, вот бы у меня был такой дед, какому жизнелюбию он бы научил меня, он бы в любой ситуации нашел выход. И она почувствовала к этому старику теплую человеческую симпатию.

А он вдруг на хорошем русском сказал только несколько слов:

– Здравствуйте красавицы-сестрички! Вы из России?

– Ой, вы знаете русский? Откуда?!

Старик покачал головой и развел руки в стороны:

– Жизнь, детка, всему научит.

Лина вздрогнула от очень знакомой фразы. Она совсем недавно слышала точно эту же фразу. Кто, кто сказал ей точно также на такой же вопрос, откуда вы знаете русский язык?

И как молнией ее пронзила мысль:

– Это же госпожа в гареме мне так ответила! Ну, вот куда мне деться от этого гарема и этого султана, черт бы его побрал! Заел всю мою поездку своим гаремом!

А старик сказал с улыбкой:

– Люблю русских. В нашей семье во всех поколениях любят русских и стараются научить детей хоть немногим русским словам. Вот и меня учили, а здесь я торгую всю свою жизнь. На этом шуке бывает много русских людей и я с ними часто разговариваю. Получаю огромное удовольствие от разговоров с русскими. У вас добрая душа!

А семья моя, корни мои из Турции. Мне рассказывал мой прадед, а ему рассказывал его прадед, что у нас была русская бабушка, которую дедушка любил и берег всю жизнь. Наша русская бабушка со своими детьми говорила на русском, и во всех поколениях это стало законом, говорить в семье на русском.

А вы вон какие обе красивые девушки! А где ваши родители, с вами тут

отдыхают?

– Да, дедушка, придумаешь ты, это же моя мама, ее зовут Оксана Николаевна, а меня-Лина.

Старик покачал головой, а потом с доброй улыбкой произнес:

– А ведь только добрые душой люди выглядят моложе своих лет. Обиды прибавляют годы и забирают здоровье. А давайте-ка, девчонки, я вам сделаю на память подарок. Выбирайте любую понравившуюся вам вещь. Денег с вас не возьму.

– Почему, дедушка, не возьмете?

– Потому, мои красавицы, что я некоторой степени имею русскую кровь в жилах, и имею право вам подарить что-нибудь на память. А вдруг моя бабушка двести-триста лет назад носила вашу фамилию? Никто не знает, и вряд ли узнаем теперь!

Выбирайте любой кувшин, и он ваш!