Песнь для Близнецов

– А жена?

– Умерла десять лет назад. – Мальти толкнул тяжелую дверь. Она вела в большую комнату, стены которой были обшиты дубовыми панелями, отчего внутри было тепло, уютно и сухо. «Столовая», определил Дерек, глядя на огромный стол, шкаф с посудой и камин с барельефом. И это еще больше уверило его в том, что «человеческая» семья Мальти не бедствует – обычно отдельные комнаты для принятия пищи были только у богатых купцов или аристократов. Простые люди ели прямо на кухне. Огонь в камине не горел, из него были выметены уголь и зола, а это значило, что в доме действительно некоторое время никто не живет… Или живет кто-то, кому без надобности огромная столовая.

Воздух был теплым, но одновременно свежим, несмотря на то, что ставни трех высоких окон были закрыты, а в комнате горело множество свечей. Дерек сделал вывод, что тут тоже постаралась магия.

«А они не смущаются использовать магию даже вместо таких бытовых вещей, как окна и камины», – подумал маг.

За большим семейным столом сидели трое белых – Гвен, Вирена и Дирен, и Черный Жером. Они кивнули Дереку, на первый взгляд, никак не показав, что приветствуют отбившуюся от стада овцу – сдержанно, но дружелюбно. И, однако, маг заметил, что выражение их глаз изменилось. Мальти скинул куртку; ее тут же подхватил кто-то из магов и по воздуху отправил на спинку самого высокого стула. Его Мальти и занял, а затем приглашающе взмахнул рукой:

– Садись.

Дерек сел рядом с Жеромом.

– Вирена, расскажи ему, что уже сделано. А потом я отдам указания, объясню, чем ты будешь заниматься.

И тут Дерек вдруг понял, почему, увидев Мальти, почувствовал радость. Ему очень хотелось, чтобы появился кто-то, говорящий ему, что надо делать. Чтобы он мог снять с себя груз ответственности, обрел цель и снова стал просто выполнять приказы. Чувство, не посещающее его с той поры, когда он был учеником, а потом и подмастерьем. Исчезнувшее, когда он стал полноправным магом и партнером Тео.

И Дереку то, что он понял, сильно не понравилось.

– Мы уже подготовили почву для исполнения пророчества, – при этих словах Вирены все почему-то усмехнулись, – осталось только сотворить комету. Поскольку мы работали быстро, то сможем вернуться к людям раньше намеченного.

– И это хорошо, – весомо добавил Мальти. Все кивнули.

– У нас есть две группы. Одна взяла на себя Проколы и тварей, что появляются из них. Работать им приходится чаще, конечно, потому что другая группа занята подготовкой Возвращения, и дальше всецело будет отдавать свое время только этому. В какой из групп ты бы хотел состоять?

Дерек задумался. Но не над тем вопросом, который задала ему Вирена. Не напрямую. Он стал размышлять над тем, что открылось в нем самом.

«Неужели я настолько желаю подчиняться? Нет, иначе я либо не заметил бы за собой это качество, или не обеспокоился бы так из-за него… Тео… она ведь не просто вела меня, как положено Серому в паре. И чего я хочу сейчас? Плюнуть на все и заняться Проколами?»

И именно в этот момент его магическое чутье, его суть мага, наконец-то дали о себе знать. Еще вчера он понятия не имел, чего хочет и куда теперь идти. После того, как Тео пропала в портале, ведущем неизвестно куда, он места себе не находил. Но здесь и сейчас, сидя в окружении магов гораздо старше себя, он вдруг ощутил, что их слова на самом деле для него ничего не значат. Белые, Серые, Черные… Он слушал магию внутри себя.

– Я неплохо справляюсь с Проколами, – медленно проговорил он. Намеренно глухо и тихо, чтобы у окружающих создалось впечатление, что он испытывает неловкость от того, что присоединился к ним только сейчас. – После того, что случилось… с моим учеником, я, к сожалению, ни к одному не отправлялся…

«Потому что никто из Белых мне о Проколах не сообщал».

– Даже не знаю. Пусть решит Мальти.

И Дерек повернулся к старому магу. Тот сложил ладони домиком, и слишком театрально выдержал паузу, прежде чем сказать:

– Будешь с вернувшимися магами. Ты ведь неплохо изучил обстановку в Тэнниеле, и сможешь подсказать, с кем и как говорить.

Дерек был уверен – Белые и сами прекрасно разобрались бы в политической обстановке столицы и королевства. Но его упоминание потерянного ученика… Он глубоко, искренне скорбел о Гринере, но сейчас именно это могло повлиять на Мальти и остальных, и он без сомнений использовал этот факт. Ведь, вернувшись, маги рассчитывают заняться подготовкой множества учеников, а учительство благотворно повлияет на Дерека, перенесшего такой удар.

Черный знал, что, заикнись он о потере своей напарницы, маги бы только фыркнули. Похоже, никто из них не был обеспокоен судьбой Тео.

«Мне, оказывается, нравятся серые штучки», – удовлетворенно подумал Дерек. – «И спасибо тебе, Ольсен. Ты старый хитрец… Вот то, чего я хочу. Быть в центре событий. Своими глазами убедиться, если это так, что Тео была права – и воспитание магов без указания Силы чревато страшными последствиями. И, если… когда я это обнаружу, мне нужно будет находиться среди обучающих магов. Чтобы вовремя остановить катастрофу».

Дерек благодарно улыбнулся Мальти:

– Спасибо. Я правда ценю это.

Тот величаво кивнул.

– Вирена… расскажи ему подробности. Остальные – со мной, отойдем на время. Есть несколько вопросов, которые надо обсудить… Возвращение случится совсем скоро.

Глава 5

На церемонии в храме Древа король выглядел отсутствующим, погруженным в себя. Как и на объезде лагеря. Утром к нему подошел Томас с идеей распределить добычу графов и баронов между их людьми, и Его Величество идею одобрил; поэтому воины встречали его особенно восторженно. Естественно, слухи о том, кто распорядился выдать золота, тут же достигли лагеря, как, впрочем, и о том, что Совет остается погостить у короля. Возражений не было. Войско, последний раз выстроилось перед победоносным королем, воины прокричали троекратное «Ура!» и стали расходиться. Все спешили домой, в родные земли. На левом берегу Тегерры остались только отряды баронов и графов, дожидаться, когда к ним прибудут назначенные королем «временные управляющие», чтобы сопроводить их до владений своих сюзеренов.

Сами же дворяне из Совета, судя по докладу Ферфакса, сидели по своим покоям подозрительно тихо.

Его Величество поучаствовал в раздаче хлеба беднякам, но на заседание городского совета не явился, хотя магистрат подготовил пышную речь и подарок – щит с оленем, чьи рога оплетала роза. Городские аристократы с сомнением мяли в руках приглашения на праздничный королевский обед, подозревая, что и тут король не облагодетельствует их своим присутствием. Однако явились, и немало были удивлены тем, что Его Величество обед все же посетил. Принял дар от магистрата, притащившего подарок с собой, и почти весь праздник скучал, уставившись в окно.

Заметно оживился король, лишь когда вышли выступать барды.

Все они, как один, воспевали в наспех сочиненных балладах доблесть короля, его мудрость и полководческий талант. Под конец пришло время выступить главному королевскому барду, Таллирену. Нарядно одетый, он вышел в середину зала, погладил пальцами струны, как вдруг король поднял руку, призывая к вниманию. Затем поманил к себе Таллирена.

– Прославлять собрался? – тихо спросил король у барда, как-то очень по-дружески на него глянув.

Талли вздрогнул, не ожидая такой фамильярности, но ответил:

– Да, Ваше Величество. – И чуть пожал плечами.

– Понятно… – король внимательно посмотрел на барда, потом снова поднял руку. В трапезной и без того было тихо, теперь все затаили дыхание.

– Я хочу наградить этого талантливого служителя искусства, – провозгласил король, – и объявить, что с сегодняшнего дня он больше не является моим главным королевским бардом.

Присутствующие стали недоуменно переглядываться: что за награда такая? Отстранение?

Бард же, на удивление всем, выглядел не просто довольным, а чуть ли не счастливым. И, поскольку все были увлечены обсуждением королевского решения, никто не заметил, как Его Величество подмигнул барду украдкой.

Таллирен подмигнул в ответ, правда, больше от радости. Причин королевского решения он не доискивался и уж конечно, не вспомнил о своем разговоре с Гринером.

После обеда король отправился в Казначейство, чтобы переговорить с маркизом Этье и его подчиненными об изменениях в политике и экономике страны. Маркиз, надо отдать ему должное, держался невозмутимо и только попросил у Его Величества разрешения нанять больше людей. Ведь, во-первых, часть своих лучших работников он отправляет в должности управляющих на земли баронов и графов. Во-вторых, дел теперь точно прибавится, ведь нужно будет следить и учитывать доходы не только с королевских земель, но со всей страны. Король согласился.

Постепенно жизнь вошла в привычную колею. Воспоминания о войне быстро отступили, тем более что она не дошла до столицы, а проходила где-то далеко на востоке. Были построены две таверны – «Роза» и «Равнины Эльды», на том память горожан и успокоилась. Из Рудего пришли новости: крепость почти восстановили, сильно помогло то, что король Лиона Эльвар Второй прислал своих рабочих и строителей, не иначе как в благодарность за голову Лионеля. Томас Ферфакс специально уточнял у короля, только ли Хотстоуну с Мейрхолдом надо послать гонцов с приказом скорее прибыть в столицу – а Мервульф как же? На что Дориан ему ответил: «Пусть сначала крепость восстановит и порядок там наладит, потом приглашу… в гости». Томас засомневался, естественно, со всем почтением – а не случится ли так, что до барона Мервульфа дойдут слухи о заточении, «простите, Ваше Величество, пребывании», в столице членов Совета и он откажется приехать? Дориан нехорошо усмехнулся и сказал: «Хотстоун и Мейрхолд не видели Розу в действии. А Мервульф видел. Приедет как миленький».

Бароны и графы смиренно попросили у короля аудиенции, в ходе которой выказали готовность пойти на уступки… любые, лишь бы Его Величество сменил гнев на милость. Результатом стало только то, что им разрешили прогуливаться по замковому саду в сопровождении охраны. Келмворта и Верендарта продолжали держать в темнице, впрочем, на куда лучших условиях, чем обычных пленников – им выделили камеры сухие, с мебелью и кормили прилично.

Прошла неделя, затем другая. Орден Древа, вдохновленный расположением короля и откровениями Старшего брата Винеса, пользовался положением и укреплял свое влияние в столице. От брата Клопстофера прибыл гонец, сообщивший, что тот удачно добрался до замка Органт и теперь занимается его восстановлением.

Послушник Вальдо вернулся в храм Древа вовремя, правда, с ним случилось несчастье. Руки его попали под колеса телеги. Тяжело груженой. Целители храма заверили его, что заживут переломы быстро, и он даже сможет писать и заниматься растениями, как раньше. Винес оставил Вальдо на прежней должности, хотя первое время за Старшим записывал другой послушник.

Рик зачарованно смотрел, как храмовый лекарь снимает бинт, слой за слоем. Сначала правую руку… Бард закусил губу при одном только воспоминании. Вот… пальцы красные, опухшие и… кривые. Безымянный отклонился к мизинцу, большой торчит под странным углом. Умываться было сложно, одеваться – еще туда-сюда, помогало то, что послушники носили рясы, а те, к счастью, были без пуговиц. Хуже всего обстояло с работой в саду, письмом и приготовлением настоек – то есть, с работой. Косо на него не смотрели, но Рик начинал чувствовать себя бесполезным.

Он пошевелил пальцами и ощутил, как скрипят суставы.

– Ты упражнялся в письме, послушник Вальдо? – строго глядя из-под косматых бровей, спросил лекарь.