Проклятие чёрного единорога. Часть II

Далеко внизу зеленели пастбища, проносились холмы и леса. Объятые утренним туманом, таинственно мерцали чаши озёр. День постепенно вступал в свои права, наполняя мир теплом и светом.

На бескрайние просторы Энсолорадо возвращались гармония и вечное лето. А иначе и быть не могло. Единый благословил королевство силой, щедро напоив витали русла невидимых рек.

Знахари, ведуны, чародеи и просто чующие намеренно или случайно черпали эту силу. Но прислушиваясь к их молитвам и заклинаниям, тихим шёпотом переплетавшимся с мелодией жизни, он так и не смог различить того, что искал.

Уже много лун странник высматривал хотя бы какой-то знак, импульс – намёк на её существование. Но беглянка будто сквозь землю провалилась.

Он уже решил было, что девушка погибла, как вдруг услышал крик и всплеск силы: жуткой, тёмной и опасной магии. Точно чья-то рука неумело тронула струны, связующие пределы живых и мёртвых, пробуждая фальшивую мелодию.

«Её сила витали… anti bios – мёртвая вода», – вспомнил он.

Пропавшая ли девушка сотворила запретное колдовство или же другой чародей, в любом случае отзвук силы разжёг его любопытство. Нужно было выяснить, кто посмел нарушить естественное течение вод и поколебал равновесие между жизнью и смертью.

Это была далёкая зарница – слабая, но всё же возможность, наконец, отыскать её. Следуя вдоль вибрирующих нитей, он потянулся мыслью к источнику их колебания и произнёс имя. Однако вместе с ответом ощутил острую леденящую боль.

Описав в воздухе петлю и стремительно набирая скорость, он повернул в сторону Северных гор.

* * *

«Боль – это ничего, это пустяк. Боль пройдёт», – упрямо убеждала себя Дженна.

Холод постепенно отпускал душу девушки. Что же касается тела, то ей повезло, разбойникам не удалось добраться до желаемого. Придя в себя, насколько это было возможно, наёмница смогла подняться на ноги. Она поправила на себе одежду, подобрала оружие и огляделась.

Бандиты были мертвы. Да, она не имела права убивать, но при виде бездыханных тел не почувствовала ни сожаления, ни страха, ни отвращения – лишь лёгкое удивление к тому безразличию, которое у неё вызвала эта картина. Словно бы она прошла ритуал единоцелостности и концентрации, случайно, сама того не заметив. У её ног лежали не убитые ею люди, но останки: как сухие ветви, опавшие листья или… грибы, вырванные из питающей их грибницы, – несъедобные и потому совершенно бесполезные грибы.

Однако кое-кто из компании «рыцарей» всё же остался жив. Это был юноша. Благодаря собранным в хвост длинным и несколько поредевшим надо лбом волосам да круглым очкам на носу он выглядел немного старше и производил впечатление высокой учёности. На его плечах лежал запылённый и покрытый заплатками плащ. Кольчуги не было видно, только изрядно поношенная синяя ряса облачала невысокую фигуру. На шее юноши наёмница заметила знак солнца. «Мракоборцы носят на шее такие картинки», – вспомнила она.

Молодой мракоборец сидел на коленях поодаль и, то и дело хлюпая носом, с настоящим боевым азартом что-то записывал на листах бумаги. Заметив её взгляд, он подскочил на ноги. Дженна насторожилась, но, вопреки её ожиданиям, юноша не взялся за оружие – да, кажется, оружия у него и не было – и даже не выпустил из рук перо и бумагу.

– О, уважаемая незнакомка! – снимая очки и неловко кланяясь, воскликнул он на каком-то сильно видоизменённом энсоларийском языке и вдруг сложил пальцы особым образом и обрисовал вокруг себя нечто вроде круга. – Я прошу у Вас прощения за то, что не сумел повлиять на недостойное поведение этих… – мракоборец окинул презрительным взглядом тела разбойников. – Понимаете, они конфисковали мой меч…

– Ага, – безразлично ответила Дженна, рассматривая простенькое волшебство, которым он окружил себя взмахом руки. – Не пугайся. Я не причиню тебе вреда… – голос её прозвучал так холодно, что она и сама себе не поверила.

– Гри?го Ва?га из Но?рджа, – представился юноша простуженным голосом. – Я носитель истины Единого, Его смиренный слуга и…

– …Ты монах Единого, – договорила наёмница, глянув на его плащ, хранивший следы тёмно-синей краски. – И писака… Но почему ты говоришь на таком ломаном наречии?

– Я мракоборец по прозвищу Печальный, – с гордостью сказал он. – Я следую зову сердца! Я слышу, что Вы говорите на чистом энсолорийском… Но ведь мы находимся на северной стороне Аркха. И здесь моё ломаное, как Вы выразились, наречие – это действующий гиатайнский язык, один из законных внуков онемевшего Альтира.

Дженна вдруг сама онемела. Как она оказалась за Аркхом?! Как покинула Энсолорадо и попала в Свободные королевства?

– Надеюсь, ты следуешь зову сердца не так, как делали это бандиты? – усмехнулась наёмница, взяв себя в руки.

– Монашеский обет я чту, как и прежде, – поспешил заверить её юноша. – Мой долг – нести сердцам людей истинные ценности Единого! Возможно, Вы знакомы с моими произведениями? Лучшие работы хранятся в нескольких библиотеках… в монастырских библиотеках, – он замялся. – Хотя нет, конечно, Вы не знакомы с ними. В монастыри же не пускают фей… Простите, я не расслышал Вашего имени.

– Дженна, – видя его смущение, девушка постаралась улыбнуться.

– Просто… Дженна?

Наёмница тяжело вздохнула. Обманывать она не любила, но что сказать, когда ничего о себе не знаешь? Подтвердить догадки других людей! Согласиться с тем, что они в ней видят, смириться и принять себя такой, какая она есть, – феей.

– Дженна из… Фиалк…мундса, – помедлив, буркнула она.

– А это случаем не в районе Ойро? – мракоборец поднял вверх указательный палец, но заметив, что собеседнице этот вопрос не понравился, поспешно продолжил: – Никогда не слышал. Очень… рад нашему знакомству.

Он поклонился, надел на нос очки и принялся рассматривать девушку так пристально, словно бы увидел какую-то чудну?ю зверушку. При этом его голубые глаза то расширялись, то сужались, демонстрируя бурный мыслительный процесс.

– Хочешь присоединиться к ним? – Дженна указала взглядом на трупы, поправляя порванное на груди платье.

– О, простите! – Григо Вага сделал шаг назад.

– Так, и что ты там записывал, мракоборец Григо Вага Печальный? – поинтересовалась наёмница.

– Да так, – нервно проговорил юноша. – Это наброски для сказаний и поучений.

– Вот как? – хмыкнула Дженна. – И что же поучительного, по-твоему, здесь случилось?

– Единый покарал этих неправедных рыцарей, – неуверенно ответил мракоборец.

– Ну да, Единый, – согласилась девушка. – Пусть же все узнают о том, как опасно насиловать и… грабить, – она прислушалась, поскольку ей вдруг показалось, что за лошадиным фырканьем раздаётся мычание.

– Владельцы этого сокровища, – вспомнил Григо Вага, кивнув на разбросанные книги. – Они преступники. Один из них немало людей покалечил, прежде чем рыцари его одолели и привязали к дереву – там, вверх по дороге.

– Никакие это не рыцари! – фыркнула Дженна, перешагивая через трупы и с особой осторожностью – через книги. – И раз уж твои «рыцари» оказались бандитами, то смею предположить, что «преступники», может статься, окажутся не такими уж и плохими людьми…

– О, но это не люди, – деликатно пояснил Григо Ваго, снова подняв вверх указательный палец. – Да к тому же они…

– Ну?

– Они…

– Да?

– Они защищают дракона, – наконец сообщил юноша зловещим шёпотом.

– Дракона? – охнула Дженна, ускоряя шаг. – Настоящего дракона?

– Не знаю, – несколько раздражённо ответил мракоборец. – И знать не хочу! Ибо ежели дракон настоящий, то он всех нас спалит своим страшным пламенем.

– Не поняла, – усмехнулась Дженна. – Если дракон так силён, то зачем же ему защитники? Да ещё такие, что не смогли противостоять бывшим крестьянам?

На это Григо Вага ничего не ответил.

Сразу за телегой начиналась широкая, изрытая глубокими колеями дорога, и на её обочине, привязанные к дереву, сидели двое мужчин. Они были рыжеволосые, словно родные братья, да только один из них возвышался зелёной скалой, а второй цветом кожи и статью походил на вишнёвое дерево: тёмно-коричневое, стройное и маленькое. Уши у обоих были заострёнными, что выдавало в них кровь старших рас. По-видимому, пострадавшие только что пришли в сознание и теперь пытались избавиться от грязных тряпок, которыми им заткнули рты.

На миг Дженна застыла, изумлённо разглядывая их. А они, в свой черёд, недоумённо уставились на неё.

Зеленокожий мужчина смотрел с любопытством. Несмотря на прохладную погоду, на нём почти не было одежды, только полосатые шаровары, подпоясанные широким кушаком шафранового цвета. Ростом он казался никак не меньше медведя: широкогрудый, с небольшим брюшком. Его плечи украшали наколотые под кожу рисунки: на одной руке летели над волнами ласточки, на второй – какое-то морское чудище обвивало щупальцами якорь.