Маленькое чудо. Сборник рассказов

Я познакомился с Элиной, когда ей было чуть больше двадцати. Хрупкая озябшая, она сидела в парке и куталась в бежевое пальто, на голове был намотан бирюзовый шарф. День стоял по-осеннему холодный, ветер резвился с листьями, подкидывая их жёлто-оранжевыми фонтанчиками.

Элина сидела босая. Её голые ступни зарывались в листья, пытаясь хоть как-то согреться.

Я подумал, что ей нужна помощь. Быть может её обокрали или она сбежала из дома, не успев одеться. Но когда подошел к девушке с предложением помочь, услышал в ответ:

– Всё в порядке, спасибо. Я просто отдыхаю.

Я пошёл дальше, а из головы не выходила её милая улыбка. Свежая и робкая, как рассветное солнце, что выглядывает из-за горизонта.

Вновь мы повстречались где-то через месяц, когда выпал первый снег. В том же парке. Я возвращался домой, когда увидел на снегу отпечатки голых ног. Ровная дорожка миниатюрных следочков проходила вдоль тротуара, избегая лакши и месива, что получалась из растаявшего под ботинками прохожих снега.

Впереди вышагивала девушка. В зимней куртке, синих джинсах и яркой шапке с помпоном, но босиком. Я подумал, что она проспорила желание, и оглянулся в поиске шумной компании, но вокруг было тихо и безлюдно.

– Тебе не холодно? – спросил я девушку, догоняя её, шлёпая ботинками по грязной жиже.

– Всё в порядке, спасибо.

– Да, ты это уже говорила. Почему ты босиком?

Но девушка не захотела продолжать разговор. Она молчаливо шагала дальше, не поднимая на меня глаз. Сначала я шёл параллельно, подстраиваясь под её шаг. Ещё раз попытался завязать разговор, но не получив ответа, почувствовал себя дураком и свернул на другую аллею.

На следующий день я забежал в магазин и уже нарочито долго шёл домой через парк, выискивая странную босоногую девушку. Несколько дней мне не получалось её встретить. Наконец, в субботу, после обеда, я её нашёл. Она читала книгу, сидя на скамейке и поджав под себя ноги. Я видел её оголённые пятки, они не давали мне покоя.

Подойдя к девушке, я достал из пакета пару пушистых зайцев-тапочек. С розовыми ушами, которые предполагалось, должны забавно подпрыгивать при каждом шаге.

– Это тебе. – Я протянул тапочки ей.

– Спасибо, не надо. – Даже не отрываясь от книги, произнесла девушка.

– Надень, прошу! Ты ведь простынешь.

– Всё в порядке, спасибо.

Я ринулся к девушке, взял её ногу в руки и силой попытался натянуть на неё тапок. Я читал, что девушки любят настойчивых мужчин и парней, готовых взять ситуацию в свои руки. Вот я и взял, только ноги в руки. Однако девушка, поняв, что происходит, истошно заверещала и со всей дури пнула меня ногой в лицо. Я повалился на землю. Сидя пятой точкой в грязной луже, с пушистым зайцем-тапком в руке, я недоуменно смотрел на девчонку, которая верещала и тряслась. Наконец-то она успокоилась, задышала ровнее, затем села на скамеку.

– Я не ношу обувь с рождения. У меня кальцетофобия.

– Чего? – переспросил я.

– Я боюсь носить обувь.

Так в моей жизни появилась босоногая Элина. Из-за своей особенности она старалась быть незаметной. Однако всё-равно ей часто приходилось сталкиваться со сложностями и непониманием со стороны окружающих. Её не пускали в магазин, обзывали попрошайкой или бомжихой, отказывались обслуживать в парикмахерской или кинотеатре.

Как-то раз, пригласив её в ресторан, мне пришлось забрать всю еду на вынос и устроить пикник на скамейке в парке, потому что Элину, босую, не пустили на порог.

Но вопрос о том, чтобы начать носить обувь был закрыт раз и навсегда. Как-то раз, когда мы смотрели кино, укрывшись пледом, я неаккуратно скинул его, и ноги Элины запутались в ткани. Как только она почувствовала, что в ногах нет свободы, её начало колотить крупной дрожью. Она закричала от собственного страха, не могла вдохнуть. И хотя я сразу же скинул покрывало, вечер для нас был испорчен.

Так что в знак солидарности я стоял перед алтарём в тёмно-синем костюме тройке, босой, как и моя жена Элина.

Быт наш наладился. Элина работала в дальней комнате нашей квартиры, она рисовала. Я относил её картины на выставки, их хорошо покупали. Несколько раз жена даже присутствовала в галереях и залах, где стояли её холсты. Среди художников много странных личностей, так что босоногая девушка не сильно выделялась. Летом проблем почти не возникало, потому что у окружающих людей не возникало вопросов, где её обувь. Зимой же, Элина старалась как можно реже бывать на улице, чтоб не провоцировать горожан. Элина научилась жить со своей особенностью и совершенно не считала это проблемой. Однако теперь, нужно научить так же правильно реагировать на вопросы окружающего мира в адрес нашей дочери. Ведь ей почти год, а мы ни разу не смогли одеть на неё ни пинетки, ни носочки.

Пётр Иванович

Мужчина, грязный и лохматый, сидел возле магазина. Он кутался в засаленную куртку на два размера больше с пропоротым рукавом. Люди, проходившие мимо, бросали на него беглый взгляд и скорее отворачивались, делали вид, что невероятно заняты дорогой, только бы не встретиться с мужчиной глазами. Люди боялись, что он будет у них просить.

Но мужчина не просил. Он просто устал. Он вновь обходил сегодня рынки и дворы, в надежде найти хоть какую-то работу. Подмести подъезд, перетаскать кирпичи, перенести арбузы… Каждый день Пётр Иванович искал возможность получить денежку. Счастливым был день, когда удавалось заработать больше, чем на собачьи консервы и чёрствый хлеб.

Пётр Иванович жил на улице уже больше пяти лет. Перебиваясь временными подработками, а также тем, что подкинут люди, он в прямом смысле слова существовал. А ведь ещё несколько лет назад…

– Отец, здравствуй. Ты замёрз ведь, вот держи! – Молодой человек в кожаной куртке, накинутой лишь на плечи, и в белом переднике протянул мужчине стаканчик и пакет.

Мужчина недоумённо поднял глаза и машинально протянул руки, принимая подарок. В пакете оказался круассан, ароматный и хрустящий. Нежное слоёное тесто крошилось лепестками, падая на давно нестриженную бороду. Кофе был горячим, обжигающим. Но Пётр Иванович не успел насладится ароматом и вкусом. Он проглотил всё буквально за минуту. И только сейчас почувствовал, как изнутри поднимается тепло.

– Спасибо. – Опомнился старик, но рядом никого не было. Лишь равнодушные прохожие бежали мимо.

– Один не разберёт, чем пахнут розы,
Другой из горьких трав добудет мед…
Кому-то мелочь дашь, навек запомнит,
Кому-то жизнь отдашь, а он и не поймёт

Что-то бормотал мужчина себе под нос, а прохожие лишь ускоряли шаг, бросая подозрительные взгляды на бродягу.

Сумерки разгоняли прохожих по домам. Все торопились домой, в тепло, где их ждёт горячий ужин и мягкий диван, объятия любимых, виляния хвостом, детский смех и ночь в спокойствии. Но Петра Иваныча ждал вонючий матрас в подвале, одеяло, наверное выброшенное кем-то еще в советские времена, и урчание желудка. Так проходила каждая его ночь с тех самых пор.

Однако сегодня на удивление положительный день. Молодой человек, который подходил к бродяге днём, подошёл вновь.

– Отец, скажи, ты пьёшь? – парень, лет 20, кавказской национальности, заглянул в глаза старика. Увидел он совершенно трезвые, но грустные голубые глаза.

– Алкоголь – убийца ваш!
Разрушитель душ и судеб.
Если к нему тянет вас,
Значит счастия не будет!

– Я купил тебе хлеб, молоко, колбасы и сыра. Скажи, чем помочь тебе? Почему ты здесь? – попытался выяснить хоть что-то парень.

– Цена моя невысока
(Ну так, на уровне виска),
Но можно, на манер курка,
Для вас ее спустить.

Аслан не смог добиться ничего вразумительного от старика. Бродяга говорил стихами, загадками. Голос его был чистым и сильным, словно в прошлой жизни он был учителем или оратором. Но, не получив полезной информации, парень отвернулся от мужчины, отдав ему пакет с продуктами, и направился домой.

* * *

На следующий день Аслан пришёл на работу до открытия кофейни. Он лишь несколько дней работает на этом месте и хотел немного переделать своё рабочее место, чтоб было удобно. Но только он стал разбирать полку, как через окно увидел Петра Ивановича. Кажется, он улыбался, может даже походка его была чуть прямее. Старик прошагал к задней стене магазина, где обычно разгружают товар и просто стоял в ожидании. Аслан отвлёкся, а вновь выглянув в окно, уже не увидел старика. Он исчез.

Бродяга, говорящий стихами, не выходил у парня из головы. Его с детства учили уважать старших и помогать нуждающимся. Аслан загорелся идеей узнать историю мужчины, который живёт на улице. Он точно был уверен, что дед не алкоголик, глаза его были разумны и глубоки, когда их взгляды встретились. Речь безумного или гения? Хотя, вполне возможно, что эти понятия одновременны в человеке.