Уезжающие и остающиеся (сборник)

Костя перед игрой смотрел список участников, а там – новенькие.

И оказалось, что один мальчик живёт в деревне Липовка.

А сам он – Макар.

Костя пишет ему: «Я знаю твою Липовку! Мы летом проезжали через неё!»

Парень пишет в ответ: «Липовок много, даже по одной нашей области! Набери в поиске – сам удивишься. Ещё вопрос, та у меня Липовка или не та».

А Костя не открывает поисковик – боится, что парень уйдёт из чата. Костя набирает слова, торопится: «Как же, мы в лагерь ездили! В Кувакине у нас лагерь!»

И тут же ответ приходит: «Да, это наша Липовка! У нас есть Кувакино. Мы туда в школу ходим. И лагерь там есть».

И так они с этим Макаром друг другу обрадовались!

– Мама, ты не понимаешь! – Костя чуть кастрюлю с картошкой на пол не смахнул. – Это же здесь, у нас! Мы проезжали… Мы же ехали мимо – в лагерь… Может, мы и Макара видели из автобуса! Только ещё не знали, что это он…

Никому больше из наших мест Костя так не радовался. Хотя есть люди, может быть, и с соседней улицы! А Липовка… ну, подумаешь…

И тут до меня доходит: мы же летом проезжали через неё! В каникулы. Это не то, что встретить одноклассника, с которым на уроках сидишь каждый день…

Липовку вспоминать приятно. И не одному Косте, оказывается. Мама тоже вдруг заулыбалась.

– Липовка, – говорит, – и мне знакома. Думаешь, почему вы в лагере были – в тех местах? Это вообще-то наш район. Там всё в комплексе: в Собакине опытное хозяйство от института, а дальше по дороге, в Кувакине, – ваш лагерь… А Липовка – она же от Собакина всего-то в пяти или в шести километрах, это считай что рядом!

Словом, мама обрадовалась Макару, почти как Костя.

– Надо же, – говорит, – в такой большой всемирной сети, и вдруг что-то родное.

Хотя это – кто-то родной.

Да и не родной он нам вовсе. Тоже мне родня.

Я думаю, дело в том, что мама теперь начальник. Как папа. И всё, что относится к их институту, ей стало важным и дорогим. Даже деревня Липовка. Потому что от неё всего-то ничего до опытного хозяйства в Собакине. Через Липовку надо проезжать…

Как будто здесь есть заслуга этого Макара! А мама ещё его имя повторяет, точно на вкус пробует:

– Макар, Макар…

– В деревнях, – говорит, – такие хорошие имена детям дают! Помнят там ещё старинные имена…

4. Та площадь, где народа много

Костю с тех пор стало от компьютера вообще не оторвать, особенно если Макар тоже в сети. К тому времени, как каникулы начались, их уже было водой не разлить, как папа говорит.

А летом и вообще можно – как встал с утра, сразу за компьютер. Пока мама с папой придут с работы, наиграешься – голова кругом пойдёт.

Макару, видать, только что купили компьютер. Он бурно осваивал интернет, зарегистрировался на нескольких игровых сайтах. Правда, поиграть ему удавалось нечасто. В этом плане жизнь у него была куда труднее, чем у Кости. Костю звали дома только лук чистить, или картошку, или посуду мыть, или ещё прибраться в комнате. А другу его надо было и кур, и поросят с телёнком накормить, и ещё в огороде на грядках что-то сделать. А убирать ему приходилось и двор, и тот сарай, где у них скотина, – это не то что в комнате пропылесосить.

И всё же каждый вечер Макар гулял по сети и чего только там не находил. Скоро он прислал Косте несколько ссылок на сайты про природу. Что-то про муравьёв, как они строят государство, и про глубины моря, где живут слепые рыбы – зрение им в темноте без надобности…

Костя открывал одну ссылку за другой, компьютер зависал рано или поздно. Он ведь у нас уже старик. Он не выдерживает, если откроешь много окон. Папа говорит, что принципиально не станет новый покупать – мы ведь и старый используем только себе во вред. Хотя почему – мы? Я-то при чём?

Костя шипит на компьютер и обзывает его металлоломом.

Я говорю:

– Ты окна позакрывай лишние…

А Костя:

– Здесь ничего лишнего нет…

Как будто ему жалко с каких-то сайтов уходить. Ему хочется сразу быть и там и здесь…

Гляжу в монитор – а там у него морское дно. Я думала, что это новая игра такая. Но вот он закрыл всё лишнее – и одна рыба поплыла… И тут же другие стали появляться. А Костя не подгоняет их, не водит мышкой. Смотрит, как они сами двигаются, медленно, крупно извиваясь.

– Ленка! – говорит. – Сейчас вот эта подводная зверюга ещё какую-то зверюгу проглотила – и нет её! Вот, вот, она уже за этой гонится!

Я думаю: его же Ретт ждёт и все остальные!

Раньше он только за игрой время проводил. А теперь обязательно побродит там, где до него уже побывал Макар. А после и Ретту ссылки перешлёт.

Он и другим своим рассказывал про этих здоровенных рыбин и про муравьёв. Да только и Миша, и Хью оба написали одинаково: «И что?»

А Ретт, наоборот, заинтересовался. И тоже каких-то ссылок про эту рыбину прислал.

Теперь Костя в основном с Реттом дружит и с этим новеньким, Макаром. С новеньким даже больше. Ретту ведь по-английски надо сообщения писать. А значит, думать надо, подыскивать слова. А с новеньким – слова уже есть, готовые. И Костя рад проговорить до ночи. Это другу его всё время нужно куда-то. Он обрывает разговор, пишет, как будто извиняясь:

– Ну что, до завтра?

И Костя вздыхает тяжело.

Мальчишки, оказывается, любят поболтать не меньше, чем девчонки. Костя на день рождения знаете что попросил? Микрофон к компьютеру. Надо же, говорит, с людьми мне разговаривать!

Папа сначала рассердился:

– Я же сказал, к компьютеру ничего покупать не буду!

А мама:

– Это же не к компьютеру, это для выхода из компьютера. Это как окно для него сюда к нам, к живым людям, – в ту же Липовку…

Как будто те, кто раньше играл с Костей, не живые. Может, всё дело в том, что Австралия и Китай где-то далеко, а Липовку мы проезжали? Поди пойми… Но папа понял, что мама хотела сказать, – купил он Косте микрофон.

– Пускай болтает, – говорит, – с друзьями. Может, и играть меньше станет.

Однажды Костя с Макаром сели-таки играть – вдвоём против ещё кого-то. Сразу продули – Макар виноват, он зазевался… Костя в сердцах бросает: