Попал так попал

– Ты, кстати, ешь самая последняя, – заметил мальчишка.

– Значит, я работаю, готовлю, покупаю еду, рожаю детей, стираю, ублажаю мужа, убираюсь, и ем самая последняя?

– Ну, в общем да, – кивнул Иванко, – Если бы младшей была сестра, то она ела бы последней. Так как она старшая и почти невеста, то ее голодной оставлять нельзя. За нее могут и хороший выкуп дать. Я парень, будущей мужик, мне тоже нужно регулярно есть. А баб много, так батя говорит.

– Еще раз повторю – козел твой батя, – ответил Влад, – Это получается, он сидит, жрет, а все остальные смотрят?

– Ну, да, а что тут такого? Обычно он на дне жижку оставляет. Это еще у нас мало детей. В некоторых семьях младшие вообще ничего не получают, перебиваются корками.

– Так хлеб все же дается? – спросил Влад.

– Да, – кивнул мальчишка, – Но совсем немного, чтобы потом живот не болел.

– Нормальненько. Дети тут мрут, как мухи, видать.

– Мруть, так баба еще родит. Это ты, мать, только нас двоих выродила, потому что батя тебя лупит все время, а в других семьях постоянно баба беременной ходит. Батя говорит, что ты у нас убогая и больная.

– А ты, дурачок, все за ним повторяешь, – не выдержал Влад.

Он взял большую миску налил туда несколько половников супа и поставил на стол. Иванко придвинул миску к себе и запустил ложку.

– Бати нет, значит, я ем первый, я же мужик, а ты подождешь, – важно сказал мальчишка.

Тут же получил горячей поварешкой в лоб.

– Кто на пожрать заработал и приготовил, тот и мужик, – ответила Владка, выдав пацану кусок хлеба и устроившись рядом на стуле.

Миску поставил между ними.

– Ешь, и не выпендривайся.

Иванко потер лоб ручонкой, но возражать не стал, принялся наравне с матерью хлебать суп, да жевать свежий хлеб. Нашел кусочек мяса и придвинул его к матери.

– На, мамка, тебе мясо, ты заработала, – уважительно сказал он.

– Лопай, там еще есть, – кивнул Влад.

Заскрипела дверь и в дом ввалилась Любавка. На челюсти у девочки красовалась свежая ссадина.

– Бери ложку, и садись есть, – скомандовал Влад, – Вон там хлеб.

Девчонка кивнула, и устроилась рядышком, два раза ее не надо было приглашать.

– Мясо? – удивленно спросила она, выловив кусочек из миски.

Она хотела отдать его брату, но тот помотал головой.

– Там еще есть, всем хватит. Нам вообще мясо редко перепадает, только если после бати косточки поглодать. У него зубов мало, не все может обгрызть, нам остается немного, – пояснил Иванко, – А вот, чтобы вот так мясо плавало, не было никогда такого.

– Я уже понял, что жили вы, мягко говоря, фигово, – вздохнул Влад.

– Любавка, а тебя тоже с работы выгнали? – спросил мальчишка.

– Да. Ко мне начал Альберт приставать, завалил меня на кровать и полез под юбку. Я ему в переносицу съездила кулаком, а он мне в челюсть зарядил, а его толкнула, и он упал. Я убежала.

– Чего ты сопротивлялась? Может быть, тебя в жены взял, – деловито спросил Иванко.

– Ты его видел? Он же весь в прыщах, и ему тринадцать лет. Кто бы меня в жены взял. Ты же знаешь, они своих сыновей с четырнадцати лет женят. Да и вообще, не хочу я замуж. Не хочу, как мамка наша жить, – стукнула маленьким кулачком Любавка.

– Так, дети, дайте пожрать. Потом будем выяснять, кто и куда пойдет замуж и во сколько лет, – прикрикнул на них Влад.

Он сильно пожалел, что теперь он баба, а не мужик. Сейчас бы накостылял этому Альбертику, мама не горюй, вот только нельзя этого делать, могут и полицию вызвать и санитаров. А детей в таком мире одних нельзя оставить, тем более они потеряли работу.

Доедали суп уже молча. Иванко после обеда сгреб все крошки со стола, высыпал в миску, плеснул туда горячей воды, побултыхал по стенкам и вылил себе все в рот.

– Ты не наелся? – изумленно спросил его Влад.

– Наелси, – кивнул мальчишка.

– Тогда зачем вот так сделал?

– Так чего добру пропадать? – удивился паренек, – Еда не должна отправляться в помойное ведро.

Любавка сидела на топчане и рассматривала купленную ткань.

– Это тебе на платье или на сарафан, или на что там еще, – кивнул Влад, – Вон косынка еще лежит, тоже тебе.

– Ой, спасибо, мамка, – кинулась девчонка обниматься, – Как хорошо, что ты сошла с ума, а то бы все деньги бате отдала, а он бы пропил.

– Какой приятный комплимент, – расхохотался Влад, – Только шить я не умею. Сама сможешь? И юбку мне тоже надо. Но только такую, как фартук, чтобы можно было скинуть в любой момент.

– Шить я умею, – ответила Любавка, поглаживая ручками новую ткань, – Сейчас я тебе такую юбку сошью, что все ахнут.

– А ты не пробовала к портнихе устроиться в помощницы? – спросил попаданец, рассматривая, как девочка стала раскладывать ткань на столе.

– Не возьмут, если не покажешь, хоть одну сшитую вещь. Они там и шовчики все смотрят, и покрой, – покачала головой Любавка.

– Ну, вот и покажешь им свое новое платье, или чего ты там сошьешь.

– Я попробую, – девочка серьезно посмотрела на мать, – Папка говорит, что если я пойду в портнихи, то зазнаюсь, сниму себе комнату и буду жить отдельно. Тогда за меня нельзя будет большой выкуп потребовать, да и замуж могут не взять. Лучше работать на грязной работе, чем стать зазнайкой.

– Ааааа, – простонал Влад, – Что за мракобесие.

Он почесал голову.

– Иванко, сгоняй за водой, я башку помою, чешется жутко, – сказал Влад и снова пошкрябал пятерней голову.

Стащил с себя косынку и дети ахнули.