Мир моих сказок. Сборник сказок для взрослых и детей

– Ты забыл, видно, пока валялся на койке. У нас нельзя петь, когда захочешь, нельзя рисовать, танцевать, писать стихи, музыку и книги. У нас разрешены только кулинарные издания. А те, кто занимаются ерундой, объявлены сумасшедшими. И чтобы зараза не распространилась на других жителей, их отправляют вон из города на торговом судне. А пока судно не приплывет, держат в тюрьме. Еще запрещено одеваться в другие цвета, кроме серого, черного и белого. Ну ладно, мне некогда.

И мальчишка побежал по дороге, выкрикивая:

– Свежие газеты! Покупайте новости!

«Хорошо, что я был так загружен хозяйкой и у меня не было времени ни петь, ни плясать, ни сочинять, а я это так люблю делать. Еще угодил бы в тюрьму…» – выдохнул бродяга.

Глава V

С этого момента он начал внимательно прислушиваться и присматриваться к окружающим. И этот город все больше казался ему не только странным, но и угрожающим. Стало понятно, почему все дома мышиного цвета и одеты жители черно-серо. У них так принято.

Учение здесь считали делом обременительным и бесполезным, но при этом много трудились. С остервенением скоблили домики по три раза на дню, стирали, варили, ходили на поденную работу. И всякие деньги вкладывали в новые кастрюли и мебель. Как только скапливалась достаточная сумма, в домиках тут же разбиралась крыша и надстраивался очередной этаж, что было предметом особой гордости и обсуждения. Так они соревновались между собой. Но выше Ратуши и дома мэра никто не мог построить! Ведь эти здания строили за счет казны, и остроконечная крыша по закону могла принадлежать только градоначальнику и мэрии. Окна в домиках-карандашах были узкие и длинные, от пола до потолка, как щели. «Такая архитектура, – подумал он. – Похоже на норы». Позже он узнал: за широкие оконные проемы надо платить неподъемный налог.

В театры, музеи и картинные галереи горожане не ходили. Так их и не было. Иногда в часы кратковременного отдыха обыватели любили посмотреть телевизор. Телевизоры были обязательным украшением каждого домика-карандаша. По телевизору им показывали много полезных программ о здоровье, кулинарии, овощеводстве, домоводстве. Были у горожан и другие забавы – например, зоопарк и цирк с дикими животными. А также праздники. Праздников было немного. Три-пять в году, как повезет. На усмотрение мэра. А что это были за праздники, выяснить так и не удалось. Все говорили по-разному. Но один он успел увидеть в доме своей хозяйки. Сначала гости много ели и пили, потом наперебой горланили песни и в конце с удовольствием обсуждали тех, кого не было за столом. Хорошего не говорили. Прощаясь, клялись в преданности и любви. Позже, встречая этих гостей с другими знакомыми, фантазер слышал, как говорили плохое про тех, с кем прежде обсуждали третьих, четвертых, пятых и десятых.

«Вот это да… Они обо всех говорят плохо, и ничего другого. Наверно, и про меня так же».

Вскоре он услышал подтверждение этим догадкам. Наш квартирант мел крыльцо, а хозяйка в это время жаловалась очередному гостю, не зная, что дверь в дом открыта и тот, о ком она говорит, слышит ее:

– Ах, как он мне надоел! Бездельник! Вор! Болтается целыми днями невесть где. Ест в три горла. Платят за него от мэрии сущие гроши. Думала, денег подкоплю, дом подниму, так проедает все, мерзавец! И одежду мою носит. Да свет жжет.

Фантазер поежился, посмотрел на свою потрепанную одежонку, потрогал тощий живот, почесал затылок.

– Да… Бедная ты, бедная! У тебя такое большое сердце! Только такая душка и могла приютить бродягу. Терпения тебе, дорогая! – успокаивал собеседник бедняжку.

Вскоре попрощавшись, гость отправился восвояси, бурча себе под нос: «Жадная ведьма. Все ей мало. Еще этаж собралась строить».

Но всех завистливее и жаднее в городе оказалась жена мэра. Она, по сути, и задавала моду, устанавливала порядки. Плела интриги и распускала сплетни. Привычку высмеивать все и всех горожане переняли от нее. Звали эту даму Завида Жадовна. В оппозиционных кругах периодически попадающих в тюрьму и высылаемых из города госпожу Завиду звали Мадам Глупость. О! Горожане трепетали перед ней, хотя на кухнях с глазу на глаз с удовольствием перемывали ей косточки. Мэрша любила собирать у себя званые балы, ну и сама с удовольствием посещала подданных. Появлялась она в окружении свиты. Носила в кармане огромное увеличительное стекло, с помощью коего Завида Жадовна инспектировала хозяев на чистоту. Водила носом, похожим на нос муравьеда, и мясистые ушные раковины всегда были начеку. Принюхивалась по углам, отведывала предлагаемые ей кушанья, задавала массу вопросов и выносила вердикт, ставя оценку «плюс» или «минус». Если был «минус», хозяева, польщенные посещением, высмеивались тут же. При «плюсе» высмеивались попозже, за глаза. Собственное жилище в плане чистоты ее интересовало куда меньше, чем быт подданных. Дома она надевала розовые очки, а длинный нос прятала в кружевной воротник домашнего халата.

Мэр же был одержим изобретением всевозможных повинностей. Разумеется, на благо горожан. Нововведения граждане принимали как неизбежное счастье. После одобрения Завиды Жадовны идеи мэра приобретали форму закона. Последними новшествами верховной власти были: налог на возможность созерцать звездное небо, запрет на открытие форточек в ночное время, а также запрет ходить по правой стороне улицы. Право и лево горожане должны были определять относительно Ратуши. До конца это правило не понимали даже самые ярые сторонники мэра.

Никто в городе уже не помнил, когда выбирали градоначальника. Привыкли и к мэру, и к мэрше и представить себе не могли другого сановника на этом ответственном посту.

Глава VI

Близкое знакомство с городом плохо повлияло на фантазера. Тревога подкралась к сердцу. С каждым днем возрастало желание поскорее покинуть странное место.

Однажды, проходя мимо городского фонтана, в час недолгой прогулки гость города заметил барахтающегося в ледяной воде малыша. Стальные струны фонтана не давали ребенку подняться на ножки. Он уж совсем посинел и не мог кричать. Рядом плескались дети постарше. Гуляли влюбленные парочки, щебетали между собой беззаботные мамаши. Из репродукторов, установленных на фонарных столбах, гремела веселая музыка. Не раздумывая ни секунды, фантазер бросился в воду, схватил мальчонку и опустил на газон рядом с фонтаном. Быстро стянул с малыша мокрую одежду и принялся растирать замерзшее тельце. И – о чудо! От одной группы расфуфыренных мамаш отделилась дамочка и кинулась на спасителя с кулаками:

– Да кто тебе позволил хватать чужих детей! Полиция!

Остальные мамочки присоединились:

– Если он не похититель, то наверняка ищет славы! Подумаешь, герой!

Толпа становилась все больше, и путешественник поспешил восвояси, обескураженный реакцией на свой поступок.

В другой раз, стоя у светофора, наш герой, а все-таки он был настоящий герой, мы-то знаем! Так вот, стоя у светофора, наш герой увидел, как дорогу переходит слепой старик, тяжело опираясь на палку и семеня прямо под колеса быстро приближающейся машины. И опять фантазер, не размышляя, в один прыжок подскочил к старику и столкнул того на обочину тротуара. Сам упал рядом, сильно разбив колено. Придя в себя после падения, дедушка завопил на всю улицу:

– Кто ты, злодей?! Что тебе надо?! Я хотел умереть! Пусть бы грузовик раздавил меня! Я старый, больной, никому не нужный. Дети бросили меня, а друзья давно умерли. А оставшиеся – такие же беспризорные и беспомощные. Мало того что я по твоей милости жив, так я запачкал одежду! У меня сильнее разболелась спина, и раскалывается голова от мысли, что мне есть!

Спасатель, смущаясь, достал из сумки, которую нес из магазина, пакет молока и буханку хлеба. Протянул дедушке:

– Вот, возьмите, пожалуйста. Только не ругайтесь. Проводить вас до дома?

– Да не шпион ли ты из городской управы? Знаю я вас. Ищете беззащитных, чтоб сделать еще хуже. Переселите куда подальше, последнего пособия лишите.

С этими словами старик прижал молоко и хлеб одной рукой к впалой груди и, сгорбившись, опираясь на костыль, медленно поковылял прочь.

Земля ушла из-под ног фантазера. Он совсем не понимал этих людей, этот город, его порядки. Простояв еще некоторое время на обочине, он повернул обратно в магазин, снова купил и хлеб, и молоко для хозяйки на свои последние деньги, чтобы та не устроила разнос, и поплелся домой. Вернее, туда, где было его временное пристанище.

На склоне дня путешественник ложился спать с тяжелым сердцем. Засыпая, он думал: «Надо бы сходить в Храм. Попросить у Всевышнего терпения и сил, дабы не впасть в отчаяние». Ночью ему снились кошмары.

Глава VII

На другой день, скоро справившись с работой по дому, воздухоплаватель, сказав хозяйке о необходимости купить средство для натирания полов, отправился первым делом в Храм. На единственной в городе площади, прямо напротив мэрии, возвышался небольшой аккуратненький Храм, больше напоминавший часовню. Горожане посещали это святое место по большим религиозным праздникам, коих, как узнал фантазер, было три. В обычные дни горожане Храм не посещали, да и в праздники не всегда. Приходили они сюда в основном в минуты печали и неудач. Просили о помощи.

Наш странник решил: «Я не знаю, какому Богу они молятся, мой Бог услышит меня. Ведь Создатель един для всех». Так и сделал. Попросил терпения и спасения. А выходя из Храма, заметил старушку, пересчитывавшую мелочь возле свечной лавки.

– Вы будете покупать свечи? Если нет, не мешайте другим! – сердито зашипела смотрительница в скучном монашеском одеянии.

– Не хватает у меня, – горестно прошамкала бабушка, отходя в сторону и пряча в несвежий носовой платок мелочь.

Путешественник-фантазер подошел к бабусе, протянул ей несколько монет.

«Хозяйские, ну да ладно, отработаю!» – мелькнула в голове мысль.

– Вот, возьмите, пожалуйста. Сколько еще нужно?

Бабушка вмиг вонзила взгляд в протягивающего ей деньги человека. Глазки ее сузились, превратившись в зловещие угольки.

– Да они у тебя, должно быть, фальшивые! Или краденые! Это кто же будет свои кровные раздавать? Люди! Держите разбойника! – противно-скрипуче завопила она.

– Я вам просто помочь хотел, – остолбенел фантазер.

– Что тут? – высунулась из свечного киоска смотрительница.

Путешественник не стал отвечать и объяснять. Бросился к выходу. Хорошо, день был обыденный и народа в Храме почти не было. Никто больше не обратил внимания на кричащую старуху. И тут никому не было ни до кого дела. «Наверно, если бы они читали другие книги, кроме кулинарных, они бы знали закон Вселенной: чем больше отдаешь, тем больше получаешь. Но не то же самое, а другое, еще лучше. Если отдаешь плохое, то и получаешь другое плохое, на усмотрение Вселенной», – размышлял наш герой.

А на другой стороне площади продавал газеты знакомый мальчик:

– Налетай! Покупай! Последние новости! Погода на завтра! Цены на кредиты! Свежие рецепты!

Как будто кто-то шепнул фантазеру на ухо: «Иди к уличному торговцу, спроси, возможно, он знает».

В голове лихорадочно мелькали мысли: «Библиотека… географические карты… бежать… бежать от этих людей».

– Так что там за новые новости? Или последние старости? – подойдя к парнишке, громко спросил фантазер, делая вид, будто покупает прессу. А сам шепотом спросил, озираясь по сторонам, чтобы никто не слышал: – Послушай, дружок, мне кажется, ты славный парень. Помоги мне. Я хочу сбежать из этого города и не могу больше ждать торговое судно, которое, может, и не возьмет меня на борт. Я не могу больше батрачить на вздорную женщину. Скажи, нет ли у вас в городе библиотеки или другого места, где можно найти книги, географические карты, по которым удастся найти дорогу домой?