Повесть о Верном Школяре и Восточной Красавице

в белых туфлях на босу ногу – без капроновых чулок —
на высоких каблуках
Мой Марти?
ты мой жених
Я девушка
Прежде ко мне в гости приходил Андре? с
он был моим женихом
После его смерти-гибели приходил Франческо
Алехандро Деметрио
И вот разные Запады перемешиваются, перемешиваются
перемещаются
они красивые
На площади от меня отбегали собаки
С деревьев парка спускались на мои пальцы пауки
Мотыльки
садились на мои волосы
я отгоняла их легким взмахом тонкой руки
Мы входили в кондитерскую на площади
и пили кофе и оранжад
Было жарко и вдруг налетали холодные ка? пельные дожди
и разлетались в холодном вдруг воздухе
Ветер с моря несся по улицам и плясал на площади
Ты поклялся окружить меня целым миром целительно светлых
комнат и свежих садов
Я хотела делать конфеты
Я уваривала какао на водяной бане,
до густоты,
чтобы густой шоколадный сироп
Ты купил мне разные фигурные коробочки
маленькие-маленькие металлические чашечки
маленькие ситечки, ложечки —
всё, чтобы делать конфеты
Мне хотелось делать конфеты
Покупал апельсиновый сироп и толченый миндаль,
разные терки, ступки и пестики,
противни, розетки…
Большой серый мотылек прилипал плащом сложенных крыльев
к сетке распахнутого окна
свет лампы превращал мотылька в четкий силуэт
Большая лампа под потолком празднично светила
из-под красно-желтого с бахромой круглого матерчатого абажура
За окном на улице была черная ночь
Я играла на пианино
Вторгался гром громким звуком, звучанием природы
налетала гроза
Радостные мы пили крепкий апельсиновый ликер
На противне в кухне в мельхиоровых розетках белели воздушно
конфеты
Я зажгла свет в кухне
и рыжие мелкие тараканы стремительно разбегались по стенам
и плиткам пола
Стоя ты пробовал белые конфеты
с горьковатой апельсиновой начинкой в шоколаде чуть хрустящие
И тогда я попросила тебя разломить конфету
я просила срывающимся голосом,
потому что я знала…
Маленькое белесое без кожицы тело таракана слабо светилось в горечи
апельсинового сиропа и шоколада
Маленькие крылья были смешаны с миндалем,
мелко-мелко истолченным в порошок…
Зачем я это сделала?
Я не знаю, я была должна
Никому… Непонятно…
Я стояла в дверях прямая, тонкая,
опустив тонкие руки вдоль тонкого тела в крепдешиновом платье
Ветер сильно дергал подол
Хлынул дождь
Я уже не видела тебя
Струи дождя шумно закрыли всё
На подушках сидели женщины и я среди них
На улице на столбе серым цветком-колпаком висело большое радио
Вдруг мы замолчали сидя на тугих красных подушках
Еще ничего не было, не начались еще звуки языка
громкие чужие звуки
но мы замерли
Громкий ясный слышный голос сказал:
– Над всей страной безоблачное небо!
И началась война.

Глава вторая

БЕЗУМНАЯ ЛЮБОВЬ

Я брел напрямик через поле,
Не стыдился, что грязен и бос.
В луше моей не было боли,
В глазах моих не было слёз.
Я сламывал тонкую ветку.
Ноги колола земля.
Семя роняли сверху
Отцветшие тополя…
Кто-то прежде работал здесь
(Пух тополиный бел),
Горячий, мокрый от пота весь,
Колосья срезая, пел.
А там, где женщины жали,
Я нахожу их следы:
Клочок сатиновой шали,
Заколку, остатки еды…
Зачем стыдиться, смущаться?