Тайна горного озера

Ту самую, каждый новый день которой все сильнее омрачал командировку Бориса Ефимовича.

Тогда, перед прощанием с цивилизацией, еще более не прибавила ему настроения и промежуточная остановка у Чебита маршрутного автобуса, следовавшего далее до райцентра Улаган.

Уж очень мрачным, особенно, при их высадке с «ПАЗика» – в вечерний час, было ущелье у быстрой горной реки, подпертое к ледяной Чуе огромной лысой горой.

И эта настороженность самой природы стало первым «знаком свыше» для новоявленных путешественников.

Особенно для одного – взрослого, не удосужившегося подумать о том, что шутки на этом месте закончились окончательно и пора наступает нести настоящие дорожные тяготы.

Зато иное показали подопечные военрука, на лето разжалованного в турорганизаторы. Они наглядно убедили Коротуна в том, что действительно, а не на словах основательно подготовились к походу в горы.

Не дожидаясь особых распоряжений педагога, парни и девчата быстро поставили на речном берегу брезентовые палатки.

Накрыли их парусину кусками полиэтилленовой пленки – на случай возможной непогоды.

После чего принялись стаскивать ото всюду ветки, поленья, чурбаки и все остальное, годное для костра.

Возле которого уже колдовали дневальные, разводя сухое молоко для какао и вспарывая ножами консервные банки, определенные под готовку рисовой каши.

Однако ужин, хотя и в горах, был приготовлен не полностью «по – туристски», а с использованием остатков роскоши – даров цивилизации.

В виде того же хлеба из продуктовой сети предыдущего райцентра, где автобус делал остановку.

Не отказались юные путешественники и от молока с творогом, предложенных по сходной цене здешними – уже поселковыми хозяйками.

Но и такая еда приободрила всех.

Даже явного новичка походной жизни – педагога, вселив в Коротуна веру в то, что уже ничто не помешает им на следующее утро пуститься в путь по тропе.

Той самой, что так призывно уходила от их места у моста через Чую прямо в зеленые заросли кустарника.

Сплошной стеной покрывавшего высокий массив подножия, первого в их жизни, пусть и не категорийного, перевала.

Тем временем, наступившая вокруг темнота, словно подшпорила усталость, разом вдруг навалившуюся на ребятишек, сменивших несколько транспортных средств, перед тем, как оказаться на месте своих давних мечтаний.

Все – вместе взятое сделало свое дело.

Лагерь гомонился не долго.

Затих на сон еще до того, как погасли последние огоньки в окнах домов самых отъявленных полуночников из числа местных жителей.

Где-то еще бродили припозднившиеся гости, а в небольшом палаточном городке уже посапывали в своих спальных мешках юные естествоиспытатели, набираясь сил к предстоящим испытаниям.

Катастрофа едва не случилась на утро, когда, позавтракав остатками вечерешней – «цивильной пищи», все собрали рюкзаки и, уложив в чехлы палатки, уселись «на дорожку».

Заодно ожидая указаний от руководителя, хранившего при себе главную ценность – путевую карту.

Большое полотно, вручную перечерченное с другой карты на кальку, оно было за зиму учено-переучено до буковки, до каждого топографического значка на занятиях в кружке туристов.

Так что все ожидали ее появление на свет как старого, доброго знакомого, переданого военруку Михеевым лишь на временное пользование при передаче дел от травмированного преподавателя физкультуры.

Борис Ефимович, понимая важность момента, с должным почтением отнесся тогда к бумагам: и к маршрутному листу, заверенному печатью ближайшей от их села «Маршрутно-квалификационной комиссии» – города Рубцовска, и к «нитке» путешествия, набросанной поверх географических символов – отрогов, гор, речек и прочих препятствий на протяжении от Чибита до озера Шавлинского.

Содержимое пакета еще у себя дома он разделил поровну. Обернув каждый документ для пущей надежности плотным полиэтилленом.

Но если маршрутный лист требовался постоянно, при посадке с одного транспортного средства на другое, то карта только теперь должна была начать свою «работу».

И не начала.

– Помню, что прятал ее подальше в своих вещах, чтобы поближе забрать, и вот на тебе! – не столько других, сколько самого себя сконфуженно уверял теперь Коротун, все более виновато роясь в личном рюкзаке. – Где-то она должна быть?

Он ошибался.

Сколько не перетряхивал вещи, пакета с картой в них не нашлось.

Забытая дома учителем, она уже ничем не могла помочь туристам, лишившимся после долгой дороги последнего шанса вкусить таежной экзотики.

Несказанно расстроенным при этом оказался, наряду с приезжими и их пожилой «коновод» Иван Карпович Чепоков, накануне нанятый Коротуном для того, чтобы на своих лошадях он помог доставить часть груза туристов до горного озера.

В точности, как ему это посоветовал физрук Михеев, еще в деревне делясь опытом подобных детских походов.

Долго упрашивать при найме старого охотника Борису Ефимовичу не пришлось.

Он уже давно привык считать:

– Денежки за подобную работу.

Потому сумма, обещенная новыми клиентами, была учтена в череде расходов на многочисленных внуков, собиравшихся в школу.

– Как вот эти – заезжие сорванцы из, явно, обеспеченных семей, которых следовало обслужить во время каникул.

И тут, как на грех, надо же было случиться такой неприятности:

– Взлослый человек забыл дома важнейшую вещь – карту пути.

– Никуда не пойдем, – нахмурился тогда в первый раз Коротун, поняв, что дальнейший поиск, конечно же, оставленного дома при сборах, пакета с картой, ни к чему путному не приведет. – Нельзя соваться в места, о которых теперь не будет и малейшего представления.

Шум возмущения, тоже в первый раз, поднялся такой, что сулил окончательно и безповоротно похоронить, и без того висевший на волоске, авторитет новоявленного туринструктора в глазах его учеников:

– И, возможно, даже перерасти в бунт!

Кабы на выручку своему новому работодателю не пришел, накануне нанятый тем, проводник:

– Почему это не имеется представления о пути следований? – возразил Иван Карпович. – Я вас доведу без проблем, до туда, докуда условились. Ну а потом пойдете самостоятельно. По карте, что дам вам во временное пользование.

Такого вопля счастливых обладателей, ломающихся от взросления, голосов наверное, еще не знавали горы, возвышавшиеся над поселком.

Не говоря уже о тех старожилах, кто в этот утренний час выгонял пастись коров и коз на пастбища за околицей.