Этажи

– Фиг его знает, что тут вообще есть, – ответил он, открывая шкафчики и выбрасывая на столешницу «под гранит» разноцветные картонные коробки и банки. Часть из них отлетала в мойку, где из крана тонкой струйкой подтекала вода.

– Чай чёрный байховый… Сто процентов цейлонский… Зелёный с мелиссой… Ромашковый… Желудочный сбор номер один, – комментировал Миша, собственноручно учиняя новый разгром взамен недавно и собственноручно же прибранного.

– Кофе. – Автоматом он скинул на столешницу стеклянную банку, та, разумеется, разбилась. – На счастье. Сейчас приберу.

Он замёл коричневые гранулы в совок.

– Ты же не станешь пить кофе со стеклом? – уточнил Миша.

Я помотал головой.

– Налей чаю, стопроцентного, цейлонского.

– Ща будет, – пообещал он, выуживая из мойки раскисшую в воде картонную коробку. – Уже и заварился почти. Шучу.

Я против воли рассмеялся.

– Что, правда смешно? Я думал: тупая шутка вышла. – Он повернул ко мне круглое искреннее лицо, от души обрадованный, что сумел меня развеселить.

– Так что с этажом? – повторил я, подёргивая в кипятке чайный пакетик.

– Подсекай, – вдруг крикнул сосед.

– Вот эта шутка точно тупая, – отреагировал я, от его окрика дёрнув рукой и обдав себя брызгами с чайного пакетика.

– Зато какой улов, – не смутился он и подставил мне ведро. Я бросил пакетик, – Сахар надо?

– Если ты снова вывалишь на стол содержимое шкафов, тогда нет.

– Он вообще-то перед тобой на столе. Ложка, – Миша протянул мне пластиковую «мешалку», как в ресторанах быстрого питания.

– Интерьерчик у тебя, прямо скажем, не очень.

– Это не у меня.

– Так ты не хозяин?

– Хозяин.

Я устал от бессмысленного диалога и молча похлёбывал чай. Миша тем временем наполнил и свою кружку, и сел напротив, поджав ногу.

– Что ты хочешь узнать?

Я замялся.

– Такой уж у нас занятный домишко. У некоторых крыши съезжают, а в нашем исчезает четвёртый этаж. Объяснить тебе с точки зрения науки этот архитектурный феномен я не сумею. Прости.

– Этаж во всё доме исчезает?

– Не-а, только в нашем подъезде. Четыре квартиры.

– Но это же ненормально! Дом есть, этажа в одном подъезде периодически нет…

– И что? Дождь на улице тоже: то есть, то нет. Никто ж его не ищет, когда его нет!

– Ты серьёзно или шутишь?

– Серьёзно.

– И как на это реагируют окружающие?

– А чего им реагировать? Наш этаж, наши квартиры. Хотим исчезаем, хотим остаёмся. Людям-то что за дело! – Он посмотрел на меня без тени усмешки и сменил тон, посуровел, но не озлобился. – Что ты от меня хочешь? Ну не знаю я, что это за катаклизм, что за нонсенс! Привыкли уже так жить, Сень, власти одно время что-то хотели предпринять, потом им проще стало делать вид, что всё в порядке, что нет нас таких – странных жителей на исчезающем этаже.

– Чего только в жизни не бывает, – задвинул я банальщину, помышляя взять-таки у Тани координаты психиатра: соседа проконсультировать да и самому, возможно, придётся наведаться. Как мозг утром выразился: «поломка файла, грозящая поломкой системы»? Вот по этому поводу и обращусь к специалисту узкого профиля.

– Пойду. Спасибо за чай.

– Бывай. Я уборку доделывать стану. Дверь откроешь сам?

– Я уже был у двери. Замок не поддавался.

– Открывать надо в сторону закрывания.

Ну да, в квартире на исчезающем этаже замок может открываться только в сторону закрывания. Ничего другого я и не ждал.

Миша появился у меня за спиной. С кружкой.

–Подержи. Помогу.

Тёплая кружка перекочевала мне в руки. Миша воевал с замком.

– Ну что, будем тут вдвоём куковать, пока этаж не вернётся.

– Хочешь сказать, что он опять уехал?

– Едет крыша, а этаж исчезает. Второй день подряд.

– Не-не! Погоди! Что значит: «здесь куковать»? Сколько? Мне на работу завтра, «Мурню» людям предлагать. А ещё Танюхе помогать надо, конференция через пару дней.

– Сколько – это я предугадать не могу. Не от меня зависит. Иногда час, иногда неделя.

Я бросился в комнату – ту самую, где вчера смотрели футбол и рыгал Колян, обливший меня пивом. Здесь уже никого не было. Следы бардака Миша прибрать не успел, но это волновало меня сейчас меньше всего.

Я раздёрнул занавески, распахнул окно и перевёл дух: слава богу… Если нельзя уйти через дверь, вылезу в окно. Плевать, что высоко. По карнизу пойду, выползу по трубам, да как угодно, лишь бы не улетать с чёртовым этажом!

Хозяин квартиры за мной не наблюдал. Судя по звукам, он невозмутимо продолжил уборку то ли в ванной, то ли в коридоре. Что ж, была не была! Я поставил ногу на подоконник, поразмышлял секунду и решил поглядеть, что там вообще делается внизу, – может, помойка (в кино герои часто падают в груду мусорных мешков и выживают), а вдруг кто-то догадался надуть батут? Бывает же такое, правда, что люди ни с того ни с сего надувают во дворах батуты?

Удар по лбу оказался не сильным, но обидным. Как о стекло. Только без характерного звука. Да и не было стекла – окно нараспашку. Скорее, как о фанеру. Фанеру, на которую неизвестный шутник приклеил стоп-кадр, вырезанный с идущей во дворе киноленты, обычной, про детей на площадке, мамашек с колясками, папашек, скрывающихся в кустах с запрещённым пивом, старушек на лавочках.