Гувернантка и Соловей
Ушёл из жизни старый Царь,
Всё царство в трауре глубоком.
Придворный этикет все чтили встарь,
Лили притворных слёз потоки.
«И ты, несчастный, не поёшь», –
Сказала Гувернантка Соловью.
«Полжизни отсидел я ни за грош, –
Ответил тот. – Я в клетке не пою.
Владык не жалко мне, поверьте!
По мне, пусть передохнут все цари,
Лишь только б после царской смерти
Была амнистия! А там хоть мир гори!»
Достоин трижды сожаленья тот,
Чьей смерти с нетерпеньем ждёт
народ
Детская льгота
Орлу высокого полёта
Лев повелел дать предложения свои
По разным там звериным льготам,
Расчёт представить в управление Свиньи.
Орёл увидел с высоты
Малюсеньких слонов и бегемотов,
Их маленькие животы
Не наводили даже мысль на льготы.
Известно, что придворная контора
Указы и законы пишет,
В срок выполнит без срыва и затора
Всё, что начальство скажет свыше.
Слону, детёнышу войны,
Надбавку льготную назначила Свинья:
Процент на пенсии Вола или Коня,
А самого худого Муравья.
С тех пор прошло немало лет,
А большей половины льготы нет.
«Дать льготу полную!» – решил звериный
суд –
Когда зверюшки малость подрастут»…
Дети войны хлебнули слёз немало,
Свиного рыла им лишь не хватало.
Правда в рифму
Мы – дети сожженного сада,
Цветы опалённой весны.
Мы – дети героя-солдата,
Мы – дети священной войны.
* * * * *
Сединой убелённые дети войны
Родителям властным совсем не
нужны.
* * * * *