Нежность

Вера МУХИНА

Выдающийся советский скульптор (визитная карточка – монумент «Рабочий и колхозница» на ВДНХ) была замужем всего один раз. Свою единственную любовь она встретила в 25-летнем возрасте – в 1914 году, в самом начале Первой мировой войны. Мухиной тогда стало не до искусства, и она вместе с другими русскими женщинами и девушками – великими княжнами Романовыми и безвестными курсистками – становится сестрой милосердия. И на фронте встречает свою первую любовь. Однако сначала Вера чуть не умерла.

В 1915 году Мухина заболела тяжелой болезнью крови, и смерть уже заглядывала ей в глаза. Врачи, которые осматривали ее, лишь разводили руками и говорили, что дело безнадежное. И только один доктор не согласился с этим вердиктом. Это был главный хирург Юго-Западного («Брусиловского») фронта Алексей Замков, который буквально вытащил Мухину с того света. А она в ответ влюбилась в него как девчонка. Уже позднее, объясняя это свое чувство, Мухина скажет: «В Алексее очень сильное творческое начало. Внутренняя монументальность. И одновременно много от мужика. Внешняя грубость при большой душевной тонкости. Кроме того, он был очень красив».

Около двух лет молодые жили гражданским браком, а поженились в 1918 году, когда в стране уже бушевала Гражданская война. Поселились в Москве, в уплотненной квартире добровольно отданного властям собственного доходного дома. Жили впроголодь, поскольку все свои миллионы Мухина потеряла сразу после революции. Однажды, когда Алексей был по делам в Петрограде, его арестовала ЧК. Мухина имела все шансы остаться вдовой, но им повезло. Питерскую ЧК тогда возглавлял Урицкий, которого до революции Алексей неоднократно выручал – прятал в своем доме от охранки. Теперь настала очередь Урицкого выручать Алексея. В итоге он оказался на свободе и по совету Урицкого сменил документы – отныне в графе «происхождение» у него значилось «из крестьян».

Приняв революцию, Мухина отдавала все свои силы и талант новой власти. В 1918 году она стала одним из авторов ленинского плана монументальной пропаганды. Работала не покладая рук над революционными заказами, успевая еще работать как модельер, а также уделять внимание мужу и их маленькому сыну Севе. Она была вполне довольна своей жизнью, чего нельзя было сказать об Алексее, который к началу 20-х разочаровался в новой власти. И мечтал уехать из России. Но Мухина не хотела уезжать, хотя ее сестра Маша покинула родину именно тогда, в начале 20-х. Вера сильно переживала по поводу этого отъезда – она понимала, что сестру свою она, возможно, больше не увидит.

В 1924 году в семье Мухиной случилось еще одно несчастье: заболел туберкулезом Сева. Консилиум лучших в Москве педиатров приговорил мальчика к смерти, однако Алексей этот вердикт не принял. И совершил точно такое же чудо, как когда-то с Мухиной. Он стал лечить сына сам, ни у кого не спрашивая советов и ни с кем не консультируясь. Сам провел мальчику операцию на обеденном столе в собственном доме. Шансы на успех были мизерные, но именно эти шансы оправдались – мальчик выжил. После этого полтора года Сева был закован в гипс, потом еще год ходил на костылях. Но в итоге все-таки встал на ноги. Однако беды семьи Мухиных на этом не закончились. В 1927 году Алексея Замкова исключили из партии и сослали в Воронеж. И Мухиной пришлось разрываться между двумя городами: Москвой, где она продолжала плодотворно работать (преподавала в художественном училище), и Воронежем. Но поскольку долго пребывать в таком режиме было невозможно, Мухина принимает смелое решение: переезжает к мужу. И живет с ним в Воронеже почти два года. Этот поступок едва не стоил свободы самой Мухиной: в 1930 году ее арестовали. Но вскоре вынуждены были выпустить, поскольку за нее заступился Горький. А два года спустя Замкова наконец помиловали и разрешили вернуться обратно в Москву. Безусловно, что этим помилованием Замков был обязан в первую очередь своей супруге: к тому времени Мухина уже успела превратиться в одного из ведущих советских скульпторов и обязана была работать именно в Москве.

Всемирная слава пришла к Мухиной в трагическом 1937 году, когда на Парижской выставке ее скульптура «Рабочий и колхозница» произвела настоящий фурор. Эта 24-метровая композиция должна была венчать уже спроектированный архитектором Борисом Иофаном и строящийся в Париже на берегу Сены советский павильон. Стоит отметить, что Иофан не верил в то, что Мухиной удастся создать нечто грандиозное для его павильона. По его же словам: «Я считал, что она способна к созданию скорее лирических вещей». Но Мухина сумела доказать, что ей подвластно многое.

Во время войны Мухина с семьей жила в эвакуации – в Свердловске. В 42-м вернулась в Москву и здесь потеряла мужа – Алексея Замкова. Он умер от инфаркта прямо на глазах у жены и молоденькой врачихи, которая приехала в их дом по вызову. Врач стала выписывать больному лекарство и посоветовала ни в коем случае не принимать препарат доктора Замкова, не догадываясь, что этот самый Замков лежит перед ней. Услышав это, Замков в гневе вскочил с кровати… и в следующую секунду скончался от разрыва сердца. Волею судьбы это случилось в тот самый день, когда Мухиной было присвоено звание заслуженного деятеля искусств.

Выдающийся скульптор пережила своего мужа на 11 лет и скончалась 6 октября 1953 года.

Нинель МЫШКОВА

Знаменитая советская актриса («Илья Муромец», «Дом, в котором я живу», «Гадюка» и др.) в первый раз вышла замуж в 1944 году, когда была первокурсницей Театрального училища имени Щукина. Причем немалую роль в этом замужестве сыграла ее любовь… к армии (ее отцом был генерал Константин Мышкин). Популярный ныне киноактер Владимир Этуш в те годы вернулся с фронта домой (его комиссовали по ранению) и, поступив в «Щуку» в качестве педагога, мгновенно пленил Мышкову своей военной выправкой. Он казался ей романтическим героем, испытавшим превратности военного времени, и чем-то напоминал погибшего отца. Именно последнее обстоятельство и решило исход дела: Мышкова и Этуш вскоре поженились. Причем Этуш знал свою жену совсем под другим именем, поскольку настоящее имя Мышковой не очень нравилось и она всех своих друзей просила называть себя Евой.

Жить молодые стали у невесты: в небольшой трехкомнатной квартире на Чистых прудах, где помимо них жила еще мама Нинель. Основным источником существования для них в то время был магазин Военторг, где семьям героев войны делались скидки: например, галоши можно было купить за сорок рублей, в то время как на рынке они стоили восемьсот или даже тысячу рублей. На эту разницу молодые и жили, удачно пристраивая популярные в те годы галоши в разные руки.

Этот брак продержался до начала 50-х. По словам самого Этуша, в первое время их супружеской жизни они жили очень хорошо, по-молодому весело. Тогда им казалось, что так будет длиться вечно. Мышкова была без ума от своего мужа и не стеснялась об этом говорить вслух и показывать свои чувства на людях. Этуш, наоборот, был более сдержан. Но постепенно и он проникся сильной любовью к своей молодой и красивой жене. Однако едва это произошло, как все закончилось. Случилась банальная история, которая наглядно подтвердила верность старой поговорки: «Чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей».

Стоило Этушу начать уделять своей молодой жене чуть больше внимания, как она тут же увлеклась другим мужчиной. Им стал композитор Олег Каравайчук, с которым Мышкова познакомилась на «Мосфильме». У них начался роман, о котором Этуш даже не подозревал. И только спустя полгода Мышкова чистосердечно призналась во всем мужу и сказала, что между ними все кончено. Этуш собрал свои нехитрые пожитки и ушел к своим родителям, в дом у Яузских ворот. Мышкова осталась с композитором, но их роман после этого продлился не долго – до весны 52-го. После чего у Мышковой появилось новое увлечение.

В том году Александр Птушко взялся ставить фильм-сказку по мотивам онежских былин под названием «Садко» и просто не мог обойти вниманием Мышкову, которая считалась одной из красивейших советских актрис молодого поколения. В итоге Птушко именно ей предложил сыграть роль Ильмень-Царевны, а еще одна молодая кинодива советского экрана, Алла Ларионова, дебютировала в роли Любавы. «Садко» стал первым «звездным» фильмом для обеих актрис: в 1953 году он был удостоен приза на престижном Венецианском кинофестивале.

Именно на этом фильме Мышкова встретила мужчину, который стал ее вторым официальным супругом. Это был второй оператор картины, которого звали так же, как и покойного отца Мышковой, – Константином. Константин Петриченко, высокий, статный красавец, быстро вскружил голову влюбчивой актрисе, и вскоре после завершения съемок она забеременела. В 54-м у них родился сын Костя. Сразу после этого молодые поженились.

Несмотря на то что вскоре после свадьбы Петриченко перешел из вторых операторов в главные, свою красавицу-жену он ни в одном из своих фильмов так и не снял. Хотя в киношном мире это весьма распространенное явление, когда мужья снимают исключительно своих благоверных. Будь то мужья-режиссеры или мужья-операторы. Но наш случай – исключение. В итоге Мышкова снималась у кого угодно, но только не у своего супруга.

По словам близких актрисы, вне дома у нее было много друзей, не имевших никакого отношения к кинематографу. Особенно много среди них было врачей. Как говорила сама Мышкова, если бы она не стала актрисой, то наверняка пошла бы работать в медицину. Но судьбе было угодно сделать из нее кинозвезду. Хотя в обычной жизни Мышкова мало соответствовала этому званию. Например, по дому она все делала сама: прекрасно готовила, шила (у нее было несколько роскошных шуб, сшитых собственными руками). Даже ремонт в квартире она не доверяла никому и легко управлялась с любыми инструментами – молотком, стамеской, зубилом и т. д. Она и сына обучила с ними обращаться, хотя это была прерогатива мужа.

Очень часто Мышкова абсолютно бескорыстно помогала совершенно незнакомым людям. Устраивала в столичные клиники чужих иногородних женщин, постоянно за кого-то хлопотала. Благодаря ее сердечности в их доме всегда царила атмосфера какой-то вселенской взаимопомощи.

Отсюда, скорее всего, и любовь актрисы к братьям нашим меньшим. Причем Мышкова никогда не стремилась заводить модных и породистых домашних животных, чем грешили многие ее коллеги-звезды, а всех своих четвероногих питомцев подбирала на улице. Выбор всегда оказывался очень точен: животные попадались просто изумительные, за исключением разве что одного кота, у которого был скверный характер.

В 1965 году на Киевской киностудии имени Довженко появилась идея экранизировать повесть Алексея Толстого «Гадюка». Это была драматическая история купеческой дочки, которая, став бойцом кавалерийского эскадрона Красной Армии, после войны не смогла найти себя в мирной жизни. Первая часть этого сюжета перекликалась с биографией отца Мышковой: тот тоже был унтер-офицером в царской армии, но затем перешел на сторону красных. Однако про это совпадение на Киевской студии никто не знал, поэтому пропуском в картину для Мышковой этот факт стать не мог. И первоначально на роль купеческой дочки Ольги Зотовой пробовалось много местных актрис. Но режиссеру Виктору Ивченко ни одна из них не подошла. Пока кто-то из его ассистентов не посоветовал обратить внимание на Нинель Мышкову. И актрису вызвали в Киев на пробы. Назад Мышкова вернулась уже в ранге утвержденной на роль актрисы.

Фильм «Гадюка» вернул Нинель Мышковой ее звездный статус, который она к тому времени успела растерять, снимаясь в малозначащих картинах. В союзном прокате фильм занял 7-е место, собрав на своих просмотрах 34 миллиона зрителей. На Всесоюзном кинофестивале в Киеве лента была удостоена главного приза. Кроме этого, фильм подарил Мышковой новую любовь и третьего супруга. Им стал режиссер фильма Виктор Ивченко, который был на 14 лет старше актрисы и считался одним из самых одаренных мастеров украинского кино. Влюбившись в него как девчонка, Мышкова с ходу приняла его предложение выйти за него замуж, после чего забрала сына и переехала жить в Киев в надежде, что новое место принесет ей удачу. Увы, все вышло совсем не так, как она рисовала себе в радужных мечтах.

В отличие от второго мужа-оператора, который так и не снял свою жену-красавицу ни в одном из своих фильмов, Ивченко оказался другим человеком: женившись на Мышковой, он стал предоставлять ей одну роль за другой. В 69-м она снялась у него в картине «Падающий иней», в 70-м – в фильме «Путь к сердцу», два года спустя – в «Софье Грушко». Фильмов могло быть значительно больше, если бы не внезапная трагедия. 5 сентября 1972 года, во время съемок очередного фильма, Виктор Ивченко внезапно скончался от разрыва сердца, не дожив двух месяцев до своего 60-летия.

Потеряв любимого человека, который был ее единственной опорой в жизни, актриса растерялась. На студии Довженко Ивченко был в большом авторитете и всегда умел постоять как за себя, так и за свою супругу. Но едва режиссера не стало, большинство его коллег отвернулись от Мышковой, так и не простив ей ее московских корней. В итоге двери этой киностудии для нее оказались закрыты. Как ни странно, но эта же история случилась и с другими киностудиями, где Мышкова в былые годы имела счастье сниматься, – они тоже в одночасье забыли про актрису. Поэтому единственным местом, где могла сниматься актриса, стала Москва. Здесь в середине 70-х вышло еще три фильма с ее участием. Однако роли были настолько крохотными, что, глядя на них, даже не верилось, что играет их недавняя звезда советского кинематографа, одна из самых его красивых актрис. Именно тогда окончательно закатилась звезда Нинель Мышковой. С этого момента у нее началась другая жизнь – в забвении. Она продолжалась до самой смерти актрисы в сентябре 2003 года.

Андрей МЯГКОВ

Мягков принадлежит к тому редкому типу актеров, кто в семейной жизни предпочитает постоянство, – вот уже более 35 лет он женат на одной женщине. Со своей женой Анастасией Вознесенской он познакомился в начале 60-х, когда учился в Школе-студии МХАТ (она была его однокурсницей). У них был трогательный роман, который в итоге привел к закономерному итогу – свадьбе. Поскольку оба тогда были студентами, пышного торжества позволить себе не смогли.

Окончив Школу-студию в 1965 году, Мягков и Вознесенская поступили в труппу театра «Современник», который в те годы считался одним из самых популярных. Жили в общежитии. В том же году на молодого актера обратили внимание кинематографисты. Режиссер Элем Климов, впервые увидевший Андрея в дипломном спектакле «Дядюшкин сон» (артист играл в нем роль дядюшки), предложил молодому актеру главную роль в картине «Похождения зубного врача». Правда, по вине чиновников от кино первый блин оказался комом: те нашли фильм идеологически вредным и пустили его малым экраном (было отпечатано всего 78 копий).

Куда более счастливым оказался дебют супруги Мягкова. В 1967 году на телевизионные экраны страны вышел сериал Евгения Ташкова «Майор Вихрь», где Вознесенская сыграла главную женскую роль – советскую разведчицу-радистку. Вспоминает актриса: «Муж тогда сказал, что это самый человечный фильм, который он видел. Хотя, когда я уезжала на два месяца (натурные съемки велись в августе-сентябре 1966 года во Львове. – Ф.Р.), был, конечно, недоволен. А я себе на экране никогда не нравлюсь…»

На следующее утро после премьеры молодая актриса проснулась знаменитой. Правда, в последующие годы ролей, равных дебютной, у Вознесенской больше не было. А вот у Мягкова – наоборот: он снимался много и плодотворно и в середине 70-х (во многом благодаря роли Жени Лукашина в «Иронии судьбы») стал одним из самых популярных актеров советского кино. Ему домой стали приходить от поклонниц сотни писем, прочитать которые не было почти никакой возможности. И все-таки многие из них актер читал. Вот что он вспоминает об этом:

«В Омске есть женщина – конечно, не скажу, как ее зовут, – которая все двадцать лет после выхода «Иронии…» пишет мне по три-четыре письма в неделю. Я знаю все про ее жизнь. Она интеллигентный человек, учительница, от нее когда-то ушел любимый. Я знаю про планировку ее квартиры, про ее детей, про то, что она читает своим ученикам. Словно невольно заглянул в чужую судьбу. Я при этом ни разу ей не ответил, ни одного телефонного звонка не сделал».

А вот что говорит по поводу фильма «Ирония судьбы» супруга актера: «Андрею эта известность ничего, кроме неудобств, не принесла. Он и так человек достаточно закрытый, а здесь стал еще больше смущаться, зажиматься. Бывает, приезжаем на гастроли, и люди, увидев Андрея, толкают друг друга локтями: смотри, мол, алкоголик приехал. И баню он с тех пор ненавидит…»

Когда в 1970 году главреж Олег Ефремов ушел из «Современника» во МХАТ, Мягкова (да и его жену тоже) бросили на дублерство в основном составе и на эпизоды. Самой значительной ролью актера тех лет была роль скрюченного полководца в спектакле «Балалайкин и К». И кто бы мог подумать, глядя тогда на актера, что через какое-то время он покорит миллионы женских сердец в телефильме «Ирония судьбы, или С легким паром!».

В «Современнике» Мягков и Вознесенская проработали до 1977 года, после чего перешли во МХАТ. А спустя шесть лет, во время съемок Мягкова в фильме Эльдара Рязанова «Жестокий романс» Анастасия едва не овдовела. 20 сентября 1983 года снимался эпизод, когда герой Мягкова – Карандышев – отправлялся на лодке за пароходом «Ласточка», на котором увезли его невесту. Эпизод снимали вечером в живописном месте на Волге – возле Ипатьевского монастыря. Надеялись снять этот в общем несложный эпизод с одного раза, но просчитались. Колесный буксир «Самара» не вписался в кадр, и Андрея попросили во втором дубле подгрести к нему поближе. Он сделал так, как просили, но тут произошло несчастье: актер сидел спиной к буксиру и не заметил, как огромные лопасти пароходного колеса образовали поблизости сильный водоворот. В него-то и попала лодка актера. В течение нескольких секунд ее засосало в эту воронку и бросило прямо под чугунные лопасти. Все, кто наблюдал за этой картиной с берега, вдруг с ужасом поняли, что выжить в подобной ситуации практически невозможно. И действительно, через несколько минут на поверхность воды всплыли раздробленные лопастями части лодки, явно указывающие на то, что «второй дубль» закончился для актера трагически. В этот момент даже самые отчаянные оптимисты поверили в то, что Мягков погиб. Но… случилось чудо: над водой, недалеко от обломков лодки, неожиданно для всех показалась голова живого и невредимого актера. Он, громко отфыркиваясь, изо всех сил греб к берегу. Каким образом ему удалось уцелеть под ударами чугунных лопастей, для всех так и осталось загадкой, хотя многие до сих пор считают, что без вмешательства небесных сил там явно не обошлось…

Сегодня Мягков и Вознесенская по-прежнему играют во МХАТе. Правда, ролей у них уже не так много, поэтому часть времени они посвящают теперь антрепризе. Детей у них нет. Поскольку Мягков крайне редко общается с журналистами, сошлюсь на слова его супруги. В одном из интервью А. Вознесенская сказала следующее: «Хорошо, когда муж и жена работают в одной области, особенно если это театр. Вот если бы кто-то из нас с театром связан не был, было бы действительно трудно. А так мы друг друга понимаем, прощаем друг другу многие вещи…

Фильмы мы смотрим главным образом по видео. В театры стараемся ходить – чаще в «Ленком», в тот же «Современник». Много читаем. Я, например, увлеклась детективами, а Андрей Васильевич читает в основном драматургию – опять же для работы…»

В последние годы Мягков мало играет в театре. Впрочем, такая же ситуация и у его супруги, Анастасии Вознесенской. В МХТ имени Чехова они вместе играют в спектакле «Путь издалека».

То же самое можно сказать и про кино – там работы тоже немного. Однако в 2007 году Мягков дважды вошел в ту же «реку» – снялся в продолжении «Иронии судьбы…». Правда, сам он остался не слишком удовлетворен результатом, поскольку мечтал увидеть несколько иное кино. Какое? Вот как он сам об этом рассказал в интервью «Комсомольской правде» (номер от 8 июля, автор – А. Плешакова):

«Я не видел новой картины – продолжения «Иронии судьбы…». Не видел и не буду смотреть: меня не очень устроил сценарий. Честно говоря, это была моя идея снять «Иронию судьбы. Продолжение». Я в свое время написал синопсис к этому фильму. Предложил его Эльдару Рязанову. Рязанову идея не понравилась. Он сказал: «Нет, Андрей, я два раза в ту же реку входить не буду». Тогда я показал его Константину Эрнсту. Эрнст очень заинтересовался. Сразу же. И началась работа над сценарием. Но в результате этой работы сценарий стал другим. Осталась только идея: сделать историю о детях тех персонажей, которые были в рязановском фильме. Так что никакого отношения к окончательному сценарию я не имею. Он претерпел 24 изменения, и вот наконец 25-й вариант, по-моему, получил у руководства Первого канала одобрение. Но лично я бы назвал фильм Тимура Бекмамбетова не продолжением «Иронии судьбы…», а «Ирония судьбы. Другой фильм».

Вообще все эти разговоры про мое участие в первой «Иронии судьбы…», честно говоря, надоели до чертиков. Я просто слышать уже этого не могу, ну сколько можно. Я бы на какое-то время, лет на 40, вообще прекратил бы показывать «Иронию судьбы…».

Александр НЕВЗОРОВ

В первый раз популярный некогда телеведущий («600 секунд») женился в середине 80-х, и в этом браке у него родилась дочь Полина. Второй, и самой известной, женой Невзорова была киноактриса Александра Яковлева (получила известность благодаря роли стюардессы в фильме «Экипаж»). Позднее, говоря об этом браке, Невзоров признается в одном из интервью: «Это была чистая конъюнктура без примеси каких-либо чувств. Это специально разыгрывалось для публики. Многие так поступали. Там не было никаких отношений».

В конце 1990 года и этот брак репортера распался. А два года спустя Невзоров встретил свою новую любовь – 18-летнюю девушку Лиду. Рассказывает А. Невзоров:

«Я жил на пожарище от прежних браков. Жил в состоянии активного женоненавистничества. Лидию же увидел на обычном колхозном поле под Петербургом, недалеко от Стрельны. Она занималась там какими-то этюдами, она художница. А я тренировал коня. Когда подъехал к ней, ума хватило только на нелепый вопрос: «Не знаете, где здесь улица Чеслава Млынника?» (Ч. Млынник был командиром Рижского ОМОНа, другом Невзорова. – Ф. Р.) Я был потрясен ее глазами! Понял – это судьба. Времени на раздумье практически не было. Лида же меня сначала не узнала – я вместе с конем рухнул в какие-то лужи и был страшен, мокр, грязен…

Мы довольно быстро пошли под венец. Хотя могу сказать, что, прежде чем поставить штамп в паспорте, я подверг эту девочку предельно жестоким испытаниям. Она, например, была брошена одна за городом в деревянном разваливающемся доме зимой, без воды, без газа, с замерзшим колодцем, с двумя бесконечно срущими щенками. Это только малая часть. И она выдержала все это предельно достойно…

Формальных атрибутов – фаты, галстука – не было, мы просто расписались. Я не любитель праздников, застолий… Всех родственников жены – и маму, и бабушку – я поселил к себе. С тещей у меня идеальные отношения. Исключительно умная теща, кстати говоря, бывший медик…»

А вот что говорит по этому поводу сама Лидия: «Я не узнала сначала Александра Глебовича. Всадник был весь в пыли. Но смотрел по-доброму, разговаривал совсем не как панельный приставала. Что-то подсказало мне, что человек этот потрясен. Да и я почувствовала некий холодок – судьба!..

У меня дикий характер. Я всегда жила с ощущением, что запросто испорчу жизнь любому мужчине, более слабому по духу, чем я. При этом я всегда говорила подругам, что выйду замуж только за человека старше себя. Они смеялись. Александр Глебович сумел убедить меня, что он настоящий мужчина, хозяин дома, своей и моей жизни…».

В начале 2008 года Невзоров стал отцом: жена, которой на тот момент было 34 года, подарила ему наследника – Александра Невзорова-младшего.

Вячеслав НЕВИННЫЙ

Свою будущую жену, Нину Гуляеву, Невинный впервые увидел в 1955 году. Он тогда только еще поступил в Школу-студию МХАТ, а Нина ее уже закончила. Памятная встреча произошла в студенческой аудитории, где директор Школы-студии Вениамин Захарович Радомысленский попросил Гуляеву выступить перед первокурсниками – рассказать, что их ждет во время учебы. Девушка просьбу директора выполнила и с чувством исполненного долга аудиторию покинула. На своего будущего мужа она даже внимания не обратила – таким тихим и незаметным он был в тот день.