Возвращение в кафе «Полустанок»

Тут завопила Каролина, игравшая на мелководье:

– Мама, а чего Ричард брызгается?

– Она первая начала! – крикнул Ричард.

– А вот и нет!

– А вот и да!

Руфи перевела взгляд с брызгающихся малышей на мужа.

– Я запамятовала, кто это предложил завести детей?

– Да я уж и не помню, – рассмеялся Брукс.

Бад в двух словах

Силвер-Спринг, Мэриленд

2009

Хоть белый как лунь, долговязый Бад Тредгуд оставался привлекательным мужчиной. Нынче утром он, соблюдая еженедельный воскресный ритуал, поговорил по телефону с дочерью. Дав отбой, Бад улыбнулся. Порой дочка смешила его до слез. Она вечно выдвигала совершенно безумные идеи: предлагала ему сделать модельную стрижку, купить новые очки, обзавестись протезом со всякими прибамбасами, выбросить старенькую клетчатую кофту, которой было полвека, заняться гольфом. Ничего этого он не хотел, но, поупиравшись, всегда исполнял ее желание. Ну почти всегда. Свою любимую клетчатую кофту он по-прежнему надевал, если дочери не было рядом.

Днем, когда жена прилегла отдохнуть, Бад, решив разделаться с очередным дочкиным пожеланием, сел за стол, положил перед собой чистый лист бумаги и взялся за перо.

Руфи, Каролине, Ричарду и всем, кому вдруг есть дело до старого хрыча из Алабамы.

Я начинаю свое жизнеописание или мемуары (называйте, как вам угодно) с признания, что затеял все это лишь во исполнение каприза моей дочери. Я не строю иллюзий касательно своей жизни и не считаю ее настолько значимой, чтоб была необходимость запечатлеть ее на бумаге. Однако Руфи где-то вычитала, что каждый должен записать свою жизненную историю в назидание семейным потомкам. И сделать это, покуда не отказала память. Ну вот, извольте.

Я в двух словах

Краткая история

Меня зовут Джеймс Бадди Тредгуд младший, сейчас мне семьдесят девять лет. Родился я 14 декабря 1929 года в городке железнодорожников Полустанок, штат Алабама. С момента моего прибытия в этот мир все вокруг говорили, что свет не видел такого очаровательного малыша, но потом я неоднократно слышал подобное высказывание в адрес всех других младенцев, включая не особо симпатичных.

Моя мать Руфь Анна Джемисон родилась в 1905 году в Валдосте, Джорджия. Отец мой, Фрэнк Корли Беннетт, тоже родом из Валдосты. К моему появлению на свет родители уже разошлись, и мать жила у своих друзей в Алабаме.

Хоть я никогда не видел отца, зла на него не держу. Меня официально усыновила семья Тредгудов, дав мне имя в честь их сына Бадди, который погиб еще до моего рождения. Честно скажу, у меня было очень счастливое детство. Меня растили две женщины: мать и ее лучшая подруга Иджи Тредгуд, а помогал им весь городок. Я ничем не отличался от большинства ребятишек Полустанка. В шесть лет я лишился руки по локоть, то была нелепая случайность, но происшествие это, насколько я помню, не погасило мою радость жизни. А уж питался-то я лучше всех, поскольку мать и тетя Иджи держали кафе. Если обитаешь в том же доме, голодным не останешься точно.

К несчастью, в 1947-м моя мать умерла от рака. После школы я, следуя настойчивым увещеваниям тети Иджи (в виде угрозы пинка под зад, если ослушаюсь), поступил в технический колледж, а затем перевелся в Обернский университет, где изучал ветеринарию. В 1954-м я женился на Пегги Энн Хэдли, самой красивой девушке Алабамы, о чем ни разу не пожалел. Всю свою жизнь я был с любимой. По окончании моей военной службы в 1966 году мы перебрались в Силвер-Спринг, Мэриленд. В 1964-м мы были осчастливлены появлением нашей дочери Руфи, и позже та преподнесла мне величайший дар – двух внуков, которых можно баловать.

Дочь велела пересыпать мое жизнеописание историческими фактами, и посему я сообщаю, что рос в правление президента Франклина Делано Рузвельта. Помнится, я слушал его по радио, которое наряду с еженедельным походом в кино было главной радостью моего детства. Тогда стояла Великая депрессия, но не скажу, чтобы она как-то отразилась на моей жизни. В огороде на задах кафе тетя Иджи выращивала овощи, мы всегда держали изрядно кур и свиней. Грандиозным историческим событием, которое произошло на моих глазах, стал, пожалуй, День победы над Японией в 1945 году. Когда эту новость передали по радио, весь город высыпал на улицы, люди горланили, колотя в котлы и сковородки. Из окон всех проходящих поездов высовывались пассажиры, которые во всю мочь вопили, неимоверно счастливые тем, что война окончена и ребята наши возвращаются домой. А второй самый памятный день был, наверное, в июле 1969-го, когда наши парни высадились на Луне.

У меня скопились кое-какие сбережения, но всю жизнь я обладал тем, чего не купишь ни за какие деньги: близкими, которые любили меня и которым я платил любовью в ответ.

Ну вот, пожалуй, и все, если только что-нибудь достойное упоминания не произойдет в оставшееся мне время, в чем я сильно сомневаюсь, поскольку в моем возрасте уже давным-давно едешь с ярмарки.

Короче, как говорит молодежь, я шлю огромный привет всем будущим правнукам. Чертовски жаль, что мы не свиделись, поскольку все вокруг говорят, что я самый очаровательный и веселый старик на свете. Ну, пока, желаю вам удачи во всех ваших начинаниях.

    С. О. Б. (то есть Старый Очаровательный Бад)

Демобилизовавшись в чине капитана, Бад шутил, что теперь он дважды вет – ветеринар-ветеран. Когда он впервые заявил о своем выборе профессии, в успехе его сомневались многие, но только не Пегги и, разумеется, тетя Иджи. Как всегда, она поддержала его на все сто процентов и сказала одно: «Ты сможешь».

Бад был не глуп. Он понимал, что однорукому врачу придется туго. Однако это казалось пустяком по сравнению с тем, что выпало на долю другим. Бад все видел своими глазами. В 45-м с войны приходили солдаты с половиной лица, без обеих рук и ног. Некоторых била крупная дрожь, так и не унявшаяся после тяжелой контузии.

Так что, увечье Бада было, можно сказать, всего лишь «занозой в заднице», этаким досадным неудобством. К счастью, правая рука была целехонька, и многие просто поражались тому, что он лихо орудует одной рукой, помогая себе первоклассным протезом. На вопросы, как же это возможно, Пегги отвечала, что мужа выручает хорошее чувство юмора. Бад, отличавшийся очень серьезным отношением к работе, но не к собственной персоне, часто говорил: «Лучше нехватка рук, нежели мозгов».

Физический недостаток ограничил его в хирургии, зато он весьма преуспел в диагностике и терапии. Как следствие, отставному капитану предложили открыть свою клинику в Силвер-Спринг, Мэриленд. Поначалу они с Пегги думали отказаться, им не хотелось уезжать так далеко от Иджи, но предложение открывало большие возможности. Бад позвонил во Флориду и спросил, что тетушка об этом думает. «Отлично, Бадди. По-моему, замечательный вариант, – сказала она и тотчас отмела тревогу по поводу большого расстояния, которое их разделит: – Обо мне не беспокойся. Я всегда здесь. И потом, кто его знает, вдруг я возьму и нагряну к вам сюрпризом». В этом была вся тетя Иджи. Всегда полна сюрпризов.

Заклинательница пчел

Полустанок, Алабама

1936

Как всегда по весне, шестилетний Бадди Тредгуд младший босиком гонял по улицам, однако нынче напоролся на гвоздь, который накрепко застрял в его ступне. Когда Бад допрыгал до кафе, Иджи тотчас его схватила и, перекинув через плечо, отнесла к доктору Хэдли. После того как тот извлек гвоздь, промыл и забинтовал ранку, она доставила мальчика домой. Бад ничуть не расстроился из-за того, что остаток утра провел в постели и, задрав ногу, листал комиксы.

Иджи вернулась в кафе как раз вовремя, чтобы помочь встревоженной подруге справиться с последней волной посетителей, желавших позавтракать.

– Все хорошо. – Иджи усмехнулась и цапнула фартук. – Он не плакал, даже не пикнул. Доктор Хэдли говорит, невиданно храбрый мальчик.

– Правда?

– А то. Ему хоть бы хны, а вот я чуть не грохнулась в обморок, когда док вытаскивал гвоздь. Бадди молодчина. Я бы орала как резаная.

Иджи так гордилась отважным племянником, что решила вознаградить его чем-нибудь особенным. Днем, разделавшись с готовкой к обеду, она вошла в комнату Бадди и, подав ему курточку и кепку, сказала:

– Одевайся, мужичок. Кое-куда прокатимся.

– Куда?

– Не важно. Я хочу кое-что тебе показать.

– Что?

– Не скажу, иначе сюрприз пропадет. Только, смотри, не проболтайся маме.

– Ладно.

– Честное скаутское?

– Да.

– Хорошо. Двинули.

Бадди соскочил с кровати. Что бы там тетушка ни задумала, наверняка будет интересно и весело. Сели в машину и выехали на незнакомую дорогу, тянувшуюся вдоль железнодорожных путей.

– Куда мы едем?