Опаловая змея

Джанк мгновенно проснулась и зажгла лампу. Выслушав рассказ Сильвии, она спустилась по лестнице в сопровождении девушки. Дверь внизу, как ни странно, оказалась не запертой. Дебби открыла ее и, заглянув в магазин, вскрикнула от ужаса и тревоги.

На полу лежал Аарон, связанный по рукам и ногам.

Глава VII

Жуткая ночь

– Назад, назад, моя прелесть! – воскликнула Дебора. Первая ее мысль была о том, как избавить Сильвию от этого зрелища.

Но девушка, вспомнив тот мучительный крик, который разбудил ее, слабый и далекий, оттолкнула служанку и выбежала на середину лавки. Лампа, высоко поднятая Деборой над головой, отбрасывала на пол яркий круг света, и в центре его Сильвия увидела тяжело дышащего отца. Руки его были заломлены за спину и связаны, ноги тоже крепко обмотаны веревкой, а голова, казалось, приросла к полу. По крайней мере, когда тело старика, сперва лежавшее неподвижно, внезапно задергалось и перекатилось на бок, голова осталась в том же положении. Обе женщины попятились, держа друг друга за руки – они были слишком напуганы, чтобы пошевелиться при виде этого зрелища.

– Смотри! Смотри! – воскликнула вдруг Сильвия, задыхаясь. – Его рот!

Дебора посмотрела на лицо хозяина и застонала. Плотно сжатые губы Аарона закрывал сверкающий драгоценный камень. Служанка со стоном наклонилась – ее ужас перед происходящим был так силен, что она не могла вымолвить ни слова – и увидела, как вспыхнули огни алмазов и опалов. Перед ее глазами замерцали голубоватые отблески, а затем красная искра, похожая на луч заходящего солнца. Это была брошь в виде опаловой змеи – губы Аарона были скреплены ее толстой булавкой. Казалось, драгоценная змея извивалась на его губах и на искаженном болью лице с единственным жутко сверкающим глазом.

– О, бедняга! – воскликнула Дебора, падая на колени и поднимая лампу еще выше над головой. – Сильвия, видишь…

Девушка снова ахнула и опустилась на колени рядом, пытаясь дрожащими пальцами расстегнуть жестокую булавку на губах отца. Он был еще жив, потому что Сильвия с Деборой слышали его дыхание и видели сверкающий взгляд, но прямо перед ними его лицо стало чернеть, а глаз судорожно открывался и закрывался. Дебби поставила лампу и попыталась приподнять голову, но не смогла оторвать ее от пола. Затем связанные ноги старика дернулись, поднявшись в воздух, и снова упали на пол с глухим стуком. Его широко открытый глаз уставился в пространство остекленевшим взглядом, дыхание остановилось, а тело замерло неподвижно.

– Он мертв, – сказала Дебора, вскочив на ноги и потянув за собой девушку. – Помогите! Помогите!

Ее громкий голос разнесся по пустому магазину и эхом отразился от стен. Но ответа не последовало, и с улицы не раздалось ни звука. Лампа, стоящая на голом полу, освещала ужасное зрелище: тело со сколотыми губами и сверкающие драгоценные камни, а две женщины замерли, прислонившись к стене. Дебора смотрела на мертвого хозяина, прижимая лицо Сильвии к своей груди, чтобы девушка не могла видеть этот ужас. И тишина с каждым мгновением становилась все глубже.

Сильвия попыталась пошевелить головой, но Дебора еще сильнее прижала ее к себе.

– Не надо, моя прелесть, не надо, – прошептала она.

– Я должна… я… ах! – Мисс Норман рывком высвободила голову из добрых рук служанки и посмотрела на ужасную картину. Она сделала несколько шагов вперед и упала. Дебора подхватила ее на руки и, радуясь, что Сильвия потеряла сознание, отнесла ее наверх и уложила на кровать. Затем она быстро спустилась вниз, заперла дверь, ведущую из лавки на лестницу, и снова посмотрела на тело. Ее не было минут семь или восемь, и тело все так же лежало с единственным открытым глазом, бессмысленно уставившимся в потолок. Дебора, словно зачарованная, как птица перед змеей, подкралась ближе и дотронулась до головы Аарона. Голова немного сдвинулась, и служанка снова попыталась поднять его. На этот раз она обнаружила, что может это сделать. Она прижала голову к груди и с ужасом выпустила ее, обнаружив, что ее ночная рубашка запачкалась кровью. Собравшись с мыслями, которые были сейчас нужны ей все до единой, мисс Джанк осмотрела голову и шею старика. К своему ужасу, она обнаружила вокруг его горла крепкую тонкую медную проволоку, которая исчезала в проделанной в полу дыре. Очевидно, проволока была натянута так туго, что старик задохнулся: она глубоко врезалась в плоть. Вновь застонав от ужаса, Дебора уронила голову и побежала к люку в углу. Те, кто убил Аарона Нормана, прятались в подвале. Но люк не открывался, и тогда она вспомнила, что он заперт изнутри на засов. Она не могла добраться до полуночного убийцы таким образом.

– Входная дверь, – выдохнула Дебби и побежала открывать ее. Она легко сдвинула засовы, но дверь тоже оказалась запертой, и служанка вспомнила, что Барт обычно каждый вечер относил ключ в подвал. Как ни страшно было приближаться к мертвому телу, Дебора снова подошла к нему и порылась в карманах одежды. Норман был полностью одет, на нем даже было пальто, в котором он ходил на улицу, но ключ она так и не нашла и замерла, не зная, что делать дальше. Вероятно, ключ, как обычно, висел в подвале.

Необходимость – мать изобретательности, и служанка сообразила, что может разбить оконное стекло. Она побежала вверх в надежде вырваться из дома таким образом. Но крепкие ставни были закрыты, и Дебора обнаружила, что полностью заперта в доме. Почти в растерянности, потому что к этому времени у нее уже сдали нервы, она отперла дверь, ведущую на лестницу, и, перепрыгивая через три ступеньки, взбежала в гостиную. Там она открыла окно и выбралась на карниз среди цветочных горшков Сильвии. Как раз в тот момент, когда Дебби раздумывала, как ей спуститься, послышались размеренные шаги полицейского, и, вытянув шею, она увидела, что он неторопливо идет по улице, направляя темный фонарь на окна и двери. Была лунная ночь, и улица была необычайно хорошо освещена, так как луна светила прямо между ближайшими к лавке домами. Собравшись из последних сил, Дебора закричала так, как могла кричать только она, и увидела, как испуганный офицер обернулся и завертел головой во все стороны, чтобы увидеть, откуда доносятся вопли.

– Выше, выше… о, вверх посмотри, дурак! – завопила Дебора. – Убийство… О, убийство! Выломай дверь, зови полицию, черт бы тебя побрал! На помощь! На помощь!

К этому времени вцепившаяся в подоконник женщина уже была в центре круга яркого света, потому что полицейский заметил ее, и его фонарь освещал ее белую ночную рубашку.

– Чего вы так шумите? – хрипло спросил он.

– Убийство, дурак! – завопила Дебора. – Мой хозяин убит. Номер сорок пять – дверь заперта – взломай ее. Полиция!.. Полиция!

Прежде чем она закончила фразу, полицейский пронзительно свистнул в свисток, подбежал к двери лавки и навалился на нее плечом. Дебби влезла обратно в окно и сбежала вниз, но даже в тот момент, в страшном волнении и ужасе, не забыла запереть дверь, ведущую на лестницу, чтобы Сильвию никто не потревожил. Спускаясь, она набросила на плечи толстую шаль, которую подхватила, выбегая из комнаты, хотя на ней была только ночная рубашка. Но бедная женщина была слишком напугана, чтобы беспокоиться о каких?либо приличиях. Вбежав в помещение лавки, она услышала тяжелые удары в дверь, а в промежутках между глухими ударами были слышны шаги подбегающих к дому со всех сторон людей.

– У меня нет ключа! – крикнула мисс Джанк в замочную скважину. – Взломайте дверь, черт вас подери! Убийство!.. Убийство!

По шуму, который она производила, те, кто находился снаружи, заключили, что внутри происходит какое?то ужасное преступление, и удвоили свои усилия. Дебора едва успела отпрыгнуть после своего последнего крика, как выбитая дверь упала на пол, и в комнату ворвались трое полицейских с дубинками наготове и ярко сверкающими фонарями. В центре комнаты все еще стояла на полу лампа, отбрасывая тяжелый желтый свет на труп.

– Хозяин! – выдохнула Джанк, указывая на тело дрожащим пальцем. – Мертв… в подвале… в… – Она пошатнулась, словно собираясь упасть, и полицейский подхватил ее под руки, но женщина тут же высвободилась. – Я не упаду в обморок… Нет… я не собираюсь падать, – выдохнула она. – Подвал… Смотрите… Смотрите… – Она подбежала к мертвецу и подняла его голову. Полицейские увидели болтающуюся проволоку, исчезающую в дыре на полу, и все поняли. – Коридор снаружи! – начала командовать ими Дебора. – Люк, – она подбежала к крышке люка, – крепко заперт внизу, и эти люди-убийцы там.

– Сколько их там? – спросил один из полицейских, в то время как несколько других пробежали по боковому проходу.

– Да откуда мне знать дурак чертов! – яростно воскликнула Дебора, – может быть, один, а может, и двадцать. Иди и лови их – тебе за это платят. И пошли за Бартом на Парк-стрит, двадцать, в Блумсбери.

– Что еще за Барт? – спросил офицер.

– Пойди и приведи его! – крикнула Джанк, взбешенная задержкой. – Дом двадцать по Парк-стрит, Блумсбери. О, ну и ночка выдалась! Я иду проведать мисс Сильвию, которая упала в обморок. – Она направилась к запертой двери, и офицер двинулся было за ней. – Уходи! – завизжала Дебора, отталкивая его. – На мне почти ничего нет, а моей красавице плохо. Уходи и занимайся своими делами!

Видя, что она растеряна и едва соображает, что говорит, полицейский отступил, а Дебора побежала вверх по лестнице в комнату Сильвии, где нашла бедную девушку все еще лежащей без сознания.

Тем временем прибыл инспектор, и один из полицейских подробно описал все, что произошло с того момента, как Дебора подняла тревогу. Инспектор молча выслушал все, а затем осмотрел тело.

– Задушен медной проволокой, – сказал он, поднимая голову. – Идите за врачом, кто?нибудь один. Проволока проходит сквозь пол, – добавил он, дотрагиваясь до проволоки, которая все еще опоясывала горло старика, – и, должно быть, была затянута снизу. Осмотрите подвал.

Как раз в тот момент, когда он отдал все эти распоряжения и один ретивый офицер побежал за врачом, раздался скрежещущий звук, и люк распахнулся. В магазин влетел еще один полицейский, который, увидев прибывшее начальство, отдал честь. К этому времени в лавке уже зажгли газ.

– Мы взломали заднюю дверь, сэр, – сказал полицейский. – Дверь в подвал… Она была заперта на замок, но не на засов. В подвале ничего нет, все в порядке, только эта проволока, – он указал на средство для удушения, – свисает с потолка, а к ее нижнему концу привязана деревянная перекладина.

– Кому принадлежит эта лавка? – спросил инспектор.

– Аарону Норману, – ответил патрульный полицейский. – Это букинист, тихий, безобидный и робкий человек.

– Кто?нибудь был поблизости?

– Нет, сэр. Я прошел по Гвинн-стрит примерно в четверть первого, и все было тихо. Когда я вернулся позже – минут через двадцать, или чуть больше, скажем, двадцать пять, – увидел женщину, которая только что была здесь, внизу. Она цеплялась за окно на втором этаже и кричала: «Убийство!» Я позвал на помощь, сэр, и мы взломали дверь.

Инспектор Принс опустил голову мертвеца на пол и, кивнув, поднялся на ноги.

– Пойду наверх и поговорю с этой женщиной, – сообщил он. – Скажите мне, когда придет доктор.

Поднявшись наверх, он осмотрел гостиную и зажег в ней газ, затем поднялся еще на один этаж и осмотрел кухню и столовую. В спальне он обнаружил пустую кровать, но услышал, что в соседней комнате кто?то разговаривает. Распахнув ведущую туда дверь, инспектор услышал крик и оказался лицом к лицу с Деборой, которая поспешно накинула на себя какую?то одежду.

– Не входите! – крикнула она, вытягивая вперед руку. – Я привожу в чувство мисс Сильвию.

– Вздор, – заявил инспектор и, грубо оттолкнув ее, вошел в комнату.

Сильвия лежала на кровати, очевидно, все еще без сознания, но когда мужчина посмотрел на нее, она открыла глаза и глубоко вздохнула. Дебора обняла девушку и ласково заговорила с ней. Вскоре Сильвия села, плохо понимая, что происходит.

– Что случилось? – спросила она, и тут ее взгляд упал на полицейского. – Где мой отец?

– Он умер, моя красавица, – сказала Дебора, гладя ее по голове. – Но не плачь, не надо…

– Да… Я помню… Тело на полу… Змея на его губах… О… О!.. – И мисс Норман снова потеряла сознание.

– Ну вот! – воскликнула Дебби с горьким торжеством. – Смотрите, что вы наделали!

– Полно, полно, – прервал ее инспектор Принс, стараясь, однако, говорить помягче. – Я отвечаю за это дело. Расскажите, что случилось.

– Если бы вы открыли свои прекрасные глаза, то сами увидели бы, что произошло убийство, – свирепо сказала мисс Джанк. – Позвольте мне заняться моей красавицей.