Опаловая змея

– Хорошо, задержусь еще на несколько минут, потому что мне нужно кое?что сказать, – заявила Сильвия и снова села. – Пол, тебе не кажется, что будет не совсем прилично, если мы с тобой обручимся без согласия отца?

– Ну, – замялся Бикот, – не думаю, что это правильно. Будь я богат, я не побоялся бы все рассказать твоему отцу, но поскольку я беден, он запретит мне видеться с тобой, если узнает, что я на тебя заглядываюсь. Но если хочешь, попробую с ним поговорить, хотя это может означать нашу разлуку навсегда.

– Пол, – девушка положила свою маленькую, крепкую ладонь на его руку, – даже все отцы в мире не разлучат меня с тобой. Я много раз собиралась все рассказать ему, но он такой странный. Иногда он целыми днями не разговаривает со мной, а иногда говорит резко, хотя я ничем не заслужила упрека. Я боюсь его, – сказала она, вздрогнув. – Уже говорила это и повторю еще раз. Он странный, и я совсем не понимаю его. Мне хотелось бы выйти за тебя замуж и уехать отсюда навсегда.

– Так давай же поженимся, если ты этого желаешь. Но нам придется жить в бедности.

– Нет, – печально ответила Сильвия. – В конце концов, каким бы странным и суровым ни был мой отец, я все же его дочь, и временами он бывает добрым. Я должна остаться с ним до конца.

– Какого конца?

Сильвия еще печальнее покачала головой.

– Кто знает? Пол, мой отец боится скоропостижной смерти.

– Насильственной? – уточнил Бикот, вспомнив разговор с Деборой.

– Не могу сказать. Но каждый день после шести он идет в церковь и молится там в полном одиночестве. Мне Дебора рассказывала, она много раз видела, как он выходил из церкви. И он боится любого незнакомца, входящего в лавку. Я ничего не понимаю! – запальчиво воскликнула девушка. – Мне это не нравится. Я хочу, чтобы ты женился на мне и увез меня, Пол, но, о, как я эгоистична!

– Дорогая моя, и я хочу того же. Но деньги…

– Не думай о деньгах. Я должна уйти из этого дома. Если бы не Дебора, было бы еще страшнее. Порой мне кажется, что отец безумен. Но хватит. – Сильвия встала и отряхнула юбки. – Я не должна так говорить и делаю это только для того, чтобы ты знал, что я чувствую. Я сама поговорю с отцом и скажу, что мы обручились. А если он запретит мне выходить за тебя, убегу с тобой, Пол, – пообещала несчастная Сильвия со слезами на глазах. – Я негодная девчонка, раз так говорю. В конце концов, он мой отец.

У Бикота возникло страстное желание заключить ее в объятия и поцелуями осушить слезы, но публичность места лишила его возможности утешить возлюбленную столь действенным способом. Все, что он мог сделать, – это заверить ее в своей любви, а потом они вместе вышли из сада на Стрэнд.

– Я поговорю с твоим отцом, – решил Пол. – Мы должны прервать это вынужденное молчание. В конце концов, я джентльмен и не вижу причин, по которым твой отец может быть против нашего брака.

– Я знаю, что ты порядочный и честный, – сказала Сильвия, вытирая слезы. – Если бы это было не так, Дебби не позволила бы мне обручиться с тобой, – закончила она c детской наивностью.

– Дебби навела обо мне справки, – рассмеялся Пол, чтобы подбодрить ее. – Да! Она послала Барта в Уоргроув и разузнала все обо мне, о моей семье и о моем достопочтенном батюшке. Она хотела убедиться, что я достоин стать возлюбленным ее любимицы.

– Теперь я твоя любимица, – прошептала Сильвия, сжимая его руку, – а ты самый прекрасный возлюбленный на свете.

Пол был так очарован этими словами, что бросил бы вызов общественному мнению, тут же обняв ее, но девушка быстро зашагала прочь по Гвинн-стрит и покачала головой, поджав губы, когда Бикот сделал несколько шагов вслед за ней. Решив, что разумнее не идти вместе с ней в лавку, чтобы подозрительный старик не заметил его, выглянув наружу, юноша отправился домой.

Подойдя к своей каморке в Блумсбери, он встретил Грексона Хэя, который прогуливался поблизости, поигрывая тростью.

– Я как раз искал тебя, – сказал он, здороваясь с Полом в своей обычной хладнокровной манере. – Меня беспокоит твое упрямство, хотя я, как правило, не склонен к сантиментам. Давай одолжу тебе пятерку.

Пол покачал головой.

– Не надо, но все равно спасибо.

– Тогда продай мне брошь.

Бикот пристально посмотрел Хэю прямо в глаза, но тот спокойно встретил его взгляд.

– Ты что?нибудь знаешь об этой броши? – спросил Пол.

– Что ты имеешь в виду? Это брошь индийской работы, вот и все, что я знаю. Хочу сделать подарок одной леди, а если ты мне ее продашь, я помогу тебе, убив таким образом двух зайцев одним выстрелом.

– Я не хочу ее продавать, – возразил Пол, оглядываясь. Его взгляд упал на солидного мужчину на другой стороне улицы, по?видимому, рабочего, так как на плече у него висела сумка с инструментами. Мужчина разглядывал что?то в витрине, одновременно – как внезапно показалось Полу – наблюдая за ним и Хэем. Однако он счел это не стоящим внимания и продолжил разговор с Грексоном. – Я пытался заложить ее у Аарона Нормана, – добавил он.

– Ну, и сколько же ты выручил? – спросил Хэй, зевая.

– Нисколько. Старик упал в обморок, как только увидел брошь. Вот почему я спросил тебя, не знаешь ли ты чего?нибудь странного об этой вещице.

Грексон покачал головой, но с любопытством посмотрел на Бикота.

– А ты сам что?нибудь знаешь? Ведь у тебя, кажется, были какие?то мысли насчет этой броши? – спросил он.

– В ней есть что?то странное, – сказал Пол. – Почему Аарон Норман упал в обморок, когда увидел ее?

Хэй снова зевнул.

– Лучше спроси у своего одноглазого друга… Кажется, ты говорил, что он одноглазый.

– Так оно и есть, и он чего?то очень боится. Но в этой опаловой змейке нет ничего такого, что могло бы заставить его упасть в обморок.

– Возможно, все дело в том, что брошь имеет форму змеи, – предположил Грексон. – Может быть, у него такая фобия. Некоторые боятся кошек, другие – порхающих птиц. Возможно, твой одноглазый друг питает отвращение к змеям и не выносит их изображений.

– Может быть, и так, – помолчав, согласился Бикот. – Аарон – странный тип. Человек с прошлым, я бы сказал.

– Ты меня заинтриговал, – сказал Грексон со скучающим смешком. – Пожалуй, сам схожу в его лавку и взгляну на него.

– Пойдем со мной в следующий раз, – предложил Пол. – Я собирался зайти туда сегодня днем, но не пойду, пока не получу вестей от матери.

– О чем?

– Хочу узнать, как у нее оказалась эта брошь.

– Пф-ф, вздор, – презрительно фыркнул Хэй, – ты слишком много думаешь об этой безделице. Что такого в том, что процентщик упал в обморок? Я-то хочу пойти в его лавку, потому что мне не терпится увидеть твою возлюбленную. Что ж, когда соберешься туда, пошли за мной, адрес у тебя есть. Всего хорошего, старина! – И с этими словами великолепное существо неторопливо удалилось, словно ничто в этом мире не могло его встревожить.

Пол, однако, был встревожен. Чем больше он думал об эпизоде с брошью, тем более странным тот ему казался, да и рассказ Сильвии о необычных привычках отца лишь распалил его любопытство. Однако молодой человек все же решил сперва написать матери, и уже поднимался по лестнице, когда внезапно услышал: «Прошу прощения, сэр», – и увидел того самого рабочего с мешком инструментов, трубой и всеми прочими атрибутами.

– Прошу прощения, сэр, – вежливо сказал рабочий, – но тот джентльмен, с которым вы разговаривали. Вы знаете его имя, сэр?

– А вам?то что за дело? – сердито спросил Пол.

– Ничего такого, сэр, просто он должен оплатить мне небольшой счет.

– Так идите и спросите его самого.

– Не знаю его адреса, сэр.

– Проклятие! – выругался Бикот.

– Он, что называется, человек при делах, сэр. Всего хорошего, – заявил внезапно мужчина с инструментами и быстро удалился.