Коронованный череп

– Вы знали о них немало, – многозначительно заметила мисс Уорри.

– Да, – согласился баронет. – Я знал про него много хорошего и много плохого. Боуринг был странным человеком. В нем в равной доле смешалось добро и зло. Но я совершенно точно могу сказать, что ничего не слышал о Мертвой голове, выкрашенной в красный цвет. Все это очень странно. Я поеду в Грандж, когда будут зачитывать его завещание, и спрошу об этом у миссис Крент. Может, она сумеет пролить свет на этот вопрос.

Дерика неожиданно вздрогнула.

– Вы хотите присутствовать при чтении завещания? – быстро спросила она.

– Конечно. Гратгон, адвокат Джона, приехал из Лондона, чтобы присутствовать на похоронах и зачитать завещание. К тому же он сам пригласил меня. Возможно, Боуринг упомянул меня в завещании, а быть может, он даже хотел сделать меня опекуном Моргана.

– А может, бедный мистер Боуринг оставил все свое состояние Дерике, при условии, что она выйдет замуж за его сына, – с хихиканьем заметила Софи, не сводя глаз с баронета.

– Это крайне маловероятно, – хладнокровно объявила мисс Тревик.

– Не знаю, не знаю. По-моему, в этот день у Боуринга, кроме этого брака, ничего не было на уме, – отрезала ее гувернантка.

– Вы говорите глупости, – совершенно спокойно фыркнула Дерика и поднялась, держа в руках письмо к Форду. – А теперь, Софи, вы можете и даже должны сказать отцу, что намерены оставить нас.

– Что? – воскликнул сэр Ганнибал. – Вы, мисс Уорри… Вы же были с нами с тех пор, когда Дерика еще была ребенком… И вы собираетесь от нас уйти?

– Да, – пристыженно ответила гувернантка. – Я думала остаться в вашей семье до самой старости, но последнее время тут платят не слишком исправно, – и женщина стыдливо посмотрела на хозяина.

– Я не могу делать деньги из пустоты, – заметил баронет, немного покраснев. Речь мисс Уорри немного задела его гордость. – Но я заплачу вам все, что должен, прежде чем вы нас оставите. Хотя считаю, что вы поступаете неразумно… И куда же вы собираетесь податься?

Софи в свою очередь покраснела и ответила с гневом:

– Я вовсе не такая беспомощная, я не хуже других, сэр Ганнибал. Я правильно предсказала смерть господина Боуринга и прославилась. Теперь я собираюсь в Лондон. Буду зарабатывать гаданием!

– Вас арестуют за мошенничество.

– Нет, я организую все официально. Мое пророчество об этом убийстве в самом деле стало настоящей сенсацией. Я заработаю много денег и через несколько лет выйду в отставку.

– Все эти пророчества – ерунда, – сердито объявил сэр Тревик.

– Ничего подобного. Это была правда, сэр.

– Неужели все это вы прочитали по руке Боуринга?

Мисс Уорри очень странно посмотрела на баронета.

– Я на самом деле сделала это, – объявила она торжественным тоном. – Вы скептик, но на этот раз вы и другие шуты вынуждены будете признать правду. – И, сказав это, женщина вышла из комнаты с куда меньшей кротостью, чем обычно.

– Она сильно изменилась за последнее время, – заметила Дерика, глядя на отца. – Успех этого пророчества, похоже, свел ее с ума. Раньше она была тише воды, ниже травы, а теперь и со мной ведет себя довольно грубо. Я даже рада, что она хочет уйти.

– Я тоже, – сказал сэр Тревик с мрачным вздохом. – Только выглядит все это так, словно крысы бегут с тонущего корабля. Без господина Боуринга я и в самом деле не знаю, где брать наличные.

– Подождем, пока не зачитают завещание, – сказала девушка, ласково погладив отца по руке. – Быть может, он упомянул тебя в завещании.

– Пф! Не слишком-то верится, это не в его характере. – заметил старый аристократ. – Однако ты должна поехать со мной и послушать.

– Зачем? Неужели без этого нельзя обойтись?

– Нельзя. Я не хотел бы оказаться один в мрачном доме, где будет только экономка и безумный наследник. Конечно, если ты боишься Моргана…

– Я ничего не боюсь, – едва заметно улыбнувшись, отозвалась Дерика. – Я поеду с тобой, отец, и, возможно, мы в самом деле услышим что-то полезное.

Как и многие девушки ее возраста, мисс Тревик хотела вести спокойную, беззаботную жизнь, не думая о хлебе насущном. Но чувство долга не оставляло ей другого выбора. Сэр Ганнибал напоминал большого ребенка, и за ним нужно было присматривать. Дерика ждала того дня, когда ее отец женится во второй раз и присматривать за ним начнет кто-то другой. Тогда девушка и в самом деле смогла бы стать женой господина Форда и, по крайней мере, какое-то время быть счастливой.

Вот так и вышло, что сэр Ганнибал с дочерью сразу после похорон вновь отправились в Грандж. Тело Боуринга похоронили на кладбище Санкт-Эвалдс. Мария Крент, желая прославить своего мертвого хозяина, предложила похоронить его в семейном склепе Тревиков, в деревенской церкви недалеко от Гранджа, но баронет категорически отказался, и миллионеру пришлось довольствоваться менее аристократическим местом упокоения. В этот день чуть ли не все жители Санкт-Эвалдса шли за гробом – не потому что они так сильно любили господина Боуринга, а из-за того, что его смерть стала громким событием.

Миссис Крент была на похоронах вместе с Морганом, который в новом черном костюме выглядел еще более неотесанным и неуклюжим, чем обычно. А когда все закончилось, те, кого пригласил адвокат, отправились в Грандж – узнать, как покойник распорядился своими земными богатствами.

Все приглашенные расположились в большой гостиной – сумрачной комнате, окна которой выходили на террасу, построенную из мрачного серого камня. Лондонский адвокат, подтянутый молодой человек, готовился зачитать последнюю волю усопшего.

Экономка, как обычно, посадила Моргана между собой и своей дочкой, выглядевшей точь-в-точь как кукла. Сэр Ганнибал с дочерью сели с другой стороны. Кроме них в комнате присутствовали деловые партнеры Боуринга, а также толпа слуг. Никто не ждал никаких неожиданностей от этого действа, особенно миссис Крент. Все считали, что миллионер оставит основной капитал своему сыну и, возможно, назначит ему опекуна. Мария молилась, чтобы ее назначили заботиться о слабоумном наследнике. Тогда она открыла бы для себя неиссякаемую золотую жилу. Поэтому, увидев сэра Ганнибала, миссис Крент скривилась. Больше всего она боялась, что, несмотря на открыто враждебное отношение к баронету, Боуринг мог назначить опекуном своему сыну его. В этом случае ее могли просто-напросто уволить.

Но ни миссис Крент, ни все остальные собравшиеся в комнате не ожидали услышать того, что было в итоге сказано. После объявления мелких сумм, завещанных служащим и друзьям, оказалось, что основной капитал и все имущество господин Джон Боуринг оставил сэру Ганнибалу Тревику.

Морган оказался лишен наследства. Все досталось баронету. Экономка вскочила со своего места. Глаза ее горели.

– Вы… Вы из-за этого и убили бедного Боуринга! – прокричала она, потрясая кулаками.

Глава V

Дальнейшие события

Мария Крент была вне себя от гнева, когда напрямую обвинила сэра Ганнибала. Обычно эта невысокая и полная пожилая женщина с маленькими свинячьими глазами, красным лицом и крашеными волосами не могла считаться красивой, но в тот момент, охваченная пламенной яростью, она напоминала Свободу на баррикадах[5 - «Свобода на баррикадах» – картина Эжена Делавэра, изображающая Французскую революцию 1830 года.]. Не было бы преувеличением сказать, что, будь госпожа Крент в силах, она тут же убила бы баронета. Она и в самом деле бросилась вперед, словно собираясь вцепиться ему в лицо. И только испуганная дочь, которая держала ее сзади, смогла остановить разгневанную экономку. Можно сказать, что в миссис Крент словно вселился бес.

Сэр Ганнибал при этом даже не дрогнул. Он был выше этого. Не поднимаясь со своего места, он вставил монокль в глаз и посмотрел на разъяренную женщину. Если даже он и побледнел, то никто этого не заметил. Только мисс Уорри напряглась, внимательно следя за каждым его движением. Почему происходящее столь сильно взволновало ее, было непонятно. Однако она смотрела скорее на своего работодателя, чем на миссис Крент. Остальных присутствующих встревожило поведение экономки. Они замерли, переглядываясь в ужасе.

– Вы убили моего хозяина! – ревела миссис Крент, сжав пухлые руки в кулаки и трясясь всем телом от ярости.

Сэр Ганнибал так и не пошевелился.

– Подобное обвинение не стоит даже опровергать, – спокойно и совершенно уверенно произнес он. – Мой покойный друг…

– Друг! – взорвалась экономка. – Встречаясь, вы всякий раз ссорились как кошка с собакой!

– Что-то я не припомню, госпожа Крент, чтобы вы присутствовали при наших встречах, – сухо возразил баронет. – Так что я не понимаю, на чем строится ваша уверенность.

– Я знаю! Я-то знаю! – бормотала Мария. – Господин Боуринг никогда вас не любил. Еще с тех пор, как вы вместе были в Африке… Как бы вы ни юлили, сэр, вы никогда не осмелитесь рассказать правду о тех днях!

– Господин Граттон, прошу прощения за то, что вас так грубо перебили, – все так же спокойно и невозмутимо продолжал сэр Тревик, повернувшись к адвокату. – И более того, мне жаль, что все это происходит в моем доме, – а после этого бросил холодный взгляд на миссис Крент.

– Ваш дом! – возмущенно закричала экономка.

– Если вы забыли, этот дом был арендован вашим хозяином, а мне он достался от предков.

– Я думаю, что вам лучше снова присесть, – обратился адвокат к миссис Крент. – Я еще не закончил зачтение завещания.