Дневник пропавшей Примроуз

От этих заголовков у Авелины мурашки побежали по телу. А под стук дождевых капель в окно и рёв волн хотелось сидеть дома и читать. Уютно устроившись на подушках, она начала читать о Бухте Чёрной Трясины, которая, что примечательно, находилась на том же побережье, что и Мальмут.

Автор рассказывал, что многие уединённые бухты на корнуолльском побережье становились гаванями для пиратов и контрабандистов, Бухта Чёрной Трясины в том числе. Окружённая со всех сторон высокими скалами, скрытая от посторонних глаз, особенно от глаз служителей закона, она являлась идеальным плацдармом для преступной торговли. Приведённая в книге легенда рассказывала о контрабандистах, которых однажды подельник с фонарём должен был провести ночью в бухту. Однако этот человек напился в пабе и забыл прийти, в результате корабль контрабандистов налетел на скалы и затонул вместе со своим грузом. С тех самых пор холодными лунными ночами призраки контрабандистов выходят на берег и ищут человека, по вине которого погибли.

Авелину пробрала дрожь. История оказалась интересной. Прочитав её, она порадовалась, что сейчас в безопасности, в доме, а не бродит, потерявшись, по побережью. Гарольд, книжный мальчик, уже сказал ей, что Мальмут похож на кладбище. Возможно, он даже не подозревает, как близко живёт к месту обитания команды призрачных контрабандистов!

Авелина быстро пролистала книгу. Но открыв последние страницы, она с ужасом и гневом обнаружила, что последней истории нет.

Каждое предложение в «Леди в волнах» было многократно зачёркнуто ручкой, и злоумышленник постарался, чтобы нельзя было прочитать ни одного слова. Всё это должно было занять целую вечность, и от этого выглядело ещё более кощунственным. Как кто-то мог совершить такую подлость?! Какой чудовищный поступок!

Авелина уныло провела пальцем по страницам, словно у неё была волшебная сила восстановить испорченный текст.

Это была ты, Примроуз Пенберти?

Авелина обдумывала это безмолвное обвинение. Если это Примроуз – что заставило её так поступить? По меньшей мере это похоже на помешательство. Авелина чувствовала себя так, будто ей вручили подарок, который невозможно развернуть, или попробовала вкуснейшее блюдо, которое в тот же миг выхватили у неё из-под носа. Может, мистеру Либерману что-то известно? В том, что касается книг, у него, судя по всему, знания более чем обширные. Во всяком случае, он может что-то знать о прежнем владельце. Вновь открыв первый форзац, Авелина снова прочитала имя – можно подумать, оно могло каким-то образом дать ей подсказку.

Она не была уверена, что книгу испортила мистическая Примроуз. Текст могли зачеркнуть задолго до того, как книга попала к этой девочке.

Погружённая в свои мысли, Авелина подошла к окну. Снаружи вовсю бушевала гроза. Фонтаны брызг взмывали над морской стеной, во всей красе демонстрируя неистовство стихии. На галечном пляже на самом ветру стояла парочка бесстрашных собачников в ярко-красных куртках с капюшонами, наблюдая, как их насквозь промокший лабрадор играл в салочки с набегающими на камни волнами.

Что-то позади них привлекло внимание Авелины – и у неё по спине побежали мурашки.

Она наклонилась вперёд и быстро протёрла стекло.

На мгновение ей показалось, что она видит маленькую девочку, стоящую по колено в воде. Авелина по собственному опыту знала, как опасно море в такой день. Два года назад, когда они отдыхали в Пемброкшире, маме пришлось прямо бежать в море, потому что Авелину сильным течением утащило под воду. Она помнила, как перед глазами всё потемнело, и то отвратительное чувство, когда солёная вода залилась в ноздри. И это было летом. Авелине страшно было представить, какая холодная вода сейчас. Мама говорила, что если упасть в море зимой, то у тебя есть всего несколько минут, прежде чем начнётся переохлаждение, а потом ты уже обречён.

Но когда Авелина вгляделась получше, то поняла, что собачники ведут себя так, словно ничего не произошло – они спокойно пошли дальше по пляжу. Они были так близко к воде, что должны были заметить человека среди волн. Авелина снова протёрла запотевшее стекло, но, кроме разбивающихся о берег волн, так ничего и не увидела.