Дневник пропавшей Примроуз

Дневник пропавшей Примроуз
Фил Хикс

Призраки Авелины Джонс
Мрачный городок на берегу моря – здесь Авелине предстоит провести каникулы. Осенняя промозглая погода, странные пугала возле домов местных жителей – Авелина решила, что лучше всего ей остаться в коттедже тёти и почитать интересную книгу. На удачу, она как раз нашла в местной букинистической лавке сборник местных легенд, от которых бегут мурашки по коже. То, что нужно! Ведь Авелина обожает жуткие истории о призраках. Но почему-то один из рассказов весь перечёркнут чёрной ручкой. Кто это сделал? Почему? И как с этим связана девочка, которая жила в коттедже много лет назад и… бесследно пропала?

Фил Хикс

Дневник пропавшей Примроуз

(Призраки Авелины Джонс)

© Смирнова Д.О., перевод на русский язык, 2022

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2022

Посвящается Элисон, которой нравилось всё жутковатое

Иллюстрации Кита Робинсона

Я живу там, где всегда темно и непрестанно дует ветер.

    П. П.

Глава 1

Холод в воздухе

Это был самый холодный октябрь за последние несколько лет. Никто не мог скрыться от ледяного дыхания ветра, даже самые толстые шарфы не могли защитить. Лужи замерзали. Трубы рвались. Люди с опаской скользили по обледенелым тротуарам, балансируя раскинутыми в стороны руками, как будто решили поиграть в самолётик. Школы закрылись в середине четверти, и дети были счастливы.

Сидящая в машине матери Авелина Джонс так тяжело вздохнула, что это лучше всяких слов выразило её печальное настроение. Обычно незапланированные школьные каникулы – это повод для бурного веселья, но сейчас её планы переделать многое из немногого пошли прахом. И волей рока ей предстоит попасть в другое место. Туда, где ей грозит ещё более суровый холод, чем в замёрзшем городе, который оставался позади.

Мальмут.

Мама говорила, что на побережье жгучий мороз, а дом тёти Лилиан расположен так близко к морю, что окна покрываются соляной коркой. Авелина передёрнулась. Именно из-за этого её чемодан лопался от обилия шарфов, плащей, шапок с помпончиками, шерстяных свитеров, вязаных кофт, толстых носков, тёплых сапог и перчаток. Она даже взяла комбинезон в чёрно-белую полоску, который обычно выныривал на поверхность не раньше декабря.

Авелина мрачно смотрела в окно автомобиля на быстро проносящиеся тусклые деревенские пейзажи. Должно быть, они уже подъезжают к Мальмуту, подумала она, но, посмотрев на измождённое лицо мамы, решила не спрашивать, далеко ли ещё.

Путь от Бристоля был долгим и унылым. Авелина пыталась было слушать музыку, но в такой невзрачный день песни звучали фальшиво и не к месту, и она с этим смирилась. Природа за окном тоже, судя по всему, смирилась с непогодой. Почти все листья унесло ветром, деревья напоминали ощипанных куриц, на чёрных стволах поблёскивала липкая грязь. Редкие живые изгороди тоже казались истощёнными и больными, вампирская погода высосала из них весь цвет. Живыми во всей округе выглядели только грачи, сидящие на ветках и злобно проклинающие опустевшую местность.

– Я видела море, море видело меня, я увидела его первой, ха-ха-ха, – пропела мама голосом, который в последнюю очередь наводил бы на мысль о беззаботном веселье.

Прищурившись, Авелина посмотрела в лобовое стекло, по которому непрерывно мельтешили дворники. На горизонте протянулась едва различимая тонкая серо-синяя полоса океана, ветер срезал верхушки волн будто с варёных яиц.

– Это Мальмут?

– Разумеется. Уже скоро приедем.

Авелина чувствовала себя так, словно у неё в животе извивался клубок змей. Мама поедет навещать бабушку, которая лежит в больнице в Шотландии. Мама решила, что для Авелины подобная поездка будет слишком долгой и тягостной, и тётя Лилиан предложила приютить Авелину у себя на те полчетверти, когда мама будет в отъезде.

Тётя Лилиан представлялась Авелине некоей загадкой. Милая, но холодная, как мороженое. Раньше она была учителем в пафосной школе-интернате, но несколько месяцев назад переехала на корнуолльское побережье, где собиралась работать частным репетитором. Прежде Авелина никогда не проводила много времени с тётей, по большей части потому, что та тоже живёт в Шотландии и часто ездить к ней было бы проблематично. Но в те несколько раз, когда они встречались, Авелина чувствовала себя довольно тревожно. Жизнь – и дом – тёти Лилиан подчинялись порядкам исправительного лагеря: много «нельзя» и мало «можно». Иногда Авелина даже подумывала, что тёте стоило бы пойти в тюремные охранники. И вот сейчас ей открылась пугающая перспектива жить вместе с ней вплоть до начала ноября.

От этой мысли по коже у Авелины побежали мурашки.

Как и во многих прибрежных городках, улицы в Мальмуте были узкими и запутанными, поэтому каждый раз, когда им навстречу ехала машина, им приходилось замедляться чуть ли не до полной остановки, а потом по-черепашьи ползти дальше.

– Здесь довольно безлюдно, – заметила Авелина, когда они съезжали по крутому склону в город.

– Мы в центре суровых зимних чар, милая, – сказала мама, прибавив скорость. – Стоит туристам разъехаться, как все эти прибрежные городки обычно затихают. Не волнуйся, я уверена, ты найдёшь здесь для себя много интересного.

Несмотря на довольно ранний час, небо уже зловеще потемнело. До?ма, в центре города, где Авелина обычно встречалась с друзьями, улицы бы уже кишели прохожими. Здесь же они были практически пустынны. Молча они проезжали мимо типовых, похожих друг на друга домов; давящая атмосфера городка успела просочиться в машину. Какой-то старик, выгуливающий свою собаку, проводил их неприязненным взглядом, как будто на крыле машины была выведена гигантская надпись: «ПРИВЕТ, МЫ НЕ МЕСТНЫЕ».

– Я тут подумала… а в Мальмуте водятся привидения? – спросила Авелина делано будничным тоном.

Мама вздохнула:

– Авелина, мы ещё не успели приехать, а ты уже рассуждаешь о привидениях!

– Но здесь всё такое жуткое.

– Если читать про одних только призраков, то всё будет казаться жутким. Серьёзно, Авелина, мне очень бы хотелось, чтобы ты хоть немного расширила свой круг интересов, иначе добьёшься только того, что доведёшь себя до кошмаров.

Этот разговор повторялся не в первый раз; Авелина знала, что мать находит её вкусы странными, но ничего не могла с собой поделать. С тех пор как в местной библиотеке она нашла книжку про призраков, мысли о том, что люди могут возвращаться обратно после смерти, захватили её целиком и полностью. Со временем увлечение переросло в некое подобие одержимости. В конце концов, если верить книгам, Англия буквально наводнена потусторонними созданиями: безголовые всадники, леди в сером, призрачные монахи и монахини, демонические собаки с горящими красными глазами и слюнявой пастью – они повсюду. Поэтому Авелина держала ухо востро, просто на всякий случай.

А в Мальмуте словно есть весь набор того, что так любят потусторонние создания. Ненастная погода. Старые дома. Зловещая зыбь на сером море. И самое главное – необъяснимая пустота, которая так по вкусу призракам. Авелина уверена, что именно поэтому привидения обычно обнаруживаются на ветреных пустошах, в разрушенных аббатствах или рассыпающихся от древности замках. Однако во имя поддержания мира в семье Авелина решила держать эти мысли при себе – но ничего не упускать из виду.

Вскоре они уже ехали по центру города. Поблёскивающие огни отеля «Георг» немного оживляли гнетущий пейзаж, но Авелина невольно обратила внимание, как внутри бармен с унылым видом в полном одиночестве смотрит плоский телевизор. Обшарпанного вида кафе выглядело чуть оживлённее, хотя чаек здесь всё равно было больше, чем посетителей. На скамейке снаружи сидел черноволосый патлатый мальчик, в одной руке он держал книгу, а другой запихивал в рот горсть чипсов. Подняв взгляд, он увидел смотрящую на него Авелину и замер, так и не донеся чипсы до рта. Авелина покраснела и быстро отвела глаза. По крайней мере, теперь она знает, что в городе есть минимум один человек её возраста.

– Ну вот, Лилиан живёт здесь, – сказала мама, круто развернув машину и выехав на дорогу, идущую параллельно пляжу.

Слева волны яростно бросались на галечный берег, разбрызгивая повсюду клочья пены. Чуть подальше в море уходил кривой бетонный мол, похожий на гигантское щупальце, рядом на волнах прыгали привязанные рыбацкие лодки. Справа выстроились в ряд миловидные рыбацкие домики, выкрашенные в разные пастельные тона. В качестве украшения здесь использовались антикварные буйки, которые висели на дверях и калитках, точно огромные пластиковые виноградные грозди. Окна сияли ласковым золотым и оранжевым светом, и впервые с начала поездки Авелина подумала, что Мальмут может оказаться приятнее, чем она ожидала.

Впереди у крайнего в ряду коттеджа кто-то стоял, наблюдая, как они подъезжают. Оказалось, это ещё один мальчик. Он как-то неестественно привалился к садовой стене: казалось, что он упал на неё и не может выпрямиться. Выглядел он странно: кожа слишком бледная, волосы слишком сухие; судя по этим признакам, он мог страдать от какой-то жуткой болезни.

– С ним всё хорошо, как думаешь? – Мама тоже его заметила.

Авелина не ответила. Она чувствовала, что здесь что-то не то, по затылку побежал холодок. Она испытывала подобное ощущение, когда проходила мимо заброшенных домов с заколоченными окнами или когда читала ужастики, лёжа в постели тёмной ночью. Оно говорило ей, что что-то не так. Что, возможно, где-то в тени затаилось нечто потустороннее.

Когда они подъехали ближе, мальчик не пошевелился. Мама снизила скорость. Точно пара любопытных сов, женщина и девочка повернули головы, чтобы рассмотреть неестественно неподвижную фигуру.

На них смотрели тёмные глаза.

Уголки губ куклы изогнулись в жестокой усмешке.

Её голова была сделана из обшарпанного белого буйка, глаза, нос и рот нарисованы кроваво-красной краской. Конечности не гнулись, их явно взяли у старого магазинного манекена. Поверх кричаще-рыжего парика была нахлобучена чёрная шерстяная шляпа, а одет он был в свисающую до колен видавшую виды бесформенную куртку, под которой угадывались заляпанные краской брюки.

Авелина скривилась:

– Фу. Поверить не могу – мы подумали, что он живой. Кому понадобилось делать такую штуку?