Сила лиса

и переносим чувства на бумагу.

в меня язык вложив, мой важный враг
меня собой не делает – дурак,
а сам становится влагающим со мною:
на этом я стою и этого я стою.

единожды солгав, мой сладкий вор,
в своей же лжи увязнешь как топор.
я в ложь твою топор не зря втыкаю,
да, я теку, но я не протекаю.

да, я теку, и ты – теки.
скудны суровые пески,
они костлявы и сухи
и к сердца голосу глухи.

Прохлада мною овладела,
поверхность глаза запотела,
в слезах – тревоги конденсат,
и внутрь зрачки мои глядят.

что вижу я? – ничто я вижу!
я рыжиной кудрявой брызжу,
каплеобразные ухмылки
стекают кровью по затылку.

воспринимая тот поток,
мечтаю совершить глоток.
журча, смеётся камня речь,
и рот – дыра, прореха, течь.

Он приходил в себя в постели,
перебирая поимённо
всех, кто исчез из Вавилона
с печатью Дьявола на теле.

он – психопат и лжепророк,
перевирающий ученье:
проникнув в зону помрачения,
в ней осознать себя не смог.

но милосердное перо,
кровоточа, вонзалось в струны,
когда далёкий свет межлунный
преображал его в Пьерро.

он пел для тех, кто уцелел,
о тех, кто выдержать не смог,
и мел белел, и рот алел.
как вход. и выход. и порог.

В пороге металлической стремнины
плыву среди задумчивых людей;
я глаз не отвожу, но вижу – только спины
и думаю о ней, и думаю о ней.

камлание, грохот, хохот, пианино
в компании такой звучит ещё нежней;
мне карту подменили картой винной.
смотрю на лист и думаю о ней.

пройдёт неделя, и земля оттает,
прозрачней станет воздух, день длинней,
всё изменяется, но мне не изменяет
привычка вредная – я думаю о ней.

Я сижу и плачу,
я кричу на стену.
не могу иначе:
не привык к изменам.
не могу быть мачо
из полиэтилена,
мне не надо сдачи,
я плачу – мгновенно.
я плачу слюною,
кровью, кулаками…

я кричу на стену,
стену между нами.

Неба выпуклый глаз,
направленный в точку
невыносимого света.
несмыкаем, он смотрит туда
от заката и до рассвета.
он моргает, и ночь настаёт,
а потом всё сначала, опять.
он глазеет на свет,
он хочет его воспринять.
протуберанец вселенной,
таинственный термояд,
корпускулярный флюид,
я тобою объят.
созидая миры,
из какой ты сочишься дыры?
кто тобой волосат?
где предел излученья?
есть ли корень луча?
и похож ли тот луч на растенье?