Всем, кому должна, – прощаю, или От любви страховки нет!

– А я уже говорила, что меня зовут Надеждой. И той девочки, которую вы наказывали, больше нет. Без понятия, что случилось с ее душой. Но я – не она.

– Ты и есть Самира. Сядь и поешь. Принесут новую порцию омлета.

Есть, конечно, хотелось, а вот ругаться – ни капельки. Я вздохнула и медленно выдохнула, заставляя себя успокоиться. Можно подумать, если я расскажу этому типу, что Самира до встречи с ним была влюблена, его отношение к бедняжке изменится.

Я все-таки села на этот грешный стул и даже демонстративно взялась за ту самую салатную вилку.

– Я пригласил вас на завтрак, чтобы увериться в том, что вы сможете участвовать в официальных приемах. Однако вижу, что вместе с памятью о себе вы утратили и память о том, как следует себя вести за столом.

– То есть вы решили мне устроить экзамен на глазах у слуг? Полагали, что они разделят с вами веселье? Вам сказать или и сами догадаетесь, что ваше поведение далеко от достойного?

– А ваше образование оставляет желать лучшего.

– Уберите свои руки, – Макс так и не отнял свои ладони от моих плеч, – неприятно, знаете ли. Что касается столового этикета: некоторые приборы мне знакомы, как и их назначение, однако в домашней обстановке я не считаю правильным строить из себя манерную леди. Вижу, что ошибалась, и перед вами нельзя быть собой, надо изображать ледяную статую, а еще лучше робота.

– Робота?

– Механическую куклу, которая запрограммирована на определенные действия, – сухо ответила я и сама спихнула его руки со своих плеч.

А то, посмотрите-ка, лапать он меня вздумал!..

– Ты даже слишком живая, – ехидно выдохнули у меня над ухом. – Хотя я бы не отказался от того, чтобы ты так и продолжила спать.

– Ну, конечно же, вам, такому большому и сильному, легче обвинить в своих бедах молоденькую девочку, чем признать, что вам изначально было плевать и на Самиру, и на то, какие чувства она испытывает к миру и к вам, в частности!

– Что вы хотите сказать?

– А что непонятного? Вы хоть узнали, почему Самира сломя голову неслась по площади и чуть не была затоптана вашим конем? Осчастливили ее отца, скрыли ото всех, что выбрали невесту. Знаете, кто так поступает? Трусы! Не ее вина, что у вас не хватило храбрости признать, что она ваша пара или как вы там это называете.

– Вижу, к тебе вернулась память, дорогая невеста?

Я все еще сидела на стуле, только уже не перед столом. Князь рывком, вместе со мной повернул его к себе. И теперь мой лоб едва не упирался ему в живот.

– Мне снятся сны, князь. А еще я умею думать. Вы оказались слабаком, который не только не оценил такого подарка, как Самира, но и не сумел ее защитить, в том числе от самого себя. Вы боялись быть опозоренным? Ну, так вы сами себя и опозорили. Полагаю, на этом завтрак можно считать оконченным. Я сыта по горло вашим поведением. Не скажу, что было вкусно, но достаточно – совершенно точно.

– Я не отпускал тебя.

– А у вас нет прав меня держать. Что, будете смертью запугивать?

– Ты принадлежишь мне, – глухо произнес мужчина, а в следующий момент я оказалась в его объятиях. Молодец, Надежда, довела мужика. – Договор, составленный твоим отцом, все еще в силе. Ты под моей опекой. И до свадьбы, и после нее – твоя жизнь принадлежит мне.

– Какая прелесть! – Я уперлась руками ему в грудь и вздернула подбородок. – Знаю вас всего сутки, но полностью разделяю чувства несчастной леди Самиры. Вы умеете только обвинять и требовать. А вот давать вас никто не учил. Накормить только угрозами способны. Обещания – и те страшные раздаете. А как же любовь и взаимоуважение?

– Любовь? – глаза Макса оказались так близко, что даже его дыхание я почувствовала на своих губах. Полезет целоваться, точно промеж глаз дам. Я не какая-то изнеженная леди, я и по кумполу настучать способна. – Уважение? К той, что пренебрегла мной? Нет, дорогая невеста, о любви можешь и не мечтать. Ты родишь мне сына, а лучше двух…

– Вот еще! Сам рожай!

Я с силой наступила князю на ногу, и, воспользовавшись заминкой, вырвалась из кольца сильных рук.

– Еще раз ко мне притронетесь, и клянусь, я вас ударю туда, куда лучше мужчин не бить, иначе точно детей не будет, – припечатала я и пошла на выход.

– Я запрещаю тебе покидать свои покои. – Макс слишком быстро оклемался, опять возник передо мной, но в этот раз трогать не стал. Все-таки обучаемый мужик. Хоть это радует. – Ваши манеры, леди, настолько отвратительны, что я не позволю вам участвовать в приемах, пока вы досконально не изучите этикет. Учителя вам пришлют. Завтрак также подадут в вашу комнату. А теперь можете идти.

Глава 6

– Не сильно и хотелось! – шипела я себе под нос, возвращаясь в покои в окружении охраны.

Испытывала огромное желание, уходя, громко хлопнуть дверью, но честь и хвала мне – сдержалась. Напугал! Можно подумать, я мечтала участвовать в приемах, где группки разряженных аристократов перемывают друг другу кости. И это хорошо, что завтрак в комнату подадут, хоть поем нормально. Посмотрите на него, манеры ему мои не нравятся! Разложил кучу вилок и еще издевается. Где мне было научиться? Пусть спасибо скажет, что вообще ножом и вилкой владею и не чавкаю при еде.

Почему-то вспомнилось, как Людочка любила пить чай, громко причмокивая. Если сына это умиляло, то я всегда едва сдерживала раздражение, думая, где он ее откопал.

А может, это любовь? Когда не видишь недостатков и они даже умиляют?..

Князь хоть и заявляет, что Самира его невеста, но любовью между ними явно не пахло даже в самом начале отношений. Такие, как он, жену подбирают как лошадь, чтобы соответствовала статусу. Она должна, как луна, лишь отражать его собственный солнечный блеск. Быть безупречной во всем, чтобы никоим образом его сиятельство не опозорить.

Людочку бы на него! Пусть попробовал бы ее манерам научить.

А потом я поймала себя на противоречии. Почему князь выбрал Самиру? Ему бы больше подошла какая-нибудь утонченная леди, преданно заглядывающая в глаза и внимающая каждому слову.

Из сна, кстати, я так и не поняла, почему князь решил сделать ее своей невестой. Точно не из большого и светлого чувства. Мелькало слово «пара»… Дескать, она его пара. Но что это означает? Нужно еще разобраться с этим. Они же не оборотни. Или я земными мерками меряю? Здесь как раз оборотни существуют. Может, и у вампиров есть нечто подобное, я не знаю. Да я вообще об этом мире ничего не знаю! Слова князя насчет учителя пришлись кстати. Порасспрошу, пока он меня с вилками управляться учить будет. И пусть только попробует не ответить, когда в руках ученицы холодное оружие! Одна вилка чего стоит: два удара – восемь дырок! А их на столе штук пять лежало во время завтрака. Будет, чем припереть к стенке.

За размышлениями я и не заметила, что идем мы совсем не туда, откуда пришли. Слишком долго. От спальни до столовой путь был куда короче.

– Куда мы направляемся? – забеспокоилась я.

Возвращаться в башню не хотелось, и тюремные камеры не прельщали.

Да еще только сейчас обратила внимание, что охрана незаметно взяла меня в коробочку. Теперь двое шли спереди, двое по бокам и… Я оглянулась, чтобы убедиться – еще двое шли сзади.

– В ваши покои, леди, – сообщил стражник, шагающий рядом.

– Они в другой стороне.

Не сказать, чтобы я была в этом уверена, но интуиция подсказывала верное направление.

– В ваши новые покои, – исправился стражник. – В крыле княгини.

– Но я же еще не княгиня! – забеспокоилась я.

И упаси господь меня ею стать.

– Это крыло покойной княгини, матери князя. Мир праху ее.

– А, ну ладно, – в замешательстве произнесла я.

Мы замолчали. Спорить и протестовать не видела смысла. Ясно, что это был приказ Макса. Все равно в прежних комнатах ничего дорогого мне нет. Разве что ванна, ее я оценила.

– А почему меня по замку ведут как особо опасную преступницу?