Особые обстоятельства

– Что на тебя нашло? – спросил нагнавший меня Риг, сжимая в руках мятый лист бумаги. Кажется, это приказ о переносе моего отпуска.

– А ты не понимаешь?

Взгляд на Рига показал, что тот действительно не понимает.

– Посмотрела бы я на тебя после приказа перемотать свой стручок бинтами, чтобы он не смущал нашу сопровождаемую дамочку, и отправляться в дальний путь верхом, – буркнула, отворачиваясь.

Слишком я была зла на всех. Испорченный отпуск, выходка Ильсиры, свалившаяся на голову поездка, к которой не было времени подготовиться, и в довершение мэйр, гулко сглатывающий слюну от одного вида моей груди. Ну правда, неужели это повод перестать видеть во мне воина?

Я прошла несколько шагов, прежде чем поняла, что Риг не идет рядом. Оглянувшись, увидела его замершим на месте и провожающим меня удивленным взглядом. Встретившись со мной глазами, он ухмыльнулся.

– Будем считать, что я понял и проникся причиной твоего недовольства, – произнес капитан, и тут же его лицо приобрело коварное выражение. Он шагнул ко мне плавной, скользящей походкой почуявшего добычу хищника, и лишь усилием воли мне удалось не попятиться.

– Только ты ошибаешься, – приглушенно выдохнул Риг мне в лицо, непозволительно сокращая между нами расстояние и обдавая запахом коричной пастилки. – У меня там отнюдь не стручок, Птичка. Подумай о том, чтобы сменить любовника.

Жар опалил мои щеки, а от близости Риграсса и вспыхнувшего между нами напряжения внутри все натянулось, как струна. Его взгляд опустился на мои губы, а потом еще ниже и замер на груди.

– Но я не в обиде, ты тоже хорошо скрываешь свои достоинства.

Да глаза тебе на задницу, что ж такое-то!

Риг поднял взгляд на мое лицо. Впервые за все то время, что мы знакомы, он смотрел на меня как на женщину.

– Идем, представлю тебя твоему взводу, – прерывая наш зрительный контакт, уже другим тоном произнес он и зашагал вперед.

Тихо выдохнув и унимая бешеный ритм сердца, на ватных ногах я пошла за ним. И впервые подумала о том, что у выходки Ильсиры с моим гардеробом есть и положительные моменты. Но ее вины это не умаляет. Проблем все равно больше. Стоит старой братии увидеть меня в таком виде, и шуточек не оберешься в лучшем случае, а в худшем рука устанет зуботычины давать особо смелым.

В глубине души всегда восхищалась умением Ильсиры преподносить себя и вертеть мужчинами одним только взмахом ресниц. Ей вслед вздыхали и провожали взглядами с поволокой. Она мне тысячу раз твердила, что стоит мне только изменить гардероб и поведение, и я смогу не хуже.

«Ладно, я копировала поведение самки руаза в брачный период, когда как-то столкнулась нос к носу с самцом. В период гона они агрессивны и на своей охотничьей территории способны демона разорвать на части, а у меня даже оружия не было. Пришлось выкручиваться. Так неужели Ильсиру не скопирую?» – спросила сама у себя. Гардероб у меня новый, осталось дело за малым.

Вызвав в памяти образ подруги, замедлила шаг. Повела плечами, выпрямляясь, и ступать стала мягче, женственно покачивая бедрами. Несколько шагов дались с трудом, все тело было как деревянное, но потом я поймала ритм, и дело пошло.

Нет, я не виляла задницей, как простолюдинки на ярмарках для привлечения внимания кавалеров, а плавно несла себя. Ильсира как-то сказала, что весь секрет в том, чтобы представить у себя на голове чашу с водой, которую нельзя расплескать. Поэтому никаких резких движений, только плавность и грациозность.

«А еще на женских губах как можно чаще должна царить легкая загадочная полуулыбка, точно знаешь какую-то тайну», – вспомнила я наставления, которыми она меня потчевала. Пусть я и пропускала их мимо ушей, но в памяти отложилось.

Я попыталась придать лицу соответствующее выражение. Куда-то спешащий солдат, шагах в десяти, споткнулся и едва не упал, случайно посмотрев на меня.

«Мужчины любят внимание и сочувствие», – прозвучали в голове слова подруги, и на волне нового образа я послала пареньку по возможности сочувствующий взгляд и улыбку. Изображать что первое, что второе было непривычно.

У глазеющего на меня новобранца нервно дернулся кадык. Его ноги заплелись, и он полетел на землю. Когда Ильсира говорила, что мужчины еще будут у моих ног, я себе это несколько по-иному представляла.

Спустя два часа мы выступили из казарм. К тому времени я поняла две вещи: ненавижу мужчин и люблю свой взвод из пятнадцати человеко-орков. То есть десять человек и пятеро орков. Притирались мы с ними долго, но зато теперь действовали единой командой. И они единственные сегодня, кто не закапал слюнями все вокруг. Ну ладно, почти не закапали.

Риграсс ехал впереди роты, на массивном гнедом жеребце с красными глазами и короткой жесткой гривой. Порода эта называлась «акадийские боевые». Говорят, их специально выводили для воинов. Но когда мне предложили такую тварь, то отказалась. Пусть у меня обычная лошадь, зато я сплю спокойно. А глядя на этих, вечно гадала: они сожрут хозяина, если проголодаются, или пойдут себе зайцев отлавливать?

Солнце уже изрядно припекало, благо над головами Риграсс раскрыл отражающий полог. Я вспомнила белый пляж, теплое море и подавила вздох. Ничего, зато будем считать, что сэкономила отпускное жалованье. Тем более раскаленные улицы Оноры с ее белоснежными домами вполне могли сойти за прибрежный город. Разве что воздух не морской, а сухой и сейчас прозрачный от жары.

– Капрал Маррингл…

О, а вот и самка кодора с лиловой задницей!

– Капрал Ррынара…

Эта орчанка почему-то искренне считала, что я – мировая угроза, которую надо уничтожить. По крайней мере, ее взгляд так и намекал мне об этом.

– С каких пор нам дозволено передвигаться одетыми в тряпки гетеры?

– С каких пор ты знаешь, как выглядят тряпки гетеры? – спросила в ответ.

– Мэйр расстался с любовницей, – протянула Аррша таким тоном, что у меня зачесался затылок.

Массивные плечи орчанки были немногим меньше по размаху, чем у Риграсса. Раскосые черные глаза смотрели на мир сурово и без тени юмора, а ежик волос по центру черепа напоминал гребень боевого кодора. Такая чешуйчатая пустынная зверюга с дурным нравом.

– Все расстаются, – меланхолично ответила я. – Секс – штука приятная, но, увы, непостоянная.

– А кто-то старается побыстрее занять теплое местечко?

– Так вот что ты считаешь теплым, – протянула я в ответ. – Понимаю, мэйр теоретически твой напор выдержит.

Аррша побагровела. Видимо, как и я, вспомнила тот инцидент в таверне, когда от нее удрал понравившийся мужчина. Не просто удрал, а с криками: «Спасите! Насилуют!»

– Иди ты в задницу! Тебя, что ли, выдерживают? У самой слишком часто любовники сменяются, – зло бросила она.

– Завидуй молча, – ответила свысока и отъехала от нее.

Вот и поговорили. Ну не любили меня орчанки-воины.

Никто не знал, что мужчины, с которыми меня видели в ресторациях, друзья моего отца и знакомы мы с детства. Через них он, втайне от жены, передает мне вести из дома и мелкие подарки. А в городе я давно сняла комнату, куда заваливаюсь отоспаться в увольнительные, а все считают, что я кувыркаюсь с любовником, раз не прихожу ночевать. Зато это помогает держать на расстоянии мужскую братию. Пусть лучше думают, что я уже с кем-то сплю, чем считают недотрогой и делают ставки на то, кто меня первый соблазнит. Было и такое в моей жизни.

Обычно важные миссии провожают в дорогу с помпой, но на этот раз отправлялись мы тихо и собирались все за городской стеной. Еще и дату отправки на несколько месяцев раньше перенесли. Вероятно, спешка объяснялась тем, что опасаются срыва миссии. Но это лишь мои предположения. Даже Риграсс не в курсе.

Да и так все ясно, судя по количеству солдат в отряде, а еще и маги сейчас подъедут. Даже не зная их точного числа, готова была поспорить, что точно не один и не два. Обозы с подарками уже доставили, а провиант мы подвезли. Риграсс спешился, чтобы не волновать тягловых лошадей своим акадийским боевым жеребцом, и пошел осматривать обоз, раздавая указания. Аррша, самка нарра, под шумок увязалась за ним. Риг хоть и не орк, но стать имеет внушительную, и она на него уже давно облизывается, но переходить к привычным активным действиям к старшему по званию опасается. Субординацию еще никто не отменял.

Я держалась чуть в стороне, наблюдая за медленно ползущей очередью в город, состоящей из крестьян с товаром и торговцев. Выходной, базарный день. Хотела уже спешиться и размяться, когда у городских ворот увидела некоторое столпотворение. Выехала группа всадников, и хоть одеты они были в гражданскую одежду, военную выправку магов узнала без труда. Среди них выделялся золотым блеском волос один. Точно эльф. Он отличался более субтильным сложением, присущим остроухим. Наверное, тот самый прославленный дипломат – Иррилий Мощь Ветра. В столице это имя на слуху, только и говорят о его последней успешной миссии. Надо же, главные шишки пожаловали, и даже без опоздания. Редкое явление.

Всадники направились к нам, и, завидев их, Риграсс поспешил навстречу. Эльф и трое магов спешились, а двое остались верхом, сканируя ленивым взглядом всех присутствующих. Пока приехавшие обменивались с нашим капитаном приветствиями, я изучала эльфа. При ближайшем рассмотрении не такой уж он и задохлик. Но слишком красив, не в моем вкусе. Слышала, по этому остроухому многие дамочки при дворе томно вздыхают.

Любопытно, этот хлыщ такая же высокомерная задница, как и все эльфы?

Как будто услышав мой вопрос, эльф-дипломат посмотрел в мою сторону. И улыбнулся. С трудом подавила нервное желание оглянуться и убедиться, нет ли кого за моей спиной. Но внутри дрогнула, когда он зашагал ко мне, не отводя взгляда.

– Надеюсь, мы не заставили вас долго ждать, о прекраснейшая? – обратился он ко мне.

Мои глаза округлились, левый нервно дернулся. Я не понимала, какой бешеный нарр его укусил, а остроухий, представившись, принялся вовсю заливать, как он рад меня лицезреть и насколько восхищен красотой. Может, дипломат немного сошел с ума? Все же работа у него нервная, требует умственных напряжений.

– Признаться, я ожидал увидеть изнеженную барышню, думал, вы приедете в карете, – делился он впечатлениями.