Тридцать первая жена, или Любовь в запасе

– Конечно же тебе! Самой прекрасной на свете!

Ого! Судя по блеснувшему интересу в ореховых глазах, ему действительно нравилось то, что он видел. А ведь я изменилась. В прошлом у меня были длинные волосы, а сейчас стрижка каре с рваной челкой и розовые пряди в светлых волосах. Вместо элегантных платьев, которые я носила, чтобы соответствовать успешному мужу-бизнесмену, на мне теперь рваные джинсы и свободная футболка.

Хотя я и в прошлом его заинтересовала в образе дерзкой оторвы. Это уже после свадьбы я стала домашней кошечкой, и он заскучал. Примерная влюбленная юная женушка, заглядывающая в рот, проигрывала тридцатилетней холеной стерве, с которой он пересекался по работе и с которой закрутил роман.

– Матвей, спасибо за цветы. Можешь не рассыпаться в комплиментах, я готова на развод и проблем не создам. – Я даже ощутила за себя гордость: насколько спокойно и ровно прозвучал мой голос.

– Мы не виделись столько лет, и ты сразу про развод? – притворно огорчился он.

– Да я уже поняла, что ты с этим не спешишь. Признайся, просто отшиваешь надоевших подружек сообщением о наличии жены.

– Ты видишь меня насквозь! – насмешливо улыбнулся Матвей, на миг растеряв свою солидность и став тем парнем, в которого я когда-то влюбилась, но потом посерьезнел и спросил: – Пригласишь? Или поехали поужинаем.

– Поужинать можно, – не стала я кокетничать, тем более понимая, что нам действительно стоит поговорить. – Только ехать никуда не хочется. Если ты не против, здесь недалеко есть итальянское кафе, там готовят приличную пасту и пиццу.

– Сто лет не ел пиццу! – с готовностью отозвался он.

– Тогда пойдем, здесь рядом. Я угощаю.

– Позволь мне.

– Хорошо, – не стала я спорить. Заработанным сегодня деньгам я потом найду и лучшее применение. – Только давай букет в машине полежит, все равно вернемся.

С этим уже не стал спорить он. Приняв цветы обратно и положив на сиденье, велел водителю ждать. Потом предложил мне локоть, и мы пошли как парочка. Или, в нашем случае, супружеская пара со стажем.

Ладно, со стажем я загнула, ведь вместе мы жили намного меньше, чем порознь: и года не прошло, как наша семья развалилась. Раньше я думала, что при встрече скорее глаза ему выцарапаю, чем слово скажу, но время лечит, перегорело все. Постепенно пришло понимание, что я и сама виновата не меньше. Нельзя любить безоглядно, растворяясь в другом человеке и ставя его интересы превыше своих. Никто не виноват, что глупая была и наивная.

Мы сели за столик и, сделав заказ подошедшему официанту, посмотрели друг на друга.

– Ты как? – спросил он.

– Нормально. Учусь, работаю.

Спрашивать в ответ, как дела у него, я не стала. Не сомневаюсь, что все замечательно.

– Ты зачем меня нашел? По делу или просто увидеть захотел? – не стала я тянуть резину.

– Вот. – Он достал из кармана ключи и положил на стол. – Думаю, что правильнее будет, если квартира останется за тобой. Возвращайся, не нужно жить на съемной.

Предотвращая мой протест, сразу уточнил:

– Я живу у родителей.

Мои ключи из прошлой жизни вызвали бурю эмоций, воскрешая воспоминания.

Он вернулся после обучения из-за границы вникать в семейный бизнес, а я заканчивала одиннадцатый класс, когда у нас все завертелось. После окончания школы – пышная свадьба. Мою кандидатуру его родители одобрили – я из приличной семьи, их круг. Да и мой отец впервые за всю жизнь в открытую мной гордился, что я сделала такую удачную партию, особенно после всех моих выкрутасов. Я летала тогда как на крыльях, обустраивая семейное гнездышко.

Послушно кивала, когда с обеих сторон меня убеждали, что поступать никуда не надо, вначале нужно наследника родить, а потом уже учиться и делать карьеру. Что мой отец, что Матвея – оба были одержимы идеей наследника. Матвей тоже не возражал, раз женился и остепенился, да и мне такие рассуждения казались разумными.

Мы были влюблены и с азартом делали ребенка. Только он не получился ни через месяц, ни через два, ни через полгода. Меня его родители записали к врачам, и я стала сдавать всевозможные анализы и проходить обследования, а Матвей с головой ушел в работу в холдинге отца, приходя домой все позже и позже, уставшим. Разговаривали мы все меньше, а секс стал не удовольствием, а инструментом для создания наследника. Наши родители постоянно давили и ждали внуков.

Раз не получалось с ребенком, чтобы как-то это компенсировать, я стремилась стать для Матвея идеальной женой. Драила квартиру, покупала какие-то безделушки для интерьера, осваивала рецепты высокой кухни и накрывала ужины при свечах, стараясь выглядеть всегда безупречно. Отдалилась от прежней компании и друзей, ведь они не соответствовали моей новой статусной жизни, забыла о своих увлечениях и забросила любимые танцы.

Позже, когда мой пыл немного поугас, старалась не жаловаться и не выносить мужу мозг, что мне скучно ждать его дома одной допоздна. Ведь он много работал на благо нашей семьи, а я все никак не могла сделать такую малость, как забеременеть. Свекровь записывала меня все к новым врачам, ведь прежние не находили в моем организме никаких отклонений. Не знаю, чем бы это закончилось. Наверное, моим срывом, ведь нервы были на пределе. Я даже отвлечься не могла, варилась в этом ежедневно, подогреваемая разговорами со свекровью, которая взяла меня под свою опеку.

Его измена вскрылась банально. Я увидела пришедшее сообщение на телефон, когда Матвей забежал домой переодеться перед важной встречей и был в душе. Проследила за ним. Встреча состоялась в ресторане с холеной женщиной старше его, и я вначале успокоилась: мало ли кого по делу нужно обхаживать. Но мой мир померк, когда я увидела, как самозабвенно они потом лижутся в машине.

Не помню, как я добралась до дома и напилась. Когда муж возвратился, его ждал безобразный скандал. Мы оба наговорили много лишнего. Я схватила сумку, спешно побросав в нее документы и какие-то вещи, швырнула в Матвея ключами и уехала к родителям.

Дома меня приняли, но наутро отец потребовал, чтобы я вернулась к мужу, извинилась и даже не смела думать о разводе. У него трудности в бизнесе и нужна поддержка сватов. Если я этого не сделаю, то он знать меня не желает. Можно подумать, он раньше на меня много внимания обращал! Для него всю жизнь существовал только мой младший брат Виталик – его гордость, а я так, неудавшийся первый блин комом.

Я не испугалась. Мне не привыкать быть разочарованием для отца, а мои розовые очки, как и сердце, разбились вдребезги. О возвращении к мужу не могло идти и речи.

И вот теперь… Вернуться в ту квартиру?! Я смотрела на ключи как на ядовитую змею.

– Спасибо, конечно, но я не хочу, – отрицательно покачала я головой.

– Лина, не дури! Хотя я тебя понимаю. Сам не смог там остановиться, когда вернулся: слишком много воспоминаний. Если хочешь, можешь продать.

– Продать? Ты серьезно?! Это же подарок от наших родителей на свадьбу, она общая.

Но я даже не собиралась на нее претендовать, желая забыть неудавшийся брак как страшный сон.

– Пусть будет компенсацией за наше расставание, ведь это моя вина.

– Мы оба виноваты.

Сейчас, оглядываясь на прошлое, я могла это признать. Не следовало забывать о себе, во всем угождая ему. Неудивительно, что муж быстро утратил ко мне интерес и отдал предпочтение более искушенной и ценящей себя женщине.

– Но… – Я сгребла ключи, не собираясь отказываться от такого щедрого предложения, – за подарок спасибо!

Начав жить самостоятельно, без поддержки семьи, я узнала цену деньгам. Такими предложениями не разбрасываются. Тем более что ему это ничего не стоит, а я смогу купить себе квартиру и не тратиться на съем, да еще останется.

На волне благодарности я спросила:

– А ты сам как? Есть кто? Дети есть?

Его отец так ждал внуков, что не удивлюсь, если и после нашего расставания продолжил на него давить. Это мне хорошо: я в свое время послала всех подальше и перестала об этом беспокоиться.

Тема детей для нас больная, оттого и вырвался этот вопрос. Матвей изменился в лице, но ответить не успел. Официант принес блюда, и вопрос так и повис в воздухе. Что ж, тем лучше. Не мое это дело.

Но, к моему удивлению, Матвей ответил. Немного помолчал, правда, после ухода официанта, крутя вилку в руке, но не притрагиваясь к еде, а потом признался:

– Нет. Как выяснилось, я не могу иметь детей.

Упс. Вот это номер! Ирония судьбы после всего, что я прошла в свое время. А ведь доктора, который предложил обследовать и моего мужа, свекровь едва живьем не съела.

Но злорадства я не ощутила, а потому вполне искренне сказала: